Семья волшебников. Том 3

Глава 1

Совита, прекраснейшая из демолордов Паргорона, пила кровь из тонкого бокала и рассеянно, с легким недовольством внимала неприятным всякой матери звукам.

То были вопли ее дочери. Тоже прекрасной среди прекрасных, одной из первых чаровниц Паргорона и любимейшей из жен другого демолорда, Хальтрекарока. Абхилагаша давно уж достигла совершеннолетия и покинула любимую матушку, но сегодня она для чего-то нанесла визит, который вначале казался визитом вежливости, чисто родственным и не способным оказаться неприятным ни для кого из присутствующих, однако потом оказалось, что дочь явилась к матери с просьбой, причем просьбой докучливой.

— Мама, все, что тебе нужно сделать — убить одного демона… демоницу, — настойчиво повторяла Абхилагаша. — Мама, я не так уж часто у тебя что-нибудь прошу.

— Дорогая, ты же помнишь, что я ни в чем тебе не отказывала, пока ты была одноформенной незамужней девушкой? — ласково спросила Совита. — У тебя было абсолютно все, что только может пожелать гхьетшедарий. Я даже выдала тебя замуж за демолорда, и с хорошим приданым. Но теперь ты замужняя женщина, и все твои желания должен выполнять супруг.

— Но мама, это же именно он мне и поручил! — гневно воскликнула Абхилагаша.

— В таком случае при чем тут твоя мать? Разве ты, как хорошая жена, не должна выполнять любую волю своего супруга?

Абхилагаша надула губы. Мама совершенно не желает понимать… или просто строит из себя дурочку.

Они редко виделись, две демонические красавицы. Совита еще иногда заглядывала в гости, но и то не к дочери, а к зятю, на одно из представлений или приемов у Хальтрекарока. Абхилагаша же и вовсе почти не бывала в Царстве Суккубов, где прошло ее детство. Лишь совсем изредка, когда уже Хальтрекароку вдруг приходило желание навестить Совиту, и при этом он брал с собой любимую жену…

Но в этот раз Абхилагаша явилась не из пустой прихоти. Хальтрекарок поручил ей и трем другим любимым супругам важное дело. Ну как важное… важное для него. Убить бывшую жену. Абхилагаше не было дела до этой Лахджи — сбежала и сбежала, кому не наплевать? Но за ее устранение обещана награда… а если Абхилагаша подведет Хальтрекарока… ох, лучше его не подводить, конечно.

Прежде она не особенно старалась в таких случаях. Абхилагаша проваливала все, что Хальтрекарок ей поручал… так что со временем ей перестали что-либо поручать.

Ее это полностью устраивало.

Но этот раз — особенный, и награда тоже особенная, так что Абхилагаша подошла к вопросу со всей тщательностью. Она не торопилась, выжидала до последнего, великодушно давая другим попытаться первыми. Желала оценить все сильные и слабые стороны мишени, а заодно, если повезет, избавиться от соперниц.

Был, конечно, риск, что у одной из них все получится, и Абхилагаша слетит с места любимой. Но она в это не верила.

Нагалинара провалилась первая. Иного от гохерримки ждать и не приходилось, конечно. Она просто ринулась напролом, как носорог, при этом зачем-то дождалась, пока Лахджа родит. У нее еще были бы шансы, если б она напала на беременную, но рогатая дура не воспользовалась такой удачной возможностью.

Остальные тоже не воспользовались, правда. Но Лаиссална и Оошона — потому что для них это не имело значения. Они готовили ловушку совсем другого сорта… и они были куда ближе к успеху, чем Нагалинара. Эти две дуры таки сумели придумать успешную стратегию, и им почти удалось.

Но «почти удалось» — это просто менее обидный способ сказать «не удалось».

И Абхилагаша собиралась это сообщить, если однажды вновь увидит Лаиссалну или Оошону. Возможно, к тому времени она уже станет королевой шоу-бизнеса Паргорона. Леди при демолорде. Хальтрекарок разделит с ней счет и власть. Она позволит ему владеть гаремом, но сама будет отбирать и одобрять тех, кто в нем состоит. Как это делает первая жена Корграхадраэда.

