Ходок-6

Глава 2. Бесполезная принцесса.

Не все то золото, что блестит.

Мудрость славского народа.

Как и обычно, Сюли Ли[4] занималась любимым делом. Шакти плавно вытекало из ее рук, питая обожаемые растения. Лициум нинсяский, женьшень чанбайшаньский, гинура перистонадрезная, сафлор тибетский и другие лекарственные травы жадно впитывали энергию. Большинство людей и названий-то таких не ведали. Однако для неё каждый куст был уникален и подобен открытой книге. От воздействия родственной магии, стебли и листья блестели приятным салатовым светом, вызывая на душе покой и радость.

С улыбкой на лице девушка поправила ханьфу[5] и перешла к грядкам цветов. Магнолии, орхидеи, лотосы, чайные розы, камелии и хризантемы радовали глаз, но больше всего поражали величием и красотой пионы и мэйхуа. Последние она любила и лелеяла особо. Карликовые, специальной породы деревца больше напоминали цветочные клумбы. Их нежные лепестки соперничали с розовой и гладкой кожей красавицы, а название перекликалось с ее фамилией*.

Идиллию прервал тревожный звук тайко[6]. Сюли расправила складки шелка, невольно залюбовалась вышивкой и поспешила к воротам. Хотя прекрасно понимала, что толку от неё в случае нападения не много. Она была умна и не тешила себя иллюзиями. Ее покровительница Ма-Гу[7] не одобряла насилия. Но устав есть устав. Реагировать на звуки тревоги пришлось. Кроме того, травница могла оказать посильную помощь: лечить раненных или налагать положительные эффекты на союзников. Сказать, что она уж вовсе никчёмна не повернулся бы язык.

К изумлению Ли, несмотря на набат, створки были распахнуты настежь. Немногочисленные обитатели, наверное, самого тайного форта Азиатского Союза высыпали наружу и походили на воинствовавших павлинов. Важно раздували щеки и гневно кричали вызовы в сторону молодого, черноволосого юноши, славянской наружности.

Половину реплик Изящная Слива даже не поняла. В отличие от привычных территорий Лоскутного мира, универсального знания языка секретная местность не предоставляла. Учёные окрестили данную зону Преддверием. Сообразительная целительница подозревала, что находится отнюдь не в Лоске. Однако держала знание при себе и подобными тонкостями не заморачивалась. Ведь воля Императора — закон, а если она ещё и совпадала с отцовским наказом… В общем, Сюли безропотно растила ценные растения, культивировала и не лезла, куда не просят. Раскрывать очи тупым и заносчивым мужланам не входило в ее обязанности.

Как правило, жители форта общались между собой на китайском. Его понимал каждый. Именно этот язык стал универсальным в Азиатском Союзе. Да и сам Китай занял главенствующую роль, предводительствуя Тройкой Драконов, которую дополнили Япония и объединённая Корея. Остальные страны региона превратились, по сути дела, в подобие кланов и сект и по отдельности большого веса не имели. Естественно, такое положение вещей им не нравилось. Настолько, что они образовали союз Молодого Тигра и хоть таким образом пытались влиять на политику сверхдержавы. Получалось, откровенно говоря, плохо. В основном их голос примыкал к кому-то из Тройки Драконов, лишь косвенно влияя на принятие того или иного решения, но не определяя его.

— Мастер, что происходит? — склонилась в поклоне всегда послушная и вежливая Сюли.

Вейджун Джао[8] скривился и проигнорировал вопрос. Мужчине недавно исполнилось пятьдесят. Он также представлял императорский дом и приходился травнице троюродным дядей. Неудовольствие же воина вызвал тот факт, что перемирие в межреальности не продержалось и месяца. А ведь на этот проект мировые державы возлагали особые надежды, потому даже несмотря на разразившуюся в реальности войну заключили пакт о ненападении.

