Майкл Джексон: Заговор

Перевод Марии Добышевой

После того, как фильм закончился, и у Тома Снеддона к Баширу не оказалось дополнительных вопросов, настал черёд Тома Мезеро допрашивать британского журналиста. Адвокат был готов к дуэли.

– Мистер Башир, в процессе приготовления к шоу, которое мы только что посмотрели, вы должны были переговорить с мистером Джексоном, верно? – спросил Мезеро вполне дружелюбно.

– Верно, – ответил Башир.

– Мистер Башир, вы получили подпись Майкла Джексона на соглашении без присутствия юристов, так?

– Мистер Джексон подписал два соглашения, в каждом из которых он не ставил условий и дал согласие на свободу действий с моей стороны в съёмке фильма о нём.

Том Мезеро начал зачитывать длинный перечень вопросов, которые явно подготовил заранее. Адвокат желал знать детали трёх разных случае в Англии, когда на Башира подавали жалобы за "недобросовестную" подачу материала.

– Мистер Башир, были ли к вам применены санкции Телерадиовещательной комиссией по претензиям?

– Ответ на этот вопрос в том, что против меня было подано три иска, – начал Башир. – Две ключевые жалобы были признаны полностью необоснованными, материал был подан сбалансировано и правдиво. Третья жалоба была принята. Итак, могу ли я всё объяснить, чтобы всем было понятно?

– Разумеется.

– Британская Комиссия по Стандартам – не правовая организация. И у них нет особых полномочий проводить юридические слушания.

– И всё же, жалоба на вас, как на журналиста, была принята обоснованной, верно?

– Как я уже сказал, сэр, на меня было подано три жалобы. Две были полностью отклонены. Третья была принята, – заявил Башир.

Башир признал, что был обвинён в "нечестности" и в "нарушении соглашения". Он сказал, что эти два обвинения были с него сняты, однако третье стало причиной наложенных санкций. Суть жалобы состояла в том, что Башир не был объективен в своём репортаже, "не отразил полноту" картины – в общем, всё тоже самое, в чём позже обвинил его Майкл Джексон.

По ходу разбирательств проблемной "подноготной" журналиста, стало ясно, что Башир не планировал посвящать кого-либо в нелицеприятные детали своего прошлого. Башир пытался отстраниться от этой темы, и присутствующие в зале суда смогли увидеть, в сколь щекотливое положение он попал из-за вопросов о его "нечестной" журналистской практике.

Том Мезеро спрашивал о том, какое впечатление у Джексона Башир формировал о самом себе, о множестве обещаний, что он давал, и которые помогли ему привлечь Майкла к полному и безграничному сотрудничеству в своём проекте. И, хотя Мезеро периодически встречал отпор со стороны высококлассного адвоката Башира – Теодора Бутро, представляющего интересы телесети "ABС", – он всё равно продолжал гнуть свою линию в допросе. Протесты были часты и последовательны, основой их был защищающий Башира закон штата Калифорния о конфиденциальности информации, в котором было прописано, что запрещено вынуждать журналиста свидетельствовать о фактах, обнаруженных им во время работы над сюжетом.

Адвокат Башира, Теодор Бутро, был "закреплён" за ведением резонансных судебных дел, поэтому для освещавших суд репортёров не стал неожиданностью тот факт, что именно он представлял интересы Башира и канала "АВС News". Канал показал фильм Башира спустя считанные дни после его выхода в Англии, и теперь Бутро защищал интересы как персонально журналиста, так и канала "ABC" в целом, который являлся их общим с Баширом работодателем. Тяжеловес адвокатуры Бутро работал на судебном процессе над Джексоном, представляя интересы не только "ABC News", но и "NBC Universal", канала "CBS", "Fox News", канала кабельных новостей и других корпораций.

По ходу показаний Башира Бутро постоянно прерывал процедуру допроса, протестуя на основании того, что вопросы Мезеро нарушают Закон штата Калифорния о конфиденциальности информации и право Башира воспользоваться Первой Поправкой[5]. Мезеро отлично понимал, что Мартин Башир не хотел засвечиваться в деле Джексона, он так же понимал и природу его нежелания проходить процедуру перекрёстного допроса, ведь за пару недель до начала суда Башир обращался к судье Мелвиллу с запросом отменить свой прокурорский вызов для дачи свидетельских показаний. Но запрос Башира был отклонён.

Разумеется, Баширу не хотелось быть объектом вопросов. В качестве альтернативы он хотел чтобы канал "ABC" заверил его фильм, и далее пусть происходящее на экране говорит само за себя. Башир надеялся избежать встречи с Майклом лицом к лицу и испытать его взгляд. Однако судья Мелвилл потребовал присутствие Мартина Башира на рассмотрении дела. И вот он здесь, не поворачивает головы в сторону Майкла, защищён своим корпоративным адвокатом, отказывается отвечать на большинство вопросов, поставленных Мезеро, ссылаясь на то, что они нарушают его журналистские права...

– Мистер Башир, в фильме, который мы только что увидели, мистер Джексон заявляет, что в его постели не происходило ничего, подразумевающего секс, верно? – спросил Мезеро.

– Верно, – ответил Башир.

– Чтобы получить интервью, в котором мистер Джексон сделал это заявление, вы говорили ему, что его посыл сильно недооценивают, верно?

Этот вопрос, как и многие другие до него, были опротестованы адвокатом "Эй-Би-Си" со ссылкой на Закон о Конфиденциальности информации, однако судья Мелвилл отклонил протест, призвав Башира ответить на вопрос. Присяжные были ошарашены услышать что Башир отказывается отвечать, заявив:

– Я настаиваю на журналистской неприкосновенности и воспользуюсь Законом о Конфиденциальности информации, ваша честь.

