Грозный сэр Макс в Хогвартсе

Глава первая, в которой Макс помимо своей воли совершает удивительное путешествие

Я там и тут — куда пошлют. А посылают часто.

Приключения капитана Врунгеля

Сны положили начало многим удивительным приключениям в моей жизни. Да даже переезд в Ехо со всеми вытекающими из этого знаменательного события волшебными последствиями произошел именно из-за моих особых отношений с миром грез. Ведь это во сне я познакомился с неповторимым сэром Джуффином Хали. И получил от него самое лучшее предложение по трудоустройству в своей жизни!

Вот и это очередное мое приключение началось тогда, когда я сладко спал в спальне над «Армстронгом и Эллой».

Было раннее утро. Я только-только вернулся из Дома у Моста, где в очередной раз наслаждался ленивым перелистыванием старых газет, великолепной камрой из «Обжоры» и неизменно приятным обществом сэра Кофы Йоха. Он в ту ночь не протирал штаны в одном из многочисленных трактиров Ехо, а баловал меня своим присутствием. И — заодно — отборнейшими байками о нашей конторе, гулявшими по городу.

Помню, отсмеявшись и утерев слезы после особенно колоритной истории, в которой страшный и ужасный я без памяти влюбился в сэра Шурфа Лонли-Локли, при помощи запретной магии принял облик его супруги и успешно соблазнил этого непостижимого парня, я спросил:

— Кофа, я, конечно, очень польщен вашим вниманием, и все такое.... Но мне как-то странно, что вы целых три часа кряду болтаете со мной вместо того, чтобы набивать брюхо в каком-нибудь очередном заведении. Вы потеряли вкус к веселой ночной жизни в компании пьяниц и гуляк? Ни за что в это не поверю, так и знаете!

— Сам не знаю, почему, но мне не хочется оставлять тебя этой ночью в одиночестве, — задумчиво признался мастер Кушающий-Слушающий. Я заметил легкую тень тревоги, плещущуюся где-то на дне его глаз. — Какое-то неясное предчувствие чего-то плохого... И причем не где-нибудь, а именно здесь.

— В Доме у Моста? — изумился я. — Да что здесь может случиться? Великие магистры, как я успел заметить, редко бывают идиотами. А отправиться безобразничать сюда, в обитель самых грозных магов королевства — это ведь чистой воды идиотизм и есть, разве нет?

— Я бы не был столь категоричен, — возразил Кофа. — Всякое бывает. Даже на твоей памяти такое случалось — помнишь наглое похищение Джифы Саванхи прямо из камеры? Среди могущественных магов хватает безумцев — а это гораздо хуже, чем идиоты, можешь мне поверить.

Я настороженно покивал, спросил:

— А Джуффина вы уже предупредили?

— Пусть пока спит! — отмахнулся Кофа. — Не думаю, что все случится прямо сейчас, хотя...

Мастер Кушающий-Слушающий помолчал, а потом махнул рукой:

— Знаешь, мальчик, не бери в голову! Мы, старики, часто беспокоимся из-за всякой ерунды!

И я, дурак, удовлетворился этим объяснением. Хотя прекрасно знал, что Кофу уж никак нельзя обвинить в излишней мнительности. К его дурным предчувствиям стоит прислушиваться. Сколько раз они экономили нам, тайным сыщикам, время и силы. А сколько раз спасали жизнь?

В общем, я, следуя совету Кофы «не брать в голову», с рассветом послушно отправился спать. В «Армстронге и Элле» в этот час было тихо и безлюдно, как раз то, что нужно уставшему человеку. И даже — редкая удача! — в спальне обнаружилась тихо посапывающая хозяйка дома, незабвенная леди с серебряными кудряшками. В кои то веки она не сидела на улице Старых Монеток, жадно поглощая творения киноделов моего мира, а как все нормальные люди, сладко спала. Обрадованный этим удивительным, но невыразимо приятным стечением обстоятельств, я обнял Теххи — она сонно пробормотала что-то и положила мне голову на плечо —и в миллионный раз в своей жизни прикрыл глаза…

* * *

И оказался в месте, очень похожем на Коридор между Мирами. Таком же странном и непостижимом, лишенном направлений, силы тяжести и любых других, привычных мне, физических штучек. Вначале я просто немного разозлился — мол, сколько можно то? Мы ведь договорились, что путешествовать между мирами я буду только из своей спальни в доме Старых Монеток... Ну или посредством дверей, в крайнем случае.

