Реквием по шаманке

Глава 2

Боль. Кости словно дробились в пыль… Каждый орган, каждый мускул, каждый сантиметр кожи рвало на тысячи кусков, а затем складывало в хаотичном порядке… и разрывало снова… Кровавая пелена застилала все вокруг. Тело отказывалось повиноваться.

Иногда в глазах прояснялось, и разум отказывался осознавать реальность. Раз за разом в голове прокручивались самые печальные события её жизни. Презрение отца. Предательство возлюбленного. Унижения от мужа. Ненависть матери. Бездетность. Всеобщее порицание. Сначала Кейлех держалась. Это были привычные беды, с которыми она за свою жизнь свыклась, стерпелась… ставшие привычной болью, которую почти не чувствуешь. Но сейчас словно кто-то вылил горючую жидкость в тлеющий костер. Обострились все чувства. Даже те, которой она уже считала похороненными.

Кей боролась. Она расценивала это всего лишь как очередное испытание в своей жизни. Хотелось крикнуть мучителям: «И это все, на что вы способны?!».

Но потом возобновлялась боль… сопровождаемая кошмарами…

Сколько это продолжалось? Часы? Дни? Недели? Века?

Что за безрадостная бесконечность…

И вот, когда Кейлех уже готова была признать себя сломленной, её привели в себя.

Боль выкручивала конечности, заставляла тело изгибаться дугой, и выть, выть, стенать, кричать во все горло, срывая голос. Мучители (или спасители?) привязали её к кровати, и постоянно вливали какую-то горькую жидкость, тотчас извергающуюся обратно…

Но вот однажды, открыв глаза, Кей поняла, что может четко видеть вокруг себя. Сначала в поле её зрения был только побеленный потолок, но спустя какое-то время, женщина могла поворачивать голову и вниманию предстали светлые стены, обтянутые гобеленами с нейтральным рисунком, по которым, время от времени, пробегали радужные всполохи. Неужели, блокирующие заклятия? Через какое-то время Кейлех поняла, что лежит на жестком ложе, обнажённая, накрытая только тонкой простыней, а это значило, что она уже могла чувствовать свое тело, но управлять им пока не могла. Единственное что получалось, это моргать и дышать. И еще, было стойкое чувство, что горло что-то сдавливает.

Она попыталась что-либо услышать… позвать хоть кого-нибудь…что-нибудь… Но зов был тщетен. Тихо и пусто. И, кажется, это не королевский замок. Ну не было в замке таких потолков.

Часть стены отъехала в сторону, и в комнату вошел Уго Серый Дуб.

— Ты очнулась! — с наигранной радостью воскликнул он. — Мы уже несколько недель стараемся исцелить тебя.

— Сволочь! — закричала Кейлех… точнее едва слышно просипела, но это стоило таких усилий, что, она чуть не потеряла сознание.

— Ну не надо так напрягаться, моя благородная госпожа, — прохладные прикосновения пальцев мага к её вискам прогнали надвигающуюся темноту. — Ты должна быть в полном сознании. Так сказать, в здравом уме и трезвой памяти.

— Зачем? — еле выдавила из себя Кейлех.

Маг убрал руки с её головы и сел на край ложа. Его веселость как рукой сняло. Морщины стали глубже, глаза поблекли, он, словно состарился на глазах.