– Мистер Башир, вы писали ассистенту мистера Джексона о том, что были бы рады представить Майкла группе из пятидесяти детей, пригласив их посетить его потрясающий дом, полагая что это сделает их жизнь ярче?

– Протест! – отозвался Бутро.

– Мистер Башир, предлагали ли вы Майклу Джексону пригласить Маколея Калкина в Неверленд для того, чтобы вы смогли его задействовать в фильме?

– Протестую, Закон о Конфиденциальности, – заявил Бутро.

– Писали ли вы в процессе съёмок ассистенту Майкла Джексона, мистер Башир, что хотите заснять красивые пейзажи, призывающие каждого вновь вернуться в детство и почувствовать себя ребёнком?

– Протестую, Первая Поправка, – повторил Бутро.

Каждый вопрос, заданный Мезеро, встречался протестом Бутро, протесты были непрерывны и это очень раздражало. В некоторых случаях, когда Мезеро ставил вопрос так, что его было не опротестовать, Мартин Башир всё равно даже не удосуживался дать ответ. Башир отказывался отвечать, давая понять присяжным, что он имеет журналистское право на это. Пока длилась эта игра в молчанку, срывающая работу команды защиты, раздражение и злость завладевала каждым в зале суда, включая самого Майкла. Он наблюдал, как Башир, словно уж, ускользает от ответов на любые вопросы.

– Мистер Башир, в фильме о Майкле Джексоне мистер Джексон сказал, что в его спальне не происходило ничего, подразумевающего секс. Чтобы добиться от него этих слов, говорили ли вы мистеру Джексону, что ваши романтические представления формировались под влиянием его музыки, верно?

– Протестую, ваша честь, – отозвался Бутро. Первая Поправка, Закон о Конфиденциальности.

– Вы хотите ответить на этот вопрос? – спросил судья Мелвилл.

– Нет, ваша честь, – ответил Башир. И так далее.

Мартин Башир, с озадаченным видом продолжавший отказываться от ответов на вопросы, использовал любую возможность, чтобы уйти от публичных признаний. От количества протестов и отказов отвечать на вопросы у присяжных уже кружилась голова. Людям, не подкованным в юридических тонкостях, было тяжело уследить за всей этой формальщиной. Двенадцать присяжных были обыкновенными гражданами, и было заметно, что они сбиты с толку.

– Мистер Башир, в вашем фильме мистер Джексон сказал, что в его спальне не происходило ничего, подразумевающего секс. Чтобы добиться от него этих слов, говорили ли вы ему, что разделяете его представления Международного Детского дня, не так ли?

– Протест! То же основание – отозвался Бутро.

– Протест отклонён, – парировал Мелвилл. – Вы желаете ответить на этот вопрос?

– Нет, не желаю, ваша честь, – ответил Башир.

Но Мезеро не сдавался. Он повторял вопросы снова и снова, формулируя их как можно конкретнее, а присяжные только и могли, что наблюдать, как Башир отказывается от показаний на любую тему.

– Мистер Башир, в процессе съёмки фильма, в поиске контакта с мистером Джексоном, давали ли вы ему ложную информацию о том, что планируете поехать с ним в Африку навестить больных детей?

– Протест! – сказал Бутро.

– Мистер Башир, раздавали ли почести мистеру Джексону за то, что он сделал для обделённых детей гетто?

– Протест, Закон о Конфиденциальности, Первая Поправка.

– Мистер Башир, интервьюируя мистера Джексона, задавали ли вы ему неоднократные вопросы о его желании устроить международный детский праздник, верно?

– Протест, те же основания.

– Мистер Башир, чтобы добиться от мистера Джексона слов о том, что в его спальне с детьми не происходило ничего сексуального, – гнул свою линию Мезеро, – обещали ли вы ему, что договоритесь о встрече с Кофи Аннаном, генсеком ООН, и организуете поездку в Африку с мистером Джексоном и Кофи Аннаном, для помощи детям, больным СПИДом, так?

– Протест, те же основания, ваша честь, – оспорил Бутро.

Было до боли очевидно: не смотря на то, что некоторые протесты твёрдо отклонялись, Башир всё равно не собирался давать показания по поводу своих обещаний Майклу, или насчёт тех приёмов, которыми он добился участия Майкла в своём фильме совершенно бесплатно. В конце концов, Том Мезеро решил поставить Баширу вопрос ребром: будет ли он вообще отвечать на какие-нибудь вопросы по поводу разговоров с Майклом один-на-один, и тех обещаний, которые он дал Майклу. И вновь тележурналист посматривал на своего корпоративного адвоката, давая тому сигнал начинать действовать. Тут всесильный адвокат Теодор Бутро прервал процедуру, заявив суду, что Башир не станет отвечать на вопросы Мезеро. Башир имеет на это право – он журналист.

Том Мезеро пытался найти подход со всех возможных сторон. Он лез из кожи вон, пытаясь вытянуть из Башира хоть что-то, хоть малую толику правды. Но свидетель всё равно был отпущен при условии повторного вызова.

Во время полуденного перерыва в сессии, на вопрос прессы, как он себя чувствует, Майкл спокойно ответил: "Я разозлён". Это был один из последних комментариев, который он дал представителю прессы по ходу процесса.

Башир так и не был вызван вновь, но Том Мезеро довёл свою мысль до присяжных: репортёр вводил Майкла в заблуждение с целью получения интервью с ним. Баширу не было необходимости рассказывать суду о своих приёмах – тонкие и искусные вопросы Мезеро и так дали присяжным понять, что Башир сделал всё для того, чтобы уговорить и подмаслить Майкла. Башир подкупил его благодаря "дружбе" с принцессой Дианой. Он восхвалял родительские качества Джексона.