Дикая

Глава 27.

Клёв был хорошим: за час я вытащила из озера десяток крупных рыбин, ещё четыре сорвались с крючка во время подсекания. Привязав плетеную сетку с уловом на ветке близрастущего клёна таким образом, чтобы хищники не смогли к ней добраться с земли, и насадив на все крючки заранее заготовленных червей, я посмотрела на небо. Всё ещё было светло, но до лагеря путь далёкий, а значит стартовать нам отсюда нужно будет уже через час, не позже. Десять крупных рыбин в сумме с раками, которых Тринидад, судя по её активным действиям на противоположном берегу, успешно раздобыла – уже хорошая добыча. Рассудив таким образом, я начала раздеваться: в конце концов, я не мылась уже одиннадцатый день с момента своего “размораживания”, так что упускать возможность не собиралась. Отойдя подальше от удочек, я разделась до гола и, поспешно зайдя в озеро, быстро сполоснула нижнее бельё и разложила его сушиться на горячих камнях. Я видела, что больше получаса назад Тринидад поступила таким же образом, так что решила не подплывать к ней, чтобы случайно не смутить.

Вдоволь нанырявшись и вымывшись, я вышла на берег и начала обсыхать. К этому моменту Дикая уже сушилась за валунами на противоположном берегу.

Спустя двадцать минут проверив нижнее белье и удовлетворившись степенью его просушенности, я надела его и сходила проверить удочки. На момент моего подхода одна из них ходила ходуном, и в результате я смогла вытащить из воды ещё одну рыбину средних размеров. Ещё на двух удочках не осталось червей. Последняя ничего не принесла, но и не потеряла червя. Насадив червей на пустые крючки, я с вниманием повторно закрепила удочки между камней и, отойдя чуть в сторону, с закрытыми глазами замерла в позе лотоса на краю опушки, прямо перед песчаным берегом. Когда через несколько минут я открыла глаза, Дикая уже почти подошла ко мне. Её густые волосы всё ещё были наполовину мокрыми, в руках она несла плетеную сетку, заполненную раками.

– Всего десяток, – сообщила она, подвешивая свою сетку на клён рядом с моей.

– У меня одиннадцать. И рыба посытнее раков. Так что главной добытчицей сегодня быть мне.

– Ещё не вечер. По пути набью куропаток или кроликов, и вновь быть тебе хвостом, – с этими словами охотница уселась справа от меня, и я вдруг заметила, что её взгляд зацепился за мою руку. – Крутое тату, – вдруг хмыкнула она, продолжая рассматривать рисунок на моём плече.

– У тебя татуировок нет?

– Может быть когда-нибудь.

– В каком месте ты набила бы себе рисунок?

– На предплечье, плече сзади, торсе или пояснице. А может быть нигде. Решу, когда или если созреет идея.

Мы продолжили сидеть, молча смотря на водную гладь и греясь в лучах солнца. Примерно через семь-восемь минут в стороне леса, лежащей впереди нас, раздался одиночный волчий вой.

– Звучит близко… Вставай, нужно одеваться, – сразу же ткнула в бок Дикую я, сама поспешно поднявшись на ноги.

Уже через минуту мы обе были полностью одеты. Я как раз поправляла свою задравшуюся спереди футболку, когда увидела его… Он стоял всего в десяти метрах перед нами, прямо напротив клёна, на ветке которого болталась вся наша добыча, и смотрел на нас страшными глазами… Его волосы были всклокочены, одежда сильно изорвана, бледная кожа покрылась струпьями, на зрачках образовалась серая плёнка… Блуждающий стоял на три метра ближе к моим стрелам и луку, чем я.

Прежде чем я успела сориентироваться, слева над моим плечом пролетела стрела. Она вонзилась Блуждающему прямо в лоб. Не издав и звука, Блуждающий с грохотом завалился в противоположную от моего лука сторону. Резко обернувшись, я увидела Дикую с пустым луком в руках, и моё сердце вдруг оборвалось – я впервые видела её лицо таким искаженным. Как будто её ранили и в эту секунду она испытывала физическую боль, но я не видела её раны – крови не было!

– С тобой всё в порядке?! – я едва сдержалась, чтобы не подскочить к ней и не встряхнуть за плечи, но стоило моему вопросу прозвучать, как холодная маска отстранённого безразличия вновь вернулась на её лицо.

– Всё в порядке.

– Извини, грубая ошибка: нельзя оставлять лук со стрелами на таком расстоянии от себя, – подбежав к Блуждающему, я забрала своё оружие, лежащее почти у самых его вытянувшихся ног.

– Его звали Нарцисс.

Я замерла. Не смогла сразу же обернуться, чтобы ещё раз взглянуть в глаза Дикой, поэтому мой взгляд врезался в убитого Блуждающего. Вроде бы у него когда-то были светлые волосы, но теперь они были грязно-серыми… Сейчас он больше походил на иссохшую мумию, нежели на человека, которым он когда-то являлся. От воспоминания о том, почему Дикая назвала его именно Нарциссом – любил любоваться своим отражением в озере – на душе вдруг заскребли кошки. Он что же, поэтому оказался у этого озера? Но он ведь Блуждающий, то есть безумен… Должно быть, совпадение. Не может же быть, чтобы он осознанно…

Фантомное нытьё кошек в груди оборвал вполне реальный вой одновременно нескольких волков, прозвучавший неожиданно близко к нам. Резко бросив взгляд через плечо, я увидела у силового поля на противоположном берегу крупного волка серо-коричневого окраса. Ещё до того, как я в полной мере осознала, что нам необходимо незамедлительно удариться в бегство, я уже догоняла бросившуюся в сторону леса Дикую.