Падение дома Ашеров [англ. и рус. параллельные тексты]

Overpowered by an intense sentiment of horror, unaccountable yet unendurable, I threw on my clothes with haste (for I felt that I should sleep no more during the night), and endeavored to arouse myself from the pitiable condition into which I had fallen, by pacing rapidly to and fro through the apartment.

Мною овладел как будто беспричинный, но нестерпимый ужас, и, чувствуя, что мне в эту ночь не уснуть, я торопливо оделся, начал быстро шагать из угла в угол и тем отчасти одолел сковавшую меня недостойную слабость.

I had taken but few turns in this manner, when a light step on an adjoining staircase arrested my attention.

Так прошел я несколько раз взад и вперед по комнате, и вдруг на лестнице за стеною послышались легкие шаги.

I presently recognized it as that of Usher.

Я узнал походку Ашера.

In an instant afterward he rapped, with a gentle touch, at my door, and entered, bearing a lamp.

И сейчас же он тихонько постучался ко мне и вошел, держа в руке фонарь.

His countenance was, as usual, cadaverously wan-but, moreover, there was a species of mad hilarity in his eyes-an evidently restrained hysteria in his whole demeanor.

По обыкновению, он был бледен, как мертвец, но глаза сверкали каким-то безумным весельем, и во всей его повадке явственно сквозило еле сдерживаемое лихорадочное волнение.

His air appalled me-but anything was preferable to the solitude which I had so long endured, and I even welcomed his presence as a relief.

Его вид ужаснул меня... но что угодно было лучше, нежели мучительное одиночество, и я даже обрадовался его приходу.

"And you have not seen it?" he said abruptly, after having stared about him for some moments in silence-"you have not then seen it?-but, stay! you shall."

Несколько мгновений он молча осматривался, потом спросил отрывисто: - А ты не видел? Так ты еще не видел? Ну, подожди! Сейчас увидишь!

Thus speaking, and having carefully shaded his lamp, he hurried to one of the casements, and threw it freely open to the storm.

С этими словами, заботливо заслонив фонарь, он бросился к одному из окон и распахнул его навстречу буре.

The impetuous fury of the entering gust nearly lifted us from our feet.

В комнату ворвался яростный порыв ветра и едва не сбил нас с ног.

It was, indeed, a tempestuous yet sternly beautiful night, and one wildly singular in its terror and its beauty.

То была бурная, но странно прекрасная ночь, ее суровая и грозная красота ошеломила меня.

A whirlwind had apparently collected its force in our vicinity; for there were frequent and violent alterations in the direction of the wind; and the exceeding density of the clouds (which hung so low as to press upon the turrets of the house) did not prevent our perceiving the life-like velocity with which they flew careering from all points against each other, without passing away into the distance.

Должно быть, где-то по соседству рождался и набирал силы ураган, ибо направление ветра то и дело резко менялось; необычайно плотные, тяжелые тучи нависали совсем низко, задевая башни замка, и видно было, что они со страшной быстротой мчатся со всех сторон, сталкиваются -и не уносятся прочь!

I say that even their exceeding density did not prevent our perceiving this-yet we had no glimpse of the moon or stars, nor was there any flashing forth of the lightning.

Повторяю, как ни были они густы и плотны, мы хорошо различали это странное движение, а меж тем не видно было ни луны, ни звезд и ни разу не сверкнула молния.

But the under surfaces of the huge masses of agitated vapor, as well as all terrestrial objects immediately around us, were glowing in the unnatural light of a faintly luminous and distinctly visible gaseous exhalation which hung about and enshrouded the mansion.

Однако снизу и эти огромные массы взбаламученных водяных паров, и все, что окружало нас на земле, светилось в призрачном сиянии, которое испускала слабая, но явственно различимая дымка, нависшая надо всем и окутавшая замок.

"You must not-you shall not behold this!" said I, shuddering, to Usher, as I led him, with a gentle violence, from the window to a seat.

- Не смотри... не годится на это смотреть, - с невольной дрожью сказал я Ашеру, мягко, но настойчиво увлек его прочь от окна и усадил в кресло.

"These appearances, which bewilder you, are merely electrical phenomena not uncommon-or it may be that they have their ghastly origin in the rank miasma of the tarn.

- Это поразительное и устрашающее зрелище -довольно обычное явление природы, оно вызвано электричеством... а может быть, в нем повинны зловредные испарения озера.

Let us close this casement;-the air is chilling and dangerous to your frame.

Давай закроем окно... леденящий ветер для тебя опасен.

