Подвал мистера Тиллинга и другие истории
Читать книгу "Подвал мистера Тиллинга и другие истории"
Пытаясь сосредоточиться, Тиллинг постарался закрыть глаза, но не смог.
Тем не менее, он изо всех сил старался представить, как его физическое тело поднимается и встаёт на ноги.
И когда его зрение свернуло в сторону, он снова закричал, когда прозвучал гудок, и что-то, похожее на мчащийся автобус, врезалось прямо в него.
Но он ничего не почувствовал, никакого удара. Он прошёл сквозь автобус, который двигался через него, и внутри он мельком увидел демонических детей, которые пинались и дёргались на мясных крюках, свисающих с потолка. Груболицый серый тролль, одетый в полицейскую форму, небрежно шёл по центральному проходу автобуса, постукивая по ладони концом дубинки.
- Чёртовы брудрены, - сказал он с бруклинским акцентом, - малолетние правонарушители - дерьмо! Здесь нет ни одного нормального куска задницы без того, чтобы один из вас, маленьких промежностных гоблинов, не выскочил оттуда наружу. Да, отлично, мы вам всем покажем. Маленькие ублюдки думают, что в Aду можно всё портить, - полицейский усмехнулся. - После того, как мы со всех вас сдерём кожу, вы отправитесь прямо на СТАНЦИЮ АГОНИИ. Мне тяжело просто думать об этом, - наконец полицейский приятно сжал свою промежность. - На самом деле, мне придётся заткнуть своей кукурузой вас прямо здесь и сейчас. Есть добровольцы?
И тут автобус полностью проехал через Тиллинга.
Теперь его ужас уменьшился на одну ступеньку.
- Хорошо, - продолжила Теви. - Тебе понадобится несколько минут, чтобы научиться передвигаться. Лучший способ освоить это - представить, что ты подпрыгиваешь в воздух и стреляешь прямо вверх, как Супермен.
Тиллинг этого не понял, но когда он сделал, как было велено...
...его сознание устремилось вверх, как зенитная ракета, и это была его первая возможность взглянуть на небо.
Он сглотнул, несмотря на то, что у него не было горла, чтобы глотать.
Небо представляло собой рой взбаламученного безумия, не имевшего ничего общего с тем, что Тиллинг всю свою жизнь представлял небом. Оно тускло светилось, не голубым, а цветом крови, и казалось, что оно билось смутно, как будто это действительно была кровь, перекачиваемая каким-то огромным безумным сердцем, которое нельзя было полностью увидеть. Луна приняла теперь форму чёрного серпа, и по ней струились полосы облаков, таких чёрных, что они могли состоять из угольного дыма.
И в этом невозможном кроваво-красном пространстве он видел вещи - вещи, которые летали, как птицы, только это были не птицы, ибо птицы не были размером с маленький самолёт, и у них не было голов с волчьими клыкам, их глаза были больше, чем баскетбольный мяч, но в остальном человеческие, и рога, как у барана. Одна нырнула вниз, как пикирующий бомбардировщик, а затем рванулась вверх с когтями, набитыми чем-то вроде внутренностей. Другая лениво пролетела мимо, вцепившись когтями в младенца с аспидно-серой кожей и крошечными утолщениями вместо рожек на лбу. Затем Тиллинг с изумлением наблюдал, как мимо проплыло что-то вроде воздушного шара. Под шаром висела длинная платформа в форме каноэ, с которой мужчины - или существа, похожие на мужчин - выбрасывали вопящих обнажённых женщин, чьи оглушительные крики затихали по мере того, как они падали вниз. Наконец вытолкнули сильно беременную женщину; весь экипаж воздушного шара перегнулся через борт, ухмыляясь и наблюдая за происходящим.
Именно в этот момент восходящая траектория Тиллинга начала замедляться, затем прекратилась, а затем он начал стремительно падать сам. Когда он посмотрел вниз, то понял, что, должно быть, находится на высоте нескольких миль, потому что то, что он увидел под собой, было городом, но непохожим ни на один другой город, который он когда-либо видел. Он казался огромным и не знающим границ. На такой высоте он был похож на микросхему под увеличительным стеклом: сплошь прямые линии, углы и каналы, разветвляющиеся лабиринтно и перемежающиеся всевозможными более крупными геометрическими формами, которые, по мере того как он спускался ближе, оказывались вершинами небоскрёбов, заводов и бесконечных конфигураций зданий. Какова бы ни была природа нынешнего "бытия" Тиллинга, он не чувствовал ветра на своём лице (у него не было лица), не ощущал ни температуры, ни давления воздуха. Но он действительно мог видеть, а также обонять, и тот факт, что это последнее чувство приближало его прямо сейчас, когда он падал всё ближе и ближе к улице, откуда он появился. Разнообразные зловония атаковали его, наименьшим из которых были промышленные запахи, исходившие из бесчисленных дымовых труб заводов внизу. Гораздо хуже были доносившиеся до него щупальца отдельных зловоний. В первую очередь это органическое разложение, как трупы на солнце, или вонь, как вонь открытого мусорного бака за мясной лавкой или рынком морепродуктов; и во вторую очередь был неопровержимый запах экскрементов - человеческих или иных - столь же насыщенный, как надвигающийся морской туман.
