Академия опальных принцесс

Глава 2 Опальная башня

Мерзавец! Вот что я думаю об этом тёмном принце Равенорда. Надеюсь, Грета выклюет ему глаза этой ночью. Выбежала в коридор и чуть не сшибла поджидающую меня Летицию. Ну хоть ножниц у нее в руках не было наготове.

Дариан тем временем отдал последние распоряжение, не выходя из кабинета:

— Отведи её в башню к остальным меченным арести́, Летиция. И ради всего, хватит грозиться стрижками каждой новенькой адептке. Не понимают они твоих шуток.

Что-то мне подсказывает, что в этой шутке у стражницы Харс была лишь доля шутки, иначе почему она выглядит такой разочарованной? Точно ведь что-то задумала.

Или её вид сползших бретелек моего лифа так огорчил? Знала бы, что её возлюбленный комендант на самом деле со мной творил, она бы не была такой удручённой, хотя и сама до сих пор не знаю, что Дариан сделал с моей спиной, вряд ли что-то хорошее, раз он своими черными руками боялся даже к ворону прикоснуться. К ворону боялся, а ко мне — легко. От этой мысли стало втройне паршивее. Не то чтобы я считала себя лучше бедной птицы, просто осознание, что он ней Дариан заботится сильнее вверенных ему подопечных, раздражает.

— Почему так долго? — бурчала Харс, и мне все меньше хотелось идти вместе с ней по тёмным коридорам замка Равенорд. Девица зла как барышня на распродаже, которой не удалось урвать модные туфли.

— Это ко мне претензия, или стражница Харс недовольна нерасторопностью своего начальника? — парировала я, и Летти натурально зашипела.

— Ничего-ничего скоро твоя бравада пропадёт, Элларина. Тут ты меченная арести́, самая жалкая из всех. Трусливая отравительница. Когда ты превратишься в проклятого ворона, будешь довольствоваться лишь лошадиным навозом и помоями с кухни. Вот твоя участь! Хотя может быть, в честь зимнего праздника я разок кину тебя куриную косточку поглодать.

Да уж. Дариану следовало тщательные отбирать работников себе в штат, у стражницы Харс с головой не всё в порядке. Но лучше с ней спорить. Я с чокнутыми в переговоры не вступаю, могу только к хорошему врачевателю душ направление дать.

Шла за ней молча, кивала тому бреду, что она несла про воронов и оглядывалась по сторонам. Если бы я не знала, что это исправительное учреждение, я бы вполне приняла Равенорд за обычную академию, мало чем отличавшуюся о той, которую, к сожалению, мне уже не закончить.

На стенах редкие портреты неизвестных мне людей, нашлось даже место для витрины с кубками. Тут были награды как за учебные достижения, так и за спортивные. Лучшей студенткой Равенорда значилась Белла Дюмозель. Что ж все не так плохо, как я представляла в начале. Темновато, конечно. Да и часть дверей заколочена. Но это понятно, в такое академии вряд ли много студенток. Вернее, арести́. Так теперь меня будут называть, пока я отсюда не выберусь.

Коридор привел нас к старой винтовой лестнице. Заглянула вверх и у меня голова закружилась от высоты. Летти тоже выглядела бледной и замерла у ступеньки.

— Дальше сама. В башню я не пойду, другие меченые покажут тебе что и как, — отрывисто сказала она, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Не боишься, что сбегу?

Девушка как-то жутко хохотнула.

— Сбежишь? Куда? Ты либо замерзнешь насмерть, либо того...

Летти изобразила карканье и подвигала локтями словно крыльями. Ну точно чокнутая.

— Так бы и сказала, что высоты боишься, стражница Харс.

Ей потребовалась всего секунда, чтобы впечатать меня в холодную каменную стену. Взгляд при этом у Летти такой безумный, что я тысячу раз пожалела о своих словах.

— Я ничего не боюсь! Ясно тебе, меченная? Я поборола проклятье. Единственная! Но в эту чертову башню не пойду.

