Легенды Гарсариона: Искра

Эрл вышел вперед.

— Я, эрл Арвар Терамонт, сдаю город силам, захватившим его!

— Ты сдаешь его народу Алсогона, — поправил Делан. — Повтори.

— Я сдаю его народу Алсогона, — недовольно повторил за ним эрл. — Час расплаты придет, мерзкие вы выродки! Скоро…

Он не успел договорить. Делан взмахнул мечом и снес ему половину головы, а потом столкнул его тело со стены. Оно улетело в ров с водой.

Народ радостно загалдел, а вскоре они закричали его имя.

Делан не остановился на этом вельможе. Развернувшись, он принялся рубить остальных, до тех пор, пока все вокруг не было залито их кровью и внутренностями. Он не собирался их оставлять в живых с самого начала, и не думал их казнить. Его гнев, подпитываемый воспоминаниями об Илиене никуда не делся. Он хотел покарать людей, виновных в Жатвах, в гибели его жены. И он это сделал.

Когда он закончил, часто дыша он произнес только: «ну вот и все», после чего отправился медленным прогулочным шагом к замку. Он приказал привести к нему Эрмира и всех тысячников и сотников, все руководство его армией. И Войцека с Герином. Он хотел удостовериться, что они живы.

В замке он нашел помещение с широким столом в форме овала. Конечно он даже думать не хотел о том, чтобы сесть в тронном зале. Нет, продолжение этой истории с мятежом дальше будет на знати Алсогона. Он уйдет в самый низ, откуда и пришел, и нечего ему быть неверху.

Слава богам, Войцек и Герин были живы и здоровы. Друзья обнялись и поздравили друг с друга с долгожданной победой. Но времени на это было мало. Вскоре появился и радостный Эрмир, который поблагодарил Делана за то, что тот принял правильное решение в отношении таллийской знати.

— Каковы наши потери? — спросил Делан, когда все его командование прибыло.

— Мы еще точно не знаем, — сказал Эрмир. — Еще считаем, но точно больше тысячи.

— Тысячи… — выдохнул Делан. — Это…

— Они погибли за свободу Алсогона, — сказал тесть. — Не начинай снова винить себя, бой был трудным, то, что эти парни совершили — настоящий подвиг.

— Теперь нужно думать об обороне, — зажмурившись проговорил Делан. — Принц таллийский скоро будет здесь, сомнений нет. У него больше людей, гораздо больше, и они подготовлены лучше. Сейчас мы не в лучшем положении, хотя народ празднует победу.

— Пора бы нам привлечь к этой войне алсогонскую знать, — задумчиво сказал Эрмир. — Не хотелось бы мне этого говорить, но они нам нужны. Я немедля отправлю гонца в Дарон, или где они сейчас отсиживаются. Будет укреплять оборону и надеяться, что они успеют. А сейчас хорошо было бы отдохнуть. Час поздний, а день был тот еще…

— Я полностью с тобой согласен, — выдавил улыбку Делан.

Ночью парень спал как убитый. Он занял чьи-то покои на первых этажах замка. Что примечательно, прислуга, которая водилась в замке, были частично из местных, а частично таллийцами. Но все они остались на местах и теперь служили Делану и его людям. Он не стал никого из них наказывать за то, что они служили противнику. Проспал лидер мятежа почти до полудня, и не просыпался бы и дальше, если бы к нему не ворвались.

— Господин! — закричал человек, а Делан подскочил и опухшими глазами уставился на него. — Там едут! Целый эскорт, это наши, наши феодалы!

Немедля Делан подскочил, оделся и побежал искать Эрмира. Солдаты сообщили, что он находится на стене замка, на том месте, где Делан вчера казнил таллийских вельмож.

Парень поднялся наверх, где и нашел тестя, задумчиво наблюдающего, как на площадь Староместа въезжает эскорт. Он сразу заметил Кармира Мивона и Эскеда Гордройна. С ними были еще с два десятка различных знатных особ. И еще с ними был человек, о котором Делан уже и думать забыл — Берегор, который помог им организовать восстание в Дароне, в самом начале. Он удивился такому стечению обстоятельств, зачем Берегор знати? А зачем ему они?

