Гоблины

День 2

I

Утро разбудило мелким дождиком, обещавшим долгий серый день. Спать в лесу, без палаток, расстелив на земле часть шкур, обычно служащих одеждой, это не то действо когда вы будете рады дождику. С завтраком тоже не задалось. Отсыревшие за ночь дрова, дополнительно увлажнённые сверху, горели плохо. Костёр больше дымил, чем горел. В результате пришлось есть холодное мясо, запивая холодной же речной водой, под моросящим дождём.

Боевой дух был и так не высок из-за погоды, и склоки гноллов и гоблинов стали логичным довершением картины. Я знал, что объединение двух разных народов в одном отряде не пройдёт гладко. Но надеялся, что до мордобоя не дойдёт. Ну хотя бы не в первое же утро.

Не случилось. Сонное, недовольное бухтение лагеря, неожиданно сменилось сначала грозным рёвом дерущихся, а вскоре и улюлюканьем зрителей. Рослый крепкий гнолл уверенно теснил значительно более мелкого гоблина. Зелёный пытался выехать за счёт маневренности, но получив пару увесистых ударов, взвизгнул и схватился за нож. Секунда и кровь брызнула из рассечённого предплечья гнолла. Окончательно проснувшийся лагерь, взорвался криками поддержки и негодования.

— Стоять. Опустить оружие! — злой и не выспавшийся, я ворвался в уже образовавшийся из зрителей круг.

— Кто зачинщик? Оба сегодня тащат тройной груз!

— Господин. Мелкий меня р-ранил. Я должен отомстить. — поглядывая на меня, гнолл осторожно приближался к усмехающемуся гоблину.

— Шавка просить хозяина права на месть. Собаки они и есть собаки! — провокация зеленокожего достигла цели и гнолл дёрнулся вперёд для удара.

— Стоять! — сбив с ног псоглавого, отвесил оплеуху и провокатору, заставив того сесть на пятую точку. В силе и ловкости я превосходил обоих раза в два.

— Хрящ, Ррык-кы, растащите этих петухов! К тройной поклаже добавить сбор лагеря. Помогать запрещается! — дурным голосом и пинками я доводил свою мысль до окружающих, — Остальным разойтись. Через десять минут выход!

Ррык-кы схватил гнолла-драчуна и потащил в сторону. А вот Хрящ снова проявил свой гонор:

— Порезать собаку не повод наказать воина. Пусть псы тащить поклажу и убирать лагерь. Мы не слуги! — говоря это он слишком близко подошёл ко мне и слишком нагло смотрел прямо в глаза. Это было уже откровенное оскорбление.

— Не обсуждается. Драк в походе я не потерплю. Зачинщики будут наказаны.

— Хрящ не позволять воину тащить собачью ношу! — прошипел он, упрямо стоя на своём и игнорируя мой приказ перед всем войском.

— Хорошо, пусть будет по твоему, — сдержав гнев, улыбнулся я командиру, — Зелёный засранец не потащит больше положенного.

Хрящ напрягся, не обманываясь моим тоном, но удар всё равно пропустил. Оказавшись на земле он попытался встать, но был придавлен ногой и распластался на размоченной дождём до состояния грязи земле.

— Вместо него тройной вес потащишь ты. — я говорил тихо, всё ещё продолжая улыбаться. — Никто не смеет разговаривать со мной таким тоном. Никто не смеет оспаривать мой приказ.

Морда Хряща ушла в жижу почти целиком и он начал пускать пузыри пытаясь вдохнуть воздух.

— Ты меня понял? — мой голос оставался спокойным, нельзя показывать даже намёка на равенство. Я должен быть выше. Равенство для лидера варваров — это смерть. Возможно когда-нибудь я смогу это изменить, но сейчас нужно играть по правилам.

— Ты понял?

— Да понять! Хрящ понять! — командир сдался.

Сняв ногу со спины и больше не обращая на него внимания, я обратился к окружающим:

— Есть ещё кто-то, кто желает со мной поспорить?

