Придумай мне любовь

Общий сбор

Вечером пошёл снег. Снежинки весело плясали в софитах фонарей и луны. Декабрь. Время, когда в город величаво входит тёплое чувство новогоднего волшебства. Ёлки наряжаются во всё яркое, развешиваются гирлянды. Самое тёмное время года. Контраст.

В бар к Марку подруги ввалились уже втроём, случайно встретившись по дороге. Сначала наобнимались на улице и только потом открыли дверь, звякнув колокольчиком.

— Марк, это что у тебя на лице? Борода? Ты когда успел так измениться? — на весь бар закричала Алиса с порога. Завсегдатаи оглядывались на неё, посмеиваясь, а она, не смущаясь, ринулась обниматься с барменом любимого заведения. На этот бар подруги наткнулись случайно больше года назад. Примерно в такой же декабрьский вечер, когда все трое очень замёрзли, гуляя по украшенному городу, фотографируя друг друга и болтая. Сначала их заинтересовала необычная вывеска, а уж зайдя внутрь и отогревшись, они дружно решили, что им здесь нравится. В этом месте всегда было немножко сказочно. Большое панорамное окно, украшенное в этом месяце винтажной гирляндой. Столики с разномастными креслами и стульями. Традиционный для Нового года апельсиновый раф, подаваемый обязательно с леденцовой тростью и маленьким сахарным рожком, наполненным взбитыми сливками.

— Борода накладная, — отвечая на объятия Алисы, ответил Марк и уже обращаясь ко всем подругам сразу. — Ваш любимый столик, дамы.

— Зачем тебе накладная борода? — не унималась Алиса.

— Новый год. Привыкаю к образу, — как обычно, не отвечая прямо на вопрос, сказал Марк.

— Она точно накладная? — Алиса подёргала за бороду. — Не люблю бороды. Как будто с щёткой целуешься. Нет, это не значит, будто я планирую с тобой целоваться, я просто говорю, что не люблю бороды. И ты так сильно поразил меня своей вот этой самой, — Алиса выразительно покрутила рукой в районе подбородка. — Что, видишь, никак не могу остановиться и пережить этот факт.

— Ладно, ладно, — рассмеялся Марк и стал снимать с себя спорный атрибут. — Я понял. Не быть мне Дедом Морозом. Может в Снегурочки податься? Платье не одолжите?

— Для Снегурочки тебе ноги придётся брить! — отбила подачу Алиса.

Катя и Стеша уже давно уютно расположились за столиком, стоявшим чуть в углублении бара и с удовольствием наблюдали эту дружескую пикировку.

— Иди к нам уже, любительница выбритых мужчин, — позвала Стеша и все снова засмеялись.

— Не, ну а чё! — развела руками Алиса и под очередной взрыв смеха, слегка покачиваясь на высоких каблуках, прошла к столу. — Рассказывайте! — хлопнув ладонью по столу, сказала она, как только с удобством расположилась в своём кресле. — Что у НАС случилось.

— У нас случилось вот, — Стеша качнула головой в сторону Кати.

Алиса внимательно посмотрела на Катю, оценила заплаканные глаза и припухший нос, сочувственно цокнула языком:

— Всё-таки ушёл, зараза! — вынесла она вердикт.

Катя откинулась на спинку кресла и, уже не сдерживая слёз, кивнула.

— И скатертью дорога, между прочим, — припечатала Алиса. — Ты, конечно, реви. Это правильно. Но ещё не известно, кому повезло, знаешь ли. И вообще, раз уж мы тут по такому поводу собрались. МАРК! — снова на весь бар заорала она. — Мы сегодня пьём!

— Пьёте или бухаете? — уточнил Марк.

Подруги переглянулись и расхохотались. Даже у Кати высохли слёзы.

***

Огоньки на искусственной ёлке перемигивались с фонарями на улице. За окном мело, а в баре у Марка было тепло во всех смыслах. Негромко играла музыка, кубики льда стучали в шейкере, за столиками то тут, то там взрывался фейерверком смех.

— Ты же понимаешь, что он на тебе никогда не женился бы, — навалившись грудью на стол, вещала Алиса.

