Время гнева

— И все же…

— Возраст Жертвенного исчисляют циклами Жатвы, если вы интересовались. Второй. По новому летоисчислению где-то между тридцатью и сорока. По люди около семидесяти. Как вам больше нравится считать? — Жертвенный прикрыл глаза в ожидании следующего вопроса, но не дождался. — Вы смело спрашиваете. — Ллойву занял более удобную позу в кресле. — Мне все больше интересно, как вы угодили в компаньоны. Вы слишком юны. Могу предположить, что вам оказал протекцию Советник…

Сигрид опустил взгляд. Асатр как будто читал мысли. Так казалось. А вдруг Искра позволяет им это? Сигрид закончил курсы медбратьев около года назад. Лишь малая толика везения и обещание Советнику писать каждый день отчеты позволили ему занять эту должность. Сигрид воспринимал эту работу, как свой билет в большое будущее, словно перепрыгнув несколько ступеней, взлетел на самый верх. Теперь, оказавшись лицом к лицу со страцием, компаньон уже не был так уверен в выборе покровителя.

На счастье, компаньона прозвенел колокольчик у двери, и Сирид поспешил убраться из гостиной.

В дверях показался лакей.

— Кабистер Мейе Горр просит о визите.

— Мейе? — Ллойву с готовностью повернулся в кресле навстречу. — Зови!

Сигрид спрятался в кухне от гостя. Вошедший кабистер был широк в плечах и немалого роста, он заполнил собой половину прихожей. Пожалуй, такому сложению позавидовал бы любой мужчина. Он был темноволос и кареглаз, что выдавало в нем потомка смешанной с людью крови. Тёмно-синий мундир его оттеняли три полосы на груди, говорящие о высоком звании в армейских частях.

— Мейе! — хозяин поднялся навстречу гостю. Кабистер, смеясь, распахнул объятия.

— Мне можно касаться тебя? — Статос, высший иллойский закон, запрещал рядовым иллоям касаться Жертвенных, если рядом не было свидетеля со столь же высоким происхождением. Одни боги знают, откуда пошел этот абсурдный закон, но Совет не спешил его отменять, а значит, он все еще действовал.

— Я никому не скажу, — рассмеялся Ллойву и пошел навстречу гиганту. Приятели обнялись. Ллойву снова опустился в свое кресло, а Мейе с шумом сел в то, в котором минуту назад сидел компаньон.

— Я думал, ты служишь на границе, — улыбаясь, посетовал Ллойву. — Говорят у портала неспокойно.

— Что-то пошло не по плану. Наше крыло перевели сюда.

— Что ж, я рад. Быть может, вернется и Дженве.

— Я приехал, как только получил увольнение, — Мейе оглядел гостиную. — Во имя всех богов, Ллойву, купи себе нормальный дом, этот похож на библиотеку. Такой же пыльный и наполнен книгами!

— Меня устраивает, — Ллойву позвонил в колокольчик, и тот час в дверях появился лакей.

— Ив, принеси мне воды. И… Мейе, что ты будешь?

— Тоже воды, — лакей кивнул и ушел в кухню. Сигрид пропустил его мимо себя и снова приник к дверному косяку, прислушиваясь к разговору.

— Я узнал из газет, что ты попал в госпиталь. Ллойву, что ты с собой делаешь? — строго спросил кабистер.

— Не верь газетам, там все преувеличено, — голос Жертвенного притих. — Я скоро вернусь к работе.

— Ну, уж нет. В этот раз, я думаю, надо отдохнуть, как следует, довольно жертвоприношений, — лакей принес воду и поставил на стол.

— И ты туда же…

— Я со всеми, — рассмеялся Мейе. — За тобой нужен постоянный пригляд, иначе ты загонишь себя в могилу.

— Это спорный вопрос, — улыбнулся Ллойву, пригубив из бокала. Мейе взглянул на письма, придавленные окулярами.

— Ты даже сейчас не уймешься никак! — воскликнул он.

— Это от родственников, — отмахнулся Ллойву. — Сестрица интересуется, не умер ли я еще, а отец желает видеть мое заключение об Окто.

