Афанасий - герой республики

Пролог

Что-то эта прогулка перестаёт быть просто развлечением, — пробормотал Толстый. — Мы точно должны просто выгнать стаю на номера?

— Таково задание. В округе завелась стая под руководством матерого вожака. Сперва резали скот на выпасах, потом пару раз напали на коровники. Скот больше режут, чем жрут! Крестьянской общины по всей округе несколько раз подавали запрос в Магистрат, но тем просто не было дела до жалоб простых крестьян. Предложили объединиться в артель и выделить от каждой деревни охотников. Мол, как браконьерить по графским угодьям, так это запросто, а с обычной волчьей стаей не справитесь? — донес Длинный до отряда информацию, котрую получил в ходе инструктажа в магистрате.

Только из идеи с артелью ничего не вышло. Стая легко уходила от охотников, и все больше наглела. И даже начала нападать на проходящие по столбовым дорогам караваны с продовольствием. Даже пару возниц задрала. В народе решили, что дело нечисто, и прозвали стаю "Лютой". А на прошлой неделе стая распотрошила воинский обоз, что вёз провиант в Первый Тамбовский Кавалерийский. Причём, обоз сопровождала вооружённая охрана. Из показаний выживших, которые те дали под протокол, следовало: нападали огромные волки, пудов по дюжине каждый, и пули из мушкетов их не брали! А второй выстрел сделать они стрелками не дали: порвали на тряпочки, даже самые опытные солдаты не успели перезарядиться. Но это понятно: у страха глаза велики. Но заинтересовало комиссию другое: несколько солдат охранения погибли не от зубов и клыков, а от огнестрельных ранений. Получается, вместе с волками на обозначил нападали люди! А значит…

— Значит, среди разбойников имеются Одарённые, которые и наводят стаю на цель, — закончил я мысль Длинного. Хотя и не положено перебивать командира группы, но у нас с Длинным, вроде бы, наладились почти приятельские "неуставные" взаимоотношения. Да и нечего делать такие длинные паузы в монологе. Не в театре выступает.

— Или это не звери, а одарённые, с навыком перевоплощения в зверей. Тогда и размер зверюшек — реальный. Кстати, эта версия объясняет и размер следов, и невероятную силу укусов: пару бойцов буквально перекусили пополам.

— Прямо, драконы какие-то, а не обычные волки, хоть и Тамбовские, — вступила в разговор молчаливая обычно Ледышка.

— Ты не переживай, — постарался успокоить бойца Длинный. — Обычные звери, просто крупненькие. Наша задача немножко пошуметь, спугнуть зверей с лежки и погнать вон в ту сторону. С остальных сторон их флажками ещё вчера огородили. А там их лучшие снайперы из той самой воинской части встретят. Ни один не уйдёт! Главное, чтобы мимо нас не прорвались!

— А если они не мимо, а прямо через нас рванут? — не унималась Ледышка. — Сам же слышал на инструктаже, стая действует на удивление неожиданно, как будто проявляя признаки разума?

— Тем более, если это "Оборотники", — добавила Светлячок. — тогда вся надежда на ваши мечи. Мы с Ледышкой её сосульками и моим светлячком их вряд ли остановим! Не тот у нас уровень!

— И правда, кто придумал навстречу настоящей стае выгонять первокурсников, с нестабильным Даром, — поддержала подружку Ледышка. — Да еще и с таким непонятным вооружением.

— Да бросьте вы паниковать, — успокоил девчонок Длинный. — Мы страхуем обычных загонщиков. Роль которых выполняют идущие впереди дикие крестьяне с палками и кастрюлями.

— Ага, но только в этот раз крестьян не смогли в достаточном количестве согнать. Уж очень их напугали слухи об этой стае, которые они сами же и распускают! — Хохотнул Толстый, придерживая на плече здоровенный алебарду. Он единственный с курса, кто выбрал вместо меча этот экзотический топор на длинной рукояти. Хотя, как им махать в густо лесу он, видимо, не подумал. Вообще, планирование и раздумья были далеко не самой сильной его чертой. Зато он отличался исполнительностью, неутомимостью и огромной физической силой.

