Майкл Джексон: Заговор

Когда суд всё-таки начался, люди, вошедшие в итоговый список присяжных, стали сплочённой группой, каждый член которой чувствовал себя оберегаемым другими, когда они незаметно пробирались сквозь толпы восторженных поклонников и бесцеремонных представителей СМИ. В этом списке было двенадцать основных присяжных – восемь женщин и четверо мужчин, и ещё восемь запасных присяжных, которые тоже должны были наблюдать за ходом процесса. К слову сказать, среди этих запасных был единственный чернокожий молодой человек.

Именно эта маленькая группка рядовых американских граждан и должна была решить, стоИт ли правда за вопиющими обвинениями, предъявленными Майклу Джексону. От них ожидали многого, и никто не был до конца уверен, что эта горстка людей будет в состоянии вынести справедливое решение.

– Люди, работающие в масс-медиа, переставали видеть дальше своего носа, когда речь заходила об их взгляде на жюри присяжных, – говорил Мезеро. – Они продолжали задаваться вопросом: "Как эти присяжные собираются выносить суждения и оценивать Майкла Джексона?" И при этом забывали задать себе другой напрашивающийся вопрос: "Как эти присяжные собираются выносить суждения и оценивать семью истца?"

Как позже выяснилось, присяжные всё-таки составили своё мнение о семье Арвизо. На короткой пресс-конференции, организованной после вынесения вердиктов, некоторые из них поделились, что мать Гевина Арвизо, Джанет, которая являлась ключевым свидетелем по обвинению Майкла в сговоре, не заслуживала никакого доверия.

Присяжная №8, мать четверых детей, намекнула, что поведение Джанет Арвизо было совершенно неуместно. Казалось, она была согласна с характеристикой стороны защиты, в которой мать обвинителя представала перед всеми, как обладающая актёрскими навыками аферистка, которая обучала своих детей "добывать деньги". 42-летняя женщина сказала журналистам, что система ценностей Джанет Арвизо, по её мнению, весьма и весьма сомнительна, заявив:

– Я бы не хотела, чтобы кто-то из моих детей лгал для извлечения выгоды.

– Я нахожу нелепым представление команды обвинения о Неверленде, который они изображают западнёй и чудовищной ловушкой, возведённой педофилом. В ходе процесса мы доказали, что эта точка зрения совершенно несостоятельна, – настаивал Мезеро. – И, в конце концов, людям, которым небезразличны дети, и для которых дети имеют важное значение, открылась правда о Майкле Джексоне. Они узнали, что его намерения всегда были благородными, глубоко нравственными и абсолютно искренними.

День, когда стороны начали обмениваться вступительными речами, пришёлся на 28 февраля 2005 года. Впервые судья Мелвил зачитал предъявленные Майклу Джексону обвинения по 10 пунктам: 4 пункта касались совершения развратных действий в отношении ребёнка младше 14 лет; следующие 4 пункта– спаивания малолетнего ребёнка с целью совершения особо тяжкого преступления; один пункт – попытки совершения развратных действий; и последний – обвинения в преступном сговоре. Когда каждая сторона представила свои аргументы, возникло два совершенно разных портрета Майкла Джексона. Обвинение называло Джексона сексуальным хищником, а защита, в свою очередь, приводила доводы, что это он сам стал лёгкой добычей. Обе стороны раскрывали детали и противоречия в деле, и, в конце концов, присяжные услышали две абсолютно противоположные оценки того, что, якобы, произошло весной 2003 года на ранчо Майкла Джексона Неверленд Вэлли .

И защита и обвинение были резки и самоуверенны в своих заявлениях, и доводы каждого лагеря казались вполне состоятельными. Окружной прокурор хотел, чтобы люди поверили, что Майкл Джексон дурной и порочный человек; а за всеми его контактами с детьми Арвизо стояло лишь одно скрытое намерение – затащить их в постель. Команда защиты же старалась показать, что Майкл становился жертвой очень многих людей из своего окружения; и что семьи, навроде Арвизо, с которыми подружился Джексон, зачастую оказывались коварными интриганами. Мезеро доказывал, что было лишь несколько человек, которым суперзвезда мог по-настоящему доверять, настаивая, что многие из тех, в ком он был уверен, на поверку оказывались лишь охочими до его денег или славы аферистами.

С того самого момента как окружной прокурор начал свою вступительную речь, он всеми правдами и неправдами пытался выставить Джексона педофилом, который руководил тщательно продуманным заговором. Снеддон убеждал присяжных, что певец умело использовал свою известность, чтобы заманить Гевина Арвизо в Неверленд, а затем, накачав 13-летнего мальчика вином, которое Джексон называл "Сок Иисуса", развратить его.

