Знак звезд

— Чувствую себя нелепо.

Он обнял меня и поцеловал в макушку.

— Ты привыкнешь к наготе. Негласное правило — никто не смотрит друг на друга, когда мы готовимся к смене. Через некоторое время это становится нормальным.

— Ты вырос не здесь. Тебе потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к этому? — Я знала, что стая ходит на групповые пробежки, и не могла себе представить, что у меня хватит смелости сбросить с себя одежду при таком количестве людей вокруг.

Энсон переступил с ноги на ногу.

— Я все еще не ко всему здесь привык, но эта часть меня не так сильно беспокоит.

— Потому что ты — парень, — пробормотала я.

Он убрал волосы с моего лица.

— Эй, ты не обязана делать ничего такого, что тебе не нравится. Ты можешь переодеться, и сегодня мы можем просто поработать врукопашную.

Я покачала головой.

— Мне нужно научиться превращаться, верно?

— Здоровые отношения со своим волком — самое важное, что ты будешь развивать. Это заняло у меня почти год. Превращение было настолько связано с осознанием того, что мой отец был не тем, за кого я его принимал, и с гневом, который я испытывал по поводу всего этого. Потребовалось много усилий, чтобы помириться с моим волком.

Я впилась пальцами в футболку Энсона.

— Не могу себе представить, как это, должно быть, было тяжело.

— Это была не прогулка в парке, но она тоже многому меня научила.

— Например, чему?

— Гнев может быть топливом, если использовать его правильно, просто нужно знать силу, стоящую за ним.

Я отпустила Энсона.

— Скажи мне, что делать.

Он сделал шаг назад.

— Ты вообще помнишь, каково это — превращаться?

— Это было больно. — Вспышки воспоминаний пронеслись сквозь меня. — Все произошло так быстро. Вон был ранен, и я запаниковала. Я не пыталась измениться, это просто случилось.

— Обостренные эмоции часто являются тем, что может привести к первым переменам. Со временем это станет так же легко, как дышать, и тебе едва ли придется думать об этом.

— Но как начать?

— Закрой глаза.

Я сделала, как велел Энсон, опустив руки по швам.

— Сделай несколько глубоких вдохов и очисти разум. Прислушайся к шуму ветра в кронах деревьев. Теперь представьте себе жизненную силу внутри. Твоего волка.

Я попыталась представить себе настоящего волка. Кин упоминал, что мой мех был красновато-коричневого цвета, как и волосы. Я пыталась нарисовать эту картину внутри себя, но не была уверена, что она у меня полностью получилась.

— А теперь соедини свою энергию с ее. Увидь, как ваши формы сливаются воедино.

Я сделала все, что могла. Мысленно я видела, как парни, казалось, расплывались, когда они менялись. Ничего не произошло.

Я приоткрыла веко.

— Я делаю что-то не так.

Энсон мгновение изучал меня.

— Ты вообще чувствуешь своего волка?

Я подумала об этом, мысленно оценивая ощущения своего тела. У меня не было ощущения, что какое-то чужеродное существо собирается вырваться из меня.

— Не думаю.

Позади меня послышались шаги.

— Думаю, что для нее это, возможно, должно сработать по-другому.

Я повернулась к Лукасу.

— Как?

— Твой дар и мой похожи. Мне нужно было зафиксироваться на энергии или чувстве, чтобы вызвать изменение. Что ты чувствуешь, когда используешь свой дар?

Я вспомнила, как исцеляла Вона. При воспоминании об этом меня охватила тошнота, но я заставила себя прочувствовать ее.

— Я все время представляла себе этот бассейн золотой энергии здесь. — Я прикоснулась рукой к животу. — Будто я могу вложить эту энергию в Вона.

— Идеально. — Лукас отступил назад, туда, где стоял Энсон. — Представь, как это распространяется по тебе, пока не поглотит тебя целиком.

Я кивнула, снова закрывая глаза. Я нарисовала этот золотой бассейн, вытянув его из своего живота и позволив ему расти. Это было в миллион раз труднее, чем я помнила. Я сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Свет распространился по большей части моего торса, а на лбу выступил пот.

Энергия вернулась в свой маленький бассейн в моем животе, и я резко открыла глаза.

Лукас ободряюще улыбнулся мне.

— Так было лучше. Мы видели приближение начала смены.

— Мне казалось, что я качу валун на гору.

Энсон усмехнулся.

— Поначалу тяжело. Станет легче, обещаю. Тебе просто нужно найти подходящее топливо.

Звук хрустнувшей ветки заставил все наши взгляды устремиться к лесу. Лукас вздохнул.

— Приди на помощь, вместо того чтобы прятаться, как ползучая тварь.

Вон вышел из-за деревьев, как обычно хмурый.

— Знаешь, — пробормотала я, — если ты продолжишь делать такое лицо, оно может вот так застыть.

Его хмурый вид только усилился.

Я заскрежетала зубами.

— Если ты так сильно меня ненавидишь, почему ты вообще здесь?

— Быть привязанным к тебе — обуза. Мне нужно убедиться, что ты сможешь защитить себя, чтобы из-за тебя нас всех не убили.

Жар пробежал по мне. Ярость, от которой мой золотой запас энергии только увеличивался.

Энсон придвинулся ко мне поближе.

— Используй это. Все, через что ты прошла за последние несколько недель. Это твое топливо.

Я смотрела в льдисто-голубые глаза Вона, думая об американских горках, на которые он меня отправил. Моменты доброты, смешанные с жестокостью. Надежда и разбитое сердце.

Энергия во мне разливалась, разгораясь ярче. Тогда я смогла почувствовать ее. Моего волка. Впервые я почувствовала, как она пытается освободиться. И я позволила ей.

