Убийство под солнцем Тосканы

— Да ты… — задохнулась сицилийка и шагнула вперед.

Но тут в дверях показались Фиона и Валентина, одна затащила Сашу в дом, другая выпроводила Марианну, за которой осталось последнее слово:

— Смотри, я предупредила! Ты его не получишь!

— Дура! — сообщила Саша уже закрытой двери.

А Фиона развела руками:

— Развели тут сицилийские страсти! Ты ей не поддавайся, ишь разоралась!

— По сути она права…

Карабинеры установили, что фирма, в которой работал Леонардо Джованетти, занималась откачкой подземных вод в бывшем винном складе в Поджибонси за неделю до пропажи маленькой Терезины. Работал на складе и Леонардо, как вспомнили рабочие, через пару дней он собирался по каким-то делам в Поджибонси и предложил завезти ключи смотрителю, чтобы не тратить время в этот день.

Работал он и в подвалах палаццо маркизов Северини.

Официантка, выглянувшая в окно ресторана в тот день, когда пропала малышка Вероника, вспомнила, что видела незнакомого молодого человека на улице, как раз дождь полил. Правда, она не смогла уверенно опознать парня по фото.

Психоаналитик, работавший с Леонардо, сначала отнекивался, ссылаясь на врачебную тайну, но после судебного ордера выдал записи. Леонардо рассказывал о своих снах, о руках, тянущихся из воды, о призраке, который убил его отца, сбросив со стены.

Призрак давно уже навещал парня в снах, он еще в детстве нашептал, что сбросил отца со стены, чтобы никто не мешал ему разговаривать с Леонардо.

При обыске, проведенном в доме, где жили Леонардо с матерью, были обнаружены ключи, которые мать не опознала. Ключи подошли к подвалам палаццо Северини, кто-то из рабочих вспомнил, что во время работ в подвалах Леонардо отлучился, и закончив работу, они никак не могли найти ключи, чтобы запереть двери. Когда прибежал Джованетти, ключи оказались у него. Нашли и мастера, который изготовил дубликат ключей. Мастер опознал парня на фотографии.

Изучение домашнего компьютера показало, что Леонардо изучал все, что было связано с делом столетней давности.

— Мама, я видел передачу по телевидению, там у человека такие же галлюцинации, как у меня! — сказал однажды парень. Мать рассказала это карабинерам, посетовала, что никакого толку от сына. Маленьким хотя бы в кафе помогал, а вырос — за компьютером сидит или по лесам гуляет.

— По каким лесам?

— Откуда ж я знаю, спрошу, где всю ночь был, отвечает — в лесу гулял. Он старается мало спать, днем на работе, вечером чуть прикорнет и уходит, приходит под утро, почти засветло и снова ненадолго ложится. Говорит, так меньше кошмары снятся.

Вот только самого Леонардо нигде не было. Еще до получения ордера на обыск, после первой беседы с карабинерами он не пришел на работу, а вечером не вернулся домой. Уже неделя, как парень нигде не появлялся.

В той первой и единственной беседе он ничего не сказал, лишь мотал головой: девочку не видел, ничего не знаю. На вопрос, зачем он ходил в архив, объяснил, что увидел телепередачу, стало интересно, пошел в архив почитать газеты того времени. Сдать анализ ДНК отказался, нужно было запрашивать ордер.

Леонардо Джованетти, сына Давиде, которого мать звала Леоне, объявили в розыск.

Городки в долине выдохнули. Газеты постарались и теперь было известно, кого бояться. Хотя детей еще не выпускали одних на улицу, уже не запирали ставни и не оглядывались на вечерних улицах.

Страшна неизвестность, а когда таинственный убийца обрел плоть и кровь, он больше не пугал. Нашлись и те, кто его жалел — у парня, мол, с головой плохо, надо было лечить вовремя. А с чокнутого что взять?

В кафе Неллы прибавилось посетителей, всем хотелось увидеть вживую мать убийцы. Через неделю она его закрыла и заперлась дома, прячась от журналистов и любопытствующих.

