Академия опальных принцесс

До сих пор помню удивление отца, когда с распродажи я принесла этот молитвенник. Я никогда не была особо набожной, скорее почитала духов природы, восхищалась росой на траве, ветром в волосах, солнцем между листьями деревьев. Потому и на дальний север я забрала с собой частичку моей настоящей религии. Мешочки с семенами, да пучок целебных трав. Бесконечно глупый поступок, для осуждённой за отравление, но без этого я бы тут точно не протянула.

— Обязательно найду, где посадить вас, мои дорогие, — прошептала семенам. А вот травки я бы уже использовала, тем более в Равенорде у меня есть пациент, которого не примут в лазарете.
Отломила небольшой стебелёк с листиками и убрала в карман. Перед тем как пойти в душ, я попросила Рори и Риель вскипятить немного воды. Надеюсь, они справятся.

Когда я оделась и поднялась обратно в комнату, то застала странную картину. Риель сидела на полу и тыкала пальцем в пухлый чайничек. Вода в нем мгновенно закипала без огня, а из-под пляшущей крышки вырывался пар.

— Ты можешь колдовать со сдерживающими браслетами? — удивилась я.

— У нашей Риель магия воды настолько сильная, что ни один артефакт не лишит её дара под чистую. Только за это её и терпим: за теплый душ, да горячий чай, — ответила за неё Рори, которая вопреки моим ожиданием не спала, а занималась рукоделием.

Пригляделась и увидела в её руках иглу с ниткой и мой практически уничтоженный проклятьем лиф, который точно ремонту не подлежал. Даже на тряпочки Бьянке его было бы стыдно пустить, потому я просто закинула его в мусорку.

— Я подлатаю. Не могу смотреть, как хорошие вещи выкидывают.

А эти девушки полны сюрпризов, кажется, я была несправедлива в своих суждениях о них.

— Спасибо вам. Серьёзно.

Риель окончательно добила меня и поставила рядом с чайничком тарелку с печеньями и бутербродом. Последний есть я не рискнула, боясь найти между хлебных половинок палец Худди, а вот от остального не отказалась, потому что один только вид крекеров напомнил мне о том, что последний раз я ела ещё в поезде.

Достала из кармана стебелек, растерла его между пальцем и насыпала в жестяную кружку. Залила кипятком и с удовольствием вдохнула сладкий медовый запах. Водрузила крышечку наверх, чтобы настоялось, и поспешила к выходу, пока Рори не задала мне какой-нибудь очень неудобный вопрос о моём напитке.

Уже в самом низу встретила раскрасневшихся от мороза Бьянку и Худди. Вся их одежда была в снегу. Но довольные улыбки девушек мгновенно исчезли, едва они увидели в моих руках кружку. Уверена, они в очередной раз вспомнили, за что меня сослали в Равенорд. Ничего страшного, им всем я тоже не доверяю. У нас тут полная взаимность. Главное, чтобы меня к Дариану пропустили с моей ношей, иначе будет очень обидно, если Грете не достанется ни капли целебной настойки.

Но мои надежды не оправдались, у двери в кабинет коменданта дежурила Летти. Едва завидев в моих руках кружку, она тут же перегородила мне дорогу и схватилась за висящий на поясе кинжал.

Дариан

Задремал лишь под утро. Всю ночь прислушивался к дыханию Греты, и стоило ей хоть на мгновение перестать сопеть, как готов был вернуть сюда ту девчонку и сделать что-нибудь ещё. Словно в наказание за новую меченую арести мои руки долго не могли прийти в норму, и я чувствовал себя по-настоящему беспомощным. Каждый раз всё дольше и дольше. Однажды тьма полностью поглотит меня, и я больше не смогу коснуться ни одного живого человека. Теперь понятно, почему никто не хотел браться за эту работу, она в прямом смысле пожирает хозяина проклятья ворона.

На улице начало понемногу светать, когда мои ладони, наконец, перестали источать тлетворный яд.

