Юго-западная Туркмения в эпоху поздней бронзы. По материалам сумбарских могильников

Одновременно с могильниками эпохи поздней бронзы были раскопаны кладбища более раннего (Пархай II) и более позднего времени (античные погребения в могильниках Сумбар I и Пархай I и средневековые погребения в районе могильника Сумбар I). Поскольку они выходят за хронологические рамки исследования, то здесь не публикуются, однако их материалы используются в работе при интерпретации некоторых явлений в могильниках эпохи поздней бронзы.

Памятники эпохи поздней бронзы в долине Сумбара раскапывала Сумбарская археологическая экспедиция ЛОИА АН СССР и ЮТАКЭ с 1969 по 1977 г.; в 1970 и 1971 гг. полевые работы не проводились. В 1969 и 1972 гг. экспедиция раскапывала поселение на холме Пархай-Тепе, а 1972—1976 гг. — могильники Сумбар I и II, в 1977 г. — Пархай I и II. Работы проходили под руководством автора. В них принимали участие археологи Л. И. Хлопина (1972—1977 гг.), Б. Н. Пяткин (1972—1974 гг.), А. М. Бианки (1977 г.); художники Г. В. Иванов (1972 г.), Н. А. Денисова (1973 г.), Н. Н. Вийра и И. А. Тарасов (1974 г.), И. И. Мартынова (1975 г.), О. Н. Борисова (1976 г.) и Е. Б. Буркальцева (1977 г.); антропологи Т. П. Кияткина (1973, 1974, 1976, 1977 гг.) и Ю. К. Чистов (1975 г.); геоморфолог П. М. Долуханов (1974, 1975 гг.); шоферы А. Бабаев, А. М. Дацевич, А. Нурыев,М.И.Синюков и К. Мухаммедов. Землекопными работами занимались рабочие и лаборанты, в том числе учащиеся старших классов средних школ пос. Кара-Кала. Дружеское отношение общественности этого поселка, особенно коллектива Туркменской опытной станции Всесоюзного института растениеводства им. Н. И. Вавилова, обеспечивало нормальное и интенсивное функционирование экспедиции.

Глава I. МОГИЛЬНИКИ СРЕДНЕГО ТЕЧЕНИЯ СУМБАРА

Сумбарские могильники расположены на левом, коренном берегу Сумбара, на южной кромке долины. Могильник Сумбар I (для обозначения могил принята аббревиатура С-1-№ погребения) занимает несколько лёссовых увалов, соединенных перешейками и вытянутых в широтном направлении (рис. 1). Высота могильника от уреза воды в реке достигает 80 м. Геоморфологические наблюдения показали, что во время функционирования могильника рельеф был более сглаженным, без столь глубоких и крутых оврагов, которые образовались вследствие полного уничтожения растительности. Судя по ряду наблюдений, за прошедшие 3000 лет общий рельеф понизился на 1.2—1.5 м. Всего в могильнике раскопано 181 захоронение, причем пять из них античного времени.

Могильник Сумбар II (для обозначения могил принята аббревиатура С-П-№ погребения) отделен от предыдущего глубоким оврагом, и его абсолютная высота значительно меньше. Увал с могильником Сумбар II вытянут в меридианальном направлении, т. е. почти под прямым углом к предыдущему. В могильнике раскопано восемь погребений, шесть из них эпохи поздней бронзы.

Могильник Сумбар III не подвергался раскопкам из-за действующего на его территории кладбища. Однако сборы выброшенных при рытье могил сосудов показали его полное соответствие первым двум в культурном отношении.

Могильник Пархай I (для обозначения могил принята аббревиатура П-1-№ погребения) расположен на противоположной, северной кромке долины на расстоянии около 4 км по прямой от Сумбарских могильников (рис. 2). Можно не сомневаться, что он принадлежал жителям уже другого поселка. Там раскопано 18 погребений. Поскольку они во всем идентичны погребениям Сумбарских могильников, то на интерпретационном уровне материал всех могильников долины Сумбара этого времени будет рассматриваться единым массивом.

