Идите и убивайте!

05 июня 202… года. Греция, Афины

Оказывается, приложило меня намного сильнее, чем я думал. Иногда так бывает — сначала бегаешь, а потом… Первую я получил еще в Чечне, а потом обновлять раз за разом… практика хреновая.

Вот меня прямо из кабинета замминистра — и отвезли в больничку. Государственную, не частную — но вполне приличную, видимо, это главная больница в стране. Томографию сделали, ничего особенного не нашли — но постельный режим прописали.

Палата у меня была отдельная. Пришли с посольства, принесли русские книги. И так я лежал и читал, пока в один прекрасный день не открылась дверь, и на пороге не появился Димитрис с сумкой с фруктами и с цветами.

— Какие люди…

— Димыч…

…

… ты же раненый был.

— Повезло. Кость не задело.

…

— Кусок мяса еще из ж… вырвало. Теперь все смеются. Ты то как?

— Отдыхаю…

— Долго еще?

— Дня три и обещали выписать.

— Это хорошо…

Димитрис сел на постель, неловко, чтобы не потревожить еще болевшую ногу

— Слушай… у вас там всё так?

— Что именно?

— Ну, бандиты? Это же п…ц. На Сицилии больше такого нету.

— У нас тоже. Это те, кто от нас бежал, чтобы не зарулить надолго. Или на пожизненку.

Вот сказал, и задумался. Я же все-таки не дуботол какой, интересуюсь историей.

В период с 1905 по 1917 год — да и до 1905 года — в Европу переселились десятки тысяч русских, бежавших от царизма. Но это расхожее слово — бежали от царизма. Многие — совершили убийства, теракты. В России их ждали суд, тюрьма, ссылка, а то и виселица.

Террористка Леонтьева, дочь якутского губернатора кстати — собиралась обмотаться взрывчаткой и подорваться во время представления фрейлин при Дворе — про террористок-смертниц еще никто ничего не слыхал, палестинские крестьяне мирно нанимались на еврейские фермы на поденную работу — а у нас террористы — смертники уже жали свою кровавую жатву.

Ее вовремя обезвредили — но не повесили, а признали психически больной и отправили в… Баден-Баден, полечиться на термальных водах. Там она встретилась в холле гостиницы, где жила — со стариком, который ей показался похожим на министра внутренних дел России — и она недолго думая застрелила его. Ее схватила немецкая полиция. Когда ей сказали, что она убила обычного мирного бюргера приехавшего на воды, она ничуть не раскаялась в содеянном. И заявила — дословно — что в наши тяжелые времена нет разницы, одним человеком больше, одним меньше[40].

Вот такие вот люди и хлынули в Россию, пароходами и пломбированными вагонами — когда настала свобода.

А что теперь? Интересно, кто-то задумывается о том, куда делись все братки из девяностых? Их ведь сколько было, толстолобиков?

Кто-то погиб. Кто-то сел — у них срока, кстати, массово заканчиваются в 2015–2025 годах. А кто-то здесь, в Европе. В Чехии, в Испании. Они здесь, они никуда не делись. Ждут.

И когда из России раздастся разбойный посвист — думаете, куда они денутся?

Страшно не то, что Иваниди творит здесь. Страшно, что будет, когда он вернется.

— Я чего зашел…

…

— Только что генеральный прокурор подписал ордер на арест Иваниди.

Я сел на кровати

— Как?!

— А вот так. Британцы передали пакет документов для экстрадиции. Он подозревается в отмывании денег, в наркоторговле, в организации заказных убийств…

…

— Если хочешь и можешь, поехали с нами, группа уже собирается.

— Спрашиваешь… — я встал с кровати — сейчас переоденусь

— А врач?

— К черту врача!

…

Группа для задержания Иваниди формировалась прямо на улице, перед зданием МВД Греции. Там кстати еще не убрали следы разгрома…

Больше десятка полицейских машин, два грузовика с солдатами, пулеметы на автомобилях. Предстартовая суета…

Мне это не нравилось

— Зря собираемся так на виду. Любой может позвонить ему и сообщить.

— В этом здании отключена связь. Перебои с электричеством…

Круто.

По связи прошла перекличка на греческом. Определяли порядок движения.

— Все! — Димитрис выбросил сигарету и хлопнул дверью — поехали…

Смешно… я ведь провалил задание. Я должен был добиться передачи Иваниди нам… а его явно отдают англичанам.

Но почему мне так хорошо тогда…

…

От Афин — на большой скорости рванули на север, по трассе. Иваниди жил на самом севере, недалеко от Салоник, прямо на побережье. У него там был дом, причем не купленный, а выстроенный. По данным разведки МВД — он был там.

Когда мы свернули на проложенную специально к дому Иваниди трассу — бетон, две широкие полосы — хлестко ударила об асфальт пуля, потом еще одна

— Стой! Стой!

— Назад!

— Снайпер!

— Ложись! Ложись!

Мы выбрались, присели за машинами

— Мегафон где? Где мегафон!?

…

— Не взяли что ли? Раздолбаи!

— Вот он, здесь…

Димитрис взял мегафон

— Никифор Иваниди — громыхнуло над горами и морем— с вами говорит полиция! У нас ордер на ваш арест!

…

— Никифор Иваниди! Не сопротивляйтесь! Мы полиция!

Ага… щас…

Послышался какой-то свист…

— А это еще что…

…

А это были вертолеты…

Два вертолета, американские СиХоки, зашли со стороны моря. Светло-серые, морской вариант. Один из них завис чуть в стороне, другой — опустился прямо на крышу здания виллы Иваниди. Было достаточно далеко — но мы отлично видели, как несколько человек, в гражданском — один за одним пригибаясь, бегут к вертолету, садятся в него…

— Стреляйте! — крикнул я, показав на вертолеты — стреляйте же!

— Ты что?! — крикнул в ответ Димитрис — это же американцы! Совсем с ума сошел!

Я смотрел на Димитриса, а он на меня.

И я понял, что я не там, я — в Европе. В Европе нельзя стрелять в американцев.

Это один из признаков цивилизованного мира — в нем никогда не стреляют в американцев.

Приняв на борт нужных людей — второй вертолет снова поднялся в воздух и оба они ушли в сторону моря. Мы молча смотрели на это. Стрельбы больше не было, греческие полицейские получили возможность зайти на территорию виллы. Понятно, что никого кроме перепуганной прислуги мы там не обнаружили.