Собрал с пола окровавленные осколки, поправил фанеру на окне, чтобы не сквозило. У завхоза будет много вопросов. Надо придумать историю поправдоподобнее и поскорее заменить стекло.

Распорядился, чтобы никто не беспокоил меня до обеда ни почтой, ни визитами. Путь завучи сами разбираются с текучкой, а мне бы хоть пару часов поспать и восстановиться.

Кажется, я закрыл глаза всего на минуту, как под дверью началась громкая возня.

— Что в твоих руках, арести? Поставь на пол немедленно!

— Вот ещё! Ты хоть знаешь, каких трудов мне стоило приготовить эту настойку в нынешних условиях? Это для коменданта. В сторону!

Узнал голос своей новой головной боли. Мало того что она стала свидетелем моей самой страшной слабости, так теперь ещё решила заботу проявить на глазах у стражницы Харс. А разгребать девичий переполох придётся мне. Или, разнообразия ради поручить в этот раз все Фэй. А то мне уже начинает казаться, что мой завуч по воспитательной работе самоустранилась

Грета заворочалась под пледом и издала протяжный хрип. Я давно научился понимать её без слов, и сейчас она требовала от меня вмешаться в перепалку за дверью. Но я отчего-то медлил. Мне даже нравилась дерзость Эллы. Мыло кто решался дать отпор Летти, мало кто с таким вызовом смотрел на меня.

— Повторяю, поставь свою отраву, не заставляй меня пускать в ход оружие, арести!

А вот теперь медлить уже нельзя, у Летти опять начинает срывать резьбу. Какое к дьяволу оружие?!

Вскочил с места и рванул к двери, дёрнул её на себя и грозно уставился на двух нарушителей тишины. Стражница Харс действительно обнажила клинок, а Элла очень потешно прятала от неё жестяную кружку за спиной. Хотелось наорать на обеих, но в нос резко ударил знакомый запах из детства. Медуница!

— Ханси, опять ты коленки расшиб. Мама и папа заругают меня! Ну как же так?

Мне пять. Смотрю с обожанием на старшую сестру, а она в спешке пытается растолочь синие цветочки прямо с землёй и корнями. Словно всего глоток этой бурды заживит мои ссадины. Давлюсь, морщусь, а Грета начинает лепить мне на коленки подорожник. А я от всего испытываю восторг. Моя сестра такая взрослая, умная и заботливая.

Затаскиваю Эллу и её кружку в кабинет, а не вопросительный взгляд Летти отвечаю лишь коротким:

— Разберусь.

Сейчас главное, чтобы моя странная арести держала свой язык за зубами и не болтала лишнего. Медуница в окрестностях Равенорда не растёт. Промерзшая земля совсем непригодна для этого цветка. Но я не хочу знать, откуда Элларина его достала.

— Так зачем ты пришла? — спокойно спрашиваю свою неожиданную гостью. Я так паршиво обошёлся с ней накануне, а она лекарство принесла. Хотя оно явно не для меня, а для Греты.

Сестра тоже учуяла запах медуницы и попыталась выбраться из своего импровизированного гнезда на диване.

— Вот. Помогает для скорейшего заживления ран. Я не искусная целительница, училась-то много, но все по верхам. Зато в травах разбираюсь хорошо, что-то даже сама в теплице у себя выводила.

Она прикусила язык, осознав, как двусмысленно это звучит в её положении.

— Сначала сама выпей, — холодно сказал Элле.
За этими ясными глазками может скрываться психопатка, а я не готов рисковать жизнью сестры.

— Тут не так много, комендант Хансен. Вы хоть знаете, на какие ухищре...

— Пей! — прервал Эллу, пока она не призналась мне в строжайшем нарушении правил Равенорда. Никаких личных вещей. Только то, что есть в одобренном списке. Пока у меня лишь ничем не подкреплённая догадка, что девчонка протащила в академию травы, но всё изменится, если она доложит мне об этом сама.

— Вы сейчас серьёзно? Я помочь пришла!