Во всех могильниках конструкция погребального сооружения одна и та же — катакомба. Вход в нее всегда вел с севера на юг; отмечены две разновидности входов — колодцем и штольней. Последняя бывала тогда, когда погребальная камера сооружалась на северной стороне увала с кладбищем. Камера после совершения погребения оставалась пустой, но вход был заполнен землей; чтобы земля не попадала в камеру, она отделялась от колодца или штольни кирпичной либо каменной кладкой. Однако при раскопках оказалось, что все камеры заполнены землей. Это произошло скорее всего после ограбления могил, когда целостность перекрытия была нарушена и вода стала попадать в камеру. Правда, в некоторых случаях вода просачивалась туда до ее ограбления, и тогда слоистые натеки из глины и песка как бы консервировали содержимое могилы и препятствовали ее ограблению. Из всего количества погребений лишь 15% дошло до нас в непотревоженном виде.

Рис. 2. Могильник Пархай I. Сводный план.

1 — катакомба эпохи бронзы; 2 — катакомба античного времени.

Положение умершего в могиле и размещение в ней погребального инвентаря устанавливаются довольно четко, несмотря на ограбленность. Все костяки лежали на правом или левом боку в слабо скорченной позе: ноги согнуты в тазобедренном и коленном суставах так, что образовывали практически прямые углы; обе руки согнуты в локтях, кисти находились перед лицом или грудью. Сравнительно свободная поза погребенного не позволяет говорить о том, что покойника перед захоронением связывали. Антропологические определения, прежде всего половозрастные, не всегда было возможно осуществить, однако стандартные наборы погребального инвентаря у мужчин и женщин служили надежным показателем пола погребенного.

При раскопках 200 могил было найдено свыше 1500 предметов. Все находки разного характера, что сразу позволило разделить их на соответствующие группы: керамика, оружие, инструменты, предметы престижности, украшения и органические остатки. Хотя обычно принято рассматривать погребальный инвентарь, взяв за основу материал, из которого он сделан, мы предпочли исходить из его функции, так как в противном случае об одних и тех же вещах пришлось бы говорить дважды: с точки зрения материала (бронза, камень и т. д.) и с точки зрения назначения предмета. Предметы из разных материалов были распределены по группам, в основу которых было положено их одинаковое назначение. Поскольку керамика — не только самая большая группа предметов из одного материала, но и (в силу того, что опа не была объектом ограбления) самая полная, рассмотрение погребального инвентаря начинается с нее.

КЕРАМИКА И ЕЕ КЛАССИФИКАЦИЯ

Любая керамическая коллекция требует для своего исследования выбора определенной методики, посредством которой можно попытаться извлечь максимум информации из артефактов. Первобытные памятники Южной Туркмении интенсивно изучаются уже более 30 лет, а если говорить о всей Средней Азии — и того больше, но методика исследования керамики — массового и основного материала — еще не может считаться окончательно разработанной. Наиболее совершенный способ классификации керамики — разделение ее на типы и варианты по формам сосудов, за которыми скрывается назначение последних. Однако это не всегда достижимо, особенно при обработке керамической коллекции с поселения, представленной почти полностью фрагментами сосудов, формы которых подчас даже не восстанавливаются графически. Но и подобная коллекция нуждается в исследовании и классификации, а поэтому требует иного, отличного от идеального, подхода. В такой коллекции на первый план выступают не формы сосудов, а их иные признаки: технология изготовления, цвет поверхности, состав глиняного теста, толщина черепка и др., — которые позволяют также объединить фрагменты керамики в группы и выделить соответствующие типы. Именно потому, что многие исследователи Средней Азии имеют дело с такими, можно сказать, неполноценными коллекциями, существует мнение, что не форма сосуда, а названные вторичные признаки являются основными при анализе керамического комплекса [см., напр.: Горбунова, 1971, с. 77—86]. Но при данном подходе в одну группу могли попасть разные как по форме, так и по назначению сосуды [Прищепенко, Шапошникова, 1970; Хлопин, Хлопина, 1976в, с. 76; 1976г, с. 17—19]. Поскольку раскопки могильников долины Сумбара дали керамическую коллекцию почти исключительно из целых сосудов, в основу предлагаемой классификации керамики положено ее разделение на типы и разновидности по форме, а все остальные признаки учитываются уже внутри каждого типа (рис. 3).