— Я осознаю, что творю, благородная Кейлех, и понимаю, как это низко. Скорее всего, в нижнем мире уже готовят особый котел для меня. И ты можешь не верить, но мне тяжело на душе, — он огляделся и прислушался, будто проверяя, не дослушивают ли, — Я не в восторге от убийства Йонгу. Многие из Даллионов шепчутся о странной смерти своего главы, и Эрий еле сдерживает непрошенные вопросы. Если ты заговоришь, твоя правда воспроизведет эффект искры, упавшей на сухую траву. До сих пор считаю, что с Йонгу можно было договориться. И с тобой тоже, но это до смерти Йонгу. Я видел в твоих глазах, что никогда не простишь нас. Никогда? Так ведь? — маг спрашивал, сам уже зная ответ. — Но тебя убить было нельзя. Когда-то я провел исследования. Представляешь, ни один палач, казнивший шаманов, не один судья, отдавший приказ, ни один согласившийся на это король не умерли собственной смертью. Более того, страдали все, кто кровно были связаны с ними. Я не мог дать Сайфу убить тебя, и не мог рисковать сам. Особенно в замке, который своими стенами защищал тебя. Пришлось ввести тебя в транс, отсечь от мира живых и духов магическим коконом, заблокировать твой разум кошмарами и болью. И искать решение. К сожалению, на это ушло почти восемь месяцев. Мы сплети легенду для Орлении, в которой ты, Йонгу Даллион и покойный король — герои, павшие в битве против королевы-ведьмы и созданий её тьмы. И что сделано, то сделано. Сейчас все спокойно. Неведомое уснуло, духи молчат. Даже в королевстве стало меньше нападений нечисти, — маг замолчал, будто раздумывая над чем-то.

— Он… принёс... жертву… — смогла сказать Кейлех и тут же закашлялась.

Из ниоткуда в руках мага появился стакан с водой. Он приподнял голову Кей и осторожно помог ей напиться. Живительная влага влилась в пересохшую глотку (хотя ей все-таки что-то на шее мешало пить), и Кейлех смогла продолжить, тихим каркающим голосом:

— Сайфу принёс жертву… Он убил лучшего друга… своего брата-бастарда… окропив кровью древний алтарь… принес жертву на святой основе замка… Сайфу проклял сам себя… И теперь он будет обречен терять самых близких на благо королевства… и замка… Он обрек сам себя… — если бы могла, Кейлех расхохоталась, — О, дорогой Уго, это лучшая месть… Когда королевство будет в беде, ему придется своими руками принести снова кровавую жертву, оторвать частицу своей души… Идеальный король для Орлении.

Маг молчал. Он усиленно складывал в голове мозаику из собственный знаний и услышанного. Кейлех с удовольствием следила за сменой эмоций на лице врага: потрясение, ужас, гнев, отчаяние, неверие, и, наконец, принятие. Прошло довольно много времени, когда он снова заговорил, очень-очень спокойно:

— Твоя сестра два месяца назад родила мальчика. Назвали Фарру, полное имя не помню. Брат три месяца назад женился на милой девушке. Король благословил его. Они оплакали тебя и смерились с твоей смертью. Сам Сайфу объявил траур по тебе. Все недолго погоревали, потом вздохнули с облегчением и живут дальше. Возможно, тебя даже причислят к святым заступникам Орлении.

Кейлех нервно сглотнула.

— Зачем… Зачем ты говоришь это … мне.

Маг не смотрел на её лицо, говоря куда-то в сторону:

— Ранее я объяснил причины, по которым не могу убить тебя сейчас, здесь, в Орлении. И ты понимаешь, что даже заключенная до конца дней в магическую сферу, можешь представлять угрозу. Даже если ты найдешь выход из сферы спустя годы, когда Даллионы будут душой и телом подчинены Эрию, и, если ты начнешь говорить… тебе никто не поверит… сначала. А потом найдутся алчущие корону, которым нужен будет только повод, чтобы поднять переворот. Эрий может и не справиться со всем кланом. А с таким союзником как ты, они заручаться поддержкой неведомого, и сам замок уничтожит Сайфу. Но ты ведь сама понимаешь, ни одно восстание неведомого не прошло без последствий для всей Орлении. Жутких последствий. Поэтому для нас, для этой земли, ты слишком опасна. Прости, тебя надо уничтожить. Мы проведем обряд разрыва духовных и телесных связей.

Женщина похолодела, на лбу появилась испарина.

— Обряд Моррасту, — слетело с бледных губ.