Скрестил руки на груди. Ждал. А Элла бросила на меня такой презрительный взгляд, каких я за десять лет работы в Равенорде не видел. Да что там, в армии на меня так жутко не смотрели.

Она сделала демонстративно громкий глоток, а потом почти вплотную ко мне подошла и дыхнула медуницей.

— Довольны? Это всё было для Греты, я из дома травы вез...

Зажал ей рот рукой. Поздно. Признание прозвучало, а проклятью было плевать, какие бы благородные цели ни преследовала эта девчонка, потому что в преступлении она ни грамма не раскаивалась.

Глухой вскрик, всхлип. Широко распахнутые глаза Эллы мгновенно наполнились слезами, а кружка с громким звоном упала на пол. Сейчас этой арести больно и страшно, а я продолжаю зажимать ей рот, чтобы она прямо здесь не наговорила себе на превращение в ворона. У меня не было ни одного заготовленного слова, чтобы успокоить её, я мог лишь сильнее напугать эту глупую арести.

— Терпи. Молчи и терпи. Просто знай, что так надо, ты меня поняла?

Слезы текли у Эллы по щекам, но она покорно кивнула.

Быстро ослабил завязки её робы, чтобы добраться до спины. Всё было хуже, чем я представлял. Несколько настоящих перьев вспороли девчонке кожу и теперь торчали наружу, словно лезвия клинков. Ухватился за одно и резко врывал. Элла вскрикнула громче и прижалась ко мне всем телом.

— Ещё два. Терпи. Готова?

Она кивнула, растирая слёзы по моей груди.
Слышал её сдавленный шепот, и он резал меня не хуже проклятых перьев.
— Вы плохой человек, Дариан Хансен.
Даже обозвать нормально не может. На её месте бы точно использовал слова покрепче.
— Я знаю, Элла, — только и ответил, а затем вырвал второе перо.

От третьего пера она даже не дернулась. Элла вообще не двигалась и продолжала держаться за меня. А я не находил в себе сил отстраниться. Казалось, отпущу, и она рухнет на пол. Осторожно придерживал её за плечи, подбирая нужные слова. Только сейчас в полной мере осознал, что оставил девчонку вчера один на один с проклятьем, так ничего не объяснив. Зачерствевшее сердце даже не намекнуло, что стоит успокоить новенькую арести после всего. А я просто выгнал её. Бог знает, что Летти наговорила по пути в башню, и какая каша сейчас в голове у моей студентки.

— Надо обработать твою спину, Элла.

Она ничего не ответила, но позволила усадить себя на диван. Взгляд моей подопечной ничего не выражал, но когда она посмотрела на разлитую кружку, то вновь всхлипнула.

Запах медуницы, или весьма искренняя забота Эллы, но я по-новому взглянул на осужденную. Впервые за долгое время захотелось услышать чью-то историю и поверить в неё.

Поведение Греты тоже сыграло свою роль. Своей фирменной обиженной походкой прошла по дивану и забралась спасительнице на колени. На меня дуется, даже сомнений нет. Элла тут же запустила пальцы ей в перья и начала гладить словно кошку. Клянусь, я услышал самое настоящее мурчание. Отбросил секундный страх, что арести сделает что-то с моей беззащитной сестрой. Всё ещё не доверяю, хотя инстинкты настойчиво убеждаю, что единственный человек, кому может навредить эта девчонка — она сама.

Достал из шкафа импровизированный антисептик, напиток такой крепости, что пить его я не рискнул до сих пор. Спиртом от него пахло сильнее, чем больничном крыле. Откупорил бутылку и смочил ватку.

— Дайте, — решительно попросила Элла и вытянула вперёд руку.

— Ты не дотянешься. Я сам обработаю, потерпи минуту.

Она лишь закатила глаза.

— Бутылку дайте. Сейчас же щипать будет зверски.

Не совсем понял, к чему она клонит, но просьбу выполнил. Элла без промедлений сделала такой щедрый глоток прямо из горла. Деревенские мужики так не пьют. Удивлен, что она не отключилось от крепости в тот же миг.