Академия опальных принцесс

Все ещё не понимала, к чему клонит комендант, но выглядел сейчас он как одержимый. Кажется, Фэй была со мной согласна:

— Мальчик мой. Я понимаю, что после стольких лет здесь, ты всё ещё ждёшь чуда, но не торопись. Грета всегда вступалась за арести, не хотела никому такой участи, а наша новенькая травница-самоучка. Бог есть, каких ещё трав она привезла. Устрой обыск.

Мне совсем не нравилось, что они обсуждали меня, словно я была безмолвной табуреткой. Но сказать мне, действительно, было нечего. Не хочу я обыск! Они же легко пришьют семена и травы к моему делу. Обязательно найдут тлетворные свойства даже у ромашки.

— Не надо обыска. Сама всё отдам, мне скрывать нечего. Я из лучших побуждений, а во мне все только и видят преступницу!

— Не все, — возразил Дариан. — Грета не видит, иначе бы не жалась так к тебе. Ей отдай то, что привезла незаконно. Договорились? — с каким-то странным нажимом сказал он.

Кивнула. Это явно лучше обыска. Но всё равно обидно.

—Фэй, раз уж ты всё равно пришла приодень нашу арести. Выдай ей робу на смену, теплую одежду и другую обувь. Эта на ноге болтается. Размер явно не её.

Вот снова он это делает. Только я опять хочу смертельно обидеться на него за все, что со мной случилось, как Дариан проявляет заботу. Вырвал мне проклятье перья, держит подальше от Летти, заметил, что мне велики казенные ботинки. Вот не может он выбрать какую-то одну модель поведения, а то мне начинает казаться, что моё сердце угодило в столичный луна-парк, где его решили прокатить на самых головокружительных аттракционах.

Тётушка Дариана поманила за собой, и я попыталась вытащить Грету из-за пазухи, но она сопротивлялась и ворчала, словно не хотела со мной расставаться. И что теперь делать?

Я конечно успела проникнуться к этому ворону, но таскать с собой шпиона Дариана как-то не хотелось. Уже молчу о том, что Грета и так сидит у меня под одеждой, а я, не прекращая, слежу, чтобы глаза Дариана цвет не поменяли. Но хуже другое, переживаю больше о том, что на меня не самое красивое белье сейчас. Видимо, близость печальной развязки окончательно лишила меня рассудка, раз в Дариане теперь вижу в первую очередь мужчину, а не своего пленителя.

— Пусть Грета идёт с вами. Ты же ей что-то дать хотела, Элла, — он кивнул на опрокинутую кружку и натурально подмигнул.

Клянусь, он странный. Но намёк, кажется, поняла. Обыск только повод, чтобы дать ей лекарство! А ещё уже в дверях спросила один из мучивших меня с ночи вопросов.

— А какое у Греты полное имя?

— Маргрет. Но, когда мне было пять, даже одну «р» выговорить было сложно, я всегда звал её Гретой.
Сердце у меня вновь сделало крутое сальто, но виду я не подавала.

— А она вас Ханси?

— Да. Она вообще любила придумывать мне прозвища. До сих пор иногда дразнится.

Сестра! Мгновенно догадалась я. Вот оно что! Может, потому Дариан проявляет ко мне заботу, ведь я тоже пекусь о своей бедной сестре. Но если он был по-настоящему понимающим и заботливым братом, то отпустил бы меня спасти Анастасию. А вместо этого я сейчас пойду ботинки примерять, да арестантские платьишки!
Шла чуть поодаль от Фэй. Слишком неуютно мне сейчас было рядом с этой моложавой красоткой. Идеальная прическа, струящаяся мантия, на ногах что-то невообразимое. Таких туфель я даже в столичных бутиках не видела, они были словно из чистой магии созданы. Как-то неуместно всё это было для Равенорда, где из каждого угла сквозит отчаяние. Да что там, у меня под робой дрожит некогда бывшая девушка, а теперь ворон. Как же это с ней приключилось? Бедный Дариан, моё сердце бы разорвалось на части, даже если бы с Зеллой случилось нечто подобное, а мы с ней не близки, и ласковых прозвищ друг дружке не придумываем.

