Ученица Ледяного Стража

Но какое мне до этого дело? Ледяной последний человек, о котором стоит беспокоиться. С тридцатью клинками он уделает кого хочешь, так ведь?

Я и сама не поняла, в какой момент тревога взяла верх. Только вцепилась в рукав Эйнара и потребовала:

— Расскажите мне про этот Лабиринт Стужи все, что знаете.

Глава 12/2

Парни заколебались, и я тут же поняла:

— Ледяной просил не рассказывать мне?

Эйнар качнул головой и решился:

— Нет. Но он тебя туда не возьмет, я уверен. Для участия достаточно пятнадцати человек, так что…

Сигмунд посмотрел на брата и негромко сказал:

— Ей все равно расскажут, верно? Если не мы, то любой адепт с нашего курса. Идем, у тебя еще тренировка.

Мы поспешили в сторону третьего плаца, и Эйнар начал рассказывать:

— Лабиринт Стужи — особенное место в горах. Там издревле проводятся соревнования между адептами. Точнее, между группами одного курса. Решаются участвовать не все, но Ледяной, Крон и Багрейн традиционно заявляют свои группы.

— Вы там уже были? — продолжала спрашивать я.

— Нет. Это соревнования для третьего курса и старше. Прошлая группа Ледяного держала первенство три года. Теперь Крон и Багрейн хотят отыграться.

— Или напакостить. — задумчиво произнесла я.

— Или напакостить, — согласился Сигмунд. — Но за соревнованиями наблюдает Правящая герцогиня Севера и вся высшая аристократия. Иногда там делают большие ставки. И после предыдущих побед группы Ледяного многие расстались с золотом и драгоценностями.

— Говорят, отец Чейна продул одно из фамильных колец, — хихикнул Эйнар.

— Но теперь его сыночек в этом отряде, — задумчиво сказала я.

Интуиция снова подсказывала, что все это неспроста. Какое-то время я переваривала сведения, а затем спросила:

— И когда мы пойдем в этот Лабиринт Стужи?

— Ты не пойдешь, — напомнил Сигмунд. — Это пока неизвестно, от погоды зависит. Сейчас там слишком холодно. Нужно дождаться, когда мороз пойдет на спад.

Но обычно в следующем месяце.

Я рассеянно кивнула. Не было печали, еще какой-то Лабиринт. Куда меня не возьмут. Но почему же я чую неприятности?

Три дня пролетели незаметно. После уроков я в поте лица драила алхимическую лабораторию. Магистр Бакке ворчал и пытался снова навести бардак. Я злилась и раскладывала собранные порошки и отмытые колбы по полкам. Магические горелки я в итоге оттерла снадобьем собственного приготовления. Старик их долго рассматривал… а затем попросил рецепт.

А все это время в укромном уголке моей комнаты варилось и настаивалось кое-что другое. Урок алхимии напомнил мне про зелья Бурса. Точнее, про мою усовершенствованную версию семикомпонентного настоя. В отличие от оригинала, она была совершенно бесполезной… Если, разумеется, ты не хочешь кому-то напакостить. А я хотела именно этого. Ида и Гейра должны понять, что связываться со мной не стоит. И остальные — тоже.

Вершить месть мы собрались поздним вечером. Когда Эйнар появился на пороге моей комнаты, я спросила:

— Достал?

Парень торжественно кивнул и вручил мне белый сверток.

Пока я втирала в простынь и полотенце белую кашицу, Эйнар внимательно наблюдал за мной. Наконец, я щелкнула пальцами, снова аккуратно свернула орудия мести и кивнула:

— Идем. На морозе как раз схватится. И выветрятся следы моего вмешательства.

Вдвоем мы осторожно прокрались к Звездному корпусу. Сигмунда с нами не было — он должен был создавать алиби.

Диверсия прошла без сучка, без задоринки. Я сделала вывод, что в Академии Стражей слишком полагаются на правила, и настоящих нарушителей давно не видели. Следующей задачей было показаться Ледяному, и мы ее перевыполнили. Котик словно чувствовал наш хулиганский настрой, и никак не желал возвращаться на свое место.

