Невольница императора

* * *

Касий вернулся ночью, когда я уже и не чаяла его увидеть. Сон не шел ко мне. Я лежала, глядя в темный потолок, потому что все свечи выгорели.

Он снова пришел с едой и светом. Разложил все на столе и сам устало опустился на колченогий стул.

— Есть хочешь? — спросил он глухо. И в его тоне звучала безысходность, которая совсем не шла этому невинному вопросу.

— Где ты пропадал?

Я была лишь в рубахе, которая доходила почти до колен, потому что все время ходить в штанах оказалось неудобно, а тем более — спать в них.

Мужчина устало потер глаза.

— Работал.

Он не был пьян. Но очень изнурен. Еще больше, чем в прошлый раз.

— Воровал?

— Мина, я не хочу об этом говорить. Бери ешь, если не чураешься способа, которым добыта эта еда.

Я демонстративно подошла к столу, отрезала себе кусок хлеба и сыра и, присев на столешницу, принялась за еду.

— Ты опять не спал несколько дней, — я не спрашивала, а видела это. Наверняка он в последний раз отдыхал две ночи назад, когда я ушла от него.

— Тебе-то что? — усмехнулся он.

Я даром времени не теряла, и весь день думала. Размышляла, пока голова не стала по ощущениям, как мыльный пузырь, который вот-вот лопнет. И тогда я остановилась на единственном плане, который созрел. Я должна заставить этого человека мне помогать. Не просто дать кров и спасти от стражи, а по-настоящему помогать. Даже если он сам мелкий воришка, у него должны быть связи. У всех они есть, дело лишь в цене, которую мы готовы заплатить. А я была готова на любую цену. И требовалось сделать так, чтобы Кас тоже был готов. Я женщина, а он мужчина. Из этого выводы напрашивались сами собой, тем более я знала, что он вожделеет меня.

Я все еще хранила невинность. В какой-то степени. Если закрыть глаза на то, что он делал со мной вчера. И это была единственная ценность, которую я могла предложить ему. Проблема в том, что он оказался слишком порядочным и не собирался брать это. Честный вор. Я мысленно улыбнулась. Ну и дела, бывает же!

План был до боли прост. Самой соблазнить Каса, чтобы таким образом вынудить его помогать мне в чем угодно. Заставить его желать меня так, чтобы он предал собственного правителя.

Это отвратительно. Бесчестно. Не по-человечески. Но я больше ничего не смогла придумать. А уж если Ильминара что-то взяла в свою упрямую голову, то держите ее, то есть меня, семеро. Даже если я совсем ничего не знаю о любовных играх, я все равно женщина, а это что-то да значит. Надеялась на то, что все получится как-то само собой.

— Мне? — доела хлеб с сыром и запила молоком.

Одна капля случайно пролилась мимо рта и потекла по подбородку. Я не планировала делать ничего прямо сейчас, когда Кас едва держался на стуле, но, проследив за его выражением лица — будто он сам хотел слизнуть эту каплю с моей кожи — не стала ее стирать. Позволила ей стечь на шею и скрыться за воротом рубахи. Мужчина проследил за жидкостью. И не смог оторвать глаза от того места, спустился ниже, словно сам додумывал дальнейшее путешествие капли по моему телу. Он проследовал взглядом на мою талию, которой сейчас не было видно под рубахой, а потом — на ноги и быстро облизал губы. Однако я заметила это движение. Видела, что он желает меня. И я желала его не меньше. Но, кроме того, преследовала и определенную цель, от которой не собиралась отступать.

Медленно села на стол и поставила ногу между его ногами на сидение стула.

Он медленно поднял глаза от моих коленей к груди, а потом — к лицу. Как завороженный, поднялся, приблизился ко мне и, резко раздвинув мне бедра, прижал к себе, вжавшись в губы губами. И в этом не было ничего нежного, как вчера. От его натиска только что поджившие ссадины снова открылись и закровоточили. Но сейчас это показалось мне даже приятным. Я только застонала, когда он, подхватив меня под ягодицы, притянул к себе еще ближе. Так я всем естеством ощущала силу его желания.

Отвечала на его поцелуй так, будто убегала от хищника по темному лесу, и это единственное, что могло меня спасти. Возможно, так оно и было. Только от себя не убежишь. Как ни старайся.

Потянула его рубаху вверх, он освободился от нее, и я припала губами к его плечу, проводя языком по чуть солоноватой коже. В его запахе хотелось купаться, вдыхать его полной грудью, что я и делала. Губы пошли дальше и обхватили маленький твердый бугорок соска. Кас резко втянул в себя воздух. Подхватил меня на руки и понес на кровать. Мысленно я уже ликовала, когда он не слишком аккуратно плюхнул меня на перину и повалился следом. Его губы впивались в мою шею, я выгибалась навстречу, ощущая, что между бедер невыносимо горячо. Не думала, что желать мужчину — столь мучительно.

Кас оторвался от меня, я попыталась обнять его, но он грубо поднял мои кисти вверх, прижав к постели одной ладонью. На вторую он опирался. Я ощущала его нижней частью тела, он вдавливался в меня так, что я заерзала, желая углубить прикосновения, пускай даже нас разделяла ткань его штанов.

— Я помогу тебе, Ильминара, не стоит так стараться ради этого, — он прохрипел мне прямо в ухо, а потом резко встал и, схватив рубаху, направился к двери.

— Куда ты?! — растерянно закричала, не сдержавшись.

— Приведи себя в порядок, я пока проветрюсь.

Он вышел, хлопнув дверью. В груди разливалась обжигающая горечь. В тот момент я почти его ненавидела! И только здравый смысл не дал встать и навсегда уйти из этой Великим Отцом забытой лачуги.

Поможет? Он действительно поможет? Что ж, значит, цели я достигла. Но от этого легче не становилось.

Я заставила себя подойти к тазу с чистой водой, которую сама натаскала днем, и умыться. Потом натянула штаны и, поправив постель, затушила свечи и легла спать, не надеясь, что в ближайшее время увижу Каса.

Однако не прошло и четверти стражи, как дверь тихо скрипнула. Я притворилась спящей. Сейчас не смогла бы смотреть ему в глаза, а тем более что-то говорить.

Кас еще какое-то время посидел на своем колченогом стуле, а потом поднялся и подошел к кровати. Сердце бешено забилось, когда рядом прогнулась перина.

Хозяин комнатки некоторое время словно не решался до меня дотронуться, а потом все же обнял сзади, притянув ближе к себе. Я поддалась, и внутри отпустило напряжение. Несмотря ни на что, мне очень хотелось, чтобы он касался меня. Хотя бы просто обнимал.

Охсаец прерывисто вздохнул, зарывшись мне в волосы, и очень скоро дыхание его выровнялось и углубилось. Он спал крепким сном. А я, пока меня тоже не сморило, все ждала и боялась снова услышать имя чужой женщины, которое он в прошлый раз произнес в полусне. Но на этот раз Кас спал тихо.