Марго

— Так, — кивнул Том, выделяя линией одну из пометок в тетради. — Если верить рассказам Бута и Голдстейна — в ночь с девятого на десятое ноября он проводил какой-то запрещённый ритуал вместе с несколькими Пожирателями. По слухам, даже с жертвоприношением. В это время напал Орден, завязалась схватка, двое Пожирателей были убиты, остальные сбежали. Из Ордена погибли трое — братья Прюэтты и Карадок Дирборн. А сам лорд исчез…

— Исчез, — задумчиво повторила Гарри, кусая кончик карандаша. — Странно, да? Нигде не сказано, что он погиб, везде либо «побеждён», либо «повержен», либо «пал»… Получается, никто точно не знает, что с ним произошло?

— Похоже на то, — Том слегка сощурился, изучая свои записи. — Но смотри, что дальше — сбежавшие Пожиратели хотят отомстить орденцам за то нападение и начинают охоту на них. В восьмидесятом нападают на Лонгботтомов, в восемьдесят первом на Боунсов, затем через два года погибает Марлин Маккиннон, потом пожар у Фенвика и убийство Доркас Медоуз. Почти сразу после этого арестовали Лестрейнджей и все прекратилось. Получается, что по какой-то причине из всех, кто участвовал в той схватке, не подверглись нападениям только Поттеры и Аластор Грюм, который считается одним из самых крутых авроров последнего века.

— Может быть, Поттеры должны были быть следующими? — без особой уверенности предположила Гарри. — Хотя… Это очень странно, что нападения происходили каждый год, кроме восемьдесят второго…

— Вот именно, — Том посмотрел на неё в упор. — Зато в этот год произошло два других события. Тебя оставили в больнице, а у Поттеров родился старший сын.

— Не понимаю, — Гарри с силой потёрла лоб. — Какая тут связь?

— Я тоже пока не понимаю, — Том бросил карандаш поверх листов с пометками, — но почему-то уверен, что связь здесь есть. И ещё, — он слегка подался вперёд, — скажи, до того случая с огнем с тобой точно не происходило ничего необычного? Может, какие-то мелочи…

— Нет, я же уже говорила, — Гарри нахмурилась. — Ничего такого не было. Я даже не подозревала никогда, что у меня есть какие-то способности. А что?

— А то, что я не поленился и расспросил всех наших однокурсников и нескольких магглорожденных хаффлпаффцев о том, как проявлялась их магия до Хогвартса. И у всех — абсолютно у всех — были выбросы с раннего возраста. У кого-то сильные, у кого-то слабенькие, но не заметить такое невозможно.

— Но ведь мои способности все же проявились, — Гарри не понимала, к чему он клонит.

— Да, и судя по тому, как легко тебе даются заклинания, способности у тебя далеко не слабые, — многозначительно сказал Том. — Поэтому вдвойне странно, что они никак не проявлялись почти одиннадцать лет. А уже через пару дней после моего выброса ты случайно вскипятила воду в стакане, помнишь? В тот день, когда приходила МакГонагалл.

— Что ты хочешь сказать? — не выдержала Гарри. — Что я не была волшебницей, а потом вдруг стала?

— Нет. Только то, что по какой-то причине твоя магия очень долго спала и проснулась только тогда, когда тебе грозила смертельная опасность, — Том сощурился. — Возможно, твой дар как-то… заблокировали на время. Сама подумай, если тебя хотели спрятать в обычном мире, логично сделать так, чтобы никто не догадался, что ты волшебница. Статут Секретности, опять же…

— Думаешь, магию можно так просто взять и заблокировать? — недоверчиво спросила Гарри.

— Не знаю. Можно поискать книги на эту тему, — Том посмотрел на часы. — Только не сегодня. Через полчаса отбой, нам пора возвращаться в гостиную.

Гарри мрачно кивнула. Ей уже слабо верилось в то, что у магглов ее хотели именно спрятать. Зачем? Тёмный лорд к тому времени уже не представлял опасности. Сбежавшие Пожиратели — да, но ведь ни сын Лонгботтомов, ни дочь Боунсов не пострадали, только их родители. И родившегося в восемьдесят втором сына Поттеры не прятали, судя по всему.

Так почему именно она?

— Эй, — позвал Том, успевший собрать в стопки газеты и записи. — Ты идешь?

Гарри перевела на него взгляд.

— Почему ты мне помогаешь? — вдруг спросила она. — Ты ведь никогда ничего не делаешь просто так, а тут столько сил и времени тратишь… Зачем тебе это?

Том усмехнулся и пожал плечами.

— Любопытство. Мне всегда нравились детективы, а твоя история, похоже, очень запутанная. Настоящее расследование.

Его ответ Гарри понравился. По крайней мере, он был