А отличники сдохли первыми... 4

А строй вы держать, похоже, не умеете... Вооружённые пацаны наконец-то оставили в покое подыхающих «солдат», всё ещё слабо трепыхающихся в своих путах. И спешно начали отступать от приближающихся плотоядных ходоков, после того как откуда-то из задних рядов раздался долгий свист. Всадники точно также поспешили прочь от неуклюже подбегавших к ним красноглазых жор. Кони и сами были рады убраться от этой вонючей и рычащей толпы как можно дальше. Да, тут они вам не подмога. Заставить лошадь нестись на ватагу щуплых пацанов — ещё можно. А вот повернуть её на плотный строй плотоядных монстров, от которых просто разит смертью — это вряд ли. Хотя наездникам удалось немного притормозить толпу, когда жоры потянулись за аппетитными мускулистыми конями в стороны от дороги, вместо того чтобы продолжать переть прямо на лагерь деревенской «орды».

— Мы их разорвём!!! Сожрите их!!! Сожрите!!!

Самочувствие, тем временем, начало сдавать. Кружилась голова и отнимались ноги. Из-за растущего звона в ушах не стало слышно даже раскаты грома — только тело сотрясалось от ударных волн близких молний.

Пока я находился в окружении голодной толпы, мне уже не было никакого смысла держать «Импульс» включённым. Все жоры уже и так знали, куда и зачем им нужно. Я выключил гудящую коробку и сунул «ракетку» с динамиком за пояс. Надеюсь, сигнал длился достаточно долго, чтобы загадочный вертолётчик снова его засёк.

Достав свободной рукой инъектор, я примерился и воткнул короткую иглу себе в шею.

Мир снова наполнился звуками. И через минуту тело снова повиновалось так же хорошо, как и раньше. Однако, в течение этой минуты я мог лишь наблюдать, как моя озверевшая армия неожиданно терпит отчаянное поражение.

Между отступающими пацанами и ковыляющими им вслед по дороге красноглазыми жорами возникло препятствие. Как только вооружённые пешие степняки и всадники отбежали достаточно далеко, на дорогу с газонов выехало несколько телег. Гужевой транспорт с высокими наставленными бортами, скреплённый между собой цепями, вытащили на дорогу обычные жоры — штук пятнадцать. Словно волжские бурлаки с картины Репина, каждый заражённый был запряжён в отдельную петлю. И, протянув руки вслед какой-то приманке, болтающейся у них перед самым носом на длинном шесте, двуногая тягловая сила быстро пересекла всю проезжую часть вплоть до пустыря с прудом.

Правивший жорами пацан бросил шест и подхватил со дна головной телеги недлинный кол. А запряжённые жоры повалились в кучу, пытаясь достать вожделенный кусочек пищи, остановив собой цепь гужевого транспорта.

Проехав по инерции ещё немного, телеги упёрлись одна в другую и образовали перед толпой красноглазых самую настоящую стену. А из узких бойниц, проделанных в высоких деревянных бортах, тут же начали резко высовываться колья и вилы. Залезшие наверх с другой стороны препятствия пацаны принялись немедленно колоть и резать наступающую плотоядную толпу, протыкая глаза и шеи топчущихся внизу существ.

Сгрудившись перед телегами, жоры напёрли на них всей массой. Понемногу распределяясь в стороны от препятствия, они, тем не менее, никак не могли добраться до вожделенной живой плоти. А эта самая живая плоть изо всех сил сокращала их поголовье, наполняя пространство чавканьем проткнутого кольями мяса, хрипом умирающих жор и собственными удалыми криками.

Некоторые красноглазые каннибалы пытались пролезть к людям между колёсами, опустившись на четвереньки. И по ту сторону мобильной изгороди их тут же встречал чей-нибудь топор, отрубая щёлкающую зубами башку и протянутые грязные худощавые руки.

Уже через пару минут всё было кончено. Груда бьющегося в предсмертных конвульсиях мяса перед телегами больше не представляла для пацанов никакой опасности. И теперь крепкие парни в телогрейках добивали последних уцелевших жор по сторонам от цепочки телег. С весёлым улюлюканьем.

Дождь начал слабеть, а частые раскаты грома удалялись, постепенно превращаясь в далёкий, почти непрерывный гул. Грозовой фронт проходил мимо. А вот прямо на меня теперь надвигались десятки. Нет, сотни любопытных глаз, выставивших вперёд свои колья и вилы.

Получив возможность двигаться после укола, я, тем не менее, не спешил пятиться или бежать. Это бесполезно. На лошадях они догонят меня за несколько секунд. И им ни в коем случае нельзя показывать спину. Это меня они должны бояться, а не я их!

— Э! Ты чё, ещё живой? — С одной из телег донёсся знакомый высокий голос с простуженной хрипотцой. — Или уже тоже ни хрена не соображаешь, а, мудила?

Опустив косу, я медленно достал с бедра обрез винтовки, прикидывая, смогу ли я попасть отсюда в обладателя этого мерзкого дисканта на слух. Вылезать из-за бортов телеги он не спешил. И остальные тоже попятились, заметив моё движение.

— А ты подойди. Проверь...

— О, бля! Живой, в натуре! Хан! Иди сюда, позырь на этого уебана! Ты прикинь! Он сам нас нашёл!

Одна из телег в цепочке заметно покачнулась — с той стороны на неё, очевидно, залез довольно увесистый человек. Вот значит, где ты спрятался, ублюдок жаболицый...

Пока загадочный Хан забирался на телегу, на фоне слабеющего гула грозы послышался приближающийся шум натужно ревущего двигателя. Слева. Повернувшись туда, я заметил, как разбрызгивая слякоть и раскидывая комья вывороченной земли, по пустырю ко мне скачет «буханка». Объезжая пруд, Юрок стремился прийти на помощь как можно скорее, игнорируя объезд. Но уже через сотню метров фургон клюнул носом и провалился в слишком глубокую канаву, скрытую из вида водителя густым кустарником. Задрав по инерции задний мост на пару секунд, «уазик» с грохотом опустился назад. Скрипнула коробка передач — вперёд пути не было, и водитель врубил заднюю. Но тяжёлый броневик уже не мог выбраться из ловушки так легко и быстро, как попал в неё — после того, как земля болотистого пустыря превратилась под ливнем в сплошной кисель. Натужно вращая всеми четырьмя колёсами, он с рёвом выбрасывал перед собой целые фонтаны грязи. Но, тем не менее, оставался на месте, плотно засев в предательской канаве метрах в ста от дороги, на которой я теперь готовился принять свой последний бой.

— О, а там, небось, эта его баба! — Перекрикивая далёкие гудящие раскаты. — Ебать мой хуй, Хан! Сегодня просто охуенный денёк, я тебе скажу! Даже не смотря на погоду! Только живыми их брать! Быстро эти суки сдохнуть не должны!

Последние распоряжения были обращены уже к тем, кто сейчас мялся по сторонам от телег, всё таки не решаясь напасть на вооружённого, хоть и одинокого человека. Наверное, сейчас совещаются, как бы побыстрее обойти меня сбоку на своих лошадях. И тоже накинуть пару сетей, как на разъярённого жору... Ну что ж... Давайте, попробуйте...

Далёкие раскаты грома снова начали нарастать, превратившись в почти сплошной низкий гул. Хотя вспышек молний было уже не видно. И дождь закончился...

Стоп... Да это же не гром...