Навсегда

— Доброе утро, сэр. Я принесла вам завтрак, как вы просили.

В ужасе от того, что может подумать ее подруга, Монце полностью натянула на себя одеяло, но когда услышала Деклана, то потеряла дар речи.

— Эдель, оставь нам завтрак на том столе. И, пожалуйста, предупреди всех, чтобы нас не беспокоили. Можешь просто сказать, что сегодня у меня и моей невесты Синди Кроуфорд много дел.

Услышав это, молодая служанка запрыгала от радости. Синди, ее Синди, будущая хозяйка замка Элчо. Это отличная новость, и она расскажет о ней всем и каждому.

Услышав, как закрылась дверь, Монце быстро откинула одеяло и посмотрела Деклану прямо в глаза.

— Невеста?

— Да.

— Ты в своем уме?

— Нет.

— Ты велел Эдель сообщить всем, что я твоя невеста?

— Да.

— Но. Твоя мать и. леди Роуз! О, боже, это катастрофа.

— Да. Можно сказать, что Роуз немного офигеет, но не моя мать, уверяю тебя, — поддразнил герцог, удивив Монце.

— Офигеет?! С каких пор ты используешь это слово?

— С тех пор, как ты научила меня этому, красавица, — заявил Деклан, целуя ее.

— Мой бог. Видишь? Я плохо на тебя влияю.

— Почему? — Он засмеялся.

— Потому что ты не должен использовать это слово. Ты герцог из семнадцатого века, а в эту эпоху выражение «офигеет» не употребляется.

— Но ты им пользуешься, — снова засмеялся он.

— Но я. Я.

Шокированная его смехом, Монце спрыгнула с кровати и, не заботясь о своей наготе, надела стринги под пристальным взглядом любовника.

— Но пойми, Деклан, подумай! Что скажут люди, когда узнают о нас? — воскликнула она с безумным выражением лица.

Горец невозмутимо сел на кровати, сверкая своей великолепной наготой.

— Знаешь, мне больше нравится, когда ты называешь меня «милый».

— Не отвлекайся, Деклан Кармайкл! — фыркнула Монце.

— Честно говоря, сейчас меня меньше всего заботит, что подумают остальные, — ответил воин с веселой улыбкой.

— Ты сумасшедший! Я думала, вчера вечером тебе стало ясно, что у нас нет будущего. Но боже мой! — Монце взмахнула рукой, заставив его улыбнуться: — Как ты можешь быть таким твердолобым? Деклан, приди в себя, мы вместе, пока я здесь. Вчера вечером ты сказал, что принимаешь это; ты заставил меня поверить, что понимаешь.

— И я понимаю. Понимаю, и именно поэтому не хочу выпускать тебя из рук на то время, которое нам осталось вместе. Лучший способ — сделать тебя моей невестой, моей будущей женой. Я не хочу видеть тебя на кухне за работой, пока тоскую по твоему обществу. И если для этого мне придется жениться на тебе, я сделаю это завтра. Тогда весь мир узнает, что ты — миссис Кармайкл и герцогиня Вемисс.

— Герцогиня? Я герцогиня?! — закричала она, осознав эти слова.

— Да, дорогая.

Засмеявшись в растерянности, Монце стянула волосы в растрепанный высокий хвост.

— Я спокойна как удав. Я спокойна как удав, — тихо бормотала она, стараясь успокоиться.

— Что? — он рассмеялся, услышав ее.

Монце, думая о том, как объяснить это абсурдное выражение, сдалась.

— Ничего, милый, это я просто так. Забудь об этом и даже не думай повторять!

Он нуждался в ней. Деклан изголодался по любимой, и она, словно услышав, бросилась на него сверху. Они начали увлеченно предаваться ласкам, не обращая внимания на окружающую обстановку, как вдруг их парализовал звук распахнувшейся двери. На пороге появилась леди Роуз, размахивая руками с отнюдь не дружескими намерениями.

— Не может быть! — И, не обращая внимания на их наготу, незваная гостья начала кричать, как распоследняя крестьянка. — Что несет эта служанка? Эта. эта шлюха — твоя суженая?

— Ну, дорогуша, разве тебя не учили стучаться в двери? — сказала Монце, вставая.