Эскорт въехал в замок, феодалы спешились, оставив своих рыцарей и латников внизу. Сами же поднялись на стену к Делану. Кармир Мивон, претендент на престол Алсогона по праву от его предков, стал перед парнем-крестьянином, ожидая какого-то приветствия. Но Делан не поклонился, не поздоровался.

— Слава окончательно затуманила тебе голову, да, Делан-Мятежник? — усмехнулся Кармир.

— Вовсе нет, — пожал плечами парень. — Я не стану кланяться перед вами, не дождетесь. И не потому, что я зазнался, но потому, что вы не сделали ничего для освобождения вашего же народа. Где вы были? Почему Матарис и Ваттаву брали эти слабо подготовленные ребята, которые тысячами положили свои жизни? Почему вы не пришли на подмогу?

— Я не буду перед тобой отчитываться, — процедил Кармир. — И уж точно…

— Отчитываться тебе перед богами и людьми Алсогона, но точно не передо мной. Мне это не так уж и нужно. Сейчас все можно исправить — вам известно, что принц таллийский скоро будет тут, нам нужна ваша помощь.

— Тот, кто просит помощи, должен быть более учитв…

— Я и мои соратники сражаются не за себя, не за титулы или золото. Мы за страну нашу сражаемся. Поможете нам — спасете Алсогон. Сделайте это для народа.

— Трогательно, — кивнул Кармир. — Правда. Обсудим это позже, сейчас я здесь не за этим.

Он кивнул головой на площадь, куда начал стягиваться народ.

— Эскед, — позвал Мивон, — сколько ты гонцов отправил?

— Достаточно, — ответил эрл. — Оповестят всех.

— Чего вы хотите? — спросил их Эрмир.

— Сегодня я вступлю на престол, — ответил Кармир, задумчиво смотря на собирающийся народ.

— Это могло и подождать до конца войны, — буркнул Эрмир.

— Нет, не могло, — возразил Кармир.

Делана жутко раздражал этот человек, но сейчас надежда была только на него и его армию.

Народ продолжал собираться на площади, толпа в этот раз была куда больше той, что была вчера вечером, когда она казнил таллийцев. К слову, обезглавленный труп все еще плавал в воде.

Когда площадь была уже забита под завязку, вперед вышел Эскед Гордрой, поднял руки, чтобы успокоить галдеж.

— Дорогие жители Алсогона, — начал он как можно громче. — Сегодня для нашей страны знаменательный день. Благодаря вашему мужеству и отваге, благодаря сплоченности и самоотверженности, вы подорвали власть Талла над нашей землей. Теперь же, мы совершим новый шаг на пути к независимости и светлому будущему. Сегодня, мы возведем на престол нашего короля! Короля из великого и древнего рода Мивон, которые правили Алсогоном с момента падения Авиранской империи! Люди, встречайте нашего короля, вокруг которого мы обязаны сплотиться — Кармир Мивон, законный владыка Алсогона!

Он закончил речь, но лишь немногие начали аплодировать. Большая часть не шевелилась. Делан заметил, как поменялось выражение лица Кармира, и как сползла улыбка с лица Эскеда.

— Они вас знать не знают, — сказал тихо Делан. — Что вы для них сделали-то?

— Закрой свою поганую пасть, холоп, пока я тебя лично не прибил! — рявкнул Кармир, повернувшись к парню. — Еще одно слово…

— Какой нахер Мивон? — эрл осекся, услышав выкрики из толпы. — Чегой этой за хер?

— Да их же перебили, когда захватили нас!

— Да нахер его!

— Кто это?

— Делан! Делан! Вон он! Делана королем! Великий Делан-Мятежник!

— Он нас спас! Он освободил Алсогон! Его королем хотим!

— Делан король! Делан король! Делан король!

