По пути

Вот и Галина именно так заставляла его себя чувствовать всё то время, пока у неё не брали верх манеры… или осторожность? Эх, Галя, Галя, что ж с тобой не так?

Зато она подумала про перекус и термос с чаем, и ещё с ней было уютно молчать.

Рустам вспомнил, как Галя аккуратно поглощала свой бутерброд. Благодаря «фену» [3] в кабине «вахтовки» было тепло, и его спутница избавилась от пуховика, оставшись в свитере в широкие разноцветные полосы. Он хотел тогда спросить её о чём-нибудь, но не был готов к встречным вопросам. Ведь если б он ей рассказал… да хотя бы вот про Алсу — что увидел бы в её глазах?

Но Галина тогда сама завела разговор.

— И давно ты работаешь на «вахтовке», Рустам?

— Да уж лет десять как… А что?

— Пытаюсь понять, почему такой выбор.

— Ну… так получилось. Долгая история.

— Извини, я, наверное, слишком любопытная, — снова засуетилась она.

— Да ладно, Галя, что ты всё время извиняешься… Я просто не привык о себе рассказывать. — Рустам доел бутерброд и, вздохнув, продолжил: — В общем, дело было так. Я тогда работал в гаражах. Мастером на все руки был, короче. Выездным. О работе на «вахтовке» думал, мечтал, можно сказать. Условия хорошие, и платят прилично, да и дорога… Дорогу люблю. Свобода в ней какая-то, понимаешь?

— Понимаю, — отозвалась Галина. — Я поэтому часто сама езжу между городами, это возможность побыть одной и привести мысли в порядок.

— Значит, понимаешь. А там ещё и ответственность за людей, что везешь. На тебя полагаются, как в армии… Ну да мне с одним глазом… В общем, был рад, что хоть в гаражах пригодился.

— А почему не?.. В смысле… — Галина окончательно замялась и отвела глаза.

— Почему дырку протезом не прячу?

Судя по реакции, Рустам угадал вопрос. Ну да, логично, и краснеть тут не от чего — с таким увечьем вахтовки никто не водит. Обычно Рустам не распинался, а тут захотелось пояснить:

— В госпитале настаивали на протезе, мол, вернут на гражданку «нормальным», засунут искусственный глаз, кожу там отрежут, сюда пришьют... А нахрена? Чтоб народ не пугать, чтоб никто не знал, что война — это не только песни, флаги и «всегда готов!»? Мне таки выдали «нашлепку» с глазом, на специальный клей лепить… Нацепить, что ли?

Галина мотнула головой, мол, не надо. Хорошо, не повелась! Рустам продолжил:

— Так вот, про «вахтовку». Поехал я однажды на вызов. У меня тогда мотоцикл был, «Ижак» с коляской. Дело летом было. Вот. Еду, еду — и вижу… вот этот самый грузовик на обочине. И что-то в нём мне сильно не понравилось. Я хоть и спешил, а остановился, подошёл поближе. Вижу: лежит на руле мужик — дышит урывками, руку в грудь вдавил, в глазах страх… Ну, сразу видно — беда. Я мужика-то из кабины аккуратно на воздух выволок, но прикинул, сколько скорая будет ехать, и решил сам отвезти. Пристроил его в коляску, и помчался в больницу… Откачали. Инфаркт с водилой приключился, он остановиться-то смог, а дальше — всё…

— Повезло ему, что ты мимо не проехал, Рустам.

— Мне потом тоже… подфартило. Неделю спустя после того случая я работал в гараже... и тут подходит Дмитрич, старожил наш. Город только-только появился — а Дмитрич уже работал. Мужик важный — везде входы-выходы имеет. Вот. Ну, думаю, чем же это я провиниться успел? А оказалось, это его сына я до больницы довёз. Ну, а Дмитрич как-то слышал, как я о «вахтовках» говорил, мол, мечта… Так вот и получилось. Уговор лишь один был: оправдать доверие. Так я не пил ни капли и не лихачил, куда?! – на моём горбу двое пацанов росло, и тёща. Я б без неё мальчишек в первые года не потянул, кому-то нужно было пахать... Так и работаю с тех пор.

— Да, непросто тебе пришлось.

— А кому легко? В первое время пришлось-таки нашлепку с глазом клеить, чтоб того самого… новых гайцев не раздражать. Но все вроде в курсе были, не возражали, ну и… Мне стесняться нечего, а врать людям, мол, «нормальный» я — противно. Как есть. Конечно, по первости пялятся или наоборот, как ты вот, взгляд отводят, а потом ничего... Так что вот, так и работаю с тех пор.

Галина таки подняла глаза. Смелая, ишь, Рустам аж почти улыбнулся. Сдержался в последний момент, спросил:

— Ну, а сама? Юрист, говоришь? В какой конторе, если не секрет, а? Начальство не строгое? Сегодня отгул взяла?

— Да, как сказать… После гибели мужа снова пошла работать, и два года спустя подруга уговорила открыть юридическую компанию. Три года мы поднимали дело вместе, а потом она вышла замуж и уехала жить в США. А я выкупила её часть, так что все её клиенты так у нас и обслуживаются. Получается, с некоторых пор я сама себе начальство, и сегодня дела получилось отложить...

Да, день прошёл необычно.

Рустам заглушил двигатель «вахтовки. Галина — «сама себе начальство»... Как долго мужик может чувствовать себя героем, если его женщина зарабатывает как «начальство»?

Рустам свой КамАЗ давно выкупил, и официально был на вольных хлебах. Но это лишь означало, что заказчик-работодатель мог выпнуть его в любой момент. Никакой иллюзии «сам-себе-начальства» такая ситуация не давала. А Рустам давно расстался с иллюзиями. Ещё в тот миг, как осколком в глаз прилетело.

Забавно, но одним глазом мир виделся таким, каким был — без прикрас и напрасных надежд. И какого чёрта он решил, что у него с Галей был шанс на что-то… что-то иное? А что он может ей предложить такого, чтоб она захотела рискнуть, чтоб отпустила свои тормоза, барьеры, что там у неё ещё?.. Героем быть у него каждый день не получится.

Рустам вышел из гаража. До дома — три квартала пешком. Накануне у его оболтусов был праздник — папаша не ночевал дома. Небось, подружек привели...

У ближайшего фонаря он глянул на телефон. Новое сообщение: «Доехала без проблем, спасибо ещё раз. Доброй ночи, Рустам».

Его Алсу, как учительница русского языка, порадовалась бы: запятые на месте, ошибок нет. А он бы порадовался звонку, а не сообщению. Ну да и шут с ними, с иллюзиями.

И всё же, не дойдя до дома, он снова встал под фонарём и, сняв перчатки, быстро набрал: «Рад. Позвоню в пятницу. И тебе доброй ночи, Галя».

___

[1] Шлак — мелкая тёмная крошка пустой горной породы, которой на Севере в гололёд посыпают дороги.

[2] АКБ — аккумуляторная кислотная батарея.

[3] «Фен» — на шофёрском сленге так называют автономный обогреватель кабины, работающий по принципу фена.