Тонкости хорошего руководства

— Что может быть лучше антипохмельного зелья? — простонала МакГонагалл, вновь прижимая пальцы к вискам.

— Медовуха, конечно же! Similia similibus curantur(1)!

— Ой, нет-нет, только не это! — замахала руками Минерва.

— Я подозревал, — горестно протянул Гораций и наконец отдал ей пузырёк с зельем.

Бутылку с медовухой же пристроил на край стола вместе с коробкой шоколадных котелков.

— Чего это ты такой щедрый? — подозрительно сощурилась она.

— Не всё же твои запасы разорять, — Слизнорт довольно сложил руки на массивном животе. — И не волнуйся, на яд я проверил — всё чисто.

— Какая предусмотрительность! — заулыбалась Макгонагал. Мелочь, а приятно. — В общем, не сработал наш с тобой план. Северус всё так же ходит злой, взвинченный, затевает драки, а вчера, вообще, представь, хотел уволиться! С трудом смогла удержала. Не пришлась ему, похоже, по сердцу мисс Паркинсон.

Слизнорт смешно попыхтел в свои густые усы и предложил:

— У меня тут в Сочельник вечеринка намечается, ну помнишь, я спрашивал твоего позволения, госпожа директор. Хочешь, приглашу я наших с тобой голубков, угощу их вином?

— Надеюсь, ты не намекаешь на любовное зелье? — с ужасом переспросила МакГонагалл, притягивая к себе коробку с котелками.

— Мерлин с тобой, Минерва! Подчас хорошее вино работает гораздо лучше и эффективнее любого зелья.

— Ну действуй тогда, — одобрительно кивнула МакГонагалл.

Она почувствовала, что вместе с прошедшей головной болью и вкусом хорошего шоколада к ней начало возвращаться сносное расположение духа.

— Всё, чтобы ты улыбалась, — добродушно подмигнул ей Слизнорт. — И сама приходи, госпожа директор. Специально для тебя гвоздь программы — члены попечительского совета. А у нас Северная башня так и не отремонтирована. И знаешь, кабинет прорицаний по соседству мне уже изрядно надоел. Терпеть не могу благовоний.

* * *

С потолка, беззвучно кружа в воздухе, падал снег. Он был тёплый и мягкий, но при попадании на ладонь таял, как настоящий. Всё-таки Слизнорт был очень умелый волшебник, и, наверное, Пэнси даже повезло попасть к нему на стажировку,

— Мистер Малфой, не думала увидеть вас сегодня здесь! — плохо скрывая неприязнь, воскликнула директор МакГонагалл и поджала свои и без того тонкие губы.

Профессор Слизнорт усадил Пэнси рядом с собой — за самый большой из круглых столов в зале, за которым уже сидели он сам, МакГонагалл, некоторые из учителей, в том числе скучающий Снейп, который вновь оказался её соседом по столу, а также некоторые из настоящих и бывших попечителей Хогвартса, в число которых, к неудовольствию Пэнси, внезапно затесался непотопляемый Люциус Малфой.

— В череде судов выдался небольшой перерыв, нашей семье разблокировали часть средств в Гринготтсе, и я сразу же вызвался помочь в восстановлении Хогвартса.

— Как это… благородно с вашей стороны, мистер Малфой, — губы МакГоналл разжались, а глаза за стёклами строгих очков немного оттаяли.

— Да, дорогой Люциус, я вам рассказывал, Северную башню не успели восстановить за лето силами волонтёров, и теперь мистеру Филчу приходится подключать учеников, но дело движется так медленно. А сколько магических полотен требуют реставрации!

— Да, разрушение Хогвартса — эта ужасная потеря, и я в свою очередь приложу все мыслимые усилия, чтобы помочь вам справится с этой ситуацией, — красноречивым соловьём заливался Люциус.

Пэнси было противно от одного его вида. С каким хладнокровием они со своей женой избавились от неё — она просто не могла этого спокойно простить.

— Да, профессор МакГонагалл, я не говорил вам, что мой сын собирается специализироваться в артефакторике? И он бы мечтал получить рекомендательное письмо от такого многоуважаемого профессора, как вы.

