Письма на воде
![Письма на воде](/uploads/covers/2022-12-25/pisma-na-vode-201.jpg-205x.webp)
Читать книгу "Письма на воде"
– А я не хочу жертвовать! Не хочу, слышишь ты меня?
– Такова участь короля, – повторил Чжи Мон, делая упор на каждом слове. – А вы меня слышите, Ваше Высочество?
Под его пронзительным взглядом Ван Со как-то сразу остыл и развернулся, чтобы уйти к себе, но его догнал голос астронома:
– Приказ, Ваше Высочество…
Принц замер на пороге беседки.
– Вам надлежит отправиться в Хупэкче, к магистрату Наджу, для прояснения ситуации с растратами родственников наследного принца. Эту проблему нужно решить так, чтобы избежать последствий и повторения обвинений в адрес Ван Му. Бумаги у меня. Как будете готовы, зайдите ко мне, я всё вам передам.
– Это наказание? – глухо спросил Ван Со. – Меня высылают из Сонгака за то, что я осмелился просить о помиловании Хэ Су?
– Это приказ короля, – короткая фраза звездочёта дала ему ответы на все вопросы.
После недолгой паузы Ван Со шагнул назад в беседку и, приблизившись к Чжи Мону, проговорил с тихой угрозой:
– Я выполню приказ. Но если в моё отсутствие что-нибудь случится с Хэ Су, за это ответишь мне ты, понял?
– Значит, возвращайтесь скорее, Ваше Высочество, – спокойно встретил его взгляд астроном. – Если не хотите, чтобы что-то случилось.
Это был ещё один приказ. И Ван Со его услышал.
***
Дворцовую площадь заливал нескончаемый дождь. Тяжёлые струи били по черепице на крышах построек, срывались с водостока и, казалось, привязывали карающее небо к скорбной земле бесчисленными режущими нитями, от которых нигде нельзя было спрятаться, как от суровой воли Небес.
А перед дворцом, на холодных каменных плитах, скрытых под слоем воды, увядшим цветком лотоса белела фигурка Хэ Су.
Когда Ван Со увидел её там, стоявшую на коленях, такую маленькую и измождённую пытками, увечьями и страданиями, в нём будто лопнула последняя нить, удерживающая груз его преданности королю, лояльности и веры в незыблемую силу и правоту власти. И он, не задумываясь, шагнул к Хэ Су и встал над ней, укрывая своим дорожным плащом от хлёстких струй дождя. Неважно, кто видел его, кто осуждал и как собирался за это наказать. Он показывал всем, что Хэ Су – его, и он будет защищать её вопреки всему.
Она подняла на него измученные глаза и, узнав, с обречённой покорностью выпрямилась из последних сил, принимая его помощь, отдавая себя под его защиту…
Ему нельзя было уезжать! Нельзя было оставлять её одну!
И пусть он выполнил приказ короля и уладил проблемы наследного принца с его родственниками в Хупэкче, пока он отсутствовал во дворце, его неотступно преследовало ощущение беды.
Поэтому Ван Со рвался назад в Сонгак, несмотря на непогоду и размытые ливнем дороги. Он загнал коня и едва не разнёс в камни маленькую горную деревню, у которой его конь упал замертво. Ему повезло, что у старосты нашлась крепкая лошадь, а может, это старосте повезло, что она нашлась и Ван Со покинул их, оставив в ужасе вспоминать пришествие принца Волка, который рыча требовал немедленно предоставить замену павшему животному, угрожая всеми бедами мира.
Вернувшись во дворец, он сразу же бросился в Дамивон, и ему сообщили, где искать Хэ Су, которая, не оправившись от ран, второй день на коленях умоляла правителя пощадить наложницу О. Ему передали и слова короля Тхэджо, пригрозившего покарать каждого, кто поддержит протестующую служанку.
Но сейчас Ван Со стоял над ней, не боясь ни гнева отца, ни кары Небес, и сожалел лишь о том, что покинул её, подчинившись приказу. Он не мог силой увести Хэ Су с площади: это был её выбор, её право – молить правителя о милости. Всё, что он мог, – закрыть её от дождя, облегчая участь и надеясь на чудо.
А чуда не произошло.
Пелену дождя над дворцом траурным эхом разорвал колокольный звон, возвещая всех о свершившемся правосудии: наложницу О повесили.