— Роуз, будь осторожна в выражениях, когда говоришь о моей будущей жене, — сурово отчитал ее Деклан.

— Но. но. что это на тебе надето? — закричала леди Роуз в ужасе при виде наряда испанки.

— Стринги и бюстгальтер от «Ла Перла». Нравится? — ответила Монце, хвастаясь перед ней, к недоумению Роуз и смеху Деклана.

— О, боже мой, какая безнравственность! — вскричала она, но переведя взгляд на герцога, который лежал на кровати совершенно голый, она с пересохшим горлом спросила: — Деклан, что ты на это скажешь?

Горец, взглянув на любимую Синди и увидев ее такой сияющей, повернулся к Роуз, чтобы спокойно ответить:

— Ну, я бы многое тебе сказал, но единственное, что хочу, это попросить, чтобы ты вышла за дверь и позволила нам продолжить то, что мы делали.

— Что? — прошептала Роуз, глядя вниз на его промежность.

— Да, Рапунцель, ты слышала это? Убирайся! — Но заметив направление ее взгляда, Монце быстро схватила одеяло и набросил его на скалящегося герцога. — Прикройся, милый, леди Роуз может упасть в обморок.

Деклан же разразился смехом над этим комичным и забавным замечанием, которое заставило отвратительную скандалистку повернуться и исчезнуть.

— Как грубо! — прокомментировала Монце с озорством в глазах, а затем прыгнула на герцога, чтобы свести с ума, как умела делать только она.

— На чем мы остановились? — спросил он с насмешливой невинностью.

ГЛАВА 46

После обеда, Монце наконец, удалось вырваться из сладких объятий своего герцога, и спустится в свою комнату, чтобы пообщаться с подругами. Они заслуживали объяснения за то, что она не вернулась ко сну. Монце знала, что с Хулией будет непросто, но Хуана ее поддержит

По дороге она встретила Эдель, Агнес и других слуг, которые, обрадованные новостью о том, что Деклан Кармайкл в нее влюблен, обняли ее при встрече. Но счастье стерлось с ее лица, когда она вошла в комнату и столкнулась лицом к лицу с Хулией. Заметив это, Хуана улыбнулась и пожала плечами. Всё выглядело не очень хорошо.

— Герцогиня Вэмисс? — вздохнула Хулия, пораженная.

— Да. — взволнованно кивнула Монце.

— Нет, ты с ума сошла? — Хулия снова зарычала.

— Да.

— Ты действительно хорошо подумала об этом?

— Нет.

Хуана наблюдала за тем, как ругалась Хулия, а Монце, как могла защищалась. Через двадцать минут, в течение которых Хулия беспрестанно упоминала предков всех живых существ, Хуана вмешалась в разговор в надежде дать Монце передышку.

— О, подруга, ты станешь герцогиней, кто бы мог подумать?

Хулия, ошарашенная отношением своих сумасшедших подруг, посмотрела на них и, выпустив целую вереницу проклятий и оскорблений в адрес девушек, их родственниц до пятого колена и цыганки, которая их сюда отправила, открыла дверь и ушла.

— Боже мой, как завелась Дюваль. — прошептала Хуана.

— Я понимаю ее. Но и с собой не могу ничего поделать, — виновато призналась Монце.

— Не думай об этом больше, но позволь сказать, что это вышло из-под контроля для нас обеих. По крайней мере, для меня; в этом нет сомнений.

Монце поняла ее и с грустным видом кивнула.

— Клянусь, я пыталась положить этому конец, но. — сказала она, садясь на кровать.

— Можешь не клясться, я знаю.

— Но одно привело к другому. Деклан говорил мне невероятно красивые слова и. Я не могла сказать ему то, что собиралась. Более того, я решила наслаждаться этим безумием, пока оно длится. Знаю, когда все закончится, мне будет ужасно плохо, но я не в силах покончить с этим сейчас.

— Нас таких двое! — воскликнула Хуана. — Хоть я и не герцогиня, но после ночи, проведенной с Алистером, чувствую себя королевой. Той, с Явы, — она засмеялась.

— Живо рассказывай, — потребовала Монце.

