Академия опальных принцесс

Глава 5 Принцессы без корон и королевств

В таких смешанных чувствах я добрела до башни с трудом волоча свои обновки. Самым тяжёлым было утеплённое пальто. А ещё очень пыльным, пока шла, чихнула с дюжину раз. Подняться по лестнице со всем моим добром просто не представлялось возможным. На полпути у меня уже отваливались руки. Грета перебралась ко мне плечо и тоже не планировала слезать, а только ободрительно мочку уха мне покусывала. Когда я уже почти выбилась из сил, то услышала голос своих соседок. Целая толпа спускалась по лестнице, пока не остановились рядом со мной.

— Элла, мы поможем, — раздавалось со всех сторон, у меня забрали не только тяжелое пальто, но и остальные вещи. Грета так и осталась сидеть на плече, но и она получила дозу ласки. Каждая их арести посчитала своим долгом почесать ей зоб. Довольная она теперь мурчала и пощелкивала. Запомню, что воронам такое нравится.

— Сейчас всё отнесём и пойдем на ужин. Ты с нами, или тебе захватить что-то?

— Уже ужин? Сколько времени? — спросила я и выглянула в окно.
Снаружи успело стемнеть.

Вокруг раздавался добродушный смех, а животе у меня действительно скручивало от голода. Но себя я оправдывала тем, что столовую мне тоже нужно изучить перед побегом, а заодно посмотреть, как там относятся, если кто-то берёт еду с собой. Тем более у меня есть та, которой неплохо было бы захватить пару вкусняшек. Вряд ли Грета в ближайшее время будет способна сама добывать на пропитание. Нужно чтобы она поскорее пришла в себя и вернулась к братцу, а то мне кажется, что эту шпионку он не просто так со мной отправил.

Соседки водрузили гору вещей мне на кровать. Рори тут же критически осмотрела обновки. Она долго и недовольно цокала, пока не выдохнула:

— Не переживай, приведу этот хлам в достойный вид. Что-то приталим, где-то добавим красок, ушьём, укоротим. Я, кстати, твой лиф починила, зацени.

От прошлого лифа там не осталось ничего. Одно название. Рори создала совершенно новый предмет гардероба. Обычно нечто подобное дарят невесте перед свадьбой, чтобы новоиспечённого мужа в первую брачную ночь поразить. В жизни подобных вещей не носила, хотя в корзине у мачехи что-то такое замечала время от времени. Только я всегда была слишком смущена чтобы разглядывать. Все же она жена моего отца, а у меня и без того богатая фантазия.

— Это, конечно, простенько и на каждый день. Но у меня большие планы на тебя, Элла, — по-злодейски сообщила Рори. — Ты прекрасная модель. С меня наряды, с тебя примерка и позирование для зарисовок. По рукам?

Она протянула мне исколотую иголкой ладонь, и я с сомнением пожала её.

— Где подвох? — поинтересовалась я.

— Подвох в том, что тебя нашпигуют как подушечку для булавок, — предупредила девушка, с которой мы ещё не были знакомы, но методом исключения поняла, что это та сама лучшая ученица и гордость Равенорда. Белла.

—Кстати, Белла идеальная модель, можно часами стоять неподвижно и читать книгу. Делай с ней что хочешь. — Теперь у тебя новая жертва, Ро. А те красивые платья всё равно некуда надевать, — грустно вздохнула девушка.
— Надень, когда твой жених приедет на свидание, — предложила Бьянка.
— Неуместно всё это. Когда оправдают, тогда и надену. Мы с Дэмом как-то не заморачиваемся по поводу внешнего вида.
— Да-да красота внутри, — хором затянули соседки и рассмеялись.

Улыбнулась, глядя на них. Всё ещё не вижу этих девушек убийцами.
Быстро переобулась в новое и с готовностью приняла их предложение поужинать. Уже перед самым выходом вернулась к Грете и заглянула ей в глаза.

— Надеюсь, ты не шпионить за нами пришла. Эти арести добрые девушки, и даже если они немного нарушают правила Равенорда, не докладывай Дариану, пожалуйста.

