Манифест о дружбе полов

Я бросаю на Эдвардса быстрый взгляд, прохожу дальше и открываю спальню, где он периодически ночевал. Распахнув дверь и облокотившись на нее, жду. Но Натан уже занял мое учительское место, закинул ноги на стол и изображает задумчивость.

— Сядь-ка, — зовет он, указывая пальцем на первую парту.

Еще немного постояв, я глубоко вздыхаю и иду туда, куда приказали. Если мы оба будем упрямиться, это может затянуться до утра. Уже как-то раз проверяли.

Сев, смотрю на Натаниэля выжидающе.

— Гермиона, — говорит он непривычно серьезным тоном. — Если хочешь, я буду с тобой флиртовать.

Я давлюсь смешком, только потом спрашиваю:

— Ты что такое несешь?

С Эдвардса наконец спадает маска серьезности, и он громко смеется:

— Я подумал, ты так переживаешь из-за меня и Малфоя потому, что мы заигрываем не с тобой.

Я качаю головой, всем своим видом демонстрируя, что он ляпнул какую-то чушь, и начинаю прибираться на столе. Мне не кажется, что беспокойство связано именно с этим. Со мной вообще, по правде говоря, уже давно никто не заигрывает. Но это уже другой разговор и… это не важно.

— Он ведь на самом деле привлекательный, — не отстает Натан.

— Кто? Малфой?

— Ну да. Я не особый знаток мужской красоты, но если посмотреть по всем стандартам… Я вот, например, не идеал. Но у меня есть шарм, понимаешь?

Я отвечаю, что понимаю.

— А Малфой, судя по всему, просто красавчик. Та сама как считаешь?

— Я никогда не думала о нем в этом ключе.

— О, да брось, — скептически тянет Натан.

Конечно, я лукавлю. Невозможно не замечать, что родители одарили Малфоя почти совершенной внешностью — вместо нормальных представлений о «хорошем» и «плохом».

— Тебе же не нравятся качки?

— Зачем мы сейчас обсуждаем это?

— Ну признай, что Малфой в твоем вкусе. Как-то раз я напоил тебя и заставил рассказать, в кого ты хоть чуть-чуть влюблялась после Рона. Все как один были похожего телосложения и типа лица.

Я одновременно оскорблена и удивлена.

— Серьезно, ты прямо анализировал?

Эдвардс невинно пожимает плечами.

— Я жду признания, — настаивает он.

Все еще увлеченно прибираясь, я решаю, что легче поддаться на провокацию, чем пытаться выгнать Натаниэля из своего кабинета без ответа.

— Сейчас он выглядит лучше, чем в свои семнадцать, — высказываюсь максимально беззаботно. — Пожалуй, да, Малфой действительно довольно привлекательный.

Ну зачем я это сказала? Мысль о новом профессоре и старом знакомом как «интересном мужчине» посетила меня еще во время обеда, но я быстро заблокировала ее, загоняя обратно в подсознание. И пусть бы она там пряталась. Нет, Эдвардсу же надо обсудить…

— Ух, наконец-то, — тут же реагирует Натан. — Теперь я могу спокойно идти спать.

Он почти уходит, только я кричу ему в спину:

— Вещи-то забери!

Резко повернувшись на одной ноге, он показывает большой палец, благодаря за напоминание, и только после разбора всего забытого или специально оставленного уходит к себе.

Теперь я никак не могу избавиться от неподходящих мыслей и стыда за них. Хотя Малфоя могут скоро уволить — с такой-то «предрасположенностью» к учебному предмету! Сразу можно будет забыть о нем и не переживать.

С другой стороны… Ладно, на самом деле я хотела бы, чтобы он остался. Это, по крайней мере, весело.