Возможны варианты...

Звали его работать и в министерство, и в научно-исследовательский институт — отказался. Не место мне там, говорил. Я и в деревне-то своей и то только на своем краю могу жить.

О своей системе земледелия в марте 1949 года опубликовал он статью в местной газете. Называлась она довольно длинно: «Предположения относительно возможности ускорения и упрочения восстановления структуры почвы и ее плодородия». Но еще не скоро идеи Мальцева пробили себе дорогу в умы и души других земледельцев. Да только тут и то надо принять во внимание, что очень уж необычные вещи проповедовал зауральский полевод. В самом деле, предлагает сеять позже, а за Уралом лето и без того короткое — успеет ли в таком случае вызреть зерно? Рекомендует пахать пореже, раз в четыре-пять лет, да и то без отвала пласта, а как быть с сорняками? Задушат ведь хлеба!

Не так все просто в жизни. Не так-то легко передовому, новому, необычному пробить себе дорогу, победить привычное, устоявшееся, единственно, кажется, разумное, дедами завещанное…

Нет, прав Терентий Семенович, что прежде надо перепахать сознание. И он терпеливо, настойчиво делал это. Принимал в своем колхозе десятки делегаций, провел несколько республиканских и Всесоюзных семинаров, писал статьи и книги. Через четверть века, в 1974 году, газета «Советское Зауралье» опубликовала страницу «Опыт, ставший научной системой». Ее гвоздем стала вышеназванная статья Мальцева, перепечатанная без каких бы то ни было изменений. Выводы ее оставались прежними. Но практики уже учитывали их. Областная газета писала:

«Если четверть века назад стопудовые урожаи давали отдельные поля, то теперь все зерновое поле Зауралья одаривает таким урожаем».

Именно в сорок девятом году началась практическая жизнь безотвальной системы земледелия, мальцевской системы, которую американец мистер Гаррет принял за сколок с системы Эдварда Фолкнера. Но тогда Мальцев, как мы помним, о своем американском единомышленнике ничего не знал. Не знал он и о работах Овсинского, мысли которого тоже были «безумными»…