Источник вдохновения

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Молли почувствовала, как краска приливает к лицу, но все-таки выговорила эти слова. Получилось если не слишком соблазнительно или небрежно-красиво, но зато внятно. Темные глаза Алека стали практически черными.

— Ты делаешь мне предложение? — сказал он хриплым голосом.

— Да. — В ожидании ответа Молли вцепилась в край стола.

— Я выставил бы себя полным идиотом, если бы отверг подобное предложение. Но в этом отеле, боюсь, цены за номер…

— Я оплачу номер.

— Нет.

— Послушай меня. — Молли потянулась и схватила его за руку. Теперь, ступив на этот путь, она не свернет. Молли ни разу в жизни не хватала мужчину за руку, но, судя по тому, как Алек сжал в ответ ее пальцы, она поступила правильно. — Номер в отеле — лучшее решение в данной ситуации. И никто ничего не узнает.

Алек стиснул ее руку меж своих ладоней.

— Молли, я чувствую себя жиголо. Поверь, я в восторге от твоего предложения, но получится, что ты платишь мне за секс.

— Да ничего подобного! — Молли была потрясена тем, как властно и нежно Алек сжал ее ладони, но она не позволит, чтобы его «эго» помешало ее планам. — Я всего лишь оплачу номер, чтобы мы могли остаться наедине.

— Никакой разницы.

Молли понимала, что если она выложит деньги из своего кармана, то определенным образом получит больше власти в сложившейся ситуации. Для — как ее назвал Бенджамин? — осторожного интроверта власть была большим шагом вперед. А владение ситуацией позволит ей легче вытащить на поверхность сексуальную авантюристку, спрятанную глубоко в душе.

Но сначала надо переубедить Алека. Молли решила действовать с ним как с героем какой-нибудь из своих книг, а именно предоставить ему новую информацию.

— Я должна кое-что рассказать тебе.

— Давай. — Алек сказал это небрежным тоном, но пульс у него бился как сумасшедший.

— Джош ошибся. Я не снимаюсь в порнофильмах. Я вообще не снимаюсь в кино.

Алек крепче сжал ее ладонь.

— С твоей внешностью это странно.

— Спасибо, но внешность обманчива. Ситуация, можно сказать, прямо противоположная. У меня не так уж много опыта.

Алек слегка улыбнулся.

— Ничего страшного.

— И обычно я гораздо сдержаннее с мужчинами.

Алек ослабил хватку — ровно настолько, чтобы погладить ладонь Молли большим пальцем.

— Я так и думал, но если Джош что-то возьмет в голову, то может убедить в своей правоте кого угодно.

— Мне кажется, я так и не достигла своей… своей вершины в том, что касается секса. Но по-моему, в подходящей обстановке, с подходящим партнером я смогу раскрыться.

Алек сглотнул, не отводя глаз от лица Молли. Она продолжала:

— Мне всегда представлялся именно номер гостиницы, убежище от всего мира, где есть только мы, и неважно, кто мы такие.

— Как сейчас?.. — Голос Алека стал хриплым от сдерживаемых эмоций.

— Совершенно верно. Алек, я думала о тебе все это время. Несколько часов в номере этого отеля с таким мужчиной, как ты, — моя давнишняя фантазия.

Алек нервно вздохнул.

— Это серьезное заявление. А что, если я разочарую тебя?

— Меня больше волнует опасение, что я могу разочаровать тебя.

— Такого не может быть.

— Видишь ли… — она помедлила, — возможно, я ошибаюсь на свой счет. Возможно, я не смогу расслабиться и отпустить тормоза.

— А ты вообще испытываешь… э-э…

— Да, с этим все в порядке. — Но каждый раз Молли понимала, что ее ощущения могут и должны быть глубже, ярче. — Но я никогда не чувствовала, что во мне все переворачивается.

Алек выдохнул.

— Ну вот, теперь ты привела в смятение меня. Я не могу пообещать тебе подобный результат.