Толпа начала скандировать, и у лидера мятежа земля начала уходить из-под ног. Он смотрел на народ и поверить не мог, что они сейчас выкрикивали эти слова. Кармир кинул на него взгляд, полный ни то испуга, ни то гнева. Эскед Гордройн ничего не понимал, как и остальные феодалы, прибывшие с ними.

Делан замотал головой.

— Нет, нет, нет. Это неправильно, я не хочу…

Кармир, не меняясь в лице, развернулся и двинулся вниз со стены.

— Стойте! — попытался остановить их Делан. — Я не… ни в коем случае! Мне это не нужно! Кар… господин, вы король Алсогона, мне это совсем не нужно, постойте!

Но знать его не слушала, они оседлали коней и двинулись к другому выходу из замка, который не вел через площадь.

— Оставь их. — Эрмир положил парню руку на плечо. — Они рассчитывали, что, приехав сюда и надев корону, народ быстренько прибежит и падет ниц. Сплотятся вокруг них, как сказал Эскед. Но народ…

— Да слышал я, что я они хотят! — выпалил Делан, вырвавшись. — И что нам теперь делать? Что, Эрмир⁈ У нас нет сил, чтобы остановить принца Талла, а эти нам не помогут… Какой, нахер, король? Вы что, с ума все сошли? Никогда!

С этими словами он резко развернулся и двинулся в сторону замка, чтобы побыть в одиночестве и все обдумать. Произошедшее уже не шло ни в какие рамки.

Кайден

Когда он шел по Вайарду в голове была полнейшая каша. Эти отвратные улицы, которые уже успели проснуться, стали еще более мерзкими. Каждый человек, которого он видел, был ему отвратителен. Внутри кипел гнев, который он никак не мог успокоить. Он пытался примириться с тем, что сделал, но это было чрезвычайно трудно. Такого он не ожидал. И плевать ему было на то, что Дордан его обманул и забрал большую часть денег себе. Может, когда-нибудь, он его достанет и вернет все с полна, но сейчас не было ни малейшего желания.

Чтобы хоть немного отвлечься, он решил найти свою лошадь. До недавнего времени она была единственной, кто ему был не безразличен. Его коняга Петра. Орен сказал, что продал ее на конюшни у северной стены. Кайден шел туда. Сейчас нужно было чем-то себя отвлечь, отвлечь… От мыслей, которые без конца лезли в голову, как настоящие черви, изъедая все внутри.

К тому времени, как Кайден шел через город, он уже кишел людьми. На улицах и правда было не протолкнуться. Беженцы сидели толпами на голой брусчатке, прося милостыню. Местные старались их обходить. Сейчас опасно было вообще выходить на улицу, потому что при такой густоте населения (а сейчас оно возросло как минимум в три раза) часто случаются преступления. Несмотря на то, что и стражи тут прибавилось, это будет. Люди вскоре начнут убивать за еду. А если город надолго осадят, то тут будет настоящий ад.

Авира это все мало волновало. Он шел через узкие улицы, проталкиваясь через толпы. Если Талл сюда и придет, Кайден будет уже далеко. Он будет пытаться забыть, напившись как следует. Нужно было все забыть. Когда в твоей душе много лет пустыня, даже небольшой дождик становится для тебя сказочной радостью. Чем-то, что хочется повторять и повторять, всегда. Нужно было снова устроить пустыню, так он думал. Тогда все пройдет и останутся лишь воспоминания. Сухие воспоминания, которые не будут ему терзать душу.

Кайден вышел через северные ворота, прошел среди многочисленных домиков и вновь установленных шатров беженцев, и наконец добрался до конюшни. Это было длинное здание из камня, двери были закрыты, а на входе стояло пару человек. Обычные задохлики, но они были вооружены. Наверное, охрана. Авир подошел к ним.

— Мне нужен хозяин, — сказал он, не поднимая глаз.

— А мне надыть бабу, — растянул улыбку стражник, лишенный пары зубов.

— Что в моей просьбе было непонятно? — теперь авир поднял глаза и впился взглядом в мужика.

— Ты чегой такой серьзный? — нахмурился стражник, второй тоже всполошился. — И чегой то у тебя с глазенкам? Чегой…