— Непутевый он. Как был с детства, так и остался никчемушник. А что я могла сделать? Ходит он к врачу, а толку то? Он со мной даже не разговаривал последние годы, а я как к нему в голову влезу? — Пожаловалась женщина карабинерам.

Все это поведала подругам Симона, которой, конечно по секрету, рассказал друг карабинер. Муж, наоборот, строго настрого приказал жене не лезть не в свое дело и прекращать глупые расследования. Не хватало еще столкнуться с сумасшедшим!

— Я же говорила, что видела кого-то в ту ночь! — Саша горячо доказывала, что ей не померещилось движущееся дерево на древней дороге и радовалась, что граф на их вечерние посиделки не явился. Девушка не представляла, как встретится с ним после стычки с Марианной.

— Тебе показалось, мало ли где он по лесам бродит. Из Монтериджони добрел до Кастельмонте а утром на работу? Глупости, так не бывает, — заверили подруги.

Да и Саша уже забыла свой страх, рассказывая о той ночи так, словно прочла в книге.

Конечно, она поделилась с подругами, рассказав про Марианну.

— Что делать собираешься?

— Ничего не собираюсь. Поменьше с ней встречаться, да и вообще скоро домой, загостилась я у вас тут.

— А зря, — заявила Симона. — наехала бы она на меня, я б назло вокруг Роберто крутилась. Подумаешь, помолвлены. Уж лет шесть как помолвлены. Хотел бы — давно женился. И вообще человеку нельзя приказать любить или не любить. Любит — женится. Не любит- найдет другую.

— Это ты со стороны так рассуждаешь. А если бы твой Алессандро нашел другую?

— Да я б ей все космы повыдергала! Я б ей такой скандал устроила, что она и близко бы не подошла к моему мужу.

— Вот видишь!

— Сравнила! Он муж, у нас двое детей.

— А они пара, — вздохнула Саша.

— А ты сама что думаешь? Я всегда была уверена, что вы с Лукой будете парой. — Джованна уставилась на подругу. — Вы ж вроде несколько лет встречались?

— А толку? Так и встречались, то вместе, то расходились. А потом совсем разбежались.

— L’italiano! Как будто ты не знаешь! Все сопли жуют.

— И вообще мы итальянки ответственные и решительные. — Заявила Симона. — А мужики все как тюфяки. Вот пофлиртовать это они могут. Ну, мне повезло, мой amore редкий экземпляр!

— Ты просто сама никак не могла решиться, — вздохнула Джованна. — А раз сама не решилась, что от итальянского мужика-то ждешь? А Никколо твой? Такой же?

— Нет, он и с матерью познакомил, и жениться не против.

— А ты?

— А я не знаю…

— До старости знать не будешь?

— Просто… Я понимаю разницу, между страстью и любовью. Но я все равно хочу, чтоб накрыло, чтоб не симпатия и привязанность, а чтоб… не знаю, как объяснить… Наверное я фантазерка и идеалистка.

— Ну, мы поняли, а Роберто? У вас с самого начала были странные отношения. Ни шагу вперед, ни шагу назад. И все же, он тебя любил.

— Вот именно, что в прошедшем времени. Когда любят, не делают предложений другим. Он просто дружил со мной.

— А ты ждала предложения? Когда ни шага навстречу не сделала и подчеркнуто встречалась с Лукой. Молодец, vero?

— Он сказал, понимает, что графини Алессандры в замке не будет.

— А ты? Вот что еще ты хотела услышать, тебе практически в любви объяснились!

— А я что могла сказать. Промолчала.

— Brava, brava! Пофлиртовать, дать надежду, спросить, почему он в этом уверен, ты не могла?

— Чего сейчас об этом вспоминать. И потом я…

— Опять не уверена? Ты уж определись, не подросток, взрослая женщина.

— Адвокат! — Встряла Симона. — А дура. Думаю, если Роберто узнает, что Марианна закатила тебе сцену, полетит она далеко и надолго из замка.

— Не полетит. Она как раз борется за свое счастье. И она права… А я… Ну, не знаю я! Дура, да! У нас есть один писатель, классик так у него одна тоже все мечтала, ей бы нос от одного, да волосы от другого приставить к третьему… в общем, как-то так.

— Дуууура! — хором подтвердили подруги.