— Тогда выдвигаемся через 10 минут. Прошу не опаздывать. — улыбнувшись я развернулся и пошёл к своим вещам. И только в этот момент понял, что на моей гоблинской физиономии, улыбка смотрится не иначе как злобный оскал.

Вышли на дорогу мы даже раньше, никто не желал остаться в лагере последним, все спешили. Хрящ, гружёный тройной нормой поклажи, выглядел жалко. Но я не сомневался. Командир стал по настоящему опасен. Такое унижение он не сможет пережить и только вопрос времени, когда решится на месть. Спускать с него глаз нельзя. Развязка будет скорой. И к сожалению, наверняка кровавой. О чём свидетельствовало висящее перед глазами сообщение:

«Репутация с лесным гоблином Хрящ -70 (всего -75, ненависть)»

Путь до Причальной прошли молча. Никаких происшествий за это время не случилось. Сама дорога разнообразием видов так же не радовала: утопая в грязи вблизи, она пряталась за пеленой дождя вдалеке.

Из леса вышли на обширное поле, на горизонте переходящее в бескрайние водные просторы озера. На самом берегу которого, в месте впадения разлившейся широкой дельтой реки, виднелся частокол. К нему, вальяжно петляя меж редких кустов и одиноких деревьев, уходила колея. А несколько в стороне от частокола, прямо посреди реки, на острове, высилась тёмная громада форта. В серой дымке дождя детали терялись. И более ничего видно не было.

Оставив большую часть отряда в лесу у дороги, я с десятком гоблинов отправился к воротам. План был прост. Нам надо было всего лишь выдать себя за приблудный отряд наёмников, что кстати было недалеко от истины. О том, что я — неумирающий лорд, большинство, если не все, даже не догадывалось. Кольцо же я всегда носил печаткой внутрь, так что даже если у кого и возникли подозрения — подтвердить бы он их не смог. А проницательностью шамана из Лесной, в моём воинстве никто больше не обладал. Потому теплилась надежда, что легенда про наёмные клинки ищущие работы, должна устроить местных жителей и солдат барона. А там, проникнув в деревню, можно будет осмотреться и оценить потенциал будущего врага. Ну и раздобыть лодки для переправы. А купить или просто украсть — решу на месте по обстоятельствам.

II

Криг Беззубый не любил свою работу. Охранять селян в этой пропахшей рыбой и нечистотами дыре ему не нравилось. Еда дрянная, выпивка и того хуже. И повсюду эти заискивающие селюки, что служат его вождю. Раньше можно было хоть поразвлечься с местными девками, но после того случая ему запретили приближаться к борделю при кабаке. Да и в самом кабаке его не жаловали. Даже проныра кабатчик позволял себе отпускать шуточки по поводу роста Крига. Рост. Больная тема для орка. Низкорослый — значит слабый, значит никто.

Криг грязно выругался, к воротам приближались с десяток существ. Гоблины. Наверняка из холуев старого хрыча из Лесной. Его Криг тоже не любил, но опасался. Стоит опасаться того, кого побаивается сам барон. Иначе почему он спускает всё с рук этому зелёному коротышке? Неспроста.

Гоблины тем временем заколотили в ворота, пришлось спускаться и открывать переговорное окошко. Надо было бы окрикнуть издалека. Не сообразил. Серомордая образина, что был за главного, сказал, что они наёмники и хотят поискать работу, да выпить в таверне. Кто их знает, тут разный сброд трётся, намедни вон свинорылые и торговцы живым товаром забредали. Чинить преград не велено. Криг открыл засов. Толпа проследовала мимо рынка к указанному им зданию кабака. Закрыв ворота Криг потерял интерес к наёмникам, поднялся на башенку и продолжил предаваться невесёлым мыслям.

Деревня встретила нас сонной рожей дозорного орка. Досматривать нас даже не пытались и ткнув рукой в сторону почерневшего от времени здания, дозорный лениво поплёлся на свой пост. Охрана порядка в деревушке у барона не на высоте.