В итоге мы битый час втроем заталкивали байланга в загон под презрительными взглядами Багрейна и Крона. От язвительных комментариев нас уберегло только то, что в двух шагах от нас декан Холмен тихо беседовал со своим байлангом, здоровенным пушистым увальнем по кличке Верный.

Когда дело было выполнено, мы остановились у развилки. Я торжественно вручила парням крохотный пузырек со снадобьем и напомнила:

— Не забудьте смочить платки этим. И не подходите без них к Иде.

Эйнар вздохнул:

— Вот бы подглядеть с утра, как пройдет их завтрак…

Я покачала головой:

— И сдать себя с потрохами? Нет уж. На этот раз мою причастность никто не докажет. И думаю, отголоски спектакля долетят и до нас.

На этом мы распрощались. Я шагала к лестнице, и меч у меня на поясе источал то же мстительное удовлетворение, которое царило и в моей душе. Мистивир сегодня слушался идеально и злорадно вознес меня к окну второго этажа, возле которого находилась ванная для девушек. Надеюсь, Ида уже примерила и свежую постель, которую горничная меняла почти каждый день, и чудесное полотенце. Я позаботилась о том, чтобы она взяла нужные. Белый порошочек, наверное, уже впитался в кожу Иды. К утру подействует. Ох, как подействует!

С чувством выполненного долга я легла спать.

Совершенная месть грела душу. Даже супчик на завтрак казался не таким гадким. Платок, смоченный в нейтрализаторе, лежал в кармане форменного пиджака. После тренировки мы отправились в Академию.

Первые результаты своего труда я приметила издалека. Ряд окон на первом этаже Звездного корпуса были открыты, а адепты толпились во дворе. До меня донеслись рассерженные голоса. Пряча ухмылки, мы с друзьями шли позади нашей группы. Впереди, традиционно, гордо вышагивал Чейн в компании прихлебателей.

А у порога Звездного корпуса стояла Ида. Раскрасневшаяся, злая, с мокрыми ресницами. Стоило ей завидеть Чейна, как она бросилась к нему с криком:

— Чейн! Они несут какой-то бред, помоги мне!

Наученные завтраком ее товарищи одновременно шарахнулись в сторону. Чейн замер и повернулся к девушке. Нильс и Орм остановились за его плечами. Стоило Иде оказаться рядом, как все трое выпучили глаза.

Девушка хотела броситься на шею Чейна, но тот проворно шарахнулся в сторону и чихнул. Орм закашлялся и начал утирать слезы. Нильс оступился и сел в снег с таким удивленным лицом, что Эйнар согнулся от хохота. Я с мстительным удовлетворением наблюдала за тем, как багровеет Ида.

— Нет никакого запаха! — крикнула она. — Я ничего не чувствую!

В этот момент ветер принес едкую вонь. Если смешать все травы алхимического кабинета с тухлыми яйцами и залить любимыми духами моей бабушки, наверное, получится нечто подобное. Правда, масштаб вони все-таки будет помельче. А эта дрянь продержится три дня. И, да, я была милосердна — Ида этого запаха не чувствовала. Можно сказать, что вред ей достался только моральный. А остальные сто раз подумают, прежде чем тронуть меня.

Ида свирепела на глазах, и однокурсники поспешили ретироваться. Гейра умчалась первой. Глядя на то, как от своей возлюбленной улепетывает Чейн, хихикать начала уже я. Сигмунд и Эйнар ушли последними, задыхаясь от хохота. Я же остановилась напротив Иды. А затем демонстративно достала из кармана платок и приложила его к носу. Глаза однокурсницы сузились. Она начала понимать, кто устроил ей эту подлянку. Прежде чем я успела сказать что-нибудь ехидное и поучительное, девушка выпалила:

— Я буду жаловаться ректору!

— Жаловаться ректору не запрещено, — философски пожала плечами я. — Сочувствую ему от всей души.