Услышав этот страшный раскатистый звук, Хэ Су дёрнулась, закричала, а потом поползла к тюремному двору, цепляясь ослабевшими пальцами за мокрые каменные плиты и вырываясь из рук Ван Со.
– Госпожа О! – заходилась в крике Хэ Су. – Нет! Госпожа О умерла вместо меня! Это же несправедливо! Отпустите!
Но Ван Со держал крепко, пока силы её не иссякли и она не упала без чувств ему на руки.
И всё время, что он нёс Хэ Су в её комнату, сидел рядом с ней, согревая её ледяные пальцы и успокаивая её в ожидании лекаря, даже в беспамятстве она продолжала рваться к своей наставнице и бредить, изредка приходя в себя и принимая Ван Со за придворную даму О, чьё тело сейчас покачивалось под оплакивающим её дождём на площади перед ненасытным дворцом, получившим свою очередную жертву.
– Су, очнись! – просил Ван Со и гладил залитые слезами щёки любимой. – Это я! Посмотри на меня, посмотри!
Но она, глядя на него как будто уже из другого мира, видела вовсе не его и, сжимая его руки, горячо шептала:
– Госпожа, госпожа О, простите меня! Простите! Госпожа, вы говорили правду, а я не послушала вас! Простите меня!
– Су, пожалуйста, очнись! – пытался привести её в чувство Ван Со, но мучения последних дней были столь велики, что это не могло не сказаться на её рассудке.
– Если бы я знала, что кто-то умрёт из-за меня, я бы не радовалась тому, что избежала смерти, – говорила Хэ Су сквозь слёзы. – Как бы мне хотелось, чтобы это был сон. Как бы мне хотелось проснуться и забыть об этом кошмаре!
– Су, очнись! – умолял её Ван Со, – Я с тобой. Я здесь!
– Простите меня, госпожа О! – слепо всматривалась в его лицо Хэ Су, продолжая казнить себя. – Я так виновата перед вами! Вы звали меня с собой уехать в ваш родной город, а я не послушала вас… А теперь уже поздно. Вы сделали это не для меня, а чтобы помочь королю? В чём помочь, госпожа? Зачем это всё?
Ван Со знал, что наложница О не просто так отдала свою жизнь. Старшая придворная дама Дамивона была смертельно больна, с тех самых пор, как её отравили и она лишилась ребёнка короля. Мучиться ей оставалось недолго, и она решила пожертвовать собой, чтобы спасти любимую подопечную, которая была ей как дочь. Чтобы помочь Тхэджо сделать непростой выбор и сохранить стабильность и спокойствие государства, которое он создал. Пожертвовать угасающей свечой ради сохранения пламени путеводного факела Корё – наследного принца.
Глубоко в душе Ван Со не понимал этого и не принимал. Хотя сейчас ему было не до того: лекарь всё не шёл, а Хэ Су, похоже, окончательно выбилась из сил и наконец затихла, перестав вырываться и лишь горестно причитая:
– Госпожа О, я не могу так жить: обдумывать каждый шаг, каждый миг, словно я иду по тонкому льду. Я не хочу так жить! Не хочу жить…
А Ван Со прижимал её к себе и боялся лишь одного – что она не выдержит всего этого, и повторял: «Не покидай меня, пожалуйста, Су, не покидай!»
Слышишь ли ты меня, Су? Мой голос? Мою исповедь тебе?
Твоё имя не сходит с моих губ, ведь ты тенью повсюду следуешь за мной, куда бы я ни шёл. Я обернусь – а тебя нет… И всё же я чувствую тебя, ведь ты навсегда во мне, в моём сердце. Ты навсегда моя! Слышишь?..
Дождь моих воспоминаний идёт бесконечно. И когда я возвращаюсь мыслями в то время, меня посещает одно из самых страшных моих видений – твоя маленькая фигурка на грязной соломе, окровавленное лицо и глаза, полные переживаний… за меня. Но за меня ли? О ком ты думала, когда я пришёл к тебе, едва перенёсшей пытки? К кому ты взывала там, под дождём, стоя на коленях перед королевским дворцом? Кого звала?
Меня или…
Я не хочу знать ответ на этот вопрос. Не хочу.
