Поток

Не успела она пройти и двадцати шагов, постоянно оглядываясь и боясь, что ее окликнет Джозеф или Ричард, как едва не наткнулась на выходящего из своей комнаты мастера Колтура – главного строителя Витне.

– Мелони, милая, – немолодой уже строитель выставил перед собой руки, чтобы не дать ей врезаться в него на полном ходу. – Я очень рад видеть тебя на ногах и в добром здравии, но будь осторожна, ты, должно быть, очень устала после всего этого.

– Ой, – пискнула она, практически оказавшись в объятиях мастера Колтура. Девушка успела познакомиться с ним в тот день, когда потрепанная армия Джозефа грязной, помятой, но все еще грозной стальной рекой вливалась в восточные ворота анклава, а во главе нее ехали выжившие в сражении лорды и мастер Колтур, чей авторитет, как поняла Мелони, позволял ему держаться с ними на равных. – Простите меня, мастер Колтур, я вас не заметила. Мне уже намного лучше, спасибо вам.

– Ты куда-то спешила? Могу я проводить тебя и предложить свою руку в качестве опоры?

– Я просто хотела прогуляться… – Мелони почему-то смутила искренняя галантность этого мужчины. Она к такому не привыкла и чувствовала себя неуютно. – Я бы не хотела тратить ваше время…

– Ричард рассказывал о твоей необычайной скромности. – Старший строитель легко рассмеялся и посмотрел на нее с улыбкой. – Не переживай, Мелони, все, что мог, для этого города я уже сделал, и теперь очередь наших храбрых воинов показать, достойны мы дальше жить в этом суровом мире или нет.

– Сколько я была без сознания? – Слова Колтура снова вернули ее к тревожной мысли о потерянном времени.

– Больше недели. Мы все очень боялись, что ты уже не сможешь… вернуться.

Мелони сделала глубокий вдох и постаралась быстро подавить очередной рвотный позыв.

– Это значит, что Поток вот-вот будет здесь, да? – Чтобы сдержать рвущуюся наружу панику, она так сильно сжала кулаки, что ногти до боли впились в ладони.

– Мы ожидаем его прибытия завтра утром, – Колтур с тревогой смотрел на нее, все еще слегка придерживая за плечи. – С тобой точно все хорошо? Ты вся дрожишь.

– Просто не думала, что пробыла там так долго, – она как-то неопределенно кивнула головой в сторону, где, как ей казалось, находилась ее комната. – Мне точно нужно на воздух. Вы… проводите меня?

– Конечно, милая, давай я только захвачу для нас пару теплых плащей.

Через несколько минут они оставили позади притихшую на ночь резиденцию Джозефа и оказались на небольшой мощеной площади, на которую фасадом выходило само здание. Улицы были необычайно многолюдны для такого времени, очевидно, причиной была необходимость завершить последние приготовления до наступления рассвета. Мелони невольно поежилась при мысли о близости Потока и с благодарностью закуталась в плащ, который ей отдал мастер Колтур. Конечно, он и близко не мог сравниться с тем плащом, что она провезла через всю Пустошь туда и обратно, который так приятно пах лошадьми и который подарил ей Тони, но зато он был мягче, красивее и очень хорошо подходил к платью, с таким трудом надетое ею слабыми и непослушными пальцами.

– Мелони, ты очень похожа на свою мать. – Девушка вздрогнула, когда главный строитель первым нарушил молчание, в котором они шли вниз по холму, вершину которого венчала резиденция лорда Витне. – В молодости она была такой же красивой, как ты сейчас.

– Вы знали мою маму? – девушку очень удивили его слова, хотя она быстро сообразила, что они с Джозефом примерно одного возраста и вполне могли быть знакомы с молодости.

– Да, я познакомился с ней тогда, когда они и Джозеф только-только поженились и в мир пришел Поток. Именно Джозеф тогда оказался тем, кто готов был вести за собой Анклавы, хотя никто его еще и не знал, а я был одним из первых и немногих, кто поддержал его. Уже тогда в нем ощущалась такая сила и такая уверенность, что ему хотелось верить и за ним хотелось идти. – Он бросил на нее пристальный взгляд, после чего улыбнулся и продолжил: – Думаю, часть этой силы есть и в тебе.