Но уж точно не так — закрыл глаза и провалился! Безобразие! Кому тут подавать жалобу?!

Тогда я еще не успел понять, как вляпался. Происходящее казалось мне каким-то странным капризом этого непостижимого места. Мелким неудобством. Чем-то, с чем легко можно справиться...

В конце концов, не таким уж я был и новичком в путешествиях между мирами — и не сомневался в своей способности вернуться домой, рано или поздно.

Однако я вдруг с ужасом понял, что не знаю, как вернуться. Потому что нужного мне входа попросту не существовало. Более того, и других путей тоже не было.

Это было похоже на Коридор между Мирами. Но на деле это скорее было тупиком, ловушкой, застывшей в окружении полнейшей и абсолютной пустоты. В панике я попытался проснуться. Но не тут-то было. Предпринял попытку пошевелиться, закричать, сделать хоть что-то! Тщетно.

Несмотря на то, что я успел уже побывать в солидном количестве переделок, признаюсь, в этот миг мне стало страшно. И даже очень страшно!

Чудовищным усилием воли я собрал то, что всегда, за неимением лучшего, считал своим здравым смыслом, в кучку. В конце концов, ничто не длится вечно. И даже в самой кошмарной и непонятной ситуации иногда нужно просто подождать.

Не может же все это продолжаться до конца времен, правда? Рано или поздно в окружающей меня реальности или во мне должно что-то перемениться. Не обязательно, конечно, к лучшему. Но — перемениться.

И это произошло. В какой-то момент я вдруг ощутил запах. Сначала он был едва различим. Я даже подумал грешным делом, что мне мерещится. Но постепенно аромат усиливался. И в конце концов я уже не мог отрицать — запах существует. Возможно, он даже более реален, чем все остальное. И даже более реален, чем я сам.

Запах мне совершенно не понравился. Дивная смесь сладковатого аромата разложения и пепла. Гадость та еще!

Тем не менее, это было что-то новенькое. И потому я очень старательно принюхался к этой перемене, можно сказать, потянулся к ней всем своим существом. И вдруг ощутил, что теперь не просто существую посреди непостижимого и неописуемого нечто. А скорее скольжу. Движусь навстречу запаху.

Приятно было хотя бы чуть-чуть управлять ситуацией. И потому я не только не стал противиться происходящему. Я сосредоточил всю свою энергию на том, чтобы ускорить свое движение к этой мерзкой вони!

Она быстро становилась все гуще и гуще. Кажется, даже если бы меня ткнули носом в разлагающийся труп, запах был бы не такой сильный. Я и не предполагал, что обонятельные ощущения бывают такими! Злыми и оглушающими. По-другому и не сказать.

Но я упорно продолжал рваться им навстречу. И в тот момент, когда мне показалось, что я уже просто не выдержу больше, внезапно все кончилось.

Я моргнул и увидел чистый и прозрачный дневной свет, высокий каменный потолок с серебристо-серой сеточкой паутины в углу. И запах… Той удушающей вони как будто и не было никогда. Теперь пахло чем-то горьковатым, неуловимо напоминающим все медицинские учреждения, где мне когда-либо доводилось оказываться.

«В приют безумных меня определили, что ли?» — мысленно подивился я.

