Скиталец. От монстра к человеку

* * *

И вот я, надев куртку и кроссовки (сегодня было прохладно), шагаю по тротуару, скользя взглядом по проплывающим мимо постройкам. Район у меня благополучный, так что поверхность под ногами ровная, а вечерние сумерки разгоняет свет уличных фонарей. Вокруг снуют людские особи, но мне они не интересны, как и я им.

Бреду наугад, не боясь заблудиться. В случае чего встроенный в смартфон GPS подскажет обратную дорогу. На худой конец вызову такси, благо семья у меня не бедная.

Через какое-то время антураж начинает меняться. Разбитые фонари погружают часть дороги в непроглядный мрак, приходится всё чаще перешагивать лужи и дыры в асфальте. Прохожих становится меньше, пока они не исчезают совсем.

Проходя мимо очередного переулка, слышу изнутри какой-то шум. Людские голоса. Становится любопытно, сворачиваю в темноту и вскоре оказываюсь перед двориком, освещаемом слабенькой лампой над какой-то дверью.

Действующие лица: три самца и одна рыжеволосая самка, одетая в чёрный плащ до колен, тёмные колготки и ботинки. Окружена и прижата к стене. Отступать ей больше некуда.

— Прошу вас, одумайтесь! Благородным господам не пристало совершать столь непристойные деяния!

— Ты где научилась так разговаривать, девица? Плебейкам таких умных слов знать не положено.

— Неясно мне, отчего вы делите людей на плебеев и знать. Ведь между нами нет отличий!

— Отличие в том, дорогуша, что мы сейчас сделаем с тобой всё, что захотим, а в конце ты посмотришь в объектив и скажешь, что согласилась на всё добровольно, и ничего нам за это не будет. Не веришь? Так сейчас проверим.

И правда, один уже навёл на самку смартфон. Так этим не одна моя шайка промышляет?

Меня пока не замечают, что позволяет провести анализ происходящего. Очередное изнасилование. Что-то я часто с ними сталкиваюсь в последнее время, словно проклятие какое.

Самцов больше и они сильнее. Они сделают всё, что захотят. Закон джунглей, одинаковый для всех миров. В Войдасе было так же. Убей и сожри того, кто слабее. Или отними добычу у более слабого хищника. А он пусть ищет новую или умирает от голода, это уже не твои проблемы. Устрани того, в ком видишь угрозу. Прогони из логова, чтобы самому укрыться от непогоды.

Но вот чего ни разу не встречал даже в том жестоком мире, так это принудительных совокуплений. Тысячи раз меня могли убить и сожрать, но делали это, следуя инстинкту выживания. Победи, убей, или погибнешь сам. Вот только от нехватки самок пока никто не умирал. В совокуплении нет никакой жизненной необходимости. Особенно это касается людского вида, уже придумавшего альтернативы в виде проституции, порно-сайтов и диковинных игрушек, продающихся в секс-шопах.

Обитатели Войдаса постоянно убивали и пожирали друг друга, но никогда не делали это ради забавы. Ради того, чтобы унизить другую особь. Такие действия и такое мышление не вписываются в мою картину мира.

Прежде я не задавался подобными вопросами, ибо были дела поважнее. Впервые попав в тело Кероса, я был больше озабочен анализом обстановки, а не оценкой проходившего рядом совокупления. Видел порносайты и даже просматривал содержимое, но это происходило где-то там, по ту сторону экрана, и меня словно бы не касалось.

Но сейчас очередной акт происходит прямо передо мной. И что мне делать в такой ситуации? Мне непонятны мотивы насильников, но конкретно мне их действия никак не вредят. Я вообще мужская особь, да ещё и представитель знати в придачу. Мне ничего не грозит. Ни сейчас, ни в будущем. Если дойдёт до схватки, один против троих в этом теле я вряд ли справлюсь. Видишь превосходящего врага — отступи и спрячься. Один из основных законов Войдаса.

Но то было в далёкие времена, когда я был слаб и беззащитен. На самом деле я уже давно позабыл это слово — отступить. Наступать и убивать, только так и никак иначе. Слабые, сильные, армии, народы, планеты — уничтожать всё, что встанет на пути или будет путаться под ногами.