— Я и не прошу. — Молли трепетала в предвкушении. — Я прошу всего лишь попробовать.

Алек смотрел в глаза Молли, напоминая себе о необходимости дышать. Она хочет его, но перспектива была настолько же привлекательной, насколько устрашающей: а вдруг что-то не заладится? С другой стороны, Алек был рад, что Молли не снимается в пресловутых фильмах. Сознание того, что она стремится раскрыть свою сексуальность, было не в пример приятнее, чем мысль о том, что она зарабатывает на жизнь созданием на экране откровенно чувственных образов. Молли нужна его помощь, а Алек не мог отказать ей в подобной просьбе.

— Ладно. Я готов попробовать.

Щеки Молли порозовели, в уголках рта дрогнула улыбка.

— Отлично.

— Только при условии, что ты позволишь мне рассчитаться за обед.

— Это глупо.

— Не для меня. — Он также оплатит свою долю за номер, и если для этого ему придется потратить часть денег, отложенных на учебу в следующем году, то черт с ними.

— Хорошо. Тогда, пока ты ждешь счет, я пойду закажу номер.

Алек кивнул и выпустил руку Молли.

— Я скоро, — сказала она, подхватила сумочку и вышла из кафе.

Алек попросил счет и заодно поинтересовался, есть ли поблизости цветочный магазин. Он решил купить для Молли алую розу. После долгого, глубокого поцелуя он возьмет розу, положит ее… куда-нибудь и начнет медленно раздевать Молли. Хотя, может статься, она разденется и ляжет в кровать до того, как он вернется из цветочного магазина и аптеки. И еще вопрос: а сможет ли он при виде обнаженной Молли контролировать свои мысли, чувства и поступки? Эта женщина волновала его слишком сильно, и больше всего Алек боялся выставить себя перед ней дураком — или ничтожеством…

Он едва не подскочил, услышав голос Молли у себя над плечом:

— Я взяла ключи.

Алек отодвинул стул и поднялся на ноги.

— Что дальше?

— Не нужно, чтобы кто-то видел, как я передаю один из них тебе.

— Тогда подожди, пока мы выйдем из кафе. — Он указал на остатки еды. — Может, ты хочешь взять что-нибудь с собой?

Молли посмотрела на тарелки.

— Ты знаешь, возможно, так и стоит сделать. Мы наверняка проголодаемся… после.

От этих слов голова у Алека пошла кругом, и все благоразумные мысли о контроле испарились в мгновение ока.

— О, Молли, — только и сказал он.

Тут появилась официантка; они оплатили счет, дождались, пока по их просьбе сэндвичи уложили в пластиковую коробку, и вышли в вестибюль.

— Ну, жду тебя наверху. — Молли сунула ключ за бортик коробки. — До скорой встречи.

Первоначально Молли намеревалась посредством страстного свидания с Алеком улучшить свою книгу. Но каким-то образом в процессе улаживания деталей ее мотивация поменялась. Теперь она хотела этого не только ради книги, но и ради себя.

Хотя она никогда не была частью голливудской богемы, но втайне завидовала их свободе и раскованности. И вот ей представился шанс побезумствовать без оглядки на папарацци. Она знала, что с сексуальностью у нее все в порядке, и верила: Алек именно тот мужчина, который сможет доказать ее правоту.

Но это еще не означало, что, пока Молли поднималась на лифте на девятый этаж, ее не трясло от волнения. От волнения и неуверенности. Но вот она стоит с ключом в руке перед дверью в новый мир. Правда, сейчас ей хотелось бежать отсюда куда глаза глядят, но тогда она пропустит прекрасную возможность стать той женщиной, которая жила на страницах ее рукописи, женщиной, которой было нужно нечто большее, чем обычный скучный секс.

