Реквием по шаманке

— Спасибо, что рассказал, это действительно надо было осознать до свадьбы.

— Госпожа, у Эрнана нет наложниц в Дангоре… Были романы… но это было давно, — неверно истолковав её печаль, смущенно пророкотал Дагонт.

— Хорошо, я верю тебе, — Кейлех улыбнулась. — Надо ли мне что-то знать еще?

Великан выразительно посмотрел на Марику, и девочка, вспыхнув, закрыла уши руками. О, что же скажут ей сейчас?

— Госпожа, опять же, это должно быть сказано вашими родственниками или женихом… Но вряд ли он сделает это… скорее всего из головы вылетит. Знаете, иногда наши обычаи кажутся нам такими естественными, что мы забываем, что в Орлении все по-другому, — мужчина чуть заметно замялся и понизил голос до шопота (о, в исполнении его голоса, это прощвучало очень зловеще): — Здесь есть храм. Небольшой. Ваш с лотаром свадебный обряд будет состоять в том, чтобы наедине с Богами объявить им о своем намерении сочетаться браком, а потом там же… ну… это… возлечь друг с другом…

Дагон смутился, и Кейлех кивнула. Мужчина, поняв, что больше вопросов не будет, облегченно вздохнул, тронул Марику за плечо и стал рассказывать о жилищах дангорцев.

Постепенно перешли на Богов. Пусть некоторым богам и молились отдельно, но храмы были общими. В любом храме размещалось несколько святилищ для каждого бога — обычно это были статуи, изображающие аватары Богов (а если приход был бедным, ставились просто камни с высеченными рунами, символизирующими самого Бога), у подножия каждой находились алтари. Боги были защитниками и покровителями.

Для женщин такими были Богиня Милера, покровительница плодородия, деторождаемости и счастливого брака, для мужчин — Саргол, супруг Милеры и также Бог плодородия и ремесла. Кроме этого, были Бог оружия и войны — Эсидис, богиня подземного мира и она же Богиня правосудия — Улаара. Бог искусств, поэзии и музыки Алерей. А над всеми ими возвышался Треос, верховный Бог невидимого, покровитель магии ипостасей дангорцев.

Боги были едины для всех трех рас, и у каждого из них было доброе и злое начало. То есть, почти у каждого. Улаара была нейтральна и стояла за справедливость и возмездие.

Периодически жрецы — голоса богов на земле, вступали в транс и сообщали венценосным особам волю Богов. И иногда эта воля не совпадала с волей этих самых особ.

Беседа так увлекла их, что только по спазмам в животе, Кейлех поняла, что проголодалась, а время уже близилось к ужину, и, судя по всему, её спутники также голодны, но, видимо, не решаются предложить поесть госпоже.

Вернувшись, Марика накормила Кейлех сытным супом и помогла раздеться. Усталость сразу навалилась на женщину. Как не делился Эрнан с ней аурой, но все-таки, она не полностью восстановилась после восьмимесячного сна. Поэтому, женщина заснула, едва голова коснулась подушки.

И приснился ей сон.

Знакомое заснеженное ночное капище, едва освещаемое скупым огоньком. И три стража Кладбища Проклятых: Йорни Угольная Пыль, Дарна Свободный Полет и Вогул Белая Береза.

- Все закончится хорошо, — сказал Йорни.

- Скоро ты уйдешь из этого мира, но в другом… обретешь новых покровителей, — предрекла Дарна.

- Ты будешь счастлива там, — объявил Вогул.

Она проснулась от удушья. Ошейник сдавил шею, заставляя царапать кожу, пытаясь содрать его, но тут же ослабил хватку, едва путы сна полностью покинули женщину. С трудом, приходя в себя, Кейлех всхлипнула. Еще долго, сжав зубами кулак, она давилась непрошенными рыданиями, понимая, что Стражи навсегда покинули ее, попрощались. И как бы Эрнан не считал их будущую жизнь подарком предназначенный судьбой, это было самообманом, иллюзией. Скоро Уго убьет ее.

И все-таки Кейлех удалось заснуть. Утром её разбудили естественные позывы, и женщина бодрой рысцой пробежалась до ширмы, где уже были приготовлены свежая вода, чистое полотенце и вожделенный горшок. Если учесть, что весь утренний моцион, Кейлех проделала без посторонней помощи, то она, даже была довольна.

Выйдя из-за ширмы, Кейлей тут же столкнулась нос к носу с Марикой, улыбка которой чуть померкла, едва она увидела царапины на шее и след зубов на руке (ничего не утаилось от бдительного взгляда!). Но девочка, без лишних расспросов принесла приятно пахнущую целебную мазь, и прокомментировав «до свадьбы заживет», щедро намазала поверх ранок.

Весь день прошел во все той же прогулке по садику, рассказах Марики и Дагонта про нравы и обычаи, а также этикет Дангора. Иногда Марика переругивалась со служанкой, приставленной Уго, а великан пугал своим взглядом мальчика-мага.

Также пролетел и третий день. С той лишь разницей, что Дагонт и Марика показали ей местную часовню… дангорский храм. Это было одноэтажное строение с остроконечной крышей и небольшими оконцами, украшенными разноцветным витражным стеклом. Дагонт отворил тяжёлую дверь, пропуская Кейлех вперед.

Просторное пятиугольное помещение, освященное факелами и солнечными лучами, из-за витражей, отбрасывающих разноцветные блики на стены и каменный пол. Вдоль стен стояли скамьи. А в дальнем углу (как раз напротив двери) на возвышении находился темно-серый камень в человеческий рост. Камень был похож на мрамор, только с небольшими вкраплениями металла. На камне были нанесены символы, обозначающие шесть Богов Дангора.

Синий символ походил на косы (не женские, а косаря), соединенные в концах косовищ (так называемый — «острый коловорот») обозначал всесильного Треоса.

Черная перевернутая буква А означала воинственного Эсидиса.

Белый серп, на лезвии которого висели равнополочные весы — справедливую Улаару.

Красный символ — круг, наложенный на руну, похожий не то на букву Ж, не то на снежинку — милостивую Милеру.

Зеленая арфа — беззаботного Алерея.

Перекрещенные желтые молот и плуг — трудолюбивого Саргола.

Над этими обозначениями, была выдолблено странное соединение, представляющее сплетенные шесть овалов — символ единства богов. А в самом основании камня — символ, похожий на перевернутую ёлочку (как дети рисуют) — древо жизни.

Перед камнем на треноге стояла жаровня, на которой потрескивал веселый огонь.

Даргон слегка тронул Кейлех за плечо и кивком указал на угол у двери. На медном подносе, установленном на подставку, лежали мелкие сухие веточки. Марика и Дагонт уже взяли по шесть штучек. Выразительно взглянув на женщину, Даргон бросил веточки в жаровню и дотронулся рукой сначала до своих губ, потом до лба и до сердца. То же самое сделала и Марика. Уважила чужих Богов и Кейлех. Какое-то время они стояли перед камнем, и Кейлех слушала слова тихой молитвы дангорцев, просящих и поддержки и благословении Богов, потом все трое поклонились и двинулись к выходу. Посещение чужого храма принесло Кейлех покой и умиротворенность.

Как-будто стало легче дышать…