МакГонагалл взглянула на него с хорошо читаемым возмущением на лице. Пэнси уже предчувствовала, как та обрушится на вконец обнаглевшего Малфоя ястребом, но тут Слизнорт придвинул поближе блюдо с нежными пирожными-корзиночками, увенчанными розовой шапкой крема, и ловко ножом и вилкой переложил одно в её тарелку, при этом очень выразительно взглянув на директора. МакГонагалл глубоко вздохнула и, словно бы на что-то решившись, ответила:

— Конечно, мистер Малфой. Я с радостью помогу Драко. Мы можем прогуляться до моего кабинета позже и обсудить детали.

Очевидно удовлетворенная исходом МакГонагалл придвинула к себе тарелку с пирожным, а Пэнси поняла, что, должно быть, не только Северная башня приобретёт обновлённый вид.

— Вина, мисс Паркинсон? Северус? — профессор Слизнорт, не дожидаясь разрешения, стал наливать в бокал Пэнси.

Профессор Снейп же ответил резким отказом.

В этот момент в зал вошёл Гарри под руку с Джинни Уизли. Пэнси почувствовала острый укол ревности. Ей захотелось подойти и увести Поттера от этой рыжей ведьмы, с удовольствием увидев, как её хорошенькое веснушчатое лицо исказит гневная гримаса.

— А впрочем, налейте мне немного, Гораций, — Пэнси оглянулась на профессора Снейпа и увидела, какой взгляд, горящий недобрым огнём, был устремлён на пару, только что вошедшую в зал.

Пэнси извинилась и встала из-за стола, отодвигая нетронутый бокал. С профессорами было скучно, пить не хотелось — Пэнси предпочитала для вина только проверенные компании очень близких друзей, — и она решила пройтись по залу. Под звуки музыки она в смешанных чувствах вспоминала о сегодняшнем утре и полученном письме.

Мать писала о том, что всё закончилось хорошо. Что суд вынес оправдательный вердикт, что доказательств причастности её отца к делам Пожирателей Смерти было недостаточно, что отсутствие метки свидетельствовало в его пользу. А значит, совсем скоро жизнь вернется на круги своя. Мать говорила, что отец уже переписывается со своим давним другом из Франции по поводу получения Пэнси высшего магического образования. А потому она должна немедленно бросить свою глупую затею с зельеварением — была охота всю жизнь простаивать над котлами! — и возвращаться домой. Мама писала ещё, что некоторые из старых приятелей отца с молодыми сыновьями уже заговаривали с ним о возможности помолвки с Пэнси. Взгляд той рассеянно бродил по залу, выискивая в нарядно разодетой толпе Гарри. Наконец, ей удалось отыскать его и даже поймать взгляд. На что он светло и, как показалось Пэнси, ободряюще ей улыбнулся, так, что у неё сдавило сердце.

Если она оставит Хогвартс прямо сейчас, она должна будет навсегда забыть и о Гарри. О Гарри Поттере — парне, который вернул мир в магическую Британию и обладал глазами самого красивого зеленого оттенка, который она когда-либо видела. Кажется, Пэнси знала, что должна ответить матери.

— Позвольте, я приглашу вас на танец? — прервал ход её мыслей Люциус Малфой.

О, с каким бы наслаждением она бы восприняла новость, что его упекли в тюрьму, возможно, даже вместе с Драко, раз тот не пожелал отстоять кандидатуру своей невесты. Но она лишь вежливо улыбнулась, помня о приличиях, хороших манерах и гордости — обо всем том, что усвоила с детства в качестве поведения настоящей леди.

Пока они танцевали, Малфой несколько раз заговаривал о том, что ему безумно жаль, что они не породнились, и он хочет только, чтобы Пэнси их простила. Она не стала спорить и была просто фантастически счастлива, когда танец окончился.

К тому моменту Гарри словно растворился в толпе — ни его, ни Уизли больше не было видно.

Выйдя в коридор, Пэнси призвала Винки — домовую эльфийку, чаще других являющуюся на её зов.

— Гарри, что ты здесь делаешь?