Последнее я произнесла искренне. Ведь чтобы выслушать ее жалобу, ректору придется остаться с этим запахом в закрытом кабинете и сохранить лицо…

Я надеялась, что Ида проведет три дня в своей комнате, стыдливо скрываясь от своих товарищей и кусая локти от злости. Но посреди третьего урока дверь распахнулась, и на пороге возник утирающий слезы беловолосый старшекурсник.

— Леди Скау, к ректору! — возвестил он.

Из кабинета я вышла с невозмутимым лицом. Пусть попробуют доказать, что это я!

Друзья, сегодня у замечательных авторов скидки на книги с противостоянием характеров. Выбрать истории по душе можно здесь!

Глава 13

Последствия мести

Как только за мной закрылась дверь, незнакомец смерил меня оценивающим взглядом. Его белые волосы были коротко острижены, такое я здесь видела в первый раз.

— Понятия не имею, где находится кабинет ректора, — доверительно сообщила я.

Парень улыбнулся уголками губ и ответил:

— Ректор не самоубийца, чтобы решать это дело в кабинете. Тебя ждут на заднем дворе корпуса. Пойдем, провожу ко второму выходу.

И, продолжая фыркать от смеха, он пошел вперед не оглядываясь. Я шагала за ним и старалась сделать самое невинное лицо.

Задний двор Академии выходил к обрыву. Старшекурсник открыл мне дверь и сделал приглашающий жест. И даже галантно подал мне плащ. В серых глазах незнакомца плясали смешинки. Я спустилась по ступенькам. Ветер ударил в лицо и донес отголоски ужасного запаха.

Меня уже ждали. Ида всхлипывала и размазывала по лицу слезы. За ее спиной стоял торжествующий Крон. Ледяной расположился напротив, его лицо было невозмутимым. Декан Холмен задумчиво теребил седеющую бороду. Чуть в стороне я увидела еще двоих. Магистр Бакке внимательно перебирал белую ткань, и в его пальцах светилась магия. Простынь. Будут пытаться доказать, что это я?

Второго человека я видела впервые. У него была такая же грива белых волос, как у моего куратора и седая борода. Мужчине было за пятьдесят, но вся его фигура дышала силой, статью и магией. Наверное, ректор.

Я сделала недоуменное лицо и поздоровалась. Ида тут же выпалила, указывая на меня дрожащим пальцем:

— Это ее рук дело!

— Что именно? — спросила я, старательно хлопая ресницами.

Мне показалось, что магистр Бакке усмехнулся в седую бороду. А ректор, наконец, повернулся ко мне и сказал:

— С леди Эллингбоу произошла одна досадная неприятность. Злую шутку сыграли с помощью алхимии. Герцог Альбин предупреждал, что с вами могут быть проблемы… Что скажете в свое оправдание?

— Понятия не имею, о чем вы, — с невинным лицом соврала я.

Крон выступил вперед и ядовито улыбнулся:

— Неизвестное снадобье обнаружено на простыни леди Эллингбоу. Вы и в прошлом месте учебы успели отметиться.

Я вернула ему улыбку и пожала плечами:

– И каким образом я могла принять в этом участие? Ночью пробралась в общежитие?

— Вы могли это сделать до отбоя, — настаивал Крон.

Тогда я резонно напомнила:

— Перед отбоем я помогала Эйнару Халворсону отправить байланга в загон. Вы видели это своими глазами, как и господин Холмен.

Декан кивнул:

— Да, так и было. Не сходится, господин Крон.

— Это она, — выпалила Ида. — Я уверена, что это она! Обыщите ее комнату! Сделайте что-нибудь, я буду жаловаться матери!

В этот момент заговорил Ледяной:

— Почему вы считаете, что это именно леди Скау? Зачем ей это делать?

Крон начал было:

— Она уже была отчислена…

Но куратор шагнул ко мне и аккуратно сжал пальцами прядь белых волос, на кончиках которых все еще сохранялись остатки голубизны.