— Когда я покинула комнату вчера вечером, признаюсь, была решительно настроена порвать с ним. И как только я увидела Алистера, сказала ему, что все кончено, чтобы он сосредоточился на других женщинах и.

— И?

— Так он наотрез отказался меня слушать и начал говорить мне самые милые и приятные вещи, которые ты даже представить себе не можешь.

— Думаю, что могу, — засмеялась Монце, вспомнив, слова Деклана.

— Так, после небольшого спора, Алистер поцеловал меня. О, боже, как он меня целовал! Я почувствовала, что кровь моя закипает, а ноги подкашиваются и. Тогда он посадил меня на коня и повез в свои земли.

— Его земли? Боже мой, королева, как романтично! — пошутила Монце.

— Да, подруга, да, на несколько часов я почувствовала себя главной героиней одного из романов. Очевидно, много лет назад Деклан подарил Алистеру землю, на которой он построил себе небольшой красивый дом! И вот, там, только мы вдвоем, в тепле камина и с жаром, произошло то, что должно было произойти.

— Больше никакого уважения?

— Точно! — кивнула Хуана с мечтательными глазами. — И хорошо.

— Стоп! Не говори ничего больше! — засмеялась Монце. — Мне достаточно знать, что это нечто потрясающее. Мы знаем друг друга, а когда знаешь, то и рассказывать все в подробностях необязательно.

— Но. и или. Ну, дело в том, что произошло кое-что еще.

Когда Монце услышала это, она посмотрела на Хуану и недоверчиво наклонила голову.

— Кое-что еще? Что это?

Хуана достала из лифа маленькую серебряную цепочку, на которой висело красивое кольцо.

— Я вышла за него замуж.

У Монце волосы встали дыбом, когда она услышала это. Что они сделали?!

— Поздравляю, миссис Сазерленд, но нам не избежать гнева Дюваль, — вздохнула она, как только оправ

ГЛАВА 47

— Ты женился на Пэрис Хилтон? На коротышке? — спросил ошарашенный Деклан.

— Пэрис не коротышка, а миниатюрная, — уточнил Алистер с довольной улыбкой, потягивая бокал виски со своим другом и лэрдом.

Деклан, понимая, что товарищ счастлив, подошел к нему и сердечно обнял его.

— Поздравляю, Алистер.

— Спасибо, Деклан.

Все еще удивленный такой новостью, он посмотрел на своего друга и, решив выяснить подробности, сел в одно из кресел библиотеки.

— Когда вы поженились?

— Ранним утром. Я очень хотел, чтобы она стала моей женой и не собирался ждать больше ни минуты.

Оба друга некоторое время смеялись над свадебным «приключением». Священник привел столько доводов в пользу отсрочки брака, что Алистеру пришлось его долго уговаривать. Но в конце концов он убедил святого отца.

— Прошлой ночью Пэрис наконец-то рассказала о том, что ты поведал мне несколько дней назад, и, хотя мне трудно ей поверить, я опасаюсь, что такую историю сложно выдумать.

Услышав это, герцог скривился. Он не хотел даже думать о признаниях испанок, но чувствовал, что этого не избежать.

— Что она тебе сказала?

— То же самое, что и тебе, но с той разницей, что Пэрис объяснила, что они здесь, потому что Синди в своих пожеланиях попросила о личной встрече с тобой.

— Встретиться со мной лично? — переспросил удивленно Деклан.

— Кажется, с самого детства ты появлялся во всех ее снах. Разве ты этого не знал?

— Нет, но я рад узнать, — с довольной улыбкой ответил герцог.

Тем временем наверху в замке, Фиона слушала, что ей говорила безутешная Роуз О'Каллахан, потрясенная поворотом событий. Она пыталась пожалеть девушку, но у нее не получалось. Ей нравилась Синди. Уже несколько дней она была молчаливым свидетелем того, как ее сын улыбался, смотря на молодую испанку. Она даже знала о ее ночных визитах — однажды проснулась и увидела, что Синди вошла в покои Деклана. Странное ликование в ту ночь вызвало улыбку на ее губах. Эта дерзкая чужестранка, завоевавшая всеобщую любовь, сумела пробудить сына от затянувшейся летаргии.