Here is one of your favorite romances.

Вот одна из твоих любимых книг.

I will read, and you shall listen:-and so we will pass away this terrible night together."

Я почитаю тебе вслух - и так мы вместе скоротаем эту ужасную ночь.

The antique volume which I had taken up was the

И я раскрыл старинный роман сэра Ланселота Каннинга

"Mad Trist" of Sir Launcelot Canning; but I had called it a favorite of Usher's more in sad jest than in earnest; for, in truth, there is little in its uncouth and unimaginative prolixity which could have had interest for the lofty and spiritual ideality of my friend.

"Безумная печаль"; назвав его любимой книгой Ашера, я пошутил, и не слишком удачно; по правде говоря, в этом неуклюжем, тягучем многословии, чуждом истинного вдохновения, мало что могло привлечь возвышенный поэтический дух Родерика.

It was, however, the only book immediately at hand; and I indulged a vague hope that the excitement which now agitated the hypochondriac, might find relief (for the history of mental disorder is full of similar anomalies) even in the extremeness of the folly which I should read.

Но другой книги под рукой не оказалось; и я смутно надеялся (история умственных расстройств дает немало поразительных тому примеров), что именно крайние проявления помешательства, о которых я намеревался читать, помогут успокоить болезненное волнение моего друга.

Could I have judged, indeed, by the wild overstrained air of vivacity with which he hearkened, or apparently hearkened, to the words of the tale, I might well have congratulated myself upon the success of my design.

И в самом деле, сколько возможно было судить по острому напряженному вниманию, с которым он вслушивался - так мне казалось - в каждое слово повествования, я мог себя поздравить с удачной выдумкой.

I had arrived at that well-known portion of the story where Ethelred, the hero of the Trist, having sought in vain for peaceable admission into the dwelling of the hermit, proceeds to make good an entrance by force.

Я дошел до хорошо известного места, где рассказывается о том, как Этелред, герой романа, после тщетных попыток войти в убежище пустынника с согласия хозяина, врывается туда силой.

Here, it will be remembered, the words of the narrative run thus:

Как все хорошо помнят, описано это в следующих словах:

"And Ethelred, who was by nature of a doughty heart, and who was now mighty withal, on account of the powerfulness of the wine which he had drunken, waited no longer to hold parley with the hermit, who, in sooth, was of an obstinate and maliceful turn, but, feeling the rain upon his shoulders, and fearing the rising of the tempest, uplifted his mace outright, and, with blows, made quickly room in the plankings of the door for his gauntleted hand; and now pulling therewith sturdily, he so cracked, and ripped, and tore all asunder, that the noise of the dry and hollow-sounding wood alarumed and reverberated throughout the forest."

"И вот Этелред, чью природную доблесть утроило выпитое вино, не стал долее тратить время на препирательства с пустынником, который поистине нрава был упрямого и злобного, но, уже ощущая, как по плечам его хлещет дождь, и опасаясь, что разразится буря, поднял палицу и могучими ударами быстро пробил в дощатой двери отверстие, куда прошла его рука в латной перчатке,- и с такою силой он бил, тянул, рвал и крошил дверь, что треск и грохот ломающихся досок разнесся по всему лесу".

At the termination of this sentence I started and, for a moment, paused; for it appeared to me (although I at once concluded that my excited fancy had deceived me)-it appeared to me that, from some very remote portion of the mansion, there came, indistinctly to my ears, what might have been, in its exact similarity of character, the echo (but a stifled and dull one certainly) of the very cracking and ripping sound which Sir Launcelot had so particularly described.

Дочитав эти строки, я вздрогнул и на минуту замер, ибо мне показалось (впрочем, я тотчас решил, что меня просто обманывает разыгравшееся воображение), будто из дальней части дома смутно донеслось до моих ушей нечто очень похожее (хотя, конечно, слабое и приглушенное) на тот самый шум и треск, который столь усердно живописал сэр Ланселот.

It was, beyond doubt, the coincidence alone which had arrested my attention; for, amid the rattling of the sashes of the casements, and the ordinary commingled noises of the still increasing storm, the sound, in itself, had nothing, surely, which should have interested or disturbed me.

Несомненно, только это совпадение и задело меня; ведь сам по себе этот звук, смешавшийся с хлопаньем ставен и обычным многоголосым шумом усиливающейся бури, отнюдь не мог меня заинтересовать или встревожить.