Только когда я начала хрипеть от нехватки воздуха, Харс немного пришла в себя и отпустила меня.

— Иди. Тебя там уже ждут.

А вот теперь мне ещё меньше хотелось подниматься. Раз уж эта вооруженная до зубов стражница боится идти наверх, то мне и подавно страшно.

С каждой ступенькой усталость всё больше накатывала на меня. Сказалась долгая дорога, допрос у Дариана и последующие события. Остатки сил я отдала на исцеление ворона.

Остановилась и подошла к грязному окошку, протёрла его рукой и выглянула наружу. Из-за белого снега на улице можно было разглядеть каждую постройку и деревце. Из труб хозяйственных сооружений вился дым, озерцо на опушке за лесом отсвечивало глянцевым льдом, среди стволов мелькнул чей-то силуэт. Прижалась ближе к стеклу, чтобы разглядеть, но тут же в ужасе отскочила, мимо с громким карканьем пролетел черный ворон.

Снова вспомнилось пророчество Леттиции, в котором она предрекала мне превращение в такую птицу. Стоило только подумать об этом, как лопатки у мен мгновенно зачесались.

Решила отложить любование зимним пейзажем до утра и продолжила своё нелегкое восхождение по винтовой лестнице. Чем выше я поднималась, тем лучше рассматривала стены башни. По ним змеями вились медные трубы, от которых исходило тепло. Отопление? Водопровод?

Перед последним пролётом башня расширилась, словно опухоль на стволе дерева, и тут появились первые двери. За одной стоял не самый приятный запах, и там обнаружился унитаз. Вторая была закрыта, а изнутри лился свет и тянуло паром. Кто-то прямо сейчас мылся. Страх вдруг ушёл, и даже полегчало, что я не одна здесь. Хотя девушки, живущие в этой башне, могли бы быть и почистоплотнее. На подоконниках грязь, а в туалет не зайти. Завтра же начну перевоспитывать этих арести. Продолжила подъем и уперлась в одну-единственную дверь, которая оказалась закрытой. Постучалась, и тут же услышала звонкие голоса.

— Думаешь, это Раель? Обычно она часа три сидит в душе. Рановато.

— Летти сюда больше носа не кажет, кто ещё может быть?

— Белла опять ночует в библиотеке, ручаюсь!

— А где Рори? Спит уже?

— Ты словно её трехчасовой храп не слышишь! Дрыхнет, как обычно.

Раель, Белла, Рори, считала я имена. И ещё две девушки, которые обсуждали остальных. Сколько же у меня соседок. Пять? Видела их папки в шкафу.

— Раель?

— Наивная ты, Бьянка, можно подумать, прям сейчас она вдруг заговорит. Два года молчала, а тут, конечно же скажет: это я пришла, отоприте!

Повторила стук уже громче, и услышала, как щелкнул замок. Дверь слегка приоткрылась и наружу выглянула невысокая девушка с повязанным на волосах платке. Он был такой старый и грязный, что невозможно угадать его цвет.

— О! Новенькая? — с чрезмерным энтузиазмом воскликнула девушка. — Как звать?

— Элла, —только и выдохнула я, пытаясь заглянуть внутрь, но моя новая знакомая отчаянно загораживала собой что-то в комнате.

— Спину покажи. Вдруг ты не меченная арести и пришла шпионить за нами.

— Опять раздеваться? — простонала я и лишь крепче запахнулась.

— Ди, хватит. Это Элларина Тормайн, мы читали о ней в газете, пусти её, она наверно на ногах с трудом стоит. Заходи, Элла, я Бьянка! А эта грязнуля с непромытой головой Худди, или просто Ди!

Худди скорчила недовольную гримасу и неохотно пропустила меня внутрь, где отчего-то было даже холоднее, чем в коридоре, а на одном из окон лежал снег вперемежку с хлебными крошками и птичьим помётом.

— Вы чего воронов кормили? — с порога спросила я, и девушки тут же побледнели. Вернее, побледнела Ди, у Бьянки и без того была такая мраморная кожа, какая бывает разве что у статуй в музее.

