Поручик из Варшавы

Останавливаюсь перед дверью подъезда.

Ещё раз осматриваюсь по сторонам. Вроде, всё спокойно. «Студенты» прошли мимо, не обращая на меня совершенно никакого внимания, дворник всё также увлечённо метёт пыль, то и дело смещаясь в сторону… Идиллия прямо.

Недолго думая, тяну ручку на себя и открываю дверь. Шаг — и меня принимает приятная прохлада подъезда.

«И почему внутри прохладно? Кондиционеров же нет?» — Появилась шальная мыслишка в голове, которую я тут же прогнал.

Следует быть более собранным.

На всякий случай, проверяю пистолет в кобуре. Табельный «Вис» всё также увесист и тяжел. Хорошо было бы его заранее приготовить к бою, но делать этого нельзя — мало ли, захотят германцы изъять у меня оружие? И увидят, что пистолет заряжен — могут возникнуть разные неприятные вопросы.

После того, как убрал табельное оружие на законное место, лезу в карман форменных бриджей и достаю из него малюсенький пистолетик. Карманный «Кольт» мне протянул майор Врубель. Слов он никаких не говорил, но я прекрасно понял, что этот «малыш» под совсем несерьёзный патрон может спасти мне жизнь. Жаль только, что патронов всего — шесть…

Пока осматривал оружие, прятал его обратно, а после этого поднимался наверх, прошла, кажется целая вечность.

Вот знакомая дверь.

Три коротких удара с небольшой паузой, ещё три коротких удара, но на этот раз скороговоркой — практически без паузы.

А в ответ — тишина. Про неё ещё любят писать в романах — «наступила звенящая тишина» или как-то похоже. Вот только тишины не было. Мне казалось, что я слышу каждый шорох, каждое движение, что происходит вокруг.

Или это так тишина «звенит»?

Не знаю.

Я постучал ещё несколько раз. Всё тем же кодом.

Наконец, за дверью послышались шаркающие шаги, какой-то шум, скрежет замочной скважины.

Дверь мне открыл Робеспьер.

— Ян, мальчик мой! — Добродушно улыбнулся он, освобождая проход.

Оказавшись в коридорчике, я бегло осмотрелся, пока старик не закроет дверь. На замок и не повесит цепочку. В глаза сразу же бросилась полка над вешалкой, на которой аккуратно расположились сразу две шляпы.

— Проходи в комнату, мальчик мой… — Приглашающим жестом позвал меня за собой резидент. — У меня к тебе есть важный разговор.

В зале всё было привычно: стол, стулья, кресло-качалка, к которой и направился германский разведчик.

Неожиданно, у меня за спиной послышались лёгкие шаги. Я дёрнулся и повернул голову. За спиной, буквально в паре шагов стоял невысокий мужчина лет тридцати от роду. Робеспьер что-то сказал по-немецки. Из знакомых слов оказалось только одно слово — «Pistole».

Отвечать мужик у меня за спиной ничего не стал. Сделал несколько стремительных шагов ко мне, и, каким-то молниеносным движением открыл клапан кобуры и извлёк из неё мой пистолет, после чего отстранился на два шага назад.

Всё произошло настолько быстро, что я даже и сделать ничего не успел — хотя и ожидал чего-то подобного. В голове только и пронеслась запоздалая мыслишка — «А я так не умею!».

— Садитесь, пан поручик. — Приказал мне Робеспьер. От его доброжелательности не осталось и следа.

Я послушно сделал несколько шагов к столу и уселся на стул так, чтобы мой правый бок был прикрыт от германского резидента столом со скатертью. Вооруженный моим пистолетом боевик немецкой разведки остался за спиной, и я его не видел, но прекрасно слышал характерный «лязг железа» от того, что тот извлекал магазин, после чего загонял его обратно в рукоятку. Раздался привычный щелчок — патрон загнан в патронник.

— Что же вы, поручик, не рассказали мне о своей дружбе с военной контрразведкой? — Задал вопрос Робеспьер.

— А это имеет значение? — Решил «валять» дурака я.

— Не придуривайтесь, поручик! — Голос резидента налился металлом.

— Хорошо. — Согласно киваю я. — Мне знакомы некоторые офицеры из отдела военной контрразведки из штаба армии «Познань», и перед поездкой во Францию, мне пришлось иметь беседы с представителями этой службы, но это было ещё в Варшаве.

— Это не то! Мне прекрасно известно, что две недели назад к вам приходили офицеры контрразведки! — Повысив голос, выпалил Робеспьер, после чего взял себя в руки и продолжил уже тише:

— Вам показывали фотографии, где я встречаюсь с девушкой!

Я слегка прищурился, изображая активную мозговую деятельность…

***

Майор Врубель нервничал. Операцию по захвату или ликвидации германской разведывательной сети пришлось готовить в спешке. Благодаря своему обширному опыту контрразведывательной деятельности как в войсках, так и находясь «на дипломатической» службе, Врубель прекрасно осознавал, что слишком большое количество нюансов было неучтенно.

Опять же — никто не подозревал, что эта француженка, Мари, окажется агентом иностранной разведки. А ведь её личное дело изучали едва ли не под микроскопом — всё там было чисто! Знает английский, немецкий, польский и чешский языки… Молода… Красива… Работает переводчиком… Если бы не её заинтересованность поручиком Домбровским этой зимой во Франции — на неё бы и не обратили внимания! Но решив проверить, узнали, что в тридцать восьмом году она интересовалась боеспособностью Чехословацкой Армии. И, пусть тогда, с немцами Польша была заодно — Тешинская область была присоединена к Польской Республике, майора насторожила та активность, которую она проявляла по отношению к поручику…

Внезапно послышались выстрелы. Вначале два частых, быстрых. Потом ещё два. И ещё.

Контрразведчик негромко выругался, выхватил из потайной кобуры купленный в Германии пистолет «Вальтер ПП», и, вместе с одним из своих подчинённых побежал в ту сторону, где скрылся поручик бронетанковых войск.

Всё пошло не по плану…

Друзья! Вот так вот скомкано завершается второй тот "Мазурки Домбровского". Совсем скоро начнётся написание третьей книги цикла, так что — терпения!

Могу лишь сказать, что с Мари наш поручик еще встретится, да и, наконец-то, наш герой столкнётся с теми, для кого он готовил огромное количество сюрпризов!