В этот момент опять раздался леденящий душу вой. На этот раз, кажется, ближе. Или это только кажется от страха?

— Чу! Слышите! Что-то ломится прямо в нашу сторону через бурелом. И это не волк, — насторожился самый мелкий и слабый, но наиболее умный и осторожный член нашего отряда, Рэбе.

Вообще-то в бою на открытой местности его лук представляет собой страшное и дальнобойное оружие, но не в этой чащобе. Зато у него отличный слух и, несмотря на очки, прекрасное зрение и чувство ориентации. Видимо, он все же Одаренный, хотя Кристалл Определения упорно отказывается это признавать. Да и вообще, с этим Кристаллом какая-то ерунда. Дар Рэбе, даже проявляющийся физически, он игнорирует. А меня, который не способен ни к каким видимым фокусам, упорно отмечает аж третьим уровнем! Что заставляет преподавателей издеваться надо мной самыми разнообразными способами, пытаясь вывести мой Дар наружу.

Заодно, мне приходится посещать лекции "по теории магии", где приходится выслушивать все эти дикие фантазии современных философов, пытающихся, опираясь на труды древних богословов и чернокнижников, объяснить возникновение и действие странных феноменов, связанных с "Одаренными". Начиная от Божественного Вдохновения и до проявления козней Врага рода человеческого. Но как можно объяснить то, что невозможно понять? То, что не вписывается в установившиеся рамки природных явлений? Да к тому же эти "исследователи" разбились на группировки, ненавидящие друг друга и обвиняющие конкурентов не только в безграмотности, но и в попрании нравственных и Божественных норм, а также строчащие друг на друга доносы и в Службу Защиты Республики, и в Священную Конгрегацию, и просто в ближайшие жандармские отделения!

В общем, в области "Теории Магии" царит полный разброд и шатания. Настолько явные, что чуть ли не каждый практикующий Одаренный разрабатывает собственную теорию применения подчинённых ему Сил и скрывает её от "коллег" по одаренности. И часто выдвигает совершенно дикие теории. Некоторые из которых внезапно оказываются рабочими, между прочим!

Но что-то я отвлёкся. А на охоте, даже в роли загонщика, долго размышлять и отвлекаться не рекомендуется. Тем более, теперь и я, не обладая чувствительностью Рэбе, услышал, как какая-то могучая тварь ломится через бурелом. Фантазия тут же нарисовала какое-то жуткое чудовище с когтями и ядовитыми клыками, ростом с лошадь, покрытую непробиваемой чешуей, и к тому же огнедышащую, которая ломится на наш небольшой отряд.

— С той стороны! — Закричал Рэбе, наводят лук с наложенной стрелой куда-то в сторону густого кустарника. До него локтей двести! Уже полтораста! Сто двадцать! Меньше сотни!

Рэбе продолжал отсчёт, зажмурив глаза и отслеживая направление и дистанцию на слух. Мы с Длинным достали мечи и прияли оборонительные стойки. Девчонки прижалась друг к дружке, "спрятавшись" за спиной Толстого, который поудобнее перехватил алебарду двумя руками и приподнял над плечом.

Но, несмотря на приготовление, тварь появилась внезапно.

