Хроники Талийской войны

Annotation

"Хроники Талийской войны" с комментариями научного редактора и переводчика.

Марс, 512-й год новой эры. Армия Сиренской империи начинает вторжение на берега залива Маринера. Марк Грибов, военный синоптик 2-го ранга, становится летописцем новой войны.

Хроники Талийской войны

Предисловие редактора

Война!

Враг

Крепость Иха

Аэлита

Близнецы

Дорога на Кандалон

Икарийцы и дедалийцы

Воины ночи

Рейд в тыл врага

Битва за Кандалон

Талийская пустошь

Адерфия

Генеральное сражение

Генеральное сражение (продолжение)

Битва за Адерфию

Уранийцы вступают в войну

Судьба Талии

Послесловие редактора

Приложение 1. Карта Талийского герцогства

Приложение 2. Календарь

Хроники Талийской войны

Предисловие редактора

Представляя уважаемым читателям второе издание "Хроники Талийской войны", мы прежде всего хотели бы внести некоторую ясность в полемику, поднявшуюся после выхода первого издания.

Целью перевода и издания "Хроники…" ни в коей мере не было переписывание истории. Более того, подобная мысль даже не приходила нам в голову. О каком переписывании истории вообще может идти речь, когда автор "Хроники…" повествует о тех же самых событиях и дает им практически те же самые оценки, что и наши уважаемые историки?

Да, иногда автор незаслуженно возвеличивает отдельных талийцев, ставя во главу угла их личностные качества, а не таланты полководцев или государственных деятелей. Однако тем и ценны "Хроники…", что они показывают нам действующих лиц этой войны как реальных людей со своими достоинствами и недостатками, где бездарный полководец может оказаться отважным воином, а политик может поддаться эмоциям и поступить совсем не так, как ему диктуют ситуация и здравый смысл.

Кроме того, историю, как известно, пишут победители. На самом деле, так оно и должно быть. В мемуарах побежденных слишком велико желание оправдать свои неудачи, свалить свои просчеты на суровую природу или происки глупых и завистливых коллег. Разумеется, такие труды тоже представляют определенный интерес для историка, но только как дополнительный материал, когда основная канва событий уже ясна и вымысел автора не внесет искажений в общую картину.

Однако предлагать подобные мемуары неподготовленному читателю совершенно недопустимо. Вот это и было бы настоящее переписывание истории! Не имея опыта и подготовки настоящего историка, читатель получил бы совершенно ошибочное представление об истории и это ошибочное представление надо будет еще потрудиться изъять из его головы, ведь, как известно, первые впечатления самые стойкие.

Именно по этой причине, а вовсе не ради сокрытия какой-то там подлинной "правды", труды побежденных так редко включаются в подборки исторических материалов. К сожалению, это также приводит к тому, что история обычно освещается несколько "однобоко", и это вновь возвращает нас к ценности "Хроники…".

Во-первых, ее автор дает возможность взглянуть на конфликт глазами талийцев, но при этом он не политик, не полководец, даже не солдат - он рядовой военный специалист, и ему не в чем оправдываться. Во-вторых, и это особенно важно, "Хроники…" написаны не после войны, а непосредственно во время ее - когда многим, включая даже таких признанных специалистов, как военные аналитики Олимпа, было далеко не ясно, кому в итоге придется оправдываться в мемуарах - и это позволяет читателю не только узнать о событиях тех дней, но и погрузиться в их атмосферу, пройдя вместе с автором "Хроники…" весь путь от пограничной крепости Ихи до берега Каледонии.

Война!

Война! Она всё-таки началась. Нам пока еще ничего не объявили, но когда ночью по тревоге поднимают весь пограничный корпус разом, то это уж точно не простой налет.

Святые небеса, да я вообще не припомню случая, чтобы мы когда-либо выдвигались в полном составе! Хотя, казалось бы, на месте не сидели. У нас вся южная граница - сплошные пустоши, откуда в любой момент и хаоситы налететь могли, и просто бандиты. Вот только чтобы шугануть эту публику, хватило бы и батальона. Максимум – еще эскадрон легких трайков, чтобы те отрезали банду от пустошей и не дали им уйти.

А корпус – это четыре полноценных пехотных батальона на черепахах и два эскадрона трайков. Видели бы вы эту мощь, когда мы выдвинулись!

То есть, как именно выдвигались - видеть как раз не обязательно. Наша черепашка – это вам не портовый грузовичок-недомерок, это настоящая бронированная крепость на гусеницах в два этажа высотой. В ней, помимо оборудования и экипажа, запросто умещалась сотня пехотинцев или же столько воинских припасов, что можно было с боями аж до полюса дойти. Такая туша даже в городские ворота едва протискивалась.

И вот представьте себе: у нашей тушки аккурат в воротах полетела гусеница! А Мелеагр – это город-крепость, там всего один вход, он же выход. Безопасность, знаете ли. Я уж думал, нас сейчас на месте расстреляют! Как выбирались из ворот и потом в спешке меняли гусеницу, а командир орал на механиков, заглушая рев моторов – всё это хочется забыть как страшный сон.

Лучше представьте корпус уже на марше. Колонна из двадцати мобильных крепостей, блистая броней в свете бортовых фонарей и ощетинившись стволами бластопушек, под рёв моторов на полном ходу двигалась сквозь ночную мглу. На поверхности Марса нет дорог, есть лишь направления, и я, пожалуй, не буду дописывать, куда они все вели согласно армейскому юмору, однако колонна выстроена в безупречную линию.