I continued the story:

И я продолжал читать:

"But the good champion Ethelred, now entering within the door, was sore enraged and amazed to perceive no signal of the maliceful hermit; but, in the stead thereof, a dragon of a scaly and prodigious demeanor, and of a fiery tongue, which sate in guard before a palace of gold, with a floor of silver; and upon the wall there hung a shield of shining brass with this legend enwritten-

"Когда же победоносный Этелред переступил порог, он был изумлен и жестоко разгневан, ибо злобный пустынник не явился его взору; а взамен того пред рыцарем, весь в чешуе, предстал огромный и грозный дракон, изрыгающий пламя; чудище сие сторожило золотой дворец, где пол был серебряный, а на стене висел щит из сверкающей меди, на щите же виднелась надпись:

Who entereth herein, a conqueror hath bin; Who slayeth the dragon, the shield he shall win.

О ты, сюда вступивший, ты победитель будешь, Дракона поразивший, сей щит себе добудешь.

And Ethelred uplifted his mace, and struck upon the head of the dragon, which fell before him, and gave up his pesty breath, with a shriek so horrid and harsh, and withal so piercing, that Ethelred had fain to close his ears with his hands against the dreadful noise of it, the like whereof was never before heard."

И Этелред взмахнул палицею и ударил дракона по голове, и дракон пал пред ним, испустив свой зловонный дух вместе с воплем страшным и раздирающим, таким невыносимо пронзительным, что Этелред поневоле зажал уши, ибо никто еще не слыхал звука столь ужасного".

Here again I paused abruptly, and now with a feeling of wild amazement-for there could be no doubt whatever that, in this instance, I did actually hear (although from what direction it proceeded I found it impossible to say) a low and apparently distant, but harsh, protracted, and most unusual screaming or grating sound-the exact counterpart of what my fancy had already conjured up for the dragon's unnatural shriek as described by the romancer.

Тут я снова умолк, пораженный сверх всякой меры, и не мудрено: в этот самый миг откуда-то (но я не мог определись, с какой именно стороны) и вправду донесся слабый и, видимо, отдаленный, но душераздирающий, протяжный и весьма странный то ли вопль, то ли скрежет, - именно такой звук, какой представлялся моему воображению, пока я читал в романе про сверхъестественный вопль, вырвавшийся у дракона.

Oppressed, as I certainly was, upon the occurrence of this second and most extraordinary coincidence, by a thousand conflicting sensations, in which wonder and extreme terror were predominant, I still retained sufficient presence of mind to avoid exciting, by any observation, the sensitive nervousness of my companion.

Это - уже второе - поразительное совпадение вызвало в душе моей тысячи противоборствующих чувств, среди которых преобладали изумление и неизъяснимый ужас, но, как ни был я подавлен, у меня достало присутствия духа не возбудить еще сильней болезненную чувствительность Ашера неосторожным замечанием.

I was by no means certain that he had noticed the sounds in question; although, assuredly, a strange alteration had, during the last few minutes, taken place in his demeanor.

Я вовсе не был уверен, что и его слух уловил странные звуки; впрочем, несомненно, за последние минуты все поведение моего друга переменилось.

From a position fronting my own, he had gradually brought round his chair, so as to sit with his face to the door of the chamber; and thus I could but partially perceive his features, although I saw that his lips trembled as if he were murmuring inaudibly.

Прежде он сидел прямо напротив меня, но постепенно повернул свое кресло так, чтобы оказаться лицом к двери; теперь я видел его только сбоку, но все же заметил, что губы его дрожат, словно что-то беззвучно шепчут.

His head had dropped upon his breast-yet I knew that he was not asleep, from the wide and rigid opening of the eye as I caught a glance of it in profile.

Голова его склонилась на грудь, и, однако, он не спал - в профиль мне виден был широко раскрытый и словно бы остановившийся глаз.

The motion of his body, too, was at variance with this idea-for he rocked from side to side with a gentle yet constant and uniform sway.

Нет, он не спал, об этом говорили и его движения: он слабо, но непрестанно и однообразно покачивался из стороны в сторону.

Having rapidly taken notice of all this, I resumed the narrative of Sir Launcelot, which thus proceeded:

Все это я уловил с одного взгляда и вновь принялся за чтение.

"And now, the champion, having escaped from the terrible fury of the dragon, bethinking himself of the brazen shield, and of the breaking up of the enchantment which was upon it, removed the carcass from out of the way before him, and approached valorously over the silver pavement of the castle to where the shield was upon the wall; which in sooth tarried not for his full coming, but fell down at his feet upon the silver floor, with a mighty great and terrible ringing sound."