— Ты явно куда милее Летти. Как так вышло, что ты проклятье не поборола? — спросила безмолвную Грету, и мне почудилось, что она горестно вздохнула, а я продолжила.

— Кажется, я нашла твой дневник. Я даже подумываю теперь свой вести. Так много событий и вопросов без ответа, у меня скоро голова на части расколется.

Грета рассмеялась, хотя это больше было похоже на кашель простудившегося старика. На этот звук к нам повернулись другие арести. Пришлось делать вид, что это я приболела, чтобы не выдать свою новую подругу. На меня и так бросали не самые добрые взгляды. Ещё бы! Я меченая. Я жуткая отравительница. Да ещё и с их принцем уже дважды наедине оставалась. Как меня вообще земля носит.
Драматизирую. Вполне вероятно, им было на меня плевать, а я себе все напридумывала. Мрачные тут все в принципе, а не из-за очередной новенькой.

Однако настроение у арести менялось, когда Фэй вдруг заговаривала с очередной группой девушек. Те сразу начинали лебезить перед завучем и одаривать её лучезарными улыбками. Либо пытаются через тётушку до сердца коменданта добраться, либо они вообще все нормальные, и это я вешаю ярлыки, а Фэй лишь скрашивает пребывание другим арести своим волшебным обликом. Надежду им дарит, действительно, став для всех кем-то вроде крестной.

Вдруг это я нехороший человек? Просто так не обвиняют в покушении на убийство. Я сама дала поводи не один. В последние дни мы ужасно ругались с отцом. Он никак не понимал, что я не гожусь управлять его фабриками. У мачехи и Зеллы была предпринимательская жилка, мне же всё это было чуждо и хотелось чего-то другого. Приключений, новых встреч. Даже в Равенороде я чувствую себя больше на своём месте, чем в цеху среди кричащих работников. Но отец и слушать ничего не хотел. Тряс передо мной проектом завещания, где делал меня почти единоличным владельцем всех наших богатств. Разорвала бумагу в тот же миг... А потом я чуть его не потеряла. Когда всё закончится, я очищу своё доброе имя и вернусь домой, обязательно сделаю, как он просил.

— Чего притихла, Элла? — Фэй притормозила и подождала, а мне срочно пришлось быстро сглотнуть набегающие слёзы. Совсем расклеилась.

— Я месяца три не вылезала из судов, допросных. Мысленно похоронила отца и сестру, а теперь мне нужно как-то жить дальше и даже учиться. Не верится, что снова буду ходить на занятия.

— Мне чудится, или я слышу-таки в твоём голосе радостные нотки? — пропела Фэй.

— Это скорее паника и тревога. Радоваться мне пока не получается. Я не травила родных, преступник на свободе, а мне книжки зубрить, пока они в опасности?

Фэй подошла к одной из дверей, а затем повернулась ко мне:

— Я не судья и не следователь, Элла. Но подумай логически, даже если не ты подсыпала болиголов в чай, тот, кто сделал это, выбрал мизерную дозу. Убивать он не собирался. Подставить тебя — возможно. В любом случае твой как бы подозреваемый своей цели добился, смысл ему доводить начатое до конца? Ты в тюрьме, где едва ли соберёшь доказательства своей невиновности.

Сглотнула. Зерно истины в словах тётушки было. Резона убивать папу и Анастасию нет. Так настоящий преступник себя выдаст, а я выйду на свободу. Скорее всего виной стало то роковое завещание, кому-то могло не понравиться, что отец решил передать дела мне. Теперь я не просто недостойная наследница, так ещё в тюрьме и проклята. Одно смущает в тираде в Фэй, в газетах не писали название яда. Боялись привлечь лишний интерес к болиголову, даже на заседаниях его упоминали вскользь. Фэй так досконально моё дело изучила? Но там обычно тоже значилась просто "трава с ядовитыми свойствами".

