Невеста с огоньком, или Герцог с дымком

Каким еще длинным?

– Вам нужно ко мне привыкнуть, – сглотнув, герцог затащил меня на колени. Словно с камня на камень перекинул, ей Варху. Особой разницы я не заметила. – Успокойтесь, Эллайна.

Подержав с минуту у теплеющего тела, сир Нетфорд развернул меня и уложил обратно на покрывало. Подгреб к себе так, что лопатки уперлись в его беспокойно колыхающуюся грудь. Сверху на голое плечо легла тяжелая рука, защищавшая от надвигающейся зимы.

На удивление было вполне уютно. Если забыть, что я лежала на огромном ритуальном камне в центре Погибающего сада. В одной тонкой сорочке и с совершенно чужим мужчиной. И времени на то, чтобы узнать друг друга ближе, у нас было до рассвета…

Кружевной подол задирался от резких порывов ветра. Как герцог ни пытался взять под контроль свою стихию, она продолжала бушевать и наматывать круги вокруг алтаря. Поднимая опавшую листву, срывая и закручивая лепестки…

Иногда его воздух становился приятным – поглаживающим, ласковым. В другую секунду он же пытался впечатать меня в алтарь мощным порывом.

– Представляйте что-то приятное, – предложил герцог, сжимая мой мерзнущий локоть. – И вам не будет так противно со мной.

– Мне не противно, – сообщила шепотом. – Мне… страшно. И неловко. И стыдно.

– Вас страшу я? Моя близость? – не унимался он, пытая расспросами.

– Меня страшит неизвестность, – вдохнула, надувая щеки. – Я ничего о таком не знаю, сир Нетфорд, меня мужчина ни разу не целовал…

– Ни разу? А Эйдан? – допытывался герцог, растаскивая тепло от локтя до запястья.

– Я ему не дозволила. Вы сами сказали, что он не устоит, что увлечется… Он звал меня ночью в свои покои, а я не пришла. Эйдан потому и отправился на смертельную охоту!

Порывистый рывок – не то ветра, не то герцогской руки, – и я уже лежу, развернутая, нос к носу со своим кошмаром. Его губы неотвратимо приближались к моим, и я зажмурилась. Спряталась так глупо, в вымышленной слепоте, почти как маленькая девочка за сложенными ладошками.

Его поцелуй – тягучий, долгий – ощущался как бесконечное падение в пропасть. Влажную и кипучую, черную и порочную.

Чужие пальцы мяли кружево на бедре, присборивая ткань аж до талии. Губы сместились ниже, впились в ключицу так жадно и неожиданно, что я дернулась. И снова замерла под незнакомым телом, опасаясь своим ерзанием сделать только хуже. Да что этот ташерец, Гракс раздери, творит?

– Тише, – велел строго, как верному воину из отряда. – Паниковать поздно.

– И вовсе не поздно…

Мысленно воспротивилась тому, что мне под ним не так и ужасно, как предполагалось. И ветер студеный не достает, и в целом как-то спокойнее.

– Закройте! – приказал Нетфорд хрипло, и я покорно сомкнула веки. Снова. – Представляйте что-нибудь, что вам нравится, ланта Эллайна. Или кого-нибудь. Самое лучшее – своего супруга, так будет правильнее.

Наверное, да… Но, во-первых, мой раненый муж никак не желал представляться. Стоило вспомнить про Эйдана, как сердце заполнялось яростью и обидой. Во-вторых, сбегать от реальности было нечестно. Нельзя прятаться за фантазией, нужно помнить, с кем и почему я оказалась на этом гигантском камне… Под еще одним камнем чуть поменьше.

– Думайте, что это рука Эйдана… – предложил герцог, забираясь под кружево.

Воображение махнуло ладошкой и трусливо сбежало. Я слишком ярко осознавала, где и с кем провожу третью Великую ночь.

– Вот так. Расслабьтесь, – губы снова согрело теплом, и я нервно вцепилась в его рубашку. Подергала ткань, хрустящую тонкой ледяной коркой.

Приподнявшись, сир Нетфорд торопливо ее с себя стянул, отбросил к плащу и ремешкам. Под тканью его кожа оказалась теплой, этот нежданный жар окончательно помутил сознание.

Внутри меня что-то булькало, взрывалось, натягивалось… Устремляясь вперед, к «другому Эквенору». Совсем не к тому, Варх милостивый, кто связан со мной северными законами!

– Что не так? – обеспокоенно уточнил герцог, заметив суматошное мельтешение ресниц.

– Мне не по себе, – призналась на выдохе. – То есть… еще больше, чем раньше. Голова кружится, в глазах двоится, и внутри… просто пожар какой-то…

– Это ваш огонь, – объяснил сосредоточенно. – Он отзывается на зов моей родовой магии. Стремится к единению. Все в порядке.

Да какой уж тут порядок… Внутри бушевал вулкан, намеренный испепелить сира Нетфорда заживо.

– Когда… стихии сплетутся… – хрипел он прерывисто, покрывая поцелуями шею. – Вы можете ощутить… всякое. Почувствовать магический всплеск… взрыв… эйфорию… Не пугайтесь.

Все-таки у ташерцев есть юмор – черный, ледяной, вызывающий злую холодную улыбку. Нетфорд шутил, разумеется. Не пугайтесь? Не пугайтесь?!

Меня колотило так, что зубы стучали и зад на камнях подпрыгивал. Несмотря на все герцогские попытки распластать меня по алтарю в фирменную оладью кухарки Лилиан.

– Я, старший сын рода Эквенор… – прохрипел, настойчиво прибивая мои запястья к покрывалу. – По праву первого… законно беру дар огненной девы Эллайны из рода Экарте… Принимаю ее… с-с-стихию… – прошипел, выгибаясь колесом. – Для защиты… и процветания… этой земли…

Из наших сцепившихся пальцев, прижатых к камню, выбилось пламя. Спрыгнуло на землю, заполыхало забытым костром.

Запыхавшийся герцог дрожал. Мое сердце грохотало, выскакивая из груди ему навстречу. Эйфория, глушившая боль, захлестывала тело. Я захлебывалась собственным огнем, раздутым чужим ветром где-то глубоко внутри. Это было и жутко, и в то же время прекрасно.

Вихрь, неистово треплющий края брачного покрывала, меня больше не холодил. Я приняла эту стихию, согрела ее своим пламенем.

Рыжие языки стекали с алтаря на землю и, раздуваясь, бежали все дальше. По каменным канавкам, ведущим к храму и к крепости. Разлетались огненными лучами-дорожками во все стороны от наших сплетенных тел.

Ночь становилась светлее, трава вспыхивала тут и там. Зажигались жертвенные чаши на аванпостах, пылал ров вокруг ташерской крепости. Искрили факелы сторожевых башен, раскраснелась ковка ворот. Разгорелся огненным золотом купол хрустального храма…

А над нами кружились крупные белые хлопья и таяли, опадая на алтарь. В Ташер пришла зима.