Придумай мне любовь

Раз

В салоне такси тепло и уютно. Хлопнув дверью, Алиса всё оставила в прошлом. Разговоры. Переживания. Чужие слёзы. Колёса мягко сдвинулись с места, подминая под себя хрустящий только что выпавший снег. Машина медленно набирала скорость, пробираясь сквозь метель. За окном, как в кино, замелькали кадры предновогоднего города. Огни ёлок. Подсвеченные витрины. Спешащие прохожие. И снег. Колкие снежинки плясали неистовый безумный танец.

— Знаете, любезнейший, — Алиса легонько тронула водителя за плечо, привлекая внимание. — Везите меня в «Чайку».

Водитель посмотрел в зеркало заднего вида, и Алиса, словно отвечая на его взгляд, задумчиво кивнула.

— У меня заказ довезти Вас до дома, — спокойно возразил водитель.

— Я не хочу домой. Везите в «Чайку», — устало ответила Алиса и отвела взгляд. За окном продолжал танцевать снег, подсвеченный разноцветными огнями гирлянд. — Не хочу домой. Там холодно.

— Как скажете, — согласился водитель, меняя в навигаторе маршрут.

Ночной клуб встретил Алису разухабистым битом, блёстками улыбок и разгорячёнными телами танцпола. «Всё как я люблю», — подумала Алиса, со всего размаха вливаясь в безудержное полутёмное веселье клубной жизни. Шот за шотом, и танцевать с каждым разом становилось легче и безрассуднее. Отошли на задний план все проблемы. Алиса обожала танцевать и отдавалась танцу по любви. Крепкие мужские руки внезапно обняли её со спины, прижали к телу и, повинуясь уверенным направляющим движениям этих рук, разгорячённые тела стали двигаться синхронно в такт звучавшей музыке. Алиса откинула голову на мужское плечо, а потом, поймав момент, развернулась в кольце объятий. Парень был бесстыдно молод.

— Мне нравится, как ты танцуешь! — парень наклонился к ней и пытался перекричать музыку. — Давай зажжём вместе!

И они зажгли. Сначала на танцполе. Потом у бара, когда пили на брудершафт. «Сын подруги» окрестила парня Алиса, вспомнив слова Стеши, и даже не пыталась расслышать, а тем более запомнить его имя. С ним было ужасно легко хохотать, пить, дразниться. Флиртовать. Он был лёгок. Алиса сравнивала его со щенком лабрадора. Пушистые ресницы, зелёные глаза, гибкое сильное тело. Его хотелось так, что даже слегка подташнивало. В очередной раз поймав себя на этой мысли, Алиса замотала головой, прогоняя их, и тут поняла, что это движение было лишнее.

— Всё, малыш, — похлопала она парня по колену и слегка провела ладонью вверх по бедру, не смогла удержаться. — Мне пора. Было весело.

— Я тебя провожу! — он легко спрыгнул с барного стула. Подхватив Алису, приподнял и осторожно, как фарфоровую статуэтку, поставил на пол. Наклонился к самому уху, обдавая ментолом и, не размыкая рук, ещё раз сказал. — Я тебя провожу.

— Пойдём, — рассмеялась Алиса и, развернувшись к выходу, добавила: — Шарапов.

— Почему Шарапов? — воскликнул парень, следуя за ней и не отпуская руку.

— Потому что проводишь до автобуса, — ответила Алиса, оглянувшись на него, гадая, опознает он или не опознает цитату. Разглядывая его недоумённое лицо, Алиса весело рассмеялась и махнула рукой. — Ой всё! Забей!

То, что Алиса остановилась, чтобы посмотреть реакцию на свою шутку, дало парню возможность сменить дислокацию. И теперь она шла за ним следом, держась за руку и любуясь, как её случайный знакомый словно ледокол прокладывает путь сквозь марево танцующих и веселящихся людей.

На улице заметно потеплело. Снег мягко падал хлопьями, и после духоты клуба хотелось дышать полной грудью.

— Давай пройдёмся, — предложил Алисе её провожающий. — Развеем… этот… хмель из голов и душ.

Алиса прыснула.

— Надеюсь, стихи ты читать не будешь? Под луной.

— Не, — замотал головой парень. — Стихи не буду. Я их не люблю. Да и нет в голове ничего подходящего. Разве что матерные есенинские. Я их как — то на спор вызубрил. Не все, конечно же. Самые смачные. Вот теперь только их и помню. Но они моменту не соответствуют.

Они шли по ночному городу взявшись за руки, и Алиса очень странно чувствовала себя при этом, но руку не отнимала.