Затем до него дошло...
Потому что он всё ещё быстро падал под кроваво-красным небом, и теперь он начал стремительно опускаться рядом с самыми высокими небоскрёбами, которые были высотой в несколько миль.
Он падал мимо окон, но падал слишком быстро, чтобы что-то в них увидеть, но снизу он мог слышать какофонию криков, визгов, рыданий, оглушительных машинных звуков и случайного смеха. Наконец к нему вернулся голос Теви.
- Вот как ты контролируешь себя в Aду - своим разумом, потому что это всё, что у тебя там есть. Просто представь себя воздушным шаром. Когда ты хочешь двигаться влево, ты представляешь, как воздушный шар движется влево, а если ты хочешь двигаться вправо - делай так. Хочешь подняться, подумай о летящем воздушном шаре. Ты разберёшься...
Тиллинг сразу представил, как падает воздушный шар, и подумал:
Его спуск остановился в нескольких футах от улицы. Затем он представил, как медленно движется вперёд, и начал двигаться вперёд в действительности.
Каждая сторона улицы, на которой он находился, мало чем отличалась от улиц Нью-Йорка, Сан-Франциско и других больших городов: магазины одежды, закусочные, таунхаусы из коричневого камня с табличками
- Чёртовы херы! - пожаловался он, размахивая тростью. - Должен же быть какой-то закон!
Хотя многие из пенисов были человеческими, так же как и многие не были, превращая улицу в настоящую витрину мужских гениталий всех видов адских рождённых. Некоторые выглядели как свёрнутые хоботы серых слонов, другие были многозубчатыми или имели маленькие человеческие головы там, где должны быть головки. Некоторые выглядели как асцидии, сороконожки и щупальца с присосками.
Но потом он посмотрел на дорожный знак, прочитал:
На другой стороне дороги Тиллинг заметил измождённого чертёнка с опухшим лицом в одном из тех оранжевых спасательных жилетов, который шёл с большим белым ведром, полным отрубленных пенисов. Через каждые несколько шагов он хватал горсть, а затем швырял их в обе стороны.
- Одна вещь, которую ты, вероятно, сразу увидишь - это
И из всех совпадений именно в этот момент Тиллинг услышал залпы пронзительного визга и заметил впереди по меньшей мере дюжину этих отрубленных голов - этих брюлленкопфов - катившихся строем по улице. Тиллинг с ужасом и восхищением наблюдал, как головы свернули в переулок, сгрудились вокруг демона-гибрида, очевидно бездомного, и начали пожирать его заживо. Каждая голова откусила большой кусок, а затем откатилась, хихикая. Когда они закончили, меньше чем через минуту, остался только дёргающийся скелет. Тиллинг позволил своему сознанию наклониться вперёд, и затем сосуд, каким бы ни был его разум, ускорился прочь. Нет,
Следующая улица -
Он проплыл мимо так быстро, как только мог, но собственная болезненность заставила его остановиться в следующем заведении.
Однажды, много лет назад, друг привёл его в секс-клуб на Манхэттене, который был не так уж и плох. Он воспользовался своим преимуществом субтелесности и незаметно проплыл мимо зеленоватой прокажённой женщины, продающей билеты в будке. Он вошёл в длинную комнату, оборудованную трибунами (кстати, заполненными до отказа бесами, демонами, зомби, оборотнями и привилегированными людьми), которые демонстрировали различные платформы, на которых действительно проходили секс-шоу. Но затем Тиллинг увидел, что он пропустил на вывеске перед входом:
Мужские туловища ходили по своим культям в поисках подходящего женского торса, с которым можно было бы совокупиться.
Двигаясь дальше, Тиллинг заметил ещё несколько заведений; этот район напомнил ему Таймс-сквер семидесятых. Ещё больше мигающих огней и вывесок, обещающих разврат.