— Кто-нибудь, на помощь!

— Не в том районе ты на помощь зовёшь, дурында. Никто тут за тебя не вступится. Слишком долго Керос всё бабло себе загребал, пришло время честной конкуренции. Марк, Сеттил, начинайте.

Почему я стал так мыслить? Потому что обзавёлся сильным телом? Или были и другие причины? Что насчёт души? Она тоже изменилась, или так и осталась душой молодой и пугливой человеческой особи? Я смирился с тем, что вынужден заново обретать силу, собирать её по крупицам. Но смирюсь ли со слабостью? Научусь ли заново бояться сильных? Позволю ли существовать тому, чего не понимаю и не принимаю?

Пока мозг раздумывал над ответом, тело уже стояло между самкой и тремя самцами.

— Ты ещё к… Да ладно, Керос⁈ — удивлённо воскликнул один из наступавших. То ли Марк, то ли Сеттил.

— Чего здесь забыл? Конкурентам пришёл помешать? — спросил второй.

Опять разговоры. Сложно. Хотя сейчас и другие методы лёгкими не окажутся.

— Пошли вон отсюда, — процедил я. Не знаю, получился ли тон достаточно пугающим. В Войдасе мне доводилось отгонять тварей жутким рыком и ментальными атаками, но вот словами — никогда.

— Чего? Это с какой бы такой стати? Сам вали, куда шёл! Тебя сюда никто не звал! — недовольно проговорил оператор.

— Я с вами! — Это уже сказала рыжая самка, встав рядом. Приняла какое-то подобие боевой стойки, но я в них не эксперт.

— Ты драться-то умеешь? — спросил я.

— Нет, но негоже стоять в стороне, когда другие рискуют ради меня.

Сражение в группе? Твари Войдаса к такому часто прибегали, я же всегда дрался в одиночку. Я всегда был один.

— Как знаешь.

— А, бесполезно разговаривать, — сказал оператор, убирая смартфон в карман. — Валим его, ребята. Свидетелей нет, запись подрежем. С девкой позже разберёмся.

И троица пошла в атаку. Двое на меня, третий на самку. Первый заносит кулак и ударяет в выросший из моей руки синий мето-шилд.

— Хренасе, ты как так быстро призвал?

Вместо ответа влепляю кулаком в лицо. Удар отдаётся болью в костяшках. Повреждения даже от собственных атак? Да как этот вид вообще смог выжить⁈

Не сбавляя напора, бью в то же лицо кромкой щита.

— Марк, держись, я его сзади обойду!

Да так я тебе и позволил! Меняю цель и атакую оператора. Вот только в этот раз безуспешно. Враг перехватывает руку и по инерции посылает меня дальше. Вдогонку получаю пинок и врезаюсь вскинутым щитом в стену. Не успеваю восстановить стойку, как кто-то хватает за шкирку и отбрасывает в сторону, не позволяя занять выгодную позицию у стены. Грамотно работают, гады!

Недруги продолжают наседать с двух сторон, и приходится по большей части защищаться. И всё равно вражеские удары нет-нет да проходят сквозь защиту. Чёртова боль! Отвлекает, сбивает концентрацию. И не ослабишь рецепторы в этом дурацком теле. Изредка бью в ответ, да и то с осторожностью, а не то опять попаду в захват. Отвык в Войдасе от таких хитрых трюков.

Что-то тяжёлое обрушивается на затылок. Дикая боль, искры из глаз. Всё плывёт, щит на руке гаснет, чувствую, как заваливаюсь набок. Совсем забыл о третьем враге — надо же было допустить столь досадную промашку! Бесполезная самка не справилась, и вот результат. Вот вам и групповой бой.

Падаю на землю, и удары начинают сыпаться со всех сторон. Пинают от души, каждое попадание отзывается вспышкой боли. Не могу подняться, не могу ответить. Дурацкое, бесполезное тело!

Вдоволь оторвавшись за сорванную съёмку, меня берут под руки и прижимают к стене.

— Оставьте его, он ни при чём! Вам ведь нужна я? — донеслось справа. Вовремя, блин, активизировалась.