— Ой, ну, хватит уже. Ушёл и отлично, — махнула рукой Стеша, гоняя по тарелке оливку.

— Нет. Подожди. Кать, сколько лет он тебе мозги канифолил? — не отставала Алиса.

— Пять, — горестно вздохнув, ответила ей Катя и залпом допила свой коктейль.

— Пять! — торжественно воскликнула подруга. — Пять лет мужик не мог выбрать одну из двух баб! О чём это говорит?

— Что он дурак, — предположила Стеша.

— Нет! Это говорит, что ему так очень удобно. И с женой у него всё налажено и тут для него в любой момент готов и кров, и дом. И потанцевать. Не обременённая, так сказать, предрассудками. А то, что когда он уходит в свой налаженный быт, ты на стены лезешь, так это никого не волнует же.

— Кроме нас, — вставила веское слово Стеша, припечатав вертлявый плод.

— Кроме нас, да, — согласилась подруга и для верности ещё и покивала головой. — Так что не бери в голову, бери в рот — легче выплюнуть. А мужика мы тебе найдём.

— Вы знаете, девчонки, он же… Вот посмотришь на него и думаешь, — шмыгая носом не унималась и продолжала сетовать Катя. Задрала голову наверх и быстро-быстро заморгала ресницами, чтобы просушить слёзы и тушь не потекла. — Как хочется разделить с ним все заботы. И ответственность. За жизнь. А если честно, даже не так. Хочется снять с себя вот это всё и хоть на время переложить на другого. Чтобы рыцари, а ты девочка-девочка и о тебе заботятся. И ведь создаёт он именно такое впечатление. Что с ним так можно. А по факту, как в том анекдоте: на вас можно положиться — даже облокачиваться не советую. И не поймёшь сразу. Сигналы разные.

— Забота и ответственность, это про папу, — с набитым ртом высказалась Стеша.

— В смысле, — подруги с непониманием на неё уставились.

Стеша подняла указательный палец, потом им же показала на свой рот и снова подняла палец вверх. Катя с Алисой замолчали. Прежде чем продолжить, Стеша тщательно прожевала, промокнула салфеткой губы, сделала глоток из бокала и сказала:

— Заботиться и нести полную ответственность за девочку до определённого момента, должен папа. Ну, как фигура, дающая базовое ощущение безопасности. Что вы смеётесь, глупые. Мне психолог рассказала. Ну да, не всем в этой жизни изначально везёт. Что поделать. Да хватит ржать, дурынды! — Стеша с улыбкой смотрела, как веселятся подружки. Дождавшись паузы в их приступе веселья, продолжила. — Тем, кому в детстве не повезло. Да хватит ржать! Ищут подобную фигуру вовне. Чтобы полноценная забота, полное снятие ответственности и полная безопасность. А партнёр он вроде как не под это заточен-то. Хотя мужики тоже чаще всего себе мам ищут, по тем же причинам. И именно с ними и живут.

— А вот если ты всё так понимаешь и такая умная, то чего ты столько лет одна-то, а детей при этом трое, — поддела подругу Катя.

— А потому что… — начала говорить Стеша, но замолчала, задумавшись. — А вообще, вот сейчас по больному было. Но я тебя великодушно прощаю, так как чисто по-человечески люблю, и ты моя подруженция давняя. Прям как виски многолетней выдержки. — Стеша уставилась в панорамное окно, за которым всё так же шёл снег. — А вообще, надо мне вас покинуть и сходить в дамскую комнату.

— Носик припудрить? — пытаясь сгладить неловкость, с улыбкой предположила Катя.

— «Припудрить носик» я ходила лет двадцать назад, а сейчас мне надо банально отлить, — Стеша выбралась из глубокого кресла, поправила платье и декольте, подмигнула подружкам и удалилась.

— Неловко вышло, — глядя ей вслед смущённо проговорила Катя.

— Неловко, — согласилась Алиса, а потом махнула рукой. — Ничего. Отойдёт.