— Чего не заходишь, — ласково позвала тётушка. — Сейчас мы с тобой будем наряды примерять.

Либо я свихнулась от постоянных подозрений, и Фэй просто заботливый педагог, либо эта женщина насквозь фальшивая. Прямо от её кукольных волос до мысков дорогих туфель.

Выдавила из себя улыбку:

— Ура! Наряды. Скорее покажите.

Перестаралась. Тётушка мне явно не поверила, но виду не подала. Теперь я ещё сильнее хочу сбежать из Равенорда. Нужно выбрать обувь поудобнее и пальто потеплее. Дорога домой не будет простой

Никакого чуда не произошло, комната, куда привела меня Фэй, больше напоминала старый склад с бракованной одеждой. Ряды одинаковых серых мантий тянулись в темноту, куда не доставал свет ламп. Обувь валялась вперемежку и совсем не была отсортирована по размеру. Искать что-то под мои ноги я буду до утра.

Завуч тем временем сняла несколько запасных мантий и бросила их на стол, следом она положила варежки шапку и шарф. Я же запустила руки в ящик с ботинками, но занятие это было бесполезным, всё здесь было размера на два больше того, что мне нужно. Оставила затею и осмотрелась. Мантии напоминали безжизненные силуэты с опущенными вдоль тела руками. Поежилась, когда проходила мимо них. Казалось, что вот-вот кто-то обязательно схватит меня и утащит вглубь стеллажей.

— Долго ещё? У меня дела, завтра новая учебная неделя, — подгоняла меня Фэй, пока я продвигалась к неосвещенная части этого импровизированного склада.
Тут царил настоящий беспорядок, вещи были грубо рассованы по старым коробкам, и мало походили на стандартные робы. Да это же изъятая запрещёнка! Тут нашлись яркие кофточки, платья, даже шкатулка с украшениями. А ещё аккуратными рядками стояли ботинки. Быстро взяла самые маленькие. Они были сильно потёрты, мысы сбиты, а теплый мех поистрепался. Зато сели идеально. Отремонтирую и буду в них ходить. С любовью убрала их подмышку и поспешила к недовольной Фэй.

Мой выбор она не оценила и скрепя сердце щелкнула пальцами, после чего ботинки исчезли за волшебным мороком, а когда тот рассеялся, то в руках у меня была совершенно новая обувь, украшенная хрустальными снежинками. Вот это талант у нашего завуча! На такое способны только сильнейшие колдуны страны. Но даже среди моих педагогов в столичной академии, не нашлось бы никого столь могущественного.

— Спасибо! Они прекрасны! Как вам удалось?

— Но учти, моя магия недолговечна. Недели две ещё прослужат, но потом вернут прежний облик и всё равно их придется латать. Пользуйся пока.
Не такая уж эта Фэй и могущественная. Но пары недель мне вполне хватит, чтобы сбежать отсюда. Осталось изучить распорядок Дариана, поведение воронов. Расписание товарных и пассажирских поездов я заполнила наизусть ещё на станции и пока ехала сюда. Подмечала каждый встречный состав, следовавший с севера. Пассажирские ездили раз в три дня, а вот товарные проносились дважды в сутки. Прыгнуть в вагон с углем и постараться пережить холодную ночь и следующий день. А там с каждым километром будет все теплее. Главное взять с собой еды, теплых вещей и надеяться на удачу.

Самоубийственный план.

А если Фэй права, и отцу ничего не грозит, а от меня лишь требуется просто дождаться апелляции? Он же не сидит сложа руки, наверняка нанял адвокатов, и они вместе ищут способ или лазейку вытащить меня отсюда. Не верит же папа, что я в самом деле попыталась его отравить?