Из могильников среднего течения Сумбара происходит 650 сосудов; правда, есть еще 10—15 экз., найденных вне могил, однако они пе входят в общий расчет. Таким образом, 650 сосудов мы принимаем за 100%. Выделено 12 основных керамических типов, ио во многих из них есть от двух до шести разновидностей. Тринадцатый тип посуды содержит три уникальных сосуда.

I — хумча (рис. 3, /). Это самые крупные и наиболее часто встречаемые сосуды в коллекции; они горшковидной формы, с низким, почти вертикальным венчиком; диаметр венчика (горла) относится к диаметру тулова примерно как 1 : 2; именно данное отношение встречено чаще всего, а разброс других цифр группируется вокруг него. Таких сосудов найдено 103 экз., что составляет почти 15.8% от всего количества. Внутри этой группы посуды 85 экз. (82.5%) изготовлены без применения гончарного круга из кухонного теста и сравнительно плохо обожжены (1а; рис. 4, 9). Две хумчи выделяются тем, что имеют на тулове три петельчатые ручки (1г); такие же ручки есть на единственном экземпляре из столового теста с узким горлом (1д). Оставшиеся 15 сосудов были изготовлены при помощи гончарного круга из столового теста; среди них три импортных (1е; рис. 4, 7, 8), три горшка (1в), две хумчи с изящно и сложнопрофилированным венчиком (16). Емкость этих сосудов 10—16 л.

Рис. 3. Классификация керамических сосудов из Сумбарских могильников.

II — горшочек с открытым носиком (рис. 3, II). Этих сосудов найдено 99 экз. (15.2% от всего количества). Они выделены благодаря открытому носику, который начинается в месте перехода тулова к венчику от специально проделанного отверстия, что позволило не нарушать целостность венчика (рис. 5, 5). Длина носика (последний называем так потому, что он начинается сразу от венчика и не нарушает его линию) всегда больше радиуса венчика сосуда и меньше его диаметра.

Этот тип посуды удивительно однообразен по своим размерам: большинство сосудов укладывается в следующие диапазоны — диаметр венчика от 9.5 до 11.5 см, высота от 9.5 до 12.5 см. По технологическим признакам они делятся на две группы: 16 экз. из 99 (16.0%) изготовлены из столового теста на гончарном круге, хорошо выделаны и имеют серый, розовый или красный цвет поверхности; остальные 83 (84%) сделаны без применения гончарного крута из кухонного теста, отличаются средним или слабым обжигом и желтоватым, черным или розоватым цветом поверхности. Ни один из них не был найден в детском захоронении — показатель того, что этот тип посуды употреблялся только взрослыми.

III — чаша (рис. 3, III). Сосудов, объединенных этим названием, найдено 95 экз. (14.6% от всего количества). Чаши имеют конический или (реже) сферический профиль; диаметр венчика почти всегда вдвое больше высоты. По ряду второстепенных признаков чаши можно разделить на пять групп.

Чаша коническая с ручкой у дна имеет две разновидности: с загнутым внутрь венчиком (Ша; рис. 5, 8) и с прямым (Шб). Эта группа количественно преобладает среди чаш и представлена 83 экз. (87%). Лепных чаш из кухонного теста насчитывается 60%, а изготовленных из столового теста на круге — 40%. Загнутый внутрь венчик встречается вдвое чаще у сосудов, сделанных на круге, а прямой — более чем втрое чаще у чаш, выполненных ручной лепкой. Еще один признак есть у этой группы сосудов — наличие или отсутствие поддона; этот признак попадается у чаш с венчиками той и другой формы, но чаще отмечается у чаш с прямым венчиком; видимо, изготовление поддона было проще у лепных сосудов, нежели у гончарных.