Overlord. Том 3. Кровавая валькирия

Золотая Принцесса попыталась решить эту проблему, основав королевский отряд для патрулирования тракта, но он был столь малочислен, что никакого эффекта это не возымело. Провалу затеи способствовали и феодалы, напуганные посягательством на свои дорожные поборы. В итоге охрана тракта так и осталась в руках местных правителей.

Именно поэтому все искатели приключений и торговцы, ступающие на тракт, полагались лишь на себя или на самолично нанятый эскорт. Болдо не был исключением, поэтому он наверняка знал, где найти опытных и доверенных людей. Однако, несмотря на это, Себас не мог принять его предложения.

— Кто знает, кто знает. Но в любом случае госпожа не слишком любит многолюдную свиту и предпочитает путешествовать в одиночестве. И я намерен следовать её пожеланиям, насколько это возможно.

— Даже так?.. — Болдо скривился, как взрослый, столкнувшийся с нелепыми детскими капризами.

— Прошу прощения. Я знаю, что вы лишь желали помочь.

— Право, не стоит. Честно говоря, мне просто хотелось вам услужить — но нет так нет. По крайней мере, мне удалось завязать знакомство. — Болдо обезоруживающе улыбнулся и развёл руками.

Госпожа — дочь зажиточного торговца из империи Бахарут, а Себас — сопровождающий её дворецкий. Именно с такой легендой они прибыли на этот постоялый двор, стараясь поддерживать образ богачей своей расточительностью и капризами. И, разумеется, «услужить» Болдо хотел вовсе не им, а несуществующему отцу госпожи, тому самому богатому торговцу.

Себас улыбнулся собеседнику. Рыбка клюнула на вкусную наживку.

— Я обязательно расскажу отцу госпожи о вашей доброте, господин Болдо.

В глазах Болдо сверкнул тусклый огонёк — и погас уже через мгновение. Словно мигнула на небосводе звёздочка, которую обычный человек и не заметил бы. Но Себасу этого было вполне достаточно, чтобы всё понять.

— А сейчас прошу меня простить, но я больше не могу заставлять госпожу ждать, — добавил дворецкий, едва Болдо открыл рот для ответа.

Торговец, чьи мотивы оказалось так несложно раскрыть, лишь внимательно взглянул Себасу в лицо и вздохнул:

— О-хо-хо… Ну что же, раз так, то желаю вам счастливой дороги. Будете ещё в этом городе — заходите повидаться. Я устрою вам хороший приём.

— Благодарю, мы непременно воспользуемся вашим приглашением.

— Буду ждать с нетерпением.

Глядя на удаляющегося Болдо, Себас задумчиво пробормотал:

— Какие же они все разные…

Как ни странно, торговцем двигала отнюдь не только жажда наживы. Себас чуял в нём искреннее беспокойство за судьбу юной девушки и её старика-дворецкого. Именно из-за таких людей, от всего сердца желающих помочь тем, кто слабее их, Себас не мог проникнуться отвращением ко всему человечеству.

На его губах возникла искренняя, неподдельная улыбка.

Склонив голову и постучав, Себас произнёс:

— Госпожа, можно войти?

Когда он закрыл за собой дверь, в комнате уже ждала склонившаяся в виноватом поклоне девушка. Едва Себас вошёл, она тихо проговорила:

— Простите меня за всё, господин Себас…

Если бы эту сцену увидели те, кто стал свидетелем скандала в ресторане, у них бы, верно, глаза на лоб полезли. Ведь именно эта девушка, ныне кротко склонившая перед дворецким голову, и была той самой истеричной «юной госпожой».

На её лице не читалось и тени раздражения, лишь отстранённое спокойствие, и к дворецкому она обращалась очень почтительно. И лицо, и одежда остались прежними, но внутри этой оболочки словно появился другой человек. Хотя нет, кое-что всё же изменилось: один глаз, левый, если быть точным, теперь был прикрыт.

— Не нужно извиняться. Вы же просто выполняли свою работу.

Себас осмотрел номер, просторный и роскошно обставленный. Для него здесь не нашлось ничего такого уж удивительного, но лишь потому, что ему было с чем сравнивать — например, с обстановкой девятого этажа Великой подземной гробницы Назарик.

Прямо перед ним, в углу комнаты, громоздился многочисленный багаж, уже готовый к погрузке. Кто-то потрудился, не дожидаясь Себаса.

— Я же сказал, что сам всё сделаю.

— Не говорите так! Как я могу просто смотреть, когда вы… — покачала головой Солюшн Эпсилон, одна из боевых служанок.

— Но ведь это я сейчас дворецкий. Прислуга, — морщины на лице Себаса на мгновение разгладились, и на нём проступили неуловимо ребяческие черты. Он добродушно усмехнулся, и Солюшн постаралась изобразить такую же улыбку в ответ. Получилось довольно неловко.

— Да, точно. Господин Себас — мой дворецкий… Но ведь в то же время вы и мой господин.

— Тоже верно. В таком случае я отдам вам приказ как моей подчинённой. Ваша работа на данный момент завершена. Всё остальное сделаю я, а вы, пожалуйста, наберитесь сил перед отъездом.

— Слушаюсь. Я сообщу госпоже Шалтир, что мы скоро отправляемся. Должно быть, она уже заждалась в карете.

Выбрав из кучи багажа самый объёмистый сундук и подняв его безо всякого труда, Себас вдруг спросил, словно лишь сейчас вспомнив:

— Он ведь действует ровно так, как мы предполагали?

— Да. Именно так. — Солюшн накрыла неплотно закрытый глаз ладонью.

— Значит, всё складывается удачно? И где же он сейчас?

— Разговаривает с каким-то оборванцем. Желаете узнать, о чём они говорят?

— В этом нет необходимости. Сейчас я отнесу вещи, а вы пока слушайте, потом перескажете мне всё в общих чертах.

— Так точно.

Лицо Солюшн внезапно исказилось. Уголки глаз опустились, а уголки рта, наоборот, поползли вверх, будто в злой пародии на улыбку. Это была совершенно неестественная для человека гримаса, словно лицо в один момент размягчилось и одрябло, потеряв форму. Теперь оно выглядело так, словно комок глины с нарисованной на нём рожицей вдруг сплющили.

— Кстати, господин, простите, что отвлекаю вас этим, но…

— Что такое, Солюшн?

— Можно я позабочусь об этом человеке, когда всё закончится?

— Да. Если госпожа Шалтир разрешит, можете делать с ним, что захотите, — кивнул Себас.

Солюшн расстроенно подняла брови, и Себас поспешно добавил, стремясь её утешить:

— Я уверен, она разрешит. Думаю, это не проблема, если вам нужен всего один.

— Правда? Тогда прошу, донесите моё желание до госпожи Шалтир! Если это возможно, я бы очень хотела получить того человека.

Лицо Солюшн озарила счастливая улыбка. Любой бы невольно залюбовался ею сейчас, но Себасу стало даже немного жаль человека, вызвавшего у этой девушки такую бурю восторга.

— Так что же он сказал?

— Что он ждёт не дождётся, когда сможет насладиться мной. Возможно, это и мой шанс насладиться им?

Солюшн заулыбалась ещё счастливее, ожидая развития событий с совершенно детской невинностью и нетерпением.