Кусты раздвинулись, и на открытый участок вылетел эдакий холм неопрятно — коричневого цвета, как будто покрытый глинистой почвой, с запутавшимися в покрывающей его щетине веточками и листиками. В передней части холмика блестели бусинками мелкие красные глазки, чуть ниже них отсвечивали матовым костяным блеском крупные, чуть загнутые клыки. Тварь, выскочив из кустов, и не подумала замедляется. Она чуть довернула и ускорилась, нацелившись точно на Длинного, определив в нем командира противника. Коротенькие, на первый взгляд, лапы с прочным копытцами, с новой силой ударили в землю, ускоряя эту живую торпеду. Дикий секач (между прочим, один из самых смертоносных обитателей наших лесов!) мчался прямо на соперника. А Длинный, как зачарованный, выставил меч перед собой, намереваясь встретить лобовой удар противника. Идиот! Куда он хочет ударить мечом матерого дикого кабана? В лоб? Да проще наковальню в кузнице пробить мечом, чем его лобовую кость! Да его такой таран просто сметет и отбросит на ветви ближайшей сосны, вместе с мечом! А сам разве что шрам над бровью получит. Нет, это медведя, если повезет, можно взять на рогатину, но не кабана. Этого нужно бить сбоку, под лопатку. И изо всей дури, чтобы пробить жёсткую шкуру, покрытую слоем глины, а потом пройти через плотные мышцы, связки, не завязнуть в подкожном сале и добраться до сердца. И то, даже смертельно раненный зверь попытается (и успеет!) расправиться с незадачливым охотником.

— В сторону, идиот! — заорал я, наплевать на субординацию и армейское единоначалие и зачем-то изо всех сил прыгнул в его сторону.

Кажется, с перепугу я побил все существующие рекорды по прыжкам с места, врезался в плечо Длинного и едва не покатился вслед за ним. Зато в последний момент убрал командира с траектории живого тарана, да и сам оказался чуть сбоку, в удобной позиции для удара.

Картинка перед глазами словно замедлилась, я в лёгком ступоре наблюдал, как смертоносные клыки скользнули в нескольких пядях от моей ноги, а острые копыта взрывают место, где ещё не распрямилась трава, не которой доли секунды назад стоял Длинный. Мелькнула налитый кровью глаз. За ним место, где у остальных животных была бы шея, затем меня качнул ветром, который создавала пролетающая мимо туша. Взгляд автоматически упёрся в точку, единственное уязвимое место этого монстра. Оно размещалось чуть выше моего пояса, намного выше, чем у обычного секача. Но я все же успел сделать единственное, что могло бы меня спасти: успел поднять меч и до упора, налегая всем телом и упираясь подошвами сапог в грунт, вонзил его туда, где у зверя должно находиться сердце. Меч вошёл в тугую плоть больше, чем на локоть. Затем я ощутил рывок, и рукоять вырвало из моей руки. Зверь, не замедляясь, промчался мимо, пытаясь затормозить всеми четырьмя. Домчавшись, замедляясь, до противоположных кустов, это живое исчадие Аида развернулось и уперло в меня ненавидящий взгляд мелких красных глаз. Кабан готовился вернуться и уничтожить обидчика. Ситуация повторялась, но на этот раз я был почти безоружен. Не считать же оружием в данном случае дагу, с совершенно смешной длиной лезвия. Ей можно разве что в зубах этого монстра поковыряться, когда он будет жрать тот мешок с фаршем, который от меня останется после его удара. Но зверь почему— то не нападал. Он стоял и смотрел на меня. В какой-то момент мне показалось, что выражение чистой ненависти в его взгляде сменилось недоумением. А в следующий момент его передние ноги подогнулись, и монстр ткнулся мордой в землю. А затем новость о том, что пробитое мечом сердце перестало биться, дошло и до тщательно упрятанного в глубине черепа мозга. Глаза монстра заволокло мутной пеленой, он рухнул (даже земля под нашими ногами вздрогнула!) на бок, пару раз дернулся и затих. В этот момент пришёл в себя Толстый. Он подскочил к поверженному противнику и изо всех сил опустил топор на его голову. Сказать по правде, особого эффекта это на покойного не произвело: все-таки его череп оправдал надежды. Прочная конструкция!

— Успокойся, Толстый, — окликнула его Ледышка. — Искр его прикончил, пока ты в себя приходил и размахивался.