И если Молли не последует собственному плану, то, вероятно, до конца жизни так и будет писать «милые страшилки» для Даны Кайл. Хуже того, она останется в неведении — удовольствовавшись только собственным воображением — о том, каков Алек в постели. Возможно, она больше не встретит мужчину, который так распалял бы ее чувства. Алек вдохновил ее на написание целой книги — а ведь между ними вообще ничего не было! Молли подумала, что после того, как они один раз проведут вместе ночь, она будет строчить романы без передышки.

Девушка выпрямила спину, вставила ключ-карточку в щель, подождала, пока замигал зеленый огонек, и открыла дверь. Номер был обставлен мебелью темного дерева в псевдоантичном стиле. На роскошной кровати под балдахином покоился пышный матрас — его поверхность находилась как раз на уровне бедер. Конечно, Молли пришло на ум несколько способов использовать это обстоятельство, и пульс у нее сразу участился. Повернувшись к двери, она защелкнула предохранитель, но потом поняла, что так Алек не сможет войти, и вернула язычок на прежнее место.

Желудок у нее несколько раз дернулся, когда она осознала, что Алек появится в любую минуту, а комната выглядит слишком строго для сцены грядущих чувственных безумств. Молли быстро подошла к кровати и откинула покрывало. Так лучше. Потом задернула шторы и включила лампу в противоположном от постели углу. Света стало достаточно, чтобы оставить место воображению.

Молли сбросила туфли, приподняла юбку и сняла колготки.

Господи, она дрожит как лист! Надо глубже дышать. Молли принялась так усиленно втягивать воздух в легкие, что скоро ощутила легкое головокружение. Стоп, так не пойдет.

Думай, Молли, думай. Что еще? Снять все и лечь в постель? Нет, она хочет узнать, насколько умело у Алека получается раздевать женщину. Мужчина ее мечты управлялся с пуговицами и молниями с элегантной небрежностью, давая при этом понять, что настолько сгорает от желания, что предпочел бы сорвать с партнерши одежду.

Однако в списке ее фантазий числилась и та, в которой партнер был настолько нетерпелив, что пуговицы разлетались по всему полу. Она представляла его стон, пока он добирался до цели своих желаний, даже слышала треск тонкой материи, разрываемой дрожащими от желания руками. К несчастью, Молли не могла покинуть отель в наряде, превращенном в лохмотья, а иного у нее под рукой не было. Значит, придется побеспокоиться, чтобы Алек не повредил ее костюм в приступе страсти.

Молли подошла к зеркалу — шелковый жакет должен оставаться застегнутым на все пуговицы, но под ним на Молли был надет жутко скучный бюстгальтер. Она размышляла о нем с тех пор, как ей пришла в голову идея соблазнить Алека. Утром, взяв эту деталь туалета из ящика, Молли думала только о собственном комфорте. Она собиралась провести большую часть дня в поезде, а не в объятиях Алека. Молли расстегнула жакет — контраст между черным шелком костюма и этим лифчиком был ужасен. Ну и ладно, значит, к черту лифчик. Молли побежала в ванную — она не хотела, чтобы Алек застал ее во время подготовки, — меньше чем через минуту вернулась и запихнула бюстгальтер в сумочку. Теперь в зеркале отражалась босоногая женщина в черной шелковой юбке и наполовину расстегнутом жакете. Когда Молли двигалась, в вырезе была видна только ложбинка меж грудей — тонкий, но откровенный намек.

Но ее волосы были уложены слишком тщательно. Молли запустила в них пальцы и слегка взъерошила. Хорошо. Она посмотрела в зеркало и слегка изогнула спину. Потом надула губы и похлопала ресницами. Совсем неплохо. Если бы у нее хватило духу проделать что-то подобное перед камерой, из нее все-таки могла бы получиться актриса. Молли улыбнулась собственному отражению и замурлыкала.

И в этот момент щелкнул дверной замок.

Молли отскочила от зеркала и судорожно пригладила волосы. Кем она себя возомнила? Она застегнула жакет на все пуговицы и принялась лихорадочно искать туфли.