— Они не были у тебя?

— Нет. Я думал, отец покажется в госпитале, но он слишком занят, как обычно. Зато он прислал мне компаньона.

— Это хорошо. Теперь я спокоен — ты под присмотром.

— Да, пожалуй, под присмотром, — усмехнулся Ллойву. — Сегодня я приглашен на прием к ГайО.

— Что ж, сходи — развлечешься.

— Ты же знаешь, я не люблю эти выставки тщеславия. Пустая трата времени.

— Тогда сделай, как обычно — не ходи, — Мейе улыбнулся широко.

— Нельзя, мой друг. Это прием по случаю помолвки и я — один из участников, — Ллойву откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.

— Неужели ты сделал ей, наконец, предложение?

— Она, наконец, его приняла. — Ллойву усмехнулся.

— О, поздравляю.

— Полагаю, она нашла союз с домом Лир более выгодным, вот и все.

— Ну, теперь, утихнут слухи…

— Какие? — без интереса спросил Жертвенный.

— Да поговаривают всякое…

— Не стесняйся.

И Мейе кинулся в омут с головой.

— Говорят, что Ллойву Лиру больше по нраву мужчины. Но в нашем каббере никто такого даже не подумает, я тебе точно говорю!

— Вот как? — усмешка искривила губы хозяина. — Что ж, всем рты не заткнешь, пускай говорят, что хотят, — узкая ладонь смахнула с лица невидимую паутину. Гул за окнами снова перерос в стон.

— Тебе нехорошо? — с участием наклонился вперед Мейе.

— Нет, все в порядке. Как Валлка?

— О, она ругается со мной. Я редко бываю дома. Мне кажется, мой брак трещит по швам, — признался Мейе.

— Здесь я тебе не советчик, — Ллойву грустно улыбнулся. — Мой брак закончился, не начавшись.

— У тебя же сегодня помолвка.

— Это скорее формальность, чем необходимость. На этом приеме будут все ее любовники… и любовницы. Бьюсь об заклад, вторых будет больше, чем первых. Великолепная Альма… — Ллойву едко улыбнулся.

— Разве ты не можешь отказаться? — спросил Мейе, уже зная ответ.

— Ты прекрасно знаешь, что нет. Мы все исполняем свои роли. Ты свою, я — свою.

— Какая же роль у тебя? Благородного рогоносца?

Ллойву рассмеялся.

— Нет, скорее послушного сына. У отца свои планы на этот брак.

— Вот не думал, что ты готов исполнять его волю.

Ллойву задумался, бросил мимолетный взгляд в сторону двери.

— Эти слова могут дорого стоить нам обоим.

Мейе смутился, вспомнив, что на Аст’Эллоте жёсткие законы.

— Прости. Ты же не сдашь меня? — улыбнулся он, стараясь сгладить ситуацию. Жертвенный покачал головой — нет, и прикрыл ладонью глаза.

— Тебе нездоровится?

— Мне кажется, из-за этих пилюль у меня начинает болеть голова.

— Тебе надо отдохнуть, вот и все.

— Я устал отдыхать, — возразил Ллойву. — Мне не дают работать. От недостатка пищи, мой мозг начинает болеть.

— И правильно делают, что не дают, — кивнул Мейе. Ллойву обратил взгляд на дверной проем, и кабистер взглянул туда же. В дверях, смущаясь, стоял компаньон.

— Если у вас болит голова, то визит лучше прекратить, — виновато пробормотал он.

Мейе спешно поднялся, словно бы извиняясь за беспокойство, развёл руками.

— Я зайду еще, попозже.

— Я буду рад, — Ллойву, осознав, что с Сигридом бесполезно спорить, кисло кивнул.

Кабистер ушел, громко зацепившись о дверной косяк.

— Вас проводить? — настойчиво спросил Сигрид. Ллойву отмахнулся от компаньона и пошел в спальную.

— Разбуди меня через два часа, — бросил он через плечо. Сигрид согласно кивнул.