— О, благородная Кейлех знает об этом обряде? — усмехлулся маг, хотя усмешка вышла савсем невесёлой, — Что ж, тем лучше, не буду терять времени на описание. Скажу лишь, что сам обряд будет проведен в землях Дангора. О, ты не найдешь среди дангорцев заступников. Им сейчас слишком выгоден мир с нами. Но перед этим мы умаслим твоих духов-покровителей, выдав тебя замуж за одного достойнейшего дангорца. И ты выйдешь за него добровольно, искренне желая стать его женой. Потому как, уже сейчас к каждому члену твоей семьи подведено специальный блок сложных заклинаний, которые по щелчку моих пальцев запустит череду несчастных случаев. Скорее всего, первым умрет твой новорожденный племянник. Здоровье новорожденных так хрупко! Потом сестра, не выдержав утрату дитя, покончит собой… и так далее. И ваш маг, как его… Альсаэль, не сможет спасти никого, сам став жертвой нечисти. Но даже если заклинание не сработает, если Альсаэль все-таки сможет его дезактивировать, в ход пойдут наёмники, которые уже следят за каждым шагом твоей семейки. А Эрий уже внушит свидетелям необходимую нам информацию. Люди будут верить в то, что всё произошло случайно.

— Хватит! — Кейлех чуть привстала (телу начала возвращаться подвижность, и голос снова зазвучал ровно). — Я сделаю всё, что ты хочешь.

— Я хочу, чтобы в ближайшую неделю ты выполняла все мои указания, — четко проговаривая слова, сказал маг. — Ты должна максимально восстановить силы, чтобы во время брачных обрядов не было даже мысли, что ты под принуждением. Физическая слабость — не проблема, дангорцы думают, что ты и так умираешь. Кстати, обрядов будет два: один по орленийским традициям, второй — по дангорским, после которых ты добровольно возляжешь с мужем на брачном ложе и исполнишь супружеский долг. На следующий день тебя переправят в Дангор, где я проведу обряд Моррасту. И потом ты примешь яд, который убьет тебя. Всё это время ты будешь покорна и молчалива. И не свяжешься ни с одном духом, не попросишь ничьей помощи и заступничества. Хотя я немного перестраховался. Сейчас на твоей шее некое украшение, блокирующее все твои воззвания к духам. И так, ты согласна?

— Да…

— Я не слышу!

— Да! Да, я сделаю, как вы хотите!

— Поклянись на крови.

Маг все также из воздуха извлек горячую свечу, которая зависла над головой Кейлех, и тонкую иглу. Женщина освободила руки из-под простыни и чуть привстала на ложе. Уго тут же спрятал иглу и помог приподнять подушку и опереться Кейлех о спинку кровати. При этом он старательно отводил взгляд, смущаясь увиденного обнажённого тела. Все также, не глядя, Уго подтянул простынь на женщине аж до подбородка, и протянул иглу. Кейлех подняла руки, но из-за слабости, тут же опустила их на простыни.

— Помоги.

Исчезло давление на шею. Одну ладонь Уго положил на правую кисть Кейлех, вложил между трясущихся пальцев иглу и сжал их. Другой рукой маг взял левую кисть женщины и поднес к игле открытую ладонь. Парящая в воздухе свеча опустилась чуть ниже, и её пламя вдруг взметнулось чуть ли не до потолка. Маг помог Кейлех до крови оцарапать левую руку.

— Кровью своей, душой своей клянусь, — громко, на сколько могла, произносила женщина, — И призываю в свидетели духов-покровителей моих. Я, Кейлех Волчья Вьюга Мэллори, урожденная Дамион из дома Дамионов, дочь Заффо Серого Утёса Дамион и Арлены Чайки, шаман светлых духов Орлении, сделаю все, что требует от меня маг Уго Серый Дуб.

— Взамен, я, Уго Серый Утес, верховный маг Орленийского королевства, силой своей, душой своей и посмертием своим клянусь, что до конца дней своих буду покровительствовать семье Кейлех и всему роду Дамионов.

Он взял иглу и теперь надрезал свою ладонь. Они обменялись рукопожатиями, и где-то на грани распознаваемого Кейлех поняла, что духи впервые отозвались ей, услышав и засвидетельствовав эту клятву. Если она сдержит свое слово, этот маг костьми ляжет за её семью, а иначе его ждет кое-что похуже обряда Моррасту. Как только ладони разъединились, женщина сразу почувствовала, как магический ошейник снова сдавил шею.