Маститый прокурор подробно изложил, как Джексон познакомился с Гевином Арвизо в 2000 году, когда мальчик тяжело болел стремительно развивающейся формой рака. Он поведал присяжным, что уже во время первого визита Гевина в Неверленд, Майкл Джексон впервые показал своему 10-летнему гостю и его младшему брату Cтару Арвизо изображения обнажённых женщин. Снеддон утверждал, что никаких сексуальных действий в тот самый первый приезд семьи Арвизо в Неверленд Майкл Джексон не предпринимал. Но в то же время, он попытался продемонстрировать, что уже тогда у поп-звезды существовала некая схема "подготовительных действий".

Продолжил окружной прокурор красочным и детальным описанием развратных действий, которые якобы имели место, отчего некоторым присяжным стало не по себе. После заявления Снеддона, что поп-звезда показывал мальчикам Арвизо сайты для взрослых, присутствующие в зале суда начали бросать на певца неодобрительные взгляды. Среди прочего Джексон был обвинён в том, что на глазах у детей он имитировал половой акт с манекеном, выходил из душа обнажённым, приговаривая, чтобы ребята не стеснялись наготы, потому что "это так естественно".

Стоя на подиуме перед присяжными, Снеддон чётко сформулировал своё мнение о певце:

– Вместо того чтобы читать сказку о Питере Пэне, Джексон показывал им журналы сексуального содержания. А молоко с печеньем заменил вином, водкой и бурбоном.

Когда окружной прокурор озвучивал свою теорию о преступном сговоре, в зале суда вдруг раздался визжащий звук фонящего микрофона. Снеддон, казалось, на мгновение потерял нить разговора, но затем снова вернулся к описанию тщательно продуманного заговора, который, по его собственному признанию, был настолько замысловат, что его оказалось "сложно отследить".

Снеддон рассказал присяжным, что документальная передача Мартина Башира, в которой был показан Гевин Арвизо, разговаривающий с Майклом Джексоном об их совместном времяпрепровождении в постели, породила настоящую "огненную бурю". Возникший общественный резонанс представлял угрозу для карьеры поп-звезды, что и побудило его к осуществлению сговора с целью похитить семью Арвизо.

– Земля под ногами Майкла Джексона задрожала. Но вовсе не в музыкальном, а в самом настоящем жизненном смысле, – давил Снеддон.

Окружной прокурор доказывал, что передача Башира "Жизнь с Майклом Джексоном" ("Living With Michael Jackson"), побудила певца и его "партнёров по бизнесу" сговориться и удерживать против воли Гевина и всю его семью на ранчо Неверленд, а также силой заставить их принять участие в записи фильма-опровержения в ответ на творение Башира.

В соответствии со словами Снеддона, заговорщики, следуя плану, вначале взяли семью Арвизо с собой в Майами якобы для пресс-конференции, которая так и не состоялась; а затем вынудили мать Гевина подписать чистый лист бумаги, который позже был использован Джексоном в судебном иске против телекомпании "Granada TV", выпустившей передачу Башира. (По сообщениям, иск против "Granada TV" был улажен вскоре после окончания судебного процесса). Более того, Снеддон сказал присяжным, что один из подельников Джексона забрал из школы документы Гевина и Cтара Арвизо, планируя вывезти их вместе с матерью в Бразилию.

Может это прозвучит невероятно, но самым диким из всех заявлений Снеддона стала описанная им временная последовательность якобы имевших место актов растления. Окружной прокурор уверял, что, по словам обоих мальчиков – и Гевина и Стара, – насильственные действия были осуществлены ПОСЛЕ выхода передачи Башира, ПОСЛЕ поездки в Майами и ПОСЛЕ съёмок фильма-опровержения для канала "FOX". Другими словами, Арвизо заявили, что все эпизоды развратных действий произошли вовсе не в то время, когда Башир снимал свою злосчастную передачу в 2002 году, а уже позже – в 2003, спустя несколько недель после её выхода – то есть в то самое время, когда Джексон и его пиар-команда начали кампанию по борьбе с извращённым образом Короля Поп-музыки, который создал Башир.

И это казалось очень странным.

Том Мезеро с самого начала своей вступительной речи, принялся яростно критиковать теорию Снеддона, говоря присяжным:

– Эти заявления не более, чем вымысел. Все обвинения сфабрикованы. То, в чём обвиняют мистера Джексона, никогда не происходило.

По мере того как Мезеро говорил, он постепенно обретал контроль над аудиторией. Адвокат пообещал, что непременно докажет: все обвинения против Майкла Джексона – ложны; а для матери мальчика уже не впервой выдвигать подобные сфабрикованные иски. Мезеро поведал присяжным, что Джанет "Джексон" Арвизо ранее уже лгала под присягой, заявляя о сексуальных домогательствах; мошенническим путём получала государственные выплаты; оклеветала компанию "JC Penney Corporation" ради большого денежного соглашения; и не сообщила о крупных суммах, пожертвованных на лечение её сына.

Глава 4. I Wanna Be Where You Are