— Скажешь кому — прирежу, — на полном серьёзе пригрозила Худди и провела себе по шее пальцем, обмотанным грязными пластырями. — От пупка до горла. А я умею. Можешь поверить. И топором шикарно орудую.

Ничего себе приветствие. Но не успела я ничего ответить этой драчунье, как Бьянка схватила меня за запястье и потащила вглубь комнаты.

— Не слушай. Ди даже бутерброд нарезать не может без приключений. Бабулин любимый пирожок совершенно к жизни не приспособленный.

— Слышь! — возмущалась Ди, но в драку не лезла.

— Ты никому не говори про воронов. Это же солидарность наша. Рано или поздно все такими станем. Так у нас хоть надежда есть на человеческую доброту. Мы кормим их, а потом покормят нас, да поговорят может, чтобы родную речь не забыли и остатки человечности не потеряли.

Недалеко эти чудачки от Летти ушли. Тоже бредят какими-то превращениями в птиц. Но с ними лучше не спорить, с головой у них явно не порядок. Видимо, это какая-то местная страшилка, придуманная Дарианом, чтобы проще было следить за арестантками.

Огляделась. Кровати и личные письменные столы у девушек отделялись друг от друга небольшими ширмами. Личные вещи в Равенорд нельзя было брать, но эти благородные леди умудрились устроить в своих импровизированных комнатах настоящую свалку. У одной все было завалено книгами, у третьей целая коллекция гнутых вилок лежала. Порядок был только у одной.

Видимо, мой осуждающий взгляд не укрылся от Бьянки.

— Ты уж их прости. Сколько я не воюю, никак не могу привить им хоть чуточку чистоплотности. Бригада шахтёров аккуратнее твоих новых соседок. Оно и понятно, когда надежды нет, ты живешь просто по инерции, и тебе уже плевать, какого цвета твой платок, верно Ди?

Худди лишь обиженно фыркнула и забралась на свою кровать с ногами.

— А где моя постель? — я попыталась сменить тему, всё ещё считая спальные места.

Бьянка, Худди, Рори, Белла, Риель.

Моя соседка по комнате с грустным видом указала на заваленную неглаженным бельём шестую кровать.

— Мы не ждали тебя так скоро. Да и матрас нам свежий так и не принесли вместе с бельём.

— А-ха. На этом Летти спала. А её кошмары постоянно мучили, так что я бы на твоём месте на полу бы постелила, — хрипло рассмеялась Ди.

Вот так подробности. Бьянка даже предложила лечь рядом с ней или занять постель Беллы, пока та в библиотеке. Но мне не нравился, ни один из вариантов. Мне вообще с этими чудачками было до ужаса некомфортно. А у меня за пределами Равенорда было две сводных сестры со своими тараканами. Теперь у меня их пять, и с тараканами знакомство ещё только предстоит.

Продолжала оглядывать новое жилище. Когда стражница Харс вела меня к замку, эта башня была первым, что приковало внимание. Но снаружи она казалась явно больше, чем внутри. Слишком уж низкий потолок. Наверху под самой крышей точно есть помещение. Там может быть накопительный резервуар с водой, или просто чердак со старыми вещами, а то и матрас найдется без желтых разводов.

— Что ты ищешь? — первой не выдержала Худди.

— Люк, — ответила ей. — Снаружи у вашей башни конусообразная крыша, но в комнате нет сужения. Значит, наверху есть какое-то пространство. Неужели вы туда ни разу не лазили?

Девушки лишь переглянулись. А я, наконец, разглядела едва уловимые очертания дверцы на потолке. Кто-то очень постарался, чтобы её так легко не нашли, и покрыл дерево лаком. Улыбнулась находке:

— Попалась!

Подставила один из стульев, забралась на него и принялась искать, чем подцепить люк. Ручку с него кто-то предусмотрительно скрутил, я даже следы нашла от шурупов.

— Дайте что-нибудь плоское. Нож, например! — командовала девушкам, и Худди тут же спрятала свои пораненные руки за спину.