Сердце Льда для королевы

1

- Я не хочу развода. Пойми, Тень, с королями не разводятся. Это спровоцирует ужасный скандал, ты ведь не хочешь доставлять мне неудобства? Ты просто отправишься в гарем, дорогая Тень. Обещаю, я буду уделять тебе намного больше внимания чем остальным. А моя новая жена... Не обращай внимания! Она нужна лишь для того, чтобы успокоить баронов.

Красивый мужской баритон звучал так спокойно и обыденно, будто сейчас его обладатель зачитывал мне сводку новостей, а не признавался в том, что завтра на праздничном балу я перестану быть королевой и его женой, и перейду в статус наложницы. Из полноправной правительницы, управляющей Алканором почти пять лет я стану рабыней, которой вырежут матку, во избежание появления у Его Величества бастардов, а мое место на престоле займет одна из баронских дочек.

Сжимая пальцами парчовую ткань юбки и из последних сил сдерживая рыдания, вставшие посреди горла, я стояла с гордо выпрямленной спиной посреди тронного зала. Нас оставили вдвоем. Вышла даже стража, которую после стольких лет я уже воспринимала как часть интерьера дворца. Свидетелями моего позора были лишь мраморные колонны, большие пальмы в вазонах и колыхающийся на летнем ветру тюль.

Мой муж - король Алканора, Леонард Зиноев Третий - мерил шагами зал у подножия тронов. Я отрешенно отметила, что его черные, как у большинства ларки, волосы сегодня не уложены, а к идеальному костюму не подходят запонки. Наверное, он тоже переживал. По крайней мере мне хотелось в это верить.

Впервые мы с Леонардом встретились в горах, на моем родном Вольном Хребте. Рамми, или горные рыси, как нас называют другие расы, как раз согласились заключить мир с Алканором. Лео тогда ещё был бароном, третьим сыном родного брата монарха. В тот момент, когда я без памяти влюбилась в черноглазого обходительного брюнета, он и сам не мог подумать, что через год станет королем.

Мне даже не было восемнадцати, два года оставалось до совершеннолетия, когда я сбежала в долины, поселилась в городе-государстве Алканоре и связала свою судьбу с Леонардом по традициям ларки. Приняла их веру, изучила язык и историю, покорилась патриархату. Наследница гордых горных рысей, влюбившись, стала послушней котенка.

Через год объявили о смерти короля и его брата. Первым занял престол старший сын монарха, но спустя месяц был убит на охоте, второй сын не дожил до коронации. Старший брат Леонарда был слаб умом, бароны воспротивились такому кандидату, а средний отказался сам, сбежав из Алканора.

Когда пришел черед Леонарда, за ним явились на рассвете, вытащили прямо из кровати. Вооруженные солдаты повели барона к карете. Я совершенно не понимала, что происходит, испугалась не на шутку, выбежала во двор нашего особняка в одном халате, цеплялась за одежду воинов и умоляла отпустить моего мужа. Один из мужчин не церемонясь оттолкнул меня, ноги подкосились, и я полетела на гравий, содрав кожу с рук и колен, а кареты умчались прочь.

На следующий день меня пригласили во дворец как почетную гостью. В то время никто из баронов не верил, что Леонард решится возвести на престол одну из горных рысей, которая даже на ларийском говорила с акцентом. Это сейчас я знаю шесть языков в совершенстве, а тогда была испуганной семнадцатилетней девушкой.

Муж настоял на своем, смог договориться с баронами, задобрил каждого из них, и, действительно, впервые трон Алканора заняла представительница народа рамми.

Мы отличались от ларки, как ночь отличается от дня. Жители долин были темноглазыми, темноволосыми, часто приземистыми, угловатыми. Горные рыси все светлоглазые, русые, рыжие, реже шатены, высокие и подтянутые, обученные боевым искусствам и наукам. На Вольном Хребте царило равноправие, никогда не видела я, до спуска в долины, рабства или патриархата, с которым столкнулась в Алканоре. Но самым большим ударом для меня стал гарем, по праву полагающийся монарху города-государства. Дюжина юных дев была представлена королю, все они были полуобнаженные, соблазнительно намазанные маслом, красивые как на подбор. Девушки пообещали ждать своего господина в гареме каждый день и ночь. Я была в гневе и отчаянии, когда увидела это, но Леонард заявил, что никто кроме меня ему не нужен. Он действительно не совался в гарем, даже не наведывался в ту часть дворца, проводя все ночи лишь со мной.

Впервые он посетил рабынь спустя почти полтора года правления, после нашей громкой ссоры. Баронов и короля стало тревожить, что королева слишком много времени уделяет обучению и политике, а не рожает наследников. Отчего я не могла забеременеть не могли сказать лучшие лекари. Я не боялась, что ребенка родит одна из наложниц, в Алканоре терпеть не могли бастардов, потому рабыням вырезали матку, чтобы они не могли понести.

Изменой мужа я была разбита и уничтожена, как мне тогда казалось. Он вернулся в покои утром. Я не спала всю ночь и сразу бросилась к нему, но застыла в шаге от мужчины, уловив запах винного перегара и женских цветочных духов. Не стала спрашивать скольких он опробовал за эту ночь, просто развернулась и ушла в свою комнату.

Спустя неделю я разрешила ему вновь приходить в мою спальню, когда ему захочется. Спустя полгода смирилась с тем, что он удвоил гарем и теперь ходит туда регулярно.