Во всяком случае, это точно не было ни одним из моих домов. И в Ехо, и в моем родном мире я жил и, следовательно, имел обыкновение просыпаться в совершенно иных интерьерах. Дело было даже не в другом потолке — я как-то сразу почувствовал, что это совершенно чуждое мне место. Как будто тут сами законы природы отличались от всего, с чем я когда-либо сталкивался.

А еще все было немного мутным. И это здорово раздражало.

Я сел и огляделся. Моя драгоценная тушка, как оказалось, изволила возлежать на узкой, но при этом мягкой и довольно удобной кровати. Такие нередко встречались в моем родном мире, но в Ехо — никогда. Рядом находилась такая типичнейшая прикроватная тумбочка, совершенно погребенная под пестрыми открытками и, кажется, какими-то сладостями.

Я немного обалдел, заметив, что надпись на одной из открыток шевелилась. «Поправляйся, Гарри!» подмигивали мне всеми цветами радуги кособокие буквы.

— Страсти какие! — произнес я вслух и удивился тому, как непривычно звучит голос.

Это был чужой голос. Не то чтобы какой-то неприятный, но совершенно точно — не мой.

А потом я заметил, что и сам я весь какой-то не такой. Гораздо короче и тоньше, и лицо гладкое, без следа щетины. И руки, и торчащие во все стороны жесткие волосы, непривычно острые коленки и слишком длинные указательные пальцы на ногах… Все, решительно все ощущалось и выглядело чужим.

Это было не мое тело!

— Мистер Поттер! — прервал вдруг мои панические умозаключения приятный женский голос. — Вы наконец-то пришли в себя! Признаться, я уже начинала волноваться. Для обычного обморока ваше бессознательное состояние продлилось слишком долго. Хотя никаких других недугов я обнаружить не смогла…

Эта радостно-взволнованная речь принадлежала маленькой и энергичной пожилой леди, с аккуратным пучком из совершенно седых волос и очаровательными ямочками на румяных щеках. И речь сия была произнесена на превосходном разговорном английском.

Я промычал в ответ что-то невразумительное.

— Как вы себя чувствуете? — спросила эта особа и, не потрудившись сделать даже крошечной паузы, куда я хотя бы теоретически смог бы впихнуть свой ответ, продолжила: — Не волнуйтесь, я уверена, что профессор Дамблдор что-нибудь придумает! Надеюсь, вам вовсе не придется рисковать своей жизнью на потеху толпы на этом ужасном Турнире! Ах, бедный мальчик, вечно на вас сваливаются все неприятности! Неудивительно, что вы упали в обморок, услышав о том, что Кубок вас выбрал!

Параллельно этой многословной и эмоциональной, но малопонятной для меня болтовне, седовласая леди выписывала какие-то сложные причудливые жесты странной тонкой палочкой, которую все это время держала в руках. У меня создалось ощущение, что жесты эти адресовывались мне. К тому же я почувствовал, как ласковый теплый ветерок коснулся моего загривка, а по коже прокатилась волна почти невесомой щекотки.

Неприятно не было. К тому же я почему-то был уверен, что эта милая англоговорящая леди ни за что не причинит мне вреда.

— Кажется, все в порядке, — ободряюще улыбнулась она мне. — Думаю, мне следует сообщить профессору Дамблдору. Он очень хотел как можно скорее с вами поговорить.

Я вновь промычал что-то невразумительное, и седовласая леди удалилась, задорно подмигнув мне на прощание.

У меня голова шла кругом. Я совершенно — ну вот абсолютно! — ничего не понимал.

Кажется, меня принимали за какого-то «мистера Поттера», который, судя по всему, не мог похвастаться ни спокойной жизнью, ни крепкими нервами. Во всяком случае, услышав о том, что его выбрал какой-то там кубок, он упал в обморок. Да так качественно упал, что его грешный дух вовсе не вернулся в скорбную телесную оболочку несчастного. Зато в нее почему-то «вернулся» я. Прелесть какая!

Отбросив пока все эти сумбурно-панические мысли, я решил заняться более насущными вещами. Например, поискать уборную.