На лестнице, ведущей в Зал трофеев, сидел Гарри Поттер, опустив голову на сложенные на коленях руки. Благодаря славной домовухе Пэнси удалось выяснить, что Поттер не в гостиной факультета, и отыскать его в огромном замке.

— А, это ты, Паркинсон! — Гарри на секунду поднял голову, чтобы тут же положить её назад. — Прекрасно выглядишь!

Кажется, он был немного пьян, в отличие от Пэнси, которая ещё несколько раз отклонила предложение Слизнорта, очевидно, вознамерившегося во что бы то ни стало напоить её.

— Я же просила называть меня Пэнси, — мягко поправила она, опускаясь рядом с Поттером на ступеньки. — Что случилось? Ты так резко исчез с вечеринки.

— Всё пропало, Пэнси, — Гарри повернул голову в её сторону, смотря снизу вверх немного мутными глазами без очков. Он выглядел таким несчастным, что у Пэнси сжалось сердце. — Джинни! Она сказала, что нам надо взять паузу в наших отношениях, что она запуталась и бла-бла-бла, — Поттер бессильно махнул рукой.

— Но что произошло?

— А я знаю? Мы были на вечеринке, танцевали, веселились. И тут подошёл Снейп, странный и дёрганный какой-то. Может, пьяный? Сказал, что ему Джинни нужна на пару слов. Я возразил, что все учебные дела можно обсудить и завтра, но Джинни попросила меня не вмешиваться.

— Зачем бы она ему понадобилась? — Гарри пожал плечами, а Пэнси сочувственно погладила его по предплечью, предвкушая развязку. Конечно, она могла бы ему рассказать, что всё это значило, но ей не хотелось делать ему ещё больнее. — Я слышала, что Снейп назначил Уизли кучу отработок. Может быть, он подошёл сказать, что передумал?

— Да, он капитально на неё взъелся. С чего бы ему передумывать? — Гарри ожесточённо потёр переносицу. И выпрямился. — А потом она вернулась как пришибленная и говорит это своё «нам надо взять паузу». Знаешь, ты права, он явно что-то ей сказал. Пойду завтра с утра к нему и всё узнаю.

Пэнси хотела, чтобы её план сработал, но она даже и не надеялась, что он исполнится идеально. Настолько идеально, что ей даже стало совестно.

— Зачем тебе эти проблемы? Пойдешь к нему, опять подерётесь, и тогда МакГонагалл точно тебя отчислит.

— Что же мне тогда делать, Пэнси? — убито спросил Гарри.

Вместо ответа Пэнси обвила его шею руками, придвинулась поближе и поцеловала. Поттер замер от неожиданности, но потом ответил ей с внезапной горячностью. Руки его тут же поднялись и обняли Пэнси в районе лопаток, затем поползли куда-то в район талии… А потом Паркинсон сама и не заметила, как оказалось усажена на колени Гарри. С каждый секундой его напор становился всё сильнее, а ладони всё смелее путешествовали по её телу.

У Пэнси промелькнула мысль, что она, наверное, должна удержать себя и Гарри от такого резкого форсирования событий, но мягкая нега, медленно захватывающая её целиком, и густой туман, разливающийся в голове, удержали её от этого.

* * *

Потолок Большого зала имел вид по-весеннему жизнеутверждающий, наполняя директора МакГонагалл оптимизмом и робкой надеждой, что с первым годом своего директорства она справилась.

Как мало, оказывается, было нужно, чтобы нарушить идиллию, с сожалением отметила про себя Минерва, когда громовещатель, только что доставленный с утренней почтой, взорвался. Прежде чем кто-то из собравшихся за учительским столом успел среагировать, на всю округу раздался оглушительный в своей ярости голос Молли Уизли:

«Северус Снейп! Я всё знаю! И если ты думаешь, что я это так оставлю…»

Не успел громовещатель просветить-таки всех присутствующих в зале о причинах гнева миссис Уизли, как письмо было безжалостно сожжено получателем. Кусочки пепла пессимистично спланировали на учительский стол, а один даже угодил в тарелку лично Минерве. Испорченная овсянка не могла не огорчить её, но ещё больше расстроил тот факт, что в вверенном ей и горячо любимом Хогвартсе отвратительно запахло скандалом.