На флангах, тоже сияя фонарями, стремительно проносились трайки. Это не те расфуфыренные бронепузаны, которых вы видели на параде, а легкие одноместные машинки, где всё, что только можно, принесено в жертву скорости. Даже пилот наполовину торчал из корпуса, а сам корпус заметно сужался к носу, и там уже попросту не оставалось места для орудия. Бластопушка размещалась на телескопической мачте на корме. Видели небось такую хрень, похожую на механическую цаплю сразу за спиной пилота? Вот это она и есть.

Примечание редактора: под "бронепузанами" автор несомненно подразумевает квады – двухместные ударные бронемашины, которые в талийской модификации имели полукруглый защитный экран в передней части корпуса. Современная классификация боевых машин тогда еще только формировалась и, хотя термин "квад" уже существовал, автор по старинке именует эти машины тяжелыми трайками. В тех случаях, когда речь в тексте однозначно идет о "тяжелых трайках", они будут указаны как "квады".

Запись для истории: вся эта мощь выдвинулась на оперативный простор примерно в час тридцать 15-го Майя 512 года.

В час сорок мой командир затребовал прогноз погоды над Ихой на утро, и я погрузился в увлекательный мир таблиц, погодных сводок за прошлые года и показаний приборов. Увлекательный, кстати, без кавычек. На самом деле, работа военного синоптика – занятие не только важное и нужное, но еще и довольно интересное. Если, конечно, вы любите головоломки.

Суть их сводилась к тому, чтобы сопоставить показания за прошлые годы и найти в них максимальное в целом соответствие. Один в один показания редко сходились, поэтому надо еще учитывать, что на что влияло и каким боком могло вылезти.

Вот, к примеру, сейчас температура воздуха за бортом +16 градусов. Теплая ночка выдалась. Давление в норме, псионический фон порядка 0.5 (отдельные всплески к единице на экране псиографа – это наши телепаты разгоняли), влажность воздуха - 54, это чуть выше среднего, на небе – ни облачка, ни всполоха. Можно написать: чисто, без осадков. Хотя ощущается легкий ветерок. Очень легкий, но нам до Ихи часов пять катить, а ветер с северо-востока, то бишь – с залива.

Немного поколебавшись, я всё же запросил у связистов сводку погоды с Аудеманса. Это потухший вулкан в заливе, как раз напротив Ихи. Там у монахов своя метеостанция и, кстати, работает в автоматическом режиме, так что никого мой запрос не напряг бы. Ну, за исключением наших связистов.

Штатный телепат кратко ответил, где он видел меня и мой запрос. Даже образ прислал. Да уж, такая картина могла родиться только в воспаленном мозгу человека, напрочь лишенного человеколюбия. Нет, я понимаю, у связистов наверняка запарка, информация для штаба корпуса потоком шла, ну так я тоже не для себя спросил! Ладно, для начала я залез в архив и пролистал старые записи. Ага, в 507 году был ровно такой же расклад. Прямо один в один – температура, влажность, давление, псионика, состояние неба. Можно брать и переписывать. Скажу по секрету, обычно мы так и делали.

Однако тут пришла сводка погоды с Аудеманса. Этическая, между прочим, дилемма возникла: сказать телепату "спасибо" – отвлеку от важных дел, не сказать – получится: не поблагодарил. Написал благодарственное письмо с пометкой "обычное". Такие они обычно не читали, но телепат должен был почувствовать, что я ему благодарен. Надеюсь.

Итак, сводка: "Во имя дома и неба… бла-бла-бла, монахи есть монахи… так, вот: температура воздуха +12, влажность 70, псионический фон – единица… это монахи намолили, можно считать за ноль… ветер с северо-востока умеренный, небо ясное, чистое". Вот теперь точно можно писать: без осадков. Температура упадет градуса на два – обычное утреннее похолодание. В 507-м тоже на утро +14 было, но там не было ветра, а холодный ветер с залива – это почти наверняка туман. "Почти" в армии не котируется, пишу: туман.

Едва закончил работу и скинул прогноз командиру, как он сам заявился. Лично! Я, между прочим, сидел на крыше, в башне синоптика – это называется она так, а по факту башенка одноместная, где из-за оборудования и не повернуться толком – а у него была каюта на первом этаже. В руках он держал рабочий планшет. Между прочим, с экраном вдвое больше моего. Я сразу разглядел на нем мой прогноз.

- Туман будет? – спросил командир.

Примечание переводчика: в хрониках времен войн Маринера нет прямой речи. Вместо нее использовались традиционные обороты повествовательной формы: "он сказал, что…", "я ответил, что…" и т.п. Такая форма изложения акцентировала внимание читателя исключительно на происходящих событиях, где суть сказанного считалась важнее, чем точное воспроизведение слов говорящего. Например, последняя фраза в хронике была записана так: "Командир сказал, что он хочет знать, действительно ли будет туман". Для удобства современного читателя эти сложные обороты переведены как прямая речь.

- Холодный ветер с моря, командир, - ответил я. – А на берегу тепло и влажно…

- Детали оставь себе, - перебил меня командир. – Меня ждет с докладом генерал. Туман будет? Да или нет?

Генерал – это глава пограничного корпуса пред-герцог Франк Талийский, старший сын нашего герцога и без пяти минут сам герцог. Наш-то старик, по слухам, совсем уже на ладан дышит. В общем, второе лицо государства будет строить план военной кампании – ну, пусть только часть плана – опираясь на то, скажу я "да" или "нет"! И лучше бы мне не ошибиться. Характер у пред-герцога был крутоват. Да и у моего командира он тоже, прямо скажем, не сахарный.