Но зато теперь я знаю, что чувствовал король, отдавая приказ казнить свою любимую женщину – единственную любимую! Знаю, потому что чувствовал себя точно так же в тот день, когда видел тебя рядом в последний раз и произносил слова, которые калёным железом выжжены в моей памяти…
Я сам, сам прогнал тебя! Святые Небеса, мне бы только знать, что ты меня простила, хотя прощения мне нет… Я прогнал тебя, а вместо этого мне нужно было умолять: «Не покидай меня! Что бы ни случилось, не покидай!»
Знаешь, Су, в тот день, когда тебя собирались казнить, я бы пошёл до конца. Если бы мне не удалось спасти тебя, если бы я опоздал на казнь, я бы последовал за тобой. Неважно как, главное – с тобой. И мы бы больше никогда не разлучались, мы бы отправились в другой мир вместе, чтобы быть там – вместе. Ведь я не мог отпустить тебя, как не могу и теперь…
И я порой жалею, что тогда всё случилось именно так. Прости меня за это признание, но мы же обещали не лгать друг другу… Я жалею, что успел и мы не ушли вдвоём, как бы страшно это ни звучало. Тогда бы я не потерял тебя и мне не пришлось бы столько ждать и искать. Но осталась бы ты со мной в то время? Приняла бы меня?
Услышь меня, ответь мне, Су! Дай мне надежду, что я смогу найти тебя там, в одном из тысяч миров, где ты меня ждёшь и, встретив, больше никогда не покинешь…
========== Часть I. Алые сердца Корё – 12. Невидимые цепи ==========
Комментарий к Часть I. Алые сердца Корё – 12. Невидимые цепи
Иллюстрация к главе: https://yadi.sk/i/CtsSbplfkO727w.
Автор – Проигравший спор ♡
Настроение: Lee Joon Gi – For a While
Что мнится иному сокровищем дивным,
Порою для нас вовсе не драгоценность{?}[Отрывок из стихотворения «Что мнится иному…» (пер. Л. Эйдлина).].
Тао Юань-мин
Король Тхэджо готовился покинуть этот мир.
Чжи Мон мог сколько угодно заливать ему про то, что звезда его горит, как и прежде, ярко, а сам правитель Корё – сколько угодно убеждать министров, что всё так же бодр и полон сил, но от правды деться было некуда, ведь себя король знал гораздо лучше всех придворных лекарей, вместе взятых. И Чжи Мон тоже его знал.
Ван Гон начал угасать ровно год назад, с того самого дня, как казнил наложницу О, с того момента, как отдал Чжи Мону в руки приказ об отмене наказания для невиновной Хэ Су, который звездочёт еле успел доставить к месту казни, где едва не случилось непоправимое. Если бы не Ван Со, смысла в этой бумажке уже не было бы…
Тхэджо любил свою О Су Ён всем сердцем, любил с тех пор, когда, ещё будучи военачальником, встретил дочь простого травника, девушку с глубокими, лучистыми, как тёмный янтарь, глазами. Но он не смог назвать её своей: дворец диктовал свои правила, а государство, которое создал Ван Гон, – свои законы. И в них не вписывались ни любовь, ни обещания, ни совместное будущее короля и Су Ён, ведь у неё не было могущественного клана за спиной или иных способов поддержки молодого правителя.
Кроме любви.
И Су Ён отдала ему всю свою любовь, всю свою жизнь, всю себя, принеся в жертву дворцу право быть счастливой, право родить ребёнка от любимого человека, право прожить долгую жизнь в здравии и покое рядом с ним. И ушла – ради него, чтобы облегчить его участь и его решение, без обид и возражений.
У неё было достоинство королевы, однако Су Ён не суждено было ею стать.
Кто-кто, а Чжи Мон прекрасно знал, что за каждым великим мужчиной в истории всегда стояла любимая женщина. Во все времена, в любом из миров. Ибо самой природой, самими Небесами устроено так, что каждому живому существу предназначается его пара – его опора, сила, страсть, без которой гаснут все стремления, а рядом с которой – пылают негасимым огнём созидания и великих свершений. Но Чжи Мону также было известно (ведь сколько раз он был тому безмолвным и бесправным свидетелем!), что именно любимую женщину обычно первой приносят в жертву тому, чего она вместе со своей бескорыстной любовью и верой помогает достигать мужчине при восхождении к вершине.