Черные начала. Том 4

Глава 102

Ох, мама… ох, маман… как же мне херово…

У меня, казалось, даже нет сил подняться. Я просто облокотился на стену вокруг площади, на которой дрался, и медленно сполз по ней, пытаясь отдышаться и оставляя за собой кровавый след. Не настолько пафосный, как оставляют за собой настоящие культиваторы, но для меня вполне сойдёт. Ноги болели, руки болели, раны болели, так ещё и кровоточили. Бой закончился, а я себя чувствовал таким же мёртвым, какими были все мои противники.

И да, я идиот и поэтому облажался, за что и поплатился — плащи надо было сжигать сразу после убийства каждого, а не когда всех убьёшь. Поэтому, когда я закончил и бросился поджигать… передо мной стояло уже шестнадцать человек.

В тот момент я неслабо так пересрал, так как своей тупостью усложнил себе задачу ровно в два раза.

Почему я выжил?

Интеллект противников был как у компьютерных ботов — они видели противника, они шли за противником. Да, они обладали навыками фехтования, и не сказать, что плохими, но в остальном были как компьютерные боты. Никаких попыток окружить или действовать вместе, набрасываться кучей или рассредоточиться по полю — они просто стягивались ко мне, а когда встречали препятствие в виде товарищей, начинали обходить.

Поэтому я воспользовался тактикой, что применил против сектантов, единственной возможной в этой ситуации. Бегал так, чтобы они вытянулись в линию и мешались друг другу, после чего сближался и атаковал, делал пару ударов первому в колонне и убегал. Успевал достать — отлично. Не успевал — ну и хрен с ним, убегаю.

И в одну из таких атак меня нехило так успели озвездюлить. А потом ещё раз и ещё. Нет, я хорошо дрался, однако одно дело один на один, против двоих или максимум троих, но против большего количества — это уже разряд фантастики. Тебя затыкают как нефиг делать.

Это в фильмах люди сражаются против армии один на один, и плевать, а в жизни на тебя навалятся, и всё. Будь у меня силы культиватора, то окей, там и количество не всегда проблема, а здесь…

Я не знаю, на какого мастера меча это, млять, рассчитано, но как бы ты хорошо ни махал клинком, у тебя ну физически не получится справиться с шестнадцатью ублюдками сразу. Только хитростью, хотя может на это и был расчёт.

В непростом деле мне помогал и Зу-Зу, который отвлекал их на себя, нападал со спины, зубами цеплялся за ноги и в шею, после чего давал дёру. Иногда этого хватало, чтобы нанести удар. Иногда звиздец проходил слишком близко, и мне приходилось перебинтовывать руку прямо на бегу, чтобы остановить кровь, благо что левая, ведь я правша. Или пытаться зажать рану на животе. Или просто едва ли не прыгать на одной ноге, пока Зу-Зу цеплялся зубами за противников, вис на их руках, бросался на лицо и визжал, пытаясь прикрыть меня.

— Ты молодец… — погладил я его по шерсти. Кажется, пушистому тоже досталось, но вроде не критично. — Ты хорошо справился, а вот меня чёт немного подрезали…

Тот встал на задние лапки, облокотившись передними на меня, и лизнул в нос, типа чувак, всё окей, всё норм.

— Да знаю, знаю… мне только отдохнуть надо…

Как же херово мне, а ведь и пилюли не помогали.

— Юнксу, иди дальше, — тихий приглушённый голос раздался в моей голове.

— Погоди…

— Нет, у тебя кровотечение, поэтому слабость, тебе надо выйти из зоны.

— Но… боль…

Живот, который скручивался от боли каждый раз, когда я двигался, неожиданно наполнился холодом.

— Давай, иди, Юнксу!

Вообще, это легко сказать, встань и иди. Я всегда, когда фильмы смотрел, думал, почему раненый не борется за свою жизнь, почему он сидит, хотя вот, допустим, выход совсем рядом? Но когда ты валяешься и истекаешь кровью, всё становится неожиданно на свои места. Ты неожиданно понимаешь, что усталость настолько большая, что ты не можешь даже банально веки удержать открытыми.

