Невольница императора

Глава 5

Хотела бы разозлиться на Касия за то, что он явно что-то от меня скрывает. Но он весь ощущался как открытая рана. Вернее, теперь казался мне таким. После того как я узнала о нем больше. Как ни старалась, не могла вызвать в себе привычное раздражение.

Дикая горная кошка… Да уж…

Смерть его жены как-то связана с императором, но как? Что может быть общего у вора и правителя огромной страны? Если только… Если только Касий не всегда был таким. Может, он занимал какую-то высокую должность? Может, он какой-то… как же у них это слово-то звучит?.. Аристократ, вот. У моего народа даже понятия такого нет. Но это всего лишь мои догадки, а как произошло на самом деле — кто знает.

Я еще долго просидела над мужчиной, размышляя о своей незавидной судьбе, а потом, вконец обессилев, легла рядом, обняв его сзади. Ничего личного, просто в таком положении спать удобнее. Попросить Каса что ли купить еще одну кровать? Так не влезет она сюда. Хотя, сказать по правде, я уже стала привыкать к теплу его тела рядом. Единственное, что портило все впечатление, — сочный храп. Пришлось несколько раз пнуть его по разным частям. И когда Кас затих, я почти тут же погрузилась в крепкий сон.

В этот раз я проснулась раньше него. Что неудивительно после такой попойки-то! Не знала, нужно ли ему на «работу», поэтому, когда умылась и сходила по нужде, тут же принялась расталкивать этого пьянчугу. Он стонал, кривился, но упорно не желал приходить в себя. У меня все еще жутко ломили ребра и беспокоили ссадины, так что с утра я находилась не в столь благодушном настроении, как накануне ночью, поэтому по-другому посмотрела на всю ситуацию. Да, у него умерла жена, но такое случается. Я вот тоже без мужа, но истерик же не закатываю! Как ребенок малый, в самом деле!

Когда других идей не осталось, я набрала полный рот воды и распылила ее прямо ему в лицо. Часть жидкости пролилась на скомканную простыню. Мужчина спал на голой перине, а ткань сбилась на край. Кас выругался. Пока приходил в себя, я развесила мокрое полотно на стул, чтобы оно скорее просохло.

Вор открыл глаза, промаргиваясь. А потом скривился еще больше. Это он при виде меня что ли?

— И тебе доброе утро, — пробурчала я.

— Голова, нечистый ее раздери! — простонал пропойца.

Имперцы и горцы не сходятся во мнениях о богах, зато абсолютно согласны насчет нечистого, которого поминают при любом удобном и неудобном случае.

— А ты пробовал меньше пить? — хмыкнула я. — Говорят, помогает.

— Отстань, — огрызнулся он, еще раз выругался, повернулся на бок и свесил с кровати голову.

Побежал так некоторое время, а потом медленно вернул голову на подушку.

— Думал, стошнит, — прохрипел он.

— А можно это делать не в доме?! — возмутилась я. — Я только недавно

пол вымыла!

— Ильминара, — снова застонал мужчина. — Просто оставь меня в покое!

Ну, нет! Так дело не пойдет! Нужно уже действовать, а он валяется тут безвольным тюфяком. И тут в моей бедовой головушке созрел план, как заставить его слегка поторопиться.

Налила воды в красивый бокал из красного стекла и поднесла ему.

— Это так же, как ты меня ночью оставил в покое?!

Кас сделал несколько жадных глотков и отдал сосуд мне.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился вор, и в его голосе я услышала первые нотки сосредоточенности. Так, уже неплохо.

— А ты не помнишь? — я картинно закатила глаза.

— Не помню что, Мина? — хозяин домика начинал раздражаться.

Вздохнула и покачала головой.

— Ну, что последнее ты помнишь?

Нужно было узнать, с какого момента начинать врать.

— Слишком много вопросов с самого утра, не находишь? Они должны меня к чему-то привести?

— Ну, допустим, — загадочно улыбнулась я.

— Ильминара, — уже зашипел он.

— Ну, так что?

— Кажется, я с кем-то повздорил, и ты забрала меня… откуда-то, — он сел на кровати, опустив ноги на пол, при этом скривившись еще больше.

— Угу, — кивнула я, хотя он на меня даже не смотрел.

— А потом я лег и… уснул.

— А то, как позвал меня, не помнишь?

Он наконец посмотрел на меня. И в его взгляде читался испуг. Я шире улыбнулась. Кажется, он вспомнил свою фразу: «Иди ко мне».

— И ты… пришла?

— Ну, а ты как думаешь? Вон, пятна на простыне застирала и развесила.

Мужчина бросил взгляд туда, куда я указала рукой. А потом опустил лицо в ладони и что-то неразборчиво промычал. Я так поняла, что это было какое-то очень грязное ругательство.

— Ильминара, — спустя долгое время он посмотрел на меня, и в глазах читалось такое раскаяние, что я уж хотела сознаться во вранье, — прости меня. Нечистый меня побери! Я не хотел!

— О, еще как хотел, — съехидничала я, ощущая радость удовлетворения, что смогла вывести его из равновесия. Может, пить меньше станет?

— Ты прекрасно поняла, о чем я говорю, — сказал он очень серьезно. — Почему ты позволила мне это сделать?!

— Ну, знаешь ли, маленькой женщине трудно противостоять сильному мужчине, — вздохнула, вживаясь в роль. — Посмотри на свою руку, я пыталась.

У Каса расширились глаза. Он опустил взгляд на предплечье с глубокими налившимися уже запекшейся кровью бороздами. Пропойца несколько раз сглотнул, прежде чем спросил:

— Я сделал… тебе больно?

Глядя на мою усмешку, он еще сильнее смутился и уточнил:

— Нет, нет, я не о том, понимаю, что в первый раз всегда больно, — он замотал головой, словно пытался привести мысли в порядок. — Это… — кажется, ему было очень трудно произнести вслух. — Это было с твоего согласия?..

Он посмотрел на меня такими умоляющим глазами, что я не смогла врать ему в лицо. Отвернулась и отошла к окну, размышляя, как же ответить. Может, вообще сказать правду, что пошутила? Да нет, прибьет же. Надо доигрывать.

Он тихо подошел и аккуратно обнял меня за плечи сзади. От этого в груди что-то перевернулось, а потом прямо из середины стало разливаться тепло по всему телу. На миг прикрыла глаза, позволив себе насладиться ощущениями.

Я так ничего и не ответила, позволив ему самому все додумать. Пускай размышляет в меру своей распущенности.

— Мина, прости. Я не знаю, как оправдать этот поступок.

Он хотел повернуть меня к себе лицом, но я не позволила это сделать.

— Просто помоги мне, и мы в расчете, — глухо сказала я.

— Я тебе и так помог бы, — проронил он с горечью.

«Но теперь ты сделаешь это быстрее», — добавила я мысленно, уже ощущая уколы совести.