— Хаааааансииии, — Грета явно делала над собой усилие, чтобы издать этот звук. — Не стааааанет. Хаааааанси не смотрит. Хаааааааанси не мои глаза.

Ух ты, как она умеет. Я знала, что вороны отлично подражают звукам, но впервые раз такое слышала.

— Тогда хорошо, что тебе принести?

— Моооолооооокооооо и свееееечкууууу.

— Договорились, жди тут!

Интересный выбор. Но я всё же попробую умаслить Грету. Вдруг уговорю её не забирать мои семена. Всё ещё не оставляю надежды разбить тут где-нибудь красивый сад в стенах Равенорда. Замедлила шаг на лестнице. Я же сбежать отсюда собиралась, какой ещё сад?

Дариан

Первый раз видел, чтобы крёстная была так скептически настроена к студентке. Обычно она, наоборот, вступается за всех арести. Отчитывает меня за строгость, а сама картинно рыдающих девиц по волосам гладит и успокаивает. А вот на Эллу она даже взглянуть не хотела. Чувствует и знает то, чего я за годы работы здесь перестал замечать?

Поднял кружку с пола. На дне ей оставалось ещё пару глотков настойки. Собрался было вылить всё в засохший цветок на окне, но передумал. Вдохнул ещё раз запах медуницы, но вместо воспоминаний о нашем с Гретой детстве начал грезить о воинственной арести.

— Вы сейчас серьёзно? Я помочь пришла! — эхом раздавалось в сердце и не давало покоя.

Оно, как и Грета, чувствовало больше, чем мог понять разум. Но в моей работе нельзя полагаться на чувства. Я не судья и не следователь, эту работу уже сделали другие люди.
— Думать тебя не просили, Дариан. Ты выполняешь. Запомни, невиновные арести не превращаются в вороном. Эта непреложная истина! — отчитали меня, когда я попросил о пересмотре старого дела.
Только...

Грета так же, как Элларина, твердила о своей невиновности. Она умоляла меня вспомнить хоть что-то из того дня. Но мне было пять, а со всех сторон нависали взрослые. Душевные целители, люди в мундирах, судья с громкой колотушкой. Что я мог?

— Ничего не бойся, Ханси. Это не тюрьма. Я там даже учиться буду, слышишь. Я вернусь к тебе. Но поклянись, что никогда не пойдешь в тот лес!

Но Грета так и не покинула стен Равенорда. А когда я стал достаточно взрослым, чтобы мне рассказали правду, то едва не сошёл с ума от суровой реальности. Мою сестру не просто обвинили в убийстве, её признали самой жестокой преступницей столетия. Она затолкала одинокую старушку в печь. На суде Грета бесконечно повторяла, что пыталась спасти меня. Что безумная лесная отшельница похитила и планировала меня съесть. Разумеется, никто не поверил сестре. А я едва ли помнил хоть что-то о том страшном дне. Да даже если бы и вспомнил, кто бы поверил пятилетнему ребёнку, когда на руках неопровержимые доказательства. Старушка была на хорошем счету, торговала причудливыми сладостями на местном рынке, была вежлива и добра. Дети любили её. Всякий раз они возвращались домой то с карамельным петушком, то с пряником.

— Услышьте же меня! — кричала сквозь года Грета.

Кажется, я единственный не верил во всё это, но сестра так и не дождалась моих показаний, а я не дождался её возвращения. Так и не раскаявшаяся в содеянном, Грета сдалась под натиском проклятья и навеки обернулась вороном. А я поставил себе цель стать комендантом Равенорда, чтобы всегда быть с ней рядом. Безупречная служба в армии, а после работы простым надзирателем в обычных тюрьмах. Сменил имя, чтобы на меня не смотрели как на брата жестокой убийцы.

— Ты самый большой подарок, Ханси. Я так просила тебя, мой милый братик, — часто повторяла Грета.

Подарок. Почему нет? Стал Дарианом. Хотя можно было и не скрывать своего прошлого. Оказывается, за эту должность никто не сражался. Я получил её сразу же, едва заявил о своём желании работать на севере.