Она непременно выиграет, в отличие от этих клуш. Они сделали свое дело — продемонстрировали, как не нужно действовать. На своей шкуре показали, что Лахджа — опасная тварь с кучей друзей… как у нее вообще могут быть друзья? Она же просто отвратительна.

И Абхилагаша разработала план, дающий стопроцентную гарантию. Она не собиралась лично лезть в драку, как глупая гохерримка — это слишком большой риск, особенно если имеешь дело с тем, кто уже одолел Нагалинару и… интересно, что стало с Лаиссалной и Оошоной? Они бесследно исчезли, и Абхилагаша, конечно, только приветствовала такой исход событий, однако вовсе не желала исчезать вслед за ними.

Но и тратить время, силы и условки на какую-нибудь сложную ловушку она тоже не хотела. Лахджа — слишком коварная и подлая тварь, она обязательно как-нибудь вывернется. Абхилагаша долго взвешивала разные варианты и в конце концов поняла, что есть только один способ уничтожить суку наверняка — натравить кого-нибудь, кто раздавит ее одним пальцем.

То есть демолорда.

Совита была самым логичным выбором. Суть Древнейшего, она же мать Абхилагаше! Должна же она понимать, насколько это для нее важно! В конце концов, что ей стоит сделать такое малюсенькое одолжение своей единственной… хорошо, не единственной, но уж точно любимой дочери⁈

— Ма-ама-а!.. — взвизгнула Абхилагаша. — Ну пожа-а-алуйста!..

Они обе парили в воздухе, но Абхилагаше захотелось опуститься и топнуть ногой. Однако это выглядело бы не слишком убедительно, а мама и без того смотрела со все большей скукой.

Ей хотелось вернуться к тому, от чего визит дочери ее отвлек. В просторной, богато обставленной зале играла музыка, порхали паргоронские котята, повсюду цвели иномирные растения, и среди них с воплями носились две крылатые девочки, два прелестных маленьких хальта.

Совита смотрела на них с умилением. Она несколько веков не рожала новых детей, прежде Абхилагаша была ее младшенькой, и от этого Гиздора она тоже поначалу не планировала кого-либо зачинать… но тот оказался на редкость убедителен.

И теперь, вновь познав радости материнства, Совита еще сильнее охладела к прежним детям. Они все давно уже взрослые и должны сами вести свои дела и жить своей жизнью.

Не рожать же для того, чтобы всю свою вечность вытирать кому-то слюни? Пока они совсем маленькие, они милые, но когда подрастают… пусть идут куда хотят.

— Мама! — снова ворвался в мысли пронзительный крик. — Я… я могу заплатить! Я понимаю, ты не нуждаешься в условках, но твое время… имеет цену, я понимаю…

— Ты хочешь купить родную мать?.. и за сколько же?..

— Пятьдесят… ладно, сто тысяч!

Это Абхилагаша выдавила из себя неохотно. Ей не хотелось расставаться ни с одной эфиркой, она уже расчетливо относилась к счету Хальтрекарока, как к собственному, но лучше уж так. Тем более, что если она провалится, то не получит неотторжимого титула признанной фаворитки… а ради этого титула Абхилагаша готова была на всё.

Вообще на всё.

Матушка, кажется, заколебалась. Счет Совиты огромен, но лишняя сотня тысяч не помешает даже демолорду. Тем более, что ей это несложно, и она очень выручит родную дочь, укрепит ее положение при дворе собрата-демолорда.

Совита коснулась пальцем коралловых губ, ее лицо стало задумчивым…

…Но тут окно распахнулось, и в залу влетел редкой красоты фархеррим. Мягко, но уверенно, словно сытый кот, породистый благородный хищник. Старшая из крохотных хальтов при виде него запищала, вспорхнула в воздух, прижалась к широкой груди, а младшая рыгнула, пустила кислотную слюну и быстро-быстро поползла к отцу.