– Вы тоже считаете, что он мой отец?

– Практически в этом не сомневаюсь, особенно после того, что ты сделала ради Анклавов неделю назад. Не так много людей в этом мире готовы рискнуть всем ради совершенно посторонних людей. И Джозеф как раз один из них.

– Он бросил мою мать… – Мелони ощутила, как гнев снова поднимается в ней.

– Джозеф не знал, что она жива, и никто не знал этого. Он сделал все, чтобы спасти тех, кого еще можно было спасти, а для Мари сделал бы даже невозможное, если бы знал, что есть хоть какой-то шанс. Поверь мне, милая.

– Вы не представляете, через что нам пришлось пройти там, в Пустоши.

– Представляю. Я шел вместе со всеми через полмира во время Исхода и видел, как голод, холод и смерть добивали тысячи и тысячи людей, как они умирали на глазах у близких, как дети замерзали на руках у матерей. Мне очень жаль, что вам с матерью пришлось пройти через все это, а тебе через все то… что было после.

– У Ричарда слишком длинный язык. – Мелони притворно фыркнула, зная, что на самом деле не может злиться на этого человека, даже когда тот нагло переодевает ее, пока она валяется в обмороке.

– Это чистая правда. – Мастер Колтур снова рассмеялся. – И еще самые большие уши в Анклавах. Иногда мне кажется, что он знает все, что происходит в каждом доме и на каждой улице, причем зачастую еще до того, как это что-то произошло.

– Во время похода было то же самое, – Мелони согласно кивнула. – Даже в закрытой палатке спать было неуютно. Все время чудилась его ухмылка, с которой он стоит и наблюдает за тобой из темного угла.

На этот раз мастер-строитель рассмеялся по-настоящему и от души, запрокинув голову.

– Как же я рад нашему знакомству, Мелони! Похоже, у меня наконец-то появился единомышленник в моем многолетнем противостоянии с Ричардом.

– Тогда нам не стоит говорить о нашем тайном союзе вслух, а то он сразу же об этом узнает. – Мелони улыбнулась в ответ. Ей нравился этот простой и добрый человек, который так много повидал и так тепло говорил о ее матери.

– Расскажите мне еще о том, какой была моя мать и каким был мой… отец до того, как потерял ее.

– А ты быстро соображаешь, милая, – он снова посмотрел на девушку, но уже с каким-то другим выражением. – Каким-то образом догадалась, что Джозеф не всегда был таким… лордом. Твоя мама тоже была умной женщиной и смогла разглядеть в нем будущее величие тогда, когда еще никто даже и представить ничего подобного не мог.

– Он потерял любимого человека, – девушка пожала плечами и поправила сползающий плащ, который был ей слишком велик. – Мало кто может после такого остаться прежним.

– Тут ты права, – взгляд старого строителя стал очень печальным. – Мало кто понял это, но события в Дизье сломили его, однако каким-то образом ему удалось после этого не распасться на части, а сделать себя еще тверже, превратить свое сердце в камень и стать настоящим правителем, так необходимым людям в те тяжелые времена.

– А каким же он был до этого? Слабым? Чувствительным?

– Нет, конечно нет. Внутри него всегда ощущалась сила и твердость, но, когда он познакомился с твоей мамой, он был настоящим мечтателем, который верил, что люди могут вернуть времена до Катаклизма и что разгадка все еще прячется где-то в руинах городов Древних. Поэтому он и стал разведчиком и поэтому же колесил по всему миру, переходил из анклава в анклав и отправлялся в самые отдаленные уголки, чтобы посетить все руины, до которых сможет добраться. Таким же он и остался, когда пришел Поток, только теперь его мечтой было спасение людей и поиски для них нового, безопасного дома. Потеря Мари убила в нем эту юношескую наивность и окончательно вернула в суровую действительность.