Таверна была маленькой и грязной. Кабатчик больше напоминал опытного грабителя на пенсии, чем разбитного трактирщика. Места почти все пустовали. Придерживаясь легенды, мы уселись за большой стол и заказали пива и какой-то закуски. Оплатив выпивку я сходу приступил к расспросам.

За звонкую монету удалось выяснить не так уж и мало. По словам кабатчика, барон войска не набирает, ему для своих то работы нет. Других наёмников в деревне так же нет. Как нет и коменданта: всё орочье начальство в форте. В деревне лишь староста, но он ничего не решает. Закупиться зельями да артефактами, а равно и иным снаряжением невозможно, ибо лишь в конце недели иногда приходит торговая галера, а сейчас рынок пуст. Зафрахтовать судно не выйдет. На причале, в центре деревни, есть лишь паром к форту, да рыбацкие лодки, но до вечера последние в озере, рыбу ловят. Есть ещё правда лодки у плотника, но они дрянные и находятся у него на ремонте. Больше ничего выудить не было никакой возможности. Потому, допив пиво и оставив своих подчинённых продолжать возлияния, я отправился к старосте. По пути я специально заложил круг, дабы всё осмотреть.

Деревня была достаточно большая: около сотни домов, встречались даже двухэтажные. Но выглядела она неухоженной. Избы стояли закопчённые, дороги грязные, заваленные мусором. Прилавки на рынке поломаны. В воздухе застоялый смрад разлагающейся рыбы. К тому же полное отсутствие огородов. Желая уместить всё за частоколом, дома ставили едва ли не вплотную друг к дружке. На улицах изредка встречались крестьяне, под стать деревне забитые и грязные. Пару раз попался орочий патруль. Солдаты носили кожаные доспехи со шлемами и круглыми щитами, а вооружены были секирами и дубинками, лучников я не заметил. Но орков было немного, насчитал едва ли десяток, остальные наверняка в форте. Ещё по улицам носились стайки чумазых ребятишек, но даже они выглядели так, словно здешняя атмосфера придавила их своей затхлостью.

Дом старосты особо не выделялся. Серый, мрачный, с высоким фронтоном и низким крыльцом. Над дверью колокольчик. Однако его звон никакого эффекта не произвёл. А вот после двух или трёх тяжёлых ударов, дверь отворили. Маленькая щуплая девчушка в засаленном платьице долго внимательно изучала меня и наконец обратилась вглубь дома: «Папа, это к тебе».

Папа, крупный, совсем не старый мужик. Не спеша вышел на крыльцо. В дом не позвал, лишь вопросительно уставился.

— Доброго дня. Мой отряд ищет работу.

— Работы нет. Старосты тоже, я зять его. — сощурив глаза и как то ядовито посмотрев, добавил, — Здесь вашего брата не жалуют, ничего ты здесь не найдёшь.

После короткой отповеди, мужик почесал щёку, развернулся и хлопнул дверью. Не слишком обнадёживающее начало. Впрочем, кабатчик рассказывал про ещё одно место.

Дом плотника нашёлся скоро, у реки рядом с частоколом. Плотник — сурового вида мужик, занимался своим непосредственным делом: сооружал из дерева каркас для чего-то мне непонятного. И к беседам был не расположен.

— Эй. День добрый. Твои это лодки на берегу? — обратился я, указывая на три вытащенных на берег видавших виды судёнышка.

— Мои, а какое дело наёмнику до моих лодок? — буркнул тот, не поворачиваясь в мою сторону и не отвечая на приветствие.

— Может купить их хочу.

— Купить? Да кто тебе недомерок их продаст то? — отвлёкшись от работы, плотник недобро посмотрел, — Мало вас барон потрепал. Добить надо было.

— Не зарывайся, я добром спрашиваю.

— Добром он, образина серомордая. Я бы тебе харю то начистил, да патрулю сдал. Но вас клопов даже свои брезгают, а мне и подавно руки пачкать не стоит. — сплюнув, мужик отвернулся и продолжил заниматься деревянным брусом.