Немного солнца в холодной воде

Она быстро поднимает взгляд на Снейпа. Он смотрит на нее точно так же, как она там, у Хагрида — внимательно и испытующе, и — как мужчина смотрит на женщину. И этот черный взгляд пронзает ее насквозь — ее сердце и ее разум, так что первое мгновение ей хочется отвернуться и убежать, и лицо вспыхивает румянцем, но она остается стоять, слегка касаясь дрожащими пальцами края парты.

Никто и никогда не смотрел на нее так — даже Гарри. Мальчишки всегда смотрят иначе, их интересует другое — они изучают губы и волосы и то, что спрятано под пуговицами блузки. Им важно здесь и сейчас, вот эта легкая мимолетность жизни — порхание крылышек бабочки.

Мужчины ищут совершенно иное — будущее.

Но сейчас взгляд Джинни растерян — она и сама не понимает, есть ли внутри нее то искомое — то, что ему нужно.

— Спасибо за подарок, — замечает внезапно Снейп и постукивает пальцами по лежащей перед ним книге в темно-синем переплете. — Где вы ее нашли? Очень редкий экземпляр.

— Два часа возилась во «Флориш и Блоттс», — Джинни смущенно прячет руки за спину. Как тяжело скрывать эмоции, когда тебе всего шестнадцать! — Сказала родителям, что ищу книгу для Гермионы.

Снейп криво улыбается.

— Будет честным сказать, что это первый настоящий подарок с тех пор, как мне исполнилось, кажется, пятнадцать.

Джинни хмурится, взмахом палочки разводя огонь под котлом.

— Целых двадцать три года?

— Вы ведете на меня досье?

— Я слышала кое-что о Мародерах и видела пару фотографий, — Джинни закатывает рукава джемпера. — И помню вас в доме Сириуса.

На лице Снейпа вдруг выступает раздражение пятнадцатилетнего подростка.

— Вы тоже в восторге от физиономий Блэка и Поттера? Или, может, от их потрясающих приключений?

Джинни едва сдерживает вырывающуюся на свободу улыбку. Удивительно, как некоторые вещи в жизни остаются в памяти навсегда — четкие и яркие, как будто все произошло день назад.

— Свидания с Корнером и Томасом до сих пор заставляют меня держаться от красавчиков подальше. А что касается отца Гарри — я не считаю нужным любить его только потому, что он отец моего бывшего парня. А Сириус, кажется, так и не пережил подростковый возраст. Жаль, что он так и не вырос. Он был ужасно нужен Гарри именно взрослым.

— Люди, которые нужны, редко находятся рядом, — отзывается Снейп спустя минуту молчания и тоже закатывает рукава мантии. — Попробуем еще раз? Я принес жабу.

Джинни с тревогой смотрит на жадно ловящую воздух большую зеленую жабу.

— Это не Тревор? Очень похож. Я его давно не видела.

— Кто?

— Жаба Невилла.

Снейп смотрит на нее недоверчиво.

— Не говорите мне, Уизли, что в такое время Лонгботтом будет переживать о здоровье своей жабы, которую в мои-то времена было иметь позорно.

Джинни смотрит на него с любопытством.

— А какое животное было у вас?

— Никакого.

Джинни сосредоточенно взвешивает ингредиенты, размешивает зелье по часовой стрелке пять минут, потом, добавив шкуру бумсланга — десять минут против часовой. И, в конце концов, добавляет паучий яд. Зелье сразу же начинает бурлить и приглушенно шипеть, и на фиолетовой поверхности лопаются черные пузыри.

Снейп хмурится и наклоняется к котлу.

— Слишком темные, Уизли. Помните, я говорил вам — один, даже полграмма лишних — и вы можете сильно навредить человеку. Давайте проверять? Передайте мне жабу.

Джинни все еще сомневается, но не успевает остановить его и резко отворачивается, когда он невозмутимо колет жабу в нескольких местах узким ножом с красной рукоятью. Жаба жалобно пищит, но не может вырваться из сильной ладони. Затаив дыхание от ужаса и жалости, Джинни торопливо вливает в ее раскрытый рот три капли зелья.

Писк прекращается, раны жабы перестают кровоточить и мгновенно затягиваются — но она не подает признаков жизни. Джинни наклоняется поближе, тревожно вслушиваясь в ее дыхание — но ничего не слышит.

— Ваша жаба в тяжелой коме, без единого шанса очнуться, — Снейп задумчиво поджимает губы. — Вы опять провалились, Уизли.

Она закрывает лицо руками и тяжело выдыхает. Опять! Почему опять не получается? Все зелья до этого у нее получались неплохо, и только это никак не хочется поддаться. Что она делает не так?

— У вас почти получилось, — Снейп взмахом палочки очищает котел, и на его лице нет ни капли разочарования, которое Джинни почему-то боится увидеть. — Поверьте, то, что вы сейчас получили, не получат ни Грейнджер, ни Поттер, ни Макмиллан. Нужно чуть больше опыта. Мы обязательно повторим еще раз. Как ваша рука?

Джинни смущенно задирает рукав джемпера и показывает ему на небольшой овальный шрам, еще красноватый, но уже не такой пылающий, как неделю назад.

— Скоро совсем пройдет.

— Надеюсь, он останется со мной надолго, — Джинни слегка краснеет. — Хочу помнить о том приключении с вами. Когда мне кажется, что все только приснилось — я смотрю на шрам и успокаиваюсь.

Снейп удивленно приподнимает брови.

— Представляю реакцию вашей матери на эти слова.

Джинни спокойно машет рукой, улыбаясь.

— Она сама еще не такое вытворяла, когда училась в школе.

— Думаете повторить ее судьбу? — в его голосе сквозит легкая насмешка.

Джинни вешает сумку на плечо и задумчиво проводит рукой по волосам. Потом поправляет сбившийся на сторону галстук. Этот вопрос — из тех, об ответе на который она боится думать. Пока что — боится.

— Вряд ли. Меньше всего я хочу быть похожей на маму. Поэтому я…

— Это личное, я понимаю, — Снейп отворачивается и делает вид, что ему все равно. Но его глаза говорят об обратном. — Я вас больше не задерживаю, Уизли. До пятницы.

На пороге она медлит и оборачивается. Снейп стоит к ней спиной и постукивает пальцами по лакированной столешнице. Ей хочется, чтобы пятница наступила как можно скорее.

Северус

На собрании деканов Северус подпирает голову рукой и лениво перебирает разложенные рейтинги. Сколько можно копаться в этих бумагах? Еще и предстоящая встреча с попечителями школы начнется через полчаса. Может, попросить Минерву поприсутствовать — у нее хотя бы есть небольшой опыт. Он бросает цепкий взгляд на преподавателей: Трелони откровенно зевает, Стебль тихонько выковыривает грязь из-под ногтей, тоже зевая, Флитвик на задней парте торопливо перебирает контрольные работы. Определенно нужно собирать преподавателей реже, чем раз в неделю — все равно никаких итогов нет.

— За что вы сняли Паркинсон целых двадцать баллов? — интересуется Северус у МакГонагалл, разглядывая индивидуальные рейтинги. — Кажется, у нее есть голова на плечах.

— И дерзкий язык в придачу, — отзывается та и смотрит на него недовольно. — Объясните, пожалуйста, слизеринцам, что они не хозяева замка. У Горация не получается.

Слизнорт добродушно разводит руками. У него никогда не получалось быть авторитетом — и это логично. Декан не должен образовывать клубы и приглашать туда своих любимчиков, закрывая глаза на проблемы других учеников. К своим студентам декан должен быть беспристрастным, и у Северуса это получалось. Пожалуй, за все годы работы у него случилось только два явных конфликта — с Лонгботтомом и с Поттером. Насчет последнего понятно — тут ничего сделать было невозможно, хотя он и не пытался. Если бы мальчик был хоть чуть-чуть похож на Лили характером и внешностью! Но Гарри смотрел на него копией Джеймса, и у Северуса внутри все переворачивалось. Хотя, стоит признать, он первый начал этот конфликт. Может, и к лучшему. Дружба с Поттером сейчас бы сильно осложнила задание Дамблдора.

— Я и в образовании начинаю сдавать, — Гораций откидывается на спинку стула и понижает голос. — Северус, то, как вы научили Уизли обращаться с ингредиентами, меня просто восхищает. Последний месяц она хватает одни «Превосходно», даже не знаю, зачем ей вообще посещать мои занятия.

Северус быстро отворачивается, поймав изумленный взгляд Минервы. Нужно срочно что-то придумать, чтобы она забыла о словах Горация.

— Хорошо, я попробую поговорить со студентами, — говорит он торопливо и поднимается с кресла. — Что-то еще? Мне нужно идти.

Минерва ожидаемо догоняет его в галерее, когда он уже берется за перила лестницы. Где-то здесь есть лишняя ступенька — не провалиться бы. Пятница уже завтра, и хромать на занятии будет совершенно лишним.

— Вы занимаетесь зельеварением с Джинни Уизли? — она задыхается — от ходьбы или от эмоций. — Зачем?

— Она сама меня попросила, — отвечает он резко, глядя в ее бледно-зеленые, болотистого цвета глаза. — Мало того — она попросила меня заниматься с ней Защитой от Темных искусств.

Минерва сердито скрещивает руки на груди.

— Готовите себе Пожирателя смерти?

— Не говорите ерунду, — он поворачивается к ней спиной, но она проворно обгоняет его и преграждает дорогу.

— Я с ней поговорю, — заявляет она решительно. — И эти занятия немедленно прекратятся. Джинни Уизли, подумать только, занимается с убийцей и сторонником Тома Риддла.

— Говорите, если хотите, — Северус поджимает губы, но ее слова ранят. — У вас все?

Ведь он действительно убил Дамблдора — и плевать, что тот был смертельно болен. Сам факт убийства это не отменяет.

Минерва стремительно разворачивается и широкими шагами идет в противоположную сторону. Она настроена серьезно — что она скажет Уизли? Проведя рукой по лицу, он спускается на первый этаж и натягивает маску приветствия. В холле уже стряхивают снег с мантий одиннадцать членов попечительского совета. Слава Мерлину, Люциуса среди них нет.

Джинни

…На паре по травологии Джинни даже не пытается слушать Стебль. Сложив руки на парте и устало опустив на них отяжелевшую голову, она пытается разобраться в стае мыслей, которые никак не дают успокоиться. Снейп улыбается, Снейп, увиденный ею в приоткрытой двери кабинета, его слова сегодня… Он меняется — медленно, ужасно медленно стаскивая с себя привычное обличье. И ей кажется, словно у нее в руках — кончик размотанного клубка, который нужно смотать обратно. Тянется, тянется бледная нить… А Рон? Где он сейчас? И Гарри… Она вспоминает его вихрастые волосы и смеющиеся зеленые глаза — и сглатывает. Что он сказал бы ей сейчас?

— Уизли, либо вы занимаетесь, либо нет, — тонкий голос Стебль звенит над самым ухом. — Пребывать в состоянии равновесия на моих парах точно не стоит, тем более — теоретических парах. Что вы потом вспомните в теплицах?

Джинни пожимает плечами, молча собирает сумку и выходит из класса под взгляды однокурсников. Ни говорить ни о чем, ни заниматься — хочется только до ужаса получить ответы на все вопросы.

За дверью кабинета она сталкивается с МакГонагалл, чьи глаза блестят так яростно и так по-кошачьи, словно она — в анимагической форме. Не дав Джинни опомниться, МакГонагалл хватает ее за руку и ведет за собой в ближайший класс. Нить в руках Джинни путается.

— Зачем вы занимаетесь с профессором Снейпом?

Джинни мгновенно ощетинивается.

— Он дает мне знания — настоящие, которые вполне могут помочь выжить. Мы на войне, профессор.