О наследниках, наследиях и наследствах

— Сильверстоуны — древний темный Род, — проговорила Нарцисса, — причем коренной британский. Я как-то читала, что при угасании сил Глава Рода мог обратиться к Покровителю. Но что это такое, я не знаю. Какой-то ритуал… Вроде бы, с человеческими жертвоприношениями… Все ради рождения сильного наследника… Нет, не помню. Но именно после такого ритуала женщина, выносившая ребенка, умирала. Но там жуть жуткая. За такое дом и алтарь вместе со всем семейством выжигали Адским Пламенем.

— Почему? — удивился Северус.

— Потому что рождался не человек, а темная тварь, тийю. Словечко еще из Древнего Египта, там подобным баловались, да и то редко. Британское название не сохранилось. Табу.

— Но ведь у всех магов в предках есть нечеловеческие сущности, — заметил Северус.

— Есть, — Люциус наморщил лоб, — это все знают, но это было много веков назад. Тогда и мораль была другая. И то всех этих потомков фэйри и древних богов боялись до трясучки. Покровителем Рода мог быть только кто-то из них. Даруя ребенка, он забирал жизнь матери. А ребенок был настоящей бомбой, вполне способной уничтожить остальных членов семьи. Это как личинка паразита, которая живет, питаясь кровью и плотью хозяина, а потом убивает его. У нас у всех такие предки, но не дай Мерлин столкнуться с таким в настоящем.

— Но ты же не думаешь… — Северус отпил из бокала и откинулся в кресле.

— Конечно, нет. Уж на что старый Хуберт Сильверстоун был привержен старым традициям, и то на такое бы не решился. Там действительно проклятия могли быть. А дочку мог и сам под кого пристроить, чтобы сильное потомство получить. А не вышло. Они с сыном боевики неплохие были, но остальное им не давалось, — Люциус задумчиво качал головой. — И денег у них мало осталось. А по слухам, у них что-то было, чем они с гоблинами торговали. Узнать бы, кто их убил. Они ведь семью МакКиннонов вырезали.

— Кровники не смогли ворваться в донжон? — спросил Северус.

— Ну да, мало ли какая там защита осталась с прежних времен. А тут или убивай всю семью с младенцами и запечатывай алтарь, или жди, пока новый наследник подрастет.

Северус задумался. То, что некто не смог довести задуманное до конца, казалось очевидным. Вайолет скорее всего боялась, что идиотам закон не писан, и они могут попытаться добраться до нее и будущего лорда. Но был некий осадочек… Надо будет все-таки посмотреть, что там за призыв к Покровителю.

Лучше бы он не открывал этот написанный кровью на человеческой коже гримуар. Тьмой фонило и от самой книги, и от каждого слова. В голову не приходило, что даже в далеком прошлом кто-то решался на такую мерзость. Тут были и жертвоприношения младенцев, и ритуальное истязание плоти, и секс. И проделывал все это Глава. Часто — с собственной дочерью. Конечно, в древности сам по себе человек ничего не значил, все решала принадлежность к Роду, но все же… Не удивительно, что таких сжигали Адским Пламенем. Может, у каждого из магов предки что-то такое и отмачивали, но приятнее думать, что там была вполне себе добровольная связь некоего высшего существа с земной женщиной, от которой и рождались дети с необычными способностями. А остальное от лукавого.

Вайолет любезностью Северуса не злоупотребляла. Лишь пару раз просила через домовика купить что-то, что не входило в первоначальный договор с лавочником. Мешочек с деньгами прилагался. От себя Северус отправлял укрепляющие и витаминные зелья, которые советовали всем беременным. О рождении ребенка его, правда, известили. «Я назвала его Дереком», — сообщила Вайолет.