Почему-то я сразу вспомнил момент с Ки, когда меня очень сильно искусал волк. Ведь тогда было точно так же: мир утекал прямо из сознания, и я медленно засыпал, под конец даже ничего не чувствуя…

А, чёрт, ну вот, теперь я расстроен и мотивирован двигаться, хотя мог поваляться…

Поэтому, скрипя сердцем и зубами, я медленно встал, и практически сразу от головы отлила кровь. Из-за этого я покачнулся и едва не упал лицом в землю, успев отклониться назад и упереться на стену. Пара секунд, и всё вернулось в более-менее норму, если таковой можно было назвать моё состояние.

— Знаешь, загадка с ядом мне понравилась однозначно больше… — вздохнул я и поплёлся к воротам в замок.

Не знаю, было ли это так задумано, или же надо было отбиваться до тех пор, пока они не закончатся, но гидра была уничтожена, и испытание мне зачли.

Дойдя до входа, я поудобнее перехватил меч, который выскальзывал из окровавленных рук.

— Люнь, можешь вылететь и глянуть, что там внутри?

— Но тогда тебя скрутит болью, — напомнила она.

А, ну да, она как лёд действует. Холодно и больно, но не настолько, как без неё. Поэтому пока было целесообразнее оставить её внутри, чтобы иметь возможность двигаться нормально, а не раком. Жаль, что она не может так за сосуды хвататься, чтобы кровь останавливать.

Я осторожно толкнул дверь, заглядывая внутрь.

Передо мной открылся огромный зал из красного дерева (я не эксперт, но дерево просто красного цвета). Его своды поддерживалась колоннами, вокруг которых обвивались золотые драконы-змеи, пол был выложен отполированным до зеркального блеска кровавым камнем, между стыками которого проходили золотые линии.

Я бросил взгляд влево и вправо — пусто. Ни стражи, ни каких-либо статуй, которые могут неожиданно ожить и устроить Иналу Анал, всё чисто. Только от входа дальше, по ступеням куда-то вверх вёл красный ковёр, который буквально предлагал пройтись за ним.

Едва я вошёл в храм, как двери за моей спиной с хлопком закрылись, заставив вздрогнуть.

— Вот же… суки… — выдохнул я. Тут даже Зу-Зу распушил хвост от испуга, фунькнув довольно специфичным запахом.

Зато в это же мгновение из меня вылетела Люнь.

— Готово!

Но едва она это сделал, как меня скрутило в три погибели — я тут же калачиком и упал на пол.

— Млять, Люнь, вернись обратно, я сейчас кончу от боли, мать твою за ногу.

Я, конечно, пустил Ци, чтобы попытаться хоть как-то притупить боль, но в таком состоянии что пускал, что не пускал, разницы не чувствовал. Люнь справлялась с болью гораздо лучше.

— Не надо мою маму за ногу, — испуганно ответила она и тут же вернулась обратно. — И вообще, плохо упоминать чужих мам.

— Будто она у тебя была… — буркнул я, вставая.

— Конечно, у каждого есть мама, ведь мы откуда-то появляемся. Вот ты, например, у тебя тоже есть мама.

— Только не сейчас вспоминай, когда я рискую встретиться с ней, пожалуйста, — простонал я, вставая. — Лучше о своей расскажи.

Люнь задумчиво посмотрела на меня. Будто решая, стоит рассказывать или нет, после чего всё же ответила.

— Ну… моя мама была женщиной.

Гениально, а я думал, ты из жопы мужика вылезла!

Я медленно встал и ещё раз огляделся для профилактики, после чего медленно побрёл по лестнице вверх, продолжая гонять Ци по организму, чтобы хоть как-то облегчить свою участь. Исцеление от такого мизерное, но всё же оно есть, а это лучше, чем ничего, когда не работают пилюли.

— А поподробнее? Кем была, с кем сосалась?