Лицо Совиты озарила улыбка. Счастливая и искренняя. Абхилагаша никогда прежде не видела такой у матери. Фархеррим с дочерями на руках подошел к Совите, та протянула руку и нежно провела по точеному бедру, а новый фаворит погладил ее волосы, опустился на одно колено и прикоснулся губами к виску. Он усадил малютку-хальта на колени к матери и вплел в ее локоны цветок фуксии.

— Ступай, Абхилагаша, — сказала Совита, создавая зеркало. — Ты уже взрослая девочка, разбирайся сама.

Гнусный подонок!.. Совсем запудрил ей мозги!.. Абхилагаша почти скрипнула зубами, глядя на этого Гиздора с его рельефным торсом, чеканным ликом, шелковыми волосами, в которые хотелось запустить руки, перебирать меж пальцами, покрывать поцелуями, спускаясь все ниже… как невовремя он пришел!

Он ведь ее вовсе не любит, как мама не видит⁈ Он просто… жиголо! Альфонс! Семяторговец! Он зацепился за нее, потому что она богатая, красивая и могущественная, он просто не сумеет найти в Паргороне партию лучше, вот и прилип к Владычице Пороков! Думает, что через нее и сам станет их владыкой! Думает, что она ему позволит!..

…Или она видит?..

И… и позволит⁈

— Мама, ты совершаешь ошибку! — напоследок предупредила Абхилагаша. — Однажды он тебя предаст! Нанесет удар в спину!

Одна из хальтов скривилась и захныкала. Совита гневно нахмурилась. Ее пальцы сложились в щепоть, и она с угрозой произнесла:

— Прекрати истерику.

И она сказала это не малышке у себя на руках.

Абхилагаша поняла, что ничего здесь не добьется. Маме заморочил голову крылатый инкуб, она больше не в силах рассуждать здраво.

Что ж, кроме матери у Абхилагаши есть и отец.

—…Это не выглядит чем-то интересным, — бесстрастно произнес Гариадолл, выслушав дочь. — Я делал подобные вещи миллионы раз и давно устал от них. Не думаю, что меня это позабавит.

Обитель Гариадолла совсем не походила на чертоги Совиты. Чертоги Владычицы Пороков во многом напоминают дворец Хальтрекарока, а гарем матери Абхилагаши состоит сплошь из красавцев… и красавиц, поскольку Совита не так закомплексована, как Хальтрекарок.

Не то — Гариадолл. Великий Шутник давно остыл к плотским наслаждениям, и все его богатства словно покрывает налет пыли. Не в буквальном смысле, конечно, но такое впечатление создается.

Бессчетные произведения искусства были сплошь древними, Гариадолл уже тысячи лет не пополнял коллекции. Бесчисленные развлечения из самых разных миров — устаревшие и полузабытые. Игры исчезнувших цивилизаций, потехи канувших в небытие культур.

В былые времена Гариадолл настолько погрузился в пучины увеселений и разврата, настолько яро старался перепробовать все возможное, что в конце концов… перегорел. Пресытился настолько, что перестал интересоваться чем-либо.

Так что его гарем, тоже весьма многочисленный, представлял собой… необычное зрелище. Ища хоть чего-то нового, Гариадолл собрал у себя столь причудливую коллекцию, что многие ее образцы производили скорее отталкивающее впечатление.

Впрочем, сказочных красавиц в гареме Великого Шутника тоже хватало, и они большую часть времени так же томились скукой, как и их господин. Царство хандры, дворец вечной дрёмы. Сам воздух тут казался каким-то затхлым, а в лучах Центрального Огня играла пыль.

О, здесь не проводились банкеты и оргии, не говоря уж о еженедельных грандиозных игрищах, как у Хальтрекарока. Наложницы, слуги и приживалы Гариадолла вели жизнь вялую и бездумную, ибо каждый день их омывало сокрушительной меланхолией владыки.

Лишь изредка удавалось его расшевелить, чем-то заинтриговать, на краткий миг зажечь огонек в этих тоскующих глазах. Плодом одного из таких случаев, собственно, и стала Абхилагаша. В какой-то момент Гариадолл решил, что его вечный сплин сможет развеять брак с кем-то равным.