На этот раз мое преображение не причинило боли. Была та же вспышка света, а затем я оказалась на четырех лапах вместо двух. Я издала низкое рычание, направляясь к Вону.

Пара.

Это единственное слово эхом отдалось в моей голове, сопровождаемое гневом и болью. Еще одно рычание сорвалось с моих губ.

— Черт. Она собирается напасть на него? — сказал Энсон, и в его тоне проскользнула нотка паники.

— Дай ей минутку, — сказал ему Лукас.

Вон не двинулся с места, он просто уставился на меня.

— Тебе нужна была мотивация, чтобы защититься. Я всегда буду уверен, что ты в безопасности. Даже если это заставит тебя возненавидеть меня.

— 8-

Я откинулась на спинку плетеного кресла и пристроила блокнот для набросков у ног. Воздух раннего утра был неподвижен, единственное, что я могла слышать, — эхо слов Вона в голове.

— Я всегда буду уверен, что ты в безопасности. Даже если это заставит тебя возненавидеть меня.

Он не стал дожидаться, пока я вернусь. Он просто повернулся и направился в лес. Он не вернулся ни на обед, ни на ужин, и у меня было слишком много гордости, чтобы попытаться связаться с ним через стаю, частью которой я теперь была.

Карандаш скользнул по странице, обрисовывая темную шерсть волка с завораживающими льдисто-голубыми глазами. Бумага и карандаш были единственными инструментами, которые находились в моем распоряжении, чтобы попытаться обрисовать Вона. Я вызвала небольшой огонек в этих глазах. Маленький лучик надежды среди темных теней.

Я была идиоткой. Не имело значения, что причины, по которым Вон держался на расстоянии, были благородными. Он по-прежнему не хотел иметь со мной ничего общего.

Кто-то поставил банку диетической колы на подлокотник моего кресла, и я подпрыгнула. Я резко вскинула руку к груди, когда Холден опустился на стул рядом со мной.

— Когда же я приобрету те полезные волчьи навыки? Например, такие, чтобы никто не мог подкрасться ко мне незаметно?

Холден усмехнулся.

— Они у тебя уже есть, просто нужно обратить внимание на чувства. Я был не совсем тих, и по тому, как струится воздух, ты должна была меня учуять.

Я поджала губы, когда потянулась за содовой и открыла крышку.

— Кривая обучения здесь очень крутая.

Холден взглянул на блокнот.

— Или, может быть, у тебя просто много чего на уме. Дай себе небольшую поблажку.

Я уставилась на изображение на бумаге. Мне захотелось стащить волка со страницы и обнять его.

— Здесь есть о чем подумать.

— Вон через многое прошел. Он всегда будет искать страшилищ, даже когда их там нет.

Я поерзала на стуле, делая глоток содовой.

— Вы, ребята, продолжаете намекать на то, что что-то произошло. Кто-нибудь действительно собирается ввести меня в курс дела?

Холден чертил рисунок пальцем на подлокотнике кресла.

— Вон должен тебе рассказать об этом. Это его история.

— Тогда, я думаю, что никогда не узнаю, потому что он общается со мной только хмурыми взглядами.

Холден потянулся ко мне, его рука скользнула под водопад моих волос и сжала мою шею.

— Он просто…

— Приходит в себя, — закончила я за Холдена. — Да, да. Так вы все говорите. — Я подняла взгляд к деревьям, задаваясь вопросом, где был Вон в этот самый момент. Все ли с ним в порядке? Тепло ли ему? Голоден ли он? При последнем мысленном вопросе у меня заурчало в животе.

Холден ухмыльнулся и встал, протягивая руку.

— Может, я и не смогу вылечить Вона, но я могу приготовить тебе завтрак. Что ты скажешь?

Я взяла его за руку и сунула блокнот для рисования под мышку.

— Что ж, накорми меня.

* * *

Я теребила лямку рюкзака, втиснувшись между Кином и Лукасом на заднем сиденье «Рейндж Ровера» Энсона.

— Какая у нас история о том, почему я снова была без сознания?

Холден повернулся на сиденье.

— Нас всех не было дома. Сильный вирус гриппа.

— Желудочный или обычный?

Энсон ухмыльнулся мне в зеркало заднего вида.

— Ты актер-методист или что-то в этом роде?

— Я просто хочу убедиться, что моя история правдива. Я не хочу, чтобы у нас были неприятности из-за того, что Кин сказал, что его везде рвало, а я сказала, что у меня кашель.

Кин выгнул бровь.

— Почему это меня должно тошнить?

— Это гипотетически, — сказал Лукас.

— Ненавижу, когда меня тошнит. — Он преувеличенно вздрогнул. — Не хочу этого, даже гипотетически.

— Отлично. Люка тошнило, даже гипотетически. А теперь, можем ли мы решить, каким воображаемым гриппом мы все переболели? — Мой голос стал громче от нетерпения, когда мы въехали на парковку.

Рука Лукаса опустилась на мое бедро, нежно сжав его.

— Просто дыши. — Его теплая, успокаивающая энергия вливалась в меня. — У всех нас была лихорадка и сильный кашель. Боль в горле. Недомогание. Вот и все.

— Спасибо, — прошептала я.

Кин изучал меня, между его бровями появились маленькие морщинки.

— Ты уверен, что это воображаемые симптомы гриппа?

Я уставилась в лобовое стекло на группу девушек, собравшихся возле места Энсона. Несмотря на то, что он отправил Сэйди сообщение о том, что больше не заинтересован в ней, она все еще ошивалась поблизости. Она была окружена своей обычной компанией друзей, разодетых в пух и прах. Я посмотрела вниз на простые джинсы, футболку и кожаную куртку, которые были на мне. Я вдруг пожалела, что не потратила немного больше времени на подготовку в то утро.