– Но ведь именно он убедил Совет отправить Димитрия к Порталу, о котором рассказал Уинстон, – девушка остановилась на углу, где пересекались две улицы: одна пошире и вымощенная плоскими камнями, а вторая совсем узкая и разбитая колесами повозок. – Разве не было это поступком мечтателя? Призрачный шанс найти источник Потока и остановить его раз и навсегда.

Мастер Колтур успел сделать пару шагов, прежде чем заметил, что Мелони остановилась, обернулся и снова посмотрел на нее, только теперь уже с неприкрытым уважением.

– Ты не перестаешь меня удивлять, милая, – он задумался на мгновение. – Возможно, ты права, потому что было в этом Походе и в той страсти, с которой Джозеф ухватился за рассказ Уинстона, что-то нелогичное, что-то как будто бы даже глупое и отчаянное, то, что на Джозефа, которого все мы знали много лет, было совсем не похоже. И более того, хоть он и использовал этот шанс, чтобы усилить свою власть, но даже Ричард всегда сетовал, что такая опора, как Великий Поход, со всеми его рисками и неоднозначным восприятием в Анклавах, слишком ненадежна и скорее погубит его, чем прославит. И, кстати, оказался практически прав.

– Или мы просто не понимаем всего того, что творится у него в душе, – Мелони пожала плечами и пошла дальше по мощеной улице, выбирая, куда ставить ногу, чтобы не наступить в лужи, скопившиеся между давно выщербленных булыжников. – Мастер Колтур, вы думаете, Витне выстоит завтра?

– Как ты неожиданно меняешь тему… – Старший строитель ненадолго замолчал, как будто пытался решить, хочет он продолжать разговор или нет. – Буду с тобой откровенен, Мелони. Никакая Стена не способна сдержать Поток. Даже те, что мы строим в Пустоши, и которыми столько раз преграждаем ему путь, раз за разом оказываются взяты штурмом, взломаны или вообще разрушены.

– Но как же тогда Анклавы выживают все эти годы? – Мелони была поражена. Никто и никогда не говорил ей такого!

– Благодаря странному поведению Потока, – настала очередь Колтура пожать плечами. – Мы до конца не знаем, почему это происходит, но Поток ведет себя подобно реке, которая хоть и способна прокладывать себе путь даже сквозь горы, но чаще всего течет туда, где ничто не мешает ее водам, и многие фермеры в древности даже строили плотины и запруды, чтобы изменять русло реки так, как им нужно.

– Я не понимаю.

– Смотри, милая, – Колтур опустился на колени прямо у обочины дороги, не обращая внимание на то, что его чистые и красивые бриджи и дорогой шитый плащ окажутся перепачканы в придорожной грязи. – Это русло Потока, монстры всегда движутся огромной толпой, но не беспорядочно, а подчиняясь каким-то одним им ведомым законам и в определенном расположении, – строитель Витне палочкой изобразил на земле немного неровный, но вполне сносный и будто бы извивающийся из стороны в сторону вытянутый прямоугольник, обрывающийся с одной стороны и будто бы не имеющий начала с другой. – А вот здесь, на его пути, мы обычно строим Стену или, как ее называли сразу после Исхода – Дамбу, – в том месте, где нарисованный Поток обрывался, Колтур изобразил жирную линию, тянущуюся далеко вправо и влево от границ, которые он чуть раньше назвал руслом. – Когда орда демонов достигает нашей непроницаемой Дамбы, она словно бы расплескивается, и Поток начинает расширяться, создавая что-то вроде озера перед Стеной, только заполненного не водой, а жуткими мордами, клешнями и зубищами. – Он, как мог, изобразил, как Поток растекается перед Дамбой. – В это время Объединенная Армия сражается с монстрами, которые изо всех сил пытаются перебраться через Стену или пробить в ней брешь, чтобы продолжить свой путь. Но сколько бы солдат мы ни собирали и сколько бы демонов ни убивали, Поток по какой-то причине не иссякает.