Как же я боялся, что среди множества чёрных птиц не найду её. И что она не узнает меня. Прошёл не год, не два. Я больше не был пухлощеким ребёнком.

— Хааааааансиииии, — спикировал на меня ворон, и впервые со дня приговора я горько разрыдался.

Единственное, что я мог сделать для Греты — быть рядом. Однако для неё это оказалось пыткой, ведь, я стал частью система, сломавшей её. Вступив в должность коменданта Равенорда, и сам начал обрекать юных девушек на страшную участь. Я стал носителем проклятья, уничтожившим мою сестру. А она из года в год смотрела, как я ставлю метку приговорённым арести. Всякий раз Грета мешала и пыталась остановить меня. Но вчера впервые она решила пожертвовать ради кого-то жизнью. А кто-то впервые за двадцать лет, проявил к моей бедной сестре заботу.

Погладил кружку, всё ещё пребывая в смешанных чувствах.

— У медуницы синие и розовые цветочки смотри, Ханси. Прямо как ты и я. У нас общие корни, наша семья. Синий — братик. А розовый — сестричка. Мы всегда-всегда будем вместе. Дождись меня, Ханси. Верь мне и никогда не ходи в лес.

Вдохнул запах настойки, мечтая вспомнить тот страшный день в лесу. Чего же ты так боялась? От чего защищала. Но вместо этого я думал лишь в хорошем. И в моих мыслях с пугающей частотой появлялась Элла Тормайн. Околдовала они меня, что ли? Даже если так. Пускай, я впервые за долгие годы чувствую себя живым. Я на что-то надеюсь.

Провёл пальцем по ободку, которого касались губы моей обречённой, а затем без раздумий допил остатки настойки. Странный и глупый поступок. Но как доказать хотя бы себе, что я верю девчонке? Хочу ей поверить! Иначе эта постылая жизнь лишена всякого смысла, и я кончу как мой предшественник. Умру в одиночестве ненавистный сам себе за, что делаю.

Бросил взгляд на целую коробку неразобранных писем. Этой ночью я буду долго отделять ячмень от проса. Но сейчас я очень хочу вернуть Элле её кружку Должна же она из чего-то пить?

Элла

Я искренне полагала, что в Равенорде все девушки равны в своём общем несчастье. Мы вдали от дома. Заточены в мрачном замке. Да ещё и обзавелись новым титулом: опальные принцессы, который сам по себе уже звучит как издевка. Если вдуматься, то и само исправительное учреждение для благородных преступниц вызывает много вопросов. Благородные преступницы! Услышь это мой учитель по литературе, сказал бы нечто подобное:

— Это отличный пример оксюморона, Элла. Сочетание несочетаемого! Только вдумайся...

Но я думала о другом. Это тоже было отличным примером неравенства в обществе. В Равенорд ссылали лишь тех, кто имел связи, имя, деньги. В противном случае, преступника ждала бы обычная тюрьма, а то и виселица. Но вот у тебя есть средства и проблемная наследница — сошли её сюда. Избалованная девица перевоспитается и будет ценить семью, а нарушители посерьёзнее будут прокляты и каждый день станут проживать как последний, в ожидании превращения в ворона. Но всё равно это лучше виселицы и каторги. Не будь я дочерью владельца фабрик, заводов и земель уже бы болталась в петле, не дождавшись апелляции.

Казалось бы, общее положение должно было объединить нас всех, но расслоение никуда не делось даже в Равенорде, и я отлично поняла это, проходя между столиками в обеденном зале. Кто-то шушукался, кто-то демонстративно отодвигался подальше, лишь бы случайно не коснуться меченных.

— Милые дамы, — с места поднялась девушка с кукольным личиком, на её светлых волосах был скромный ободок, да только в милых по-детски наивных глазах притаились демоны. — Среди нас подлая отравительница, внимательно следите за своей едой и напиткам. У меня всё.
Все рассмеялись и с ещё большим интересом начали разглядывать меня, я же смотрела на эту дерзкую арести.