И вот какой-то молокосос посмел зайти на чужую территорию. Сам поступок, и поведение нахала могли трактоваться только как вызов и оскорбление. Лазутчик нагло нарушил границу, да еще делал вид, что ничего не понимает, как бы к нему не обращались. Он, несомненно, держал всех за дураков. Кто же поверит, что шпион не владеет ни одним из наречий объекта, на который проник. Молодёжь куражилась, выкрикивая ругательства. Скучное культивирование и редкие охоты не удовлетворяли молодецкий пыл.

— Выйди и сразись со мной, как мужчина! — орал корейский принц Пак Бенгмин[9].

— Я выпотрошу тебя, как рыбу! — не отставал отпрыск повелителя одной из Тринадцати Сект, японец, Аки Такахаси[10].

«Молодые тигры» помалкивали. Они подчинялись субординации и не лезли вперед старших братьев. Тем более, что несмотря на юный возраст, Пак Бенгмин и Аки Такахаси достигли начальной стадии совершенного тела. В то время как остальные пребывали на ранг ниже. Даже самый сильный из них обладал лишь пиком единого тела.

— И почему принцесса такая бесполезная? — лицо Вейджуна Джао выражало печаль. Хотя понимал, что китайцам пришлось пойти на компромисс: в обмен на главенство в форте послать слабого представителя.

Сюли Ли не была воином. Да, она являлась самым молодым Мастером Жизни в Азии и находилась всего в шаге от невероятного статуса Повелительницы Жизни. Ее культивация также была превосходна. Не так давно красавица вошла в пик совершенного тела. Однако толку от всего этого, если она отвергала насилие. Естественно, что потомственный воин считал ее мягкотелой и никуда не годной.

— Эх, вся слава, достанется корейцу и японцу. Какой удар по достоинству китайцев! — сокрушенно вздохнул Чжао, недовольно покосившись на родственницу.

Юноши же бросали жребий, кто из них научит манерам посмевшего забрести на запретную территорию славянина.

— Хой! — довольно выдал, вытащивший короткую палочку Бенгмин. Затем парень ускорился и вихрем налетел на противника.

— Может быть он и вправду заблудился?! — отметил недоуменную мимику предполагаемого шпиона Вейджун, — Так даже лучше. Отличный повод выкинуть Славскую Империю отсюда.

В отличие от неопытных «надежд нации», Чжао открыли истину. Юные дарования искренне верили, что пребывают в особой, благоприятной для культивации и роста, зоне Лоска. Но главу экспедиции уведомили, что форт основан в совершенно другом плане мироздания. Настолько таинственном, что даже лучшие учёные выдвинули только предположения о происхождении данной местности. Доступ на неё открылся лишь с возникновением раптур и получением камней душ. Затраты на путешествие и вовсе поражали воображение.

Всех подробностей Вейджун не знал, но на исследования выделили просто колоссальный бюджет. Лишь лучшие и наиболее знатные инфы удостоились чести обучаться тут. А то, что все они были молоды, проистекало из двух предпосылок. Во-первых, эффективность развития в Преддверии почему-то зависела от возраста: чем старше был практик, тем меньший получался эффект. А во — вторых, имелись ограничения по инфосфере: максимальный порог для того, чтобы проникнуть сюда, не превышал пика совершенного тела. Чжао, как раз таки, находился на данной стадии. Его почитали гением — достигнуть такого могущества в пятьдесят лет дорогого стоило.

— Но кто же тогда эти дети? — немного завистливо выдохнул начальник тайной базы. За время нахождения здесь прогресс юных персон являлся таковым, что стало очевидно — каждый из них обгонит главу форта к двадцати пяти годам, а принцесса и вовсе перегонит.

Ещё раз горестно вздохнув, Вейджун Чжао прогнал невесёлые мысли и приготовился насладиться избиением нахального жителя Славской Империи.

— Решено! После преподнесённого урока, воспользуемся ситуацией и нанесём им визит. Уничтожим их центр обучения! Они виноваты сами. Не мы первыми нарушили перемирие! — китаец составил хитрый, как ему показалось, план.

В предвкушении похвалы от начальства, Вейджун рассмеялся. От недавнего плохого настроения не осталось и следа.