— Ой, тьфу на тебя! Моя мама была приличной! Она была знахаркой, травки собирала, людям отвары делала. Она вообще была очень доброй женщиной, которую все любили.

— И вы жили в деревне?

— Ага, в обычной деревне на берегу реки.

Ну это типичная история легенды. Все они обычно такие незаметные обычные людишки, которые родились в непримечательной деревне от непримечательных родителей с непримечательными перспективами. Они настолько обычны, что так и просятся стать исключением из правил. Живут в жопе мира, ведут себя как все, а потом хоп! Что-то происходит, и они ступают на путь настоящих героев.

Ну, короче, типичная сказка о том, как никто стал всем — кто об этом не мечтает?

А я тем временем поднялся по лестнице. Зал уходил дальше к ещё одной лестнице, которая поднималась наверх, а там ещё выше и выше. Мне напомнило такой… королевский коридор, который ведёт в тронный зал. Вдоль него обычно стража ещё стоит. Думаю, здесь было что-то подобное — это не зал, а огромный коридор, который ведёт к наследию.

— Значит, ты обычная деревенская девушка?

— Получается, — улыбнулась она, я это увидел в своей голове. — Никакого особого рода у меня не было, я не была из клана, избранной и вовсе не думала, что стану однажды такой. Я была обычным ребёнком из небольшой деревни, коих тысячи, и должна была жениться на местном пареньке, но…

— Не пошло.

— Да, верно, не пошло, — хихикнула она. — Для меня ведь последователи Вечных были раньше как… как сказка, понимаешь?

— Да их и сейчас некоторые считают чем-то нереальных, — просипел я.

— Это да. Так что живя в деревне, ты ничего не знаешь о мире вокруг, и он заканчивается ближайшей рекой, полем и лесом. Может ещё и городом. Ты живёшь работой, веришь в духов и хранителей леса, но не видишь никаких чудес, будто их и нет.

— А ты рассказывала, что ты одна из пяти великих, помнишь? Там… кто там? Мастер меча, мастер печати, мастер исцеления…

— Мастер единоборств и мастер заклинатель демонов, — подсказала она.

— Они тоже из твоей деревни?

— Нет, у каждого из нас своя история, — покачала она головой.

— И что вас объединило? — я остановился у одной из колонн, облокотившись, чтобы передохнуть. За мной тянулся след из капель крови, не сильный, но как бы ничего хорошего. Если кровь не остановится, будет совсем туго, но Ци вроде как должно будет решить эту проблему полностью. — Решили захватить мир?

— Стать сильнее. Вернее, раньше мы просто хотели посмотреть на мир, каждый был по-своему заперт и хотел узреть, каков он. Мы просто познакомились и стали вместе путешествовать. Ну и каждый выбрал свой путь в развитии.

— А как так получилось, что тебя заточили? Как же твои друзья? Чего не спасли?

— Я… мы разделились, кажется, и… — она забуксовала, будто не могла вспомнить. — Мы разделились, и меня поймали.

— Понятно… — протянул я, поняв чуть больше, чем она сказала. — Не хочешь увидеться с ними?

— Да столько ж времени прошло, — отмахнулась она. — Они уже умерли, наверное.

— А если нет? Кстати, а какого ты была уровня?

— Я была на уровне Повелителя Духов, стадии Прислушивающийся к реальности, уже брала восьмую ступень, когда всё произошло. Мы все были на этом уровне, он считался практически финальным, что был доступен людям.

— Практически?

— Я лично знала человека на уровне Повелителя Мира.

— Это какой уровень?

— Уже одиннадцатый уровень. Остальное было слухами, не более.

— И он не был бессмертным?

— Не-а, но он мог жить очень и очень долго. Он мог даже менять реальность вокруг себя по желанию. Ну, то есть он не мог изменить всем память или создать из деревни город. Но ему была доступна возможность создать вот такие измерения, он мог создать бездонную сумку по принципу карманного измерения, как у Бао. Хотя это доступно раньше Повелителя Мира, но он мог создавать огромные масштабные измерения, как это, или бездонные сумки, в которые могут вместиться даже моря.