Я углубилась во внешнюю политику, залезала в вопросы торговли, даже смогла уговорить баронов открыть в Алканоре школу для девочек. Убеждала себя, что такова природа ларки, им недостаточно одной женщины, и что те, из гарема, они лишь отвлечение. Будто кофейные зерна в парфюмерной лавке, служат лишь для отвлечения обонятельных рецепторов и возвращения им способности ярче ощущать ароматы, а я - настоящая избранница Лео, его королева, его возлюбленная. И я должна была родить ему наследника, но годы шли, а мое лоно не желало давать новую жизнь.

Слухи о моем бесплодии родились в стенах дворца, поначалу тщательно опровергались и замалчивались, но сейчас просочились в самые низкие слои населения. Даже король в последнее время перестал за меня заступаться. Бароны давили на него, но я почему-то не хотела верить, что Леонард, мой Лео, пойдет у них на поводу и не просто прогонит меня, а упрячет в свой гарем, сделает бесправной рабыней, на равные с теми, кого я презирала все пять лет нашего правления.

Муж знал, что обратно к горным рысям я не вернусь, я передала их, сбежав с чужаком. Никого кроме Леонарда у меня ни в Алканоре, ни на всем остальном материке - нет.

- Я не пойду в гарем, - произнесла совсем не с той интонацией, с которой хотела. Вместо уверенного отказа в голосе прозвучала жалкая мольба. Услышав собственную речь, стиснула зубы и сильнее сжала ткань в кулаках. Первая злая слеза все же упала с ресниц и скатилась по щеке. Леонард остановился напротив меня и устало покачал головой:

- Тебе некуда идти, моя маленькая Тень. Пойми, то, что произойдет завтра - лишь формальность, ты останешься также дорога мне, как и была всегда. Ты моё счастье и мое благословение!

Последние слова Леонарда были оправданы. Когда он стал королем, я очень боялась, что от него избавятся так же как от его предшественников. Тогда пришлось для спасения моего короля применить способности горных рысей. Рамми эмпаты, по желанию способны считывать эмоции других существ, а при определенных навыках и управлять ими. У меня знания и опыт в подобном деле были. Всего за несколько месяцев я смогла найти вельмож, готовящих заговор против Зиноевых, раскрыть их, а остальных настроить к монарху положительно.

- А мои органы? - голос вновь не слушался, а я ощутила, что порвала ногтями ткань платья. Не обратила на это никакого внимания, заглядывая в темные глаза мужа: - Ты оставишь мне женские органы?

- Тень, - простонал Леонард и закрыл лицо рукой, словно я говорила что-то донельзя скучное. - Ты не можешь иметь детей, за столько лет это стало очевидным. По правилам гарема женщинам необходимо вырезать матку. Не бойся, милая, это никак не скажется на твоем здоровье. Наоборот, почувствуешь легкость. Бароны готовы были терпеть горную рысь ради меня, Тэниль, пойми. Ты чужая здесь, я единственный, кто может тебя защитить. Но ты оказалась не способна родить мне наследника, а я все-таки король, мне нужны те, кому я передам власть.

Я стиснула зубы так крепко, что начала болеть голова. Хотелось крикнуть прямо в лицо мужа, что он не дожил бы до этого дня, если бы не я. Что те бароны, которые сегодня сватают ему своих дочерей и лебезят при встрече, на заре его правления готовы были драться за право вонзить ему нож между ребер.

- Завтра на балу я сообщу о том, что выбрал себе другую жену, а ты церемонно перейдешь в гарем. Я придумаю тебе титул, дабы сохранить твоё влияние на высший свет. Если в истории Алканора такого ещё не было, я создам новый, и ты сможешь продолжать заниматься науками и политикой. Мне нравится как у тебя горят глаза во время работы, да и стоит признать ты добилась хороших результатов. Потому я не дам тебе просто сидеть и скучать в гареме, Тень. Верь мне, все будет хорошо! Хочешь, я приду сегодня к тебе в спальню?

Я так и не разжала зубы, лишь повела головой справа налево. Леонард пожал плечами:

- Хорошо, тогда отдохни сегодня. Не стесняйся просить служанок обо всем, что тебе понадобится.

Король развернулся и мимо меня пошел к двери, он собирался выйти из зала, когда я, не оборачиваясь, задала ему вопрос:

- Могу я пойти в храм Тио?

- Тио? - переспросил король. Он остановился, голос его стал язвительным. Не глядя на него, я знала, что он скривился: поднял левую часть верхней губы в пародии на оскал, свёл брови, наморщил нос. - Ты решила, что в твоей жизни случилось нечто плохое?

- Мой возлюбленный муж завтра назовет другую женой. Неужели это хорошее событие?

- Ты решила сыпать мне соль на раны? - Леонард тремя размашистыми шагами преодолел расстояние, разделяющее нас, и навис надо мной: - Не смей мною командовать, Тень! Будь ты ларки и коренной жительницей Алканора, я бы даже не вел с тобой подобной беседы, просто сообщил свое решение на балу. Но я здесь, предупреждаю тебя, ведь знаю, что горные рыси своенравные и гордые. Не порти завтра церемонию! Если надо, поплачь сегодня, покричи, избей подушку, как ты умеешь. Я могу завалить ими всю твою комнату. Но завтра будь милой и покорной, склони голову, пройди обряд, и наша жизнь вернётся в привычное русло.

- Так я могу отправиться в храм Тио? - повторила, твердо смотря в глаза мужа. Он сжал челюсти так, что заходили желваки. Шумно выдохнул, затем шагнул назад и дал согласие, а после этого вышел, больше не оборачиваясь.