Леди разочарована

– Боюсь представить,что произойдет в доме посла через месяц. Наша няня способна на очень и очень многое, – злорадно протянул Второй, потирая руки. – Готов поспорить, что у нее даже дворецкий будет ходить по струнке.

Я тоже не сомневалась в том, что править в доме иберийского посла будет именно наша няня, которая была ведьмой во всех смыслах этого слова.

Наша правота нашла свое подтверждение уже спустя неделю, когда к нам явились оба брата Де Ла Серта с глазами круглыми и дикими.

– Кого вы нам подсунули? – спросил нас первым делом Мануэль Де Ла Серта.

Мы со Вторым переглянулись и пoжали плечами.

– Это же наша няня, мы ведь говорили, – напомнил Эдвард, постепенно понимая, что мы, выходит,даже не недооценили всей мощи нашей старой любимой нянюшки. - А что такое?

Теодоро схватился за голову и буквально упал в кресло.

– Что такое?! – воскликнул Мануэль. – Что такое?! Да что это за монстр такой? Пна уже заправляет всем в доме, указывает даже нашим родителям , а выгнать вашу няню никто не может, слова просто в горле застревают!

То, что так сильно ужаснулo Де Ла Серта,для нас с братом было в порядке вещей.

– Ну, мы же предупредили вас, что няня наша – ведьма. Так оно с ведьмами обычно и бывает, - отозвалась я совершенно спокойно и сдержанно.

Действительно, нашли из-за чего переживать.

– А вы-то как с ней управляетесь? – едва не плача спросил Теодоро, а потом нарвался на мой многозначительный взгляд и махнул рукой: – Хотя о чем я вообще спрашиваю…

Эдвард подошел к другу и утешающе коснулся его плеча.

– Не стоит переживать так уж сильно. Как только няня выполнит все задуманное, она тут же вернется обратно к нам. Поверьте, ей нет никакой корысти оставаться у вас. В нашем доме она получает почет и уважение, от которого не собирается так легко отказываться.

Кажется, слова Эдварда изрядно успокоили обоих молодых людей.

– В любом случае, мы точно будем знать и что происходит в доме,и кто может быть в этом замешан, - сделала вывод я, чувствуя удовлетворение. Когда за дело бралась няня Шарлотта, в итоге все оборачивалось мне только на пользу.

Мануэль и Теодоро смотрели на меня настороженно, напряженно. Даже спустя столько времени они все равно относились ко мне с изрядной долей опаски. Странность заключалась в том, что пoчему-то с Эдвардом они вели себя почти так же, как и прежде. Никого страха или же неловкости не было и в помине.

Вероятно,душить Мануэля не было лучшей идеей, которая могла меня посетить.

Еще через три дня няня Шарлотта сама наведалась к нам, чтобы переговорить с глазу на глаз со мною, а заодно и отцом. Едва старая ведьма возникла на пороге моей комнаты, как я тут же бросилась к ней с объятиями. Конечно, ближе родителей или тети Шанты няня мне не стала , однако все равнo эта женщина стала мне за столько лет необыкновенно дорога. Право, не про каждого человека могла я сказать, что знаю его с рождения в прямом смысле этoго слова.

– Дурно в том дoме, Ева, очень дурно, - сразу же принялась отчитываться нянюшка, после чего закрыла за собой дверь. – Я-то, дура старая, думала, опасаться нужно той прислуги, что здесь нанята, да только, ягодка моя, не так все вышло. Куплена-то прислуга, которая с хозяевами из Иберии приехала. Старая прислуга. И не только в oдежду разное подсовывают, в еду тоже подсыпают. По ходу, голубушка, всех иберийских слуг хорошо бы на живодерню отправить. Там им, мерзавцам, самое место.

Няня всегда отличалась резкостью суждений. Обычно мне это даже нравилось, вот как теперь, к примеру. Однако, несмотря на то, что увидеть иберийцев на живодерне мне хотелось бы,и сильно, сделать этого было никак нельзя.

– Увы, няня,думаю, поступить с ними так будет крайне затруднительно. Маркиз с супругой наверняка будут против.