***

Стеша не вернулась сразу к столу, а подсела у барной стойки поближе к Марку. Бармен смешивал очередной коктейль, поглядывал на погрустневшую Стешу, но молчал. Молчала и Стеша. Она сидела, подперев голову рукой, а другой выстукивала мотив игравшей фоном песни.

— Вот скажи мне, Марк, — завела разговор Стеша. И замолчала, подумав, что это так банально и как будто из романа: герой в печали разговаривает с барменом. — Почему всё действительно классные мужики либо женаты, — она скосила глаза на его безымянный палец, украшенный тонким ободком кольца. — Либо женаты. Ведь должен быть где-то человек, с которым будет классно. Мне. Хорошо, нам обоим. Мне и гипотетическому не мне. Или не должен быть?

— А ты придумай его, — бармен поставил перед собой высокий стакан и наполнил льдом. Влил водки, достал с полки персиковый ликёр. Перемешал. Добавил оранжевый сок и мягко-красный морс.

— Да я сколько ни придумываю, всё получается, зачем ему такому прекрасному нужна я.

— А ты и это придумай.

— Ты смеёшься? — недоверчиво посмотрела на него Стеша поверх очков.

— Сейчас время такое. Декабрь. Новый год. Самое время для волшебства, — опять ушёл от прямого ответа Марк, нарезая апельсин на тонкие дольки.

— Ну да, конечно, — протянула Стеша.

— «Секс на пляже» повторишь? — бармен поставил перед ней только что сделанный коктейль.

— Давай уж свой секс, — ворчливо начала говорить Стеша и, поняв двусмысленность фразы, попыталась выкрутиться. — В смысле не твой секс, а просто секс. Короче!!! — схватив бокал, она поспешно сделала глоток, так как всё больше и больше запутывалась в словах.

— Я понял, — улыбнулся Марк.

— Придумай. Придумай. Как будто что-то получится из этого, — справившись со смущением, проговорила Стеша. — Ладно, твоё здоровье! — отсалютовав бокалом, она слезла с высокого стула и пошла к подругам.

— У меня получилось, — тихо ответил ей в спину Марк, провёл большим пальцем по ободку кольца и повернулся к новому посетителю.

***

— Может быть, я ему просто завидую? — услышала Стеша, подходя к столику. Катя нервно заправила за ухо выбивающуюся прядь волос. — Хочу, чтобы он страдал. Вот чтобы ему было плохо, стрёмно и неустойчиво. И со всем этим он приходил бы ко мне. А я, чтобы успокаивала. Как раньше. А по факту всё это сейчас чувствую я. Мне плохо. А ему всё равно, ему хорошо. Он выбрал спокойную жизнь и не угнетается.

Алиса, что слушала предельно внимательно всё это время, с чувством воскликнула:

— Вот подлец, а!

Стеша, снова устроившись в своём кресле, добавила:

— И спасать-то больше некого.

— Некого, ага, — удручённо вздохнула Катя.

— Тоска зелёная, — хором протянули её подруги, и переглянувшись расхохотались. Через мгновение к ним присоединилась и Катя.

— А вот ещё возраст, между прочим, — отсмеявшись продолжила жаловаться подругам Катя. — Годы идут, все дела.

— Что ты знаешь за возраст, девочка! — всплеснула руками Стеша. — Ты меня спроси за возраст. И я тебе отвечу! Возраст, это когда красивые подруги, это уже статус, а не ревность. А ещё, девочки, возраст, это когда смотришь в сети на фотографии выросших сыновей подруг. Выросших, между прочим, практически на твоих глазах. Смотришь на этих красавцев, значит. Слюни вытираешь и думаешь: сын подруги. Нельзя. Вот это, я тебе скажу, возраст. А всё остальное, фигня.

Женщины замолчали, задумавшись каждая о своём.

— А вот, предположим, друзья, — вскинулась Алиса и тут же уточнила. — Мужчины-друзья. Это табу или как?

Стеша с Катей задумчиво на неё посмотрели.

— Да нееееет, — заулыбавшись протянула Алиса, переводя взгляд с одной подруги на другую. — Только не говорите мне, что не хотели бы переспать с Марком.

Все трое тут же уставились на бармена.

— Ну он же друг, — неуверенно произнесла Стеша.