— Подожди! — проходя мимо какого-то бара, её спутник внезапно остановился. Он развернулся к Алисе, молитвенно сложил руки и, улыбаясь, ещё раз попросил: — Подожди, пожалуйста, здесь. Я тебя очень прошу. Пожалуйста, я мигом. Одна нога здесь, другая… тоже здесь. Ладно?

И дождавшись неуверенного кивка, он быстро поцеловал её в щёку и скрылся за дверью бара. Алиса от всего произошедшего настолько опешила, что даже застыла открыв рот. Потом осторожно потрогала щёку, которой коснулись чужие губы, и нахмурилась.

«Это что вообще сейчас было? — возмутилась она мысленно. — Это что же щеночек себе позволяет. С какой радости я должна ждать его, как школьница какая-то». Алиса ещё раз потрогала место поцелуя и внезапно расхохоталась в голос. Всё, что происходило этой ночью, было так ново, непривычно и неожиданно, что она решила, а почему бы и не да. Почему бы ей не подождать своего неизвестного визави. Вдруг ночь принесёт ещё что-то более оригинальное. «Пятнадцать минут, — твёрдо решила Алиса и посмотрела на часы. — Я спокойно жду пятнадцать минут и, если за это время малыш не вернётся, я ухожу». Она засунула руки в карманы зимнего пальто и, запрокинув голову, уставилась на звёздное небо. Метель угомонилась, снеговые тучи разошлись, и звёзды сияли так ярко, словно их кто — то натёр мягкой тряпочкой. Ковш Большой Медведицы свесил свой хвост, мерцая семью звёздами, указывая и хвастаясь перед путниками главной драгоценностью неба — Полярной звездой.

«Малыш» вернулся раньше отведённых ему пятнадцати минут. Выскочил из дверей озираясь. Увидел Алису, рванул к ней бегом, удерживая равновесие и размахивая открытой бутылкой с шампанским. Подбежал, обнял свободной рукой, прижал к себе и уткнулся носом в волосы. Глубоко вздохнул, а потом легко рассмеялся.

— Я подумал, что ты уйдёшь. Так испугался. Всех у стойки разогнал, бармена разве что за грудки не схватил. Кричу ему: «Вопрос жизни и смерти — продай шампанское». Он бутылку открыл, и теперь вот, — он продемонстрировал Алисе свой трофей.

Алиса снова расхохоталась.

— Что мы с ней будем делать?

— Как что? Пить конечно же!

— Как?! — изумилась Алиса.

— Из горла! Ты пила когда-нибудь шампанское из горла? — продолжая одной рукой обнимать Алису за талию, её собеседник увлёк её дальше по улице. — Нет? Самое время попробовать. Я тебе точно говорю.

Они шли по городу уже в обнимку, пили шампанское, и Алиса заряжалась от него молодостью и беспечностью.

— Стихи я читать не буду, — сказал спутник Алисы, имя которого она так и не услышала в клубе, а сейчас ей даже не приходило в голову спросить, и так было хорошо. Они остановились на мосту, перекинутом через канал, и развернулись к воде. В кольце тёплых мужских рук было уютно. Парень достал наушники-капельки и, предложив один Алисе, зарылся в телефоне, запуская какую-то композицию. — Но вот это ты послушаешь. Только закрой глаза. Я тебя держу и укрою от ветра, хотя его сейчас и нет, но обнимать тебя хочется постоянно. Слушай. Я не очень классику, но… если закрыть глаза… и слушать… погружаться в эту музыку… дослушать до конца и ещё постоять немножко в тишине… — шептал в свободное от наушника ухо парень, обнимая и всё крепче прижимая Алису к себе, согревая шею дыханием. В наушнике звучала хорошо узнаваемая мелодия. Неизвестный пианист ласкал чёрные и белые клавиши музыкального инструмента, создавая музыкой перекаты и завихрения. Темп то увеличивался, то замедлялся, кружа и танцуя. — Слышишь? Снег пошёл. Самая зимняя музыка, да?

Алиса открыла глаза. Подняла голову и поняла, что тонет в этих малахитовых глазах. Остатки разума цеплялись за острые выступы безрассудности, но ещё один глоток шампанского, и падение в бездну обеспечено.

— Ты очень красив, — тихо сказала Алиса, не отрывая глаз. — Тебя тянет фотографировать. Запечатлевать.

— Ты фотограф? — практически в губы прошептал её спутник.

— Отчасти, — ответила Алиса отстраняясь.

Парень прикоснулся к лицу Алисы тыльной стороной ладони и провёл ею вниз. Жар и холод смешались в единый коктейль. Он оторвался от неё и снова достал телефон.

— Что ты делаешь?

— Такси вызываю. Говори адрес.