Наша добровольная шпионка округлила глаза.

– С каких это пор Дарроу требуется чье-то дозволение? Вот батюшке твоему даже дозволение короля – и то не нужно. Скорее уж, его величество у лорда Николаса на все дозволение испрашивает , а если не дозволение, то хотя бы совет.

Поспорить с этим было сложно.

– Вот только, няня Шарлотта, отец – одно дело , а мы с Евой – другое. Нам приходится считаться с другими.

На брата посмотрели с откровенным возмущением и изумлением.

– Так за чем дело встало? С отцом поговорите, уж он-то найдет способ избавиться от негодящих слуг так, что никто и пикнуть не посмеет. Уж против лорда Дарроу никто выступить не посмеет.

Насчет последнего я сомневалась, очень сильно сомневалась. Чтобы связаться с семейством Де Ла Серта тоже требовалась и смелость,и сила… Хотя… Де Ла Серта не были колдунами, поэтому находились в заведомо проигрышной позиции.

– А хозяйка-то какова. Она даже если носом тыкать ее в промахи слуг – и то мимo пройдет, даже взглянуть не удосужится. Совсем безразличная она.

Я вспомнила, как явилась в дом посла в облике цыганки, чтобы спасти Мануэля Де Ле Серта.

– Она не безразличная, - произнесла я, словно громом пораженная. - Она попустительствует. Эдвард! Я поняла! Марисоль Де Ла Серта сознательно позволяет кому-то убивать ее старшего сына!

Удивлены оказались и Второй,и няня, причем удивлены до потери дара речи.

Первым опомнился мой близнец.

– Нет, Ева,ты говоришь какие-то глупости. Она же его мать. Она любит его! Это очевидно всем и каждому! Госпожа маркиза искренне и сильно привязана к своим детям!

Верно. Вот только она с таким странным упорством навязывает первенцу нежеланный брак со мною, когда сама точно влюблена в своего супруга по сей день и сильно. Кем нужно быть, чтобы заставлять сына жениться на женщине, которая вызывает у него такую сильную неприязнь? Это ведь на всю жизнь.

– Однако же она позволяет убивать Мануэля, - повторила я, залoмив руки. - И маркиза отлично знает, что происходит на самом деле. Проклятье…

Вряд ли такой новости молодые Де Ла Серта обрадуются, более того, скорее всего они даже не пожелают верить в то, что госпожа маркиза могла причинить осознанно зло одному из своих сыновей. Любовь детей к матери поистине слепа , а вера в материнскую доброту необoрима.

– Мануэль и Теодоро устроят жуткий скандал, если ты хотя бы заикнешься о чем-то подобном при них, – вторил моим мыслям брат с самой расстроенной миной. - А уж учитывая их бурный темперамент…

Няня Шарлотта полностью поддерживала Второго. Она тоже успела уже неплохо узнать норов молодых Де Ла Серта и могла предсказать их реакцию на то или иное событие достаточно точно.

– Но если все это скажет Де Ла Серта кто-то другой? - поразмышляв немного, задумчиво протянула я. - И если скажет не напрямую, без имен, дат…

Эдвард посмотрел на меня с хитринкой, побуждая продолжать.

– Отведи Мануэля и Теодоро в табор, - с торжеством в голосе озвучила я свой план. - Пусть Чергэн погадает молодым людям, и непременно расскажет им всю правду. Какой спрос с цыганки, не так ли? Больше шансов, что к ее словам прислушаются, а если и не прислушаются, то какая вина на лорде Эдварде и леди Еве? Мало ли что нищенка ляпнет.

Лицо близнеца посветлело.

– А леди Ева никак не может отправиться со своим братом и его друзьями в табор, поскольку леди самых строгих правил, которые никак нельзя нарушать. Моя драгоценная сестра может лишиться чувств от одной только мысли o визите к цыганам.

Сассмеялись мы втроем : я, брат и няня Шарлотта.

– Ты, главное, не перегни палку. Кажется, Де Ла Серта уже понемногу начинают подозревать, каков мой характер на самом деле.

К тете Шанте я перебралась уже ночью, решив не затягивать. Второй обещал заманить наших иберийских друзей в табор как можно раньше, чтобы не затягивать эту и без того длинную историю ещё больше.

Тетя встречала меня уже на городской площади. Разумеется, она знала, что я приду. Тем и хороша опытная и умелая шувани.

– Ай, звездочка моя, бросай ты уже свою золотую клетку, гвдадаи – первым делом сказал мне моя тетя и крепко обняла. – У нас жизнь вольная, веселая, ты всегда в почете будешь. Черноглазый твой, что ветер в поле, сегодня здесь дует, завтра и не сыщещь его.

Я только улыбнулась и поцеловала старую шувани в смуглую сухую щеку.

Она и сама понимала , что никуда мне не деться от второй половины моей крови. Не любовь к Мануэлю держала меня в свете, вовсе нет. Содители, брат и сестра, кузены и кузины. Я была шувани Чергэн, но и леди Евой Дарроу я была тоже.

– Ладно, совсем тебя заболтала , а ведь так гости в табор явятся раньше нас с тобой.

Обыватели сторонились двух смуглых женщин в ярких цветастых нарядах, переговаривавшихся на незнакомом языке. Простые жители Альбина сторонились цыган. Кто детей ворует? Цыгане. Кто сводит коней? Цыгане. Все грехи считаются прямыми обязанностями нашего кочевого народа. Хотя обычные нищие доставляют куда больше бед.

К кибитке тети Шанты мы подошли на пару минут раньше моего брата и Де Ла Серта.

– Эдвард, но зачем же снова к цыганам? Я понимаю, что ты жить не можешь без черных очей той гадалки, но зачем же тянуть с собой и нас тоже? Мы с Мануэлем вам только помешаем, – пытался протестовать Теодоро.

Его голос прекрасно был слышен мне из кибитки,да и,должно быть, всему табору. Представляю, как потешались люди, с которыми я выросла, потешались про себя. Пни-то отлично знали,и кто я такая, и в каких отношениях мы состоим с Эдвардом.

– Ева считает, что нам требуется помощь гадалки, - ответил легко и спокойно мой Второй. - А лучше всех в этом искусстве Чергэн и Шанта.

Перед именем тети мой брат сделал паузу. Видимо, по привычке собирался назвать ее «тетя Шанта», но сумел в последний момент удержать от такой роковой ошибки.

– А что же сама леди Ева с нами не отправилась? - ехидно осведомился младший Де Ла Серта.

Тут Мануэль оглушительно рассмеялся.

– Как ты представляешь себе здесь благочинную и благопристойную леди Еву? Подозреваю, она бы не подошла к цыгану,даже если бы от этого зависела ее собственная жизнь.

Тетя Шанта тронула меня за плечо и подмигнула. Вот ее-то изрядно веселили те приговоры, которые выносили мне oдин за одним иберийцы. Ей-то было известно, как никому, на какое безрассудство я была способна.

– Моя сестра? Без нужды она действительно не подойдет ни к кому из этого племени, - потешался меж тем мой Второй. – Чергэн, звезда моя, выгляни наружу, я же знаю, что ты здесь!

Я весело фыркнула и вышла из кибитки, уперев руки в бока.

– Чего явились, гаджо? Или первый раз не то нагадала?

Иберийцы смотрели на меня с нескрываемым одобрением, оба,и Мануэль,и Теодоро. Вот ведь странность, ведь не такая уж и большая разница между леди Евой и цыганской ведьмой из табора. Разве что Чергэн не посыпает смуглое лицо белой пудрой, не носит перчаток, не опускает очи долу… Чергэн и прикрикнуть может, и ногой топнуть, и в глаза посмотреть так, что жарко станет. Даже голос у молодой шувани звучит иначе, леди Ева говорила спокойно и сдержанно, леди Ева считалась образцом для подражания. Голос Чергэн был грудным, звучным, сколько раз молодые джентльмены являлись в табор только для того, чтобы рассказать, как сильно пленил их мой голос.