— Не лезь, только под ногами путаешься, — прошипел я заплетающимся языком.

— Кончай геройствовать, Керос. Ты продул, — сказал оператор и прописал мне под дых.

— Джейс, а может, и с ним поиграемся? — наконец назвал третье имя один из его дружков.

— А нахрена нам жополазы на сайте? Мы вроде таким торговать не собирались.

— Да не для сайта, а для дела. Пока у нас на руках будет такой компромат, он нам и денежек отсыпет, и рекламу сделает, как коллегам по цеху. Правда ведь, Керос?

— А чего, идея. Удачно он нам в этом райончике подвернулся. Ни свидетелей, ни камер. Хрена с два чего докажет. Ну и, кто доброволец?

— А давайте я.

С этими словами один из них — кажется, Сеттил — встал напротив меня и принялся расстёгивать ширинку. И в процессе приговаривал:

— Ну и чего ты, спрашивается, на нас полез, Керос? Неужто девку захотел защитить? Ты-то? Ты ведь сам тот ещё монстр. Мы по сравнению с тобой просто ангелочки.

Монстр… Точно, как я мог забыть столь простую и банальную вещь? Этот бой изначально не был равным. И нет, дело не в соотношении «три на одного». Между нами с самого начала пролегала огромная пропасть. В каком бы теле я ни оказался — в человеке, в лягушке, да хоть в таракане, — один факт всегда останется неизменным. Они люди. А я — монстр. А людям положено бояться монстров.

— Давай, присаживайся и открывай ротик, — мило проговорил Сеттил.

Я поднял голову, посмотрел ему глаза. Открыл рот, как и просили. И резким движением вцепился зубами в нос. Что было силы сомкнул челюсти, подёргал вверх-вниз, рванул на себя.

— ААААА!!!

Зажав руками откушенный нос, Сеттил отшатнулся назад. Не давая шанса собраться, бью пальцами в кадык. Враг заваливается на спину. Подбегаю, подпрыгиваю и в приземлении врезаюсь пятками в живот.

— Кха!

Пока червяк сгибается пополам, выплёвываю кусок плоти. Хотел сожрать ради зрелища, да только с такими челюстями сырое мясо не прожевать. Нужно что-то помягче… Наклоняюсь и вонзаю пальцы в глазницу. Под истошные вопли уже поверженного врага вытаскиваю мягкий влажный шарик и медленно, чтобы все зрители успели разглядеть, отправляю в рот. Пережёвываю, позволяя жидкости стекать по подбородку. Горе-бизнесмены бледнеют, Джейса выворачивает. Жутко оскаливаюсь, медленно выговариваю:

— Ну а чем вы. Двое. Меня. Накормите⁈

Тело избито, но внутри отчего-то чувствую душевный подъём. Со мной ещё ничего не кончено. Я вырывал победу и в куда более безнадёжных обстоятельствах.

— Ты чё с Сеттилом сотворил, сука⁈ Я тебя щас порешаю нахрен!

Сказавший это Марк, кажется, сжимает что-то в руке. И спустя пару секунд из этого чего-то вырастает синий энергетический клинок. Ба, да у нас тут нарушитель закона!

Враг бросается в атаку, принимаю удар на щит.

— Да как ты его так быстро призываешь⁈ — ошарашенно лопочет.

— Так же быстро, как ты сейчас сдохнешь, — отвечаю с дьявольской улыбкой.

— Сдохнешь тут только ты!

Размахивается, наносит второй удар, третий. Джейс пока стоит в стороне, не решаясь нападать, что мне только на руку. Спокойно выдерживая удары, продолжаю морально давить:

— Что бы у тебя забрать? Глаз? Язык? Сердце? Лёгкое? Или то, чем вы собирались меня опустить?

— Сдохни, тварь, сдохни!

Срываясь на истерику, Марк продолжает истерично молотить меня клинком. Бездумно, бесконтрольно, даже не пытаясь обойти щит. Страх и паника — страшные вещи, худшие враги. Сколько моих врагов пало, поддавшись этим чувствам? И сколько раз они едва не сгубили меня самого?

Наконец контроль сбивается, и меч гаснет, оставляя в руках Марка бесполезную рукоять.