Дерек так Дерек, вполне приличное имя. К тому же отцом Северус себя совершенно не ощущал. Может быть, дело было в том, что он практически не видел беременную от него женщину, а может и в чем-то другом… Неважно. Он больше переживал, что опоздал на собеседование, назначенное ему Дамблдором. Ему совершенно не хотелось работать в Хогвартсе, если честно. А тут еще собеседование было назначено не в кабинете директора, а в забегаловке с дурной репутацией. И Люциус сказал, что это несерьезно, и лучше не ходить. Да и сам Повелитель согласился, что это странно. В конце концов, Северус Снейп никогда не скрывал своих взглядов. Так что за приглашением в трактир, куда приличные маги не ходили в принципе, могло стоять и желание унизить, а может и довольная грубая попытка подставить под облаву аврората.

Заказов на зелья было довольно много. Лорд тоже не забывал своего зельевара. А тут вдруг случилось невероятное — Повелитель исчез. Ходили слухи, что он зачем-то поперся в дом Поттеров, где с ним случилось что-то плохое. То ли заболел, то ли еще что. По крайней мере, с тех пор его никто не видел. Некоторое время не происходило ничего. Вальпургиевы рыцари затаились. Первыми не выдержали Лестранжи, но они направились не к Поттерам, а почему-то к Логботтомам, где долго пытали обоих, пока не довели до состояния овощей. Вот тут-то обыватели магической Британии и не выдержали. Вздрюченный начальством аврорат приступил к повальным обыскам и арестам. Северус тоже угодил в тюрьму. Правда потом общественность спохватилась. Под арестом внезапно оказались наследники и наследницы древнейших и благороднейших семейств Британии. Общественное мнение качнулось в другую сторону. Пошли слухи, что это банальнейшее сведение счетов. В конце концов, было решено судить и сажать не за наличие метки, а за участие в конкретных преступлениях. Участь арестантов сильно облегчало то обстоятельство, что в число Пожирателей Смерти, как теперь называли Рыцарей, затесался сын начальника ДМП и главы Визенгамота Барти Крауч. Крауч-старший с позором ушел в отставку, хотя его сын ни в чем особо и не отличился. Сменивший его на посту Дамблдор много разглагольствовал про оступившуюся молодежь и «второй шанс». Намек был понят. «Оступившаяся молодежь» рванула опустошать фамильные сейфы. Плотно сели лишь несколько особо одиозных личностей. Северус тоже отдал все, что было нажито непосильным трудом, и принял предложение преподавать зельеварение в Хогвартсе.

Дело Лестранжей обрастало невероятными подробностями. Похоже, что на них, а так же еще на нескольких сторонников Темного Лорда повесили все нераскрытые дела за несколько последних лет, включая пару пьяных дебошей в притонах Лютного и кражу кур у семьи Уизли. В последнее не верил никто, даже самого разнузданного воображения не хватало, чтобы представить Беллатрикс Лестранж, урожденную Блэк, разоряющую курятник под покровом ночи. Но Лили Поттер заявила, что богатство совершенно не исключает краж, даже мелких и на первый взгляд бессмысленных. Общественности был представлен маггловский труд, откуда любой, кто был в состоянии продраться сквозь заумные формулировки, мог узнать, что такое клептомания, и от чего она бывает. Миссис Поттер тут же назначили консультантом при Визенгамоте. Вакханалия продолжалась.

Кроме того, у Лестранжей и Августуса Руквуда оказались малолетние дети. В таких случаях малышей отдавали ближайшим родственникам, но Дамблдор посоветовался с миссис Поттер, почитал маггловскую литературу и заявил, что невинные дети, конечно, не могут отвечать за деяния своих преступных родителей, но их лучше изолировать от родственников-реакционеров. На аристократов у многих был зуб, так что идею приняли на ура. Напрасно Вальбурга Блэк раздавала взятки и обивала пороги. И Нарцисса Малфой тоже напрасно умоляла судей. Полуторогодовалых Беллатрикс и Эдварда было решено передать в светлые семьи.

Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы на решающее заседание не заявилась Вайолет Сильверстоун и не потребовала сирот себе. Визенгамот замер. Отказать Вдове древнего Рода в таком вопросе было просто невозможно. Древний Обычай вступал в противоречие со свежепринятым законом.

— Вы не можете взять этих детей! — заявила Лили Поттер.

— У меня достаточно места и еды, — ответила Вайолет, — и есть собственный ребенок такого же возраста.

— Она хочет нажиться на этих детях! — заорал кто-то с места. — Лестранжи и Руквуды богатые — это все знают. Хочет доступ к сейфам получить.

— А «светлые», значит, к денежкам не рвутся? — ехидно спросила леди Блэк. — Пусть уж лучше леди Сильверстоун детей возьмет, чем какая-нибудь вертихвостка. Она свою семью уважает, не будет и чужие грязью поливать.

— Я не возьму ни кната из их сейфов, — презрительно проговорила Вайолет, — уж как-нибудь без этого прокормлю.

— Моя дочь не будет голодать, — заявил Рудольфус, — сейчас же позовите гоблина, ответственного за мой счет, пусть выплачивают содержание в сто галлеонов в месяц!

— Сто галлеонов?! — завизжала откуда-то сверху ведьма, в которой опознали Молли Уизли. — В месяц?! Отдайте ребенка нам с мужем! Мы честные люди!

— Честные! — заржал толстяк, сидящий двумя рядами ниже. — Чего раньше-то молчали, пока про деньги никто не заговорил? Ой, не могу! Да девчонка из этих денег ни кната не увидит!

— Да как ты смеешь?!

Начинающуюся свару погасили авроры. Визенгамот совещался. Отказать Вдове Рода они не могли. Вызвали консультанта.

— Объявляю решение Визенгамота! — с кислым выражением лица встал Дамблдор. — Малолетних Беллатрикс Друэллу Лестранж и Эдварда Августуса Руквуда передать под опеку леди Сильверстоун. Назначить обоим ежемесячное содержание в размере десяти галлеонов. При этом леди Сильверстоун обязана отчитываться в тратах и допускать к детям проверяющих, которые удостоверятся, что дети в порядке, получают уход и воспитание, а так же необходимое образование. Проверяющей назначается миссис Поттер.

Зал ахнул. Такого еще не было. Леди и лорды возмущенно переглядывались: чтобы магглокровка контролировала траты благородной ведьмы? Когда такое было? Слыханное ли дело?! Но тут Визенгамот был в своем праве. Уже то хорошо, что детей не отправят к кому-то, кто не уважает старых традиций. Приведенные аврорами дети плакали, звали родителей, к тому же на них повлияло присутствие дементоров.

Вайолет подписывала документы. Сверкали вспышки колдокамер. Сидящий в самом углу Северус Снейп не понимал, что происходит. Вайолет могла попросить та же Нарцисса, теперь с ней можно было связаться. Получив опеку, леди Сильверстоун могла передать детей родственникам, и все были бы довольны. Уж Малфои точно могли взять племянницу, да и у Руквудов родни хватало. Решение Визенгамота привязывало подопечных к замку Сильверстоунов, но это тоже было не фатально. Но вот зачем все это понадобилось Лили? Ей больше делать нечего? Это какой-то проект Дамблдора? Даже если Вайолет придется пустить такого проверяющего в свой дом, это не значит, что он получит доступ к тайникам и ритуальным комнатам. Зная характер Лили, можно не сомневаться, что конфликты неизбежны. А это точно не в интересах детей.

Лестранжи о чем-то переговаривались. Вайолет подошла к ним.

— Мама! — плакала маленькая Беллатрикс.

— Да что вы за изверги такие! — закричала какая-то ведьма. — Дайте им хотя бы попрощаться!

Дементоры медленно отошли, цепи отпустили узников. Леди Лестранж обняла свою дочь. Руквуд гладил по голове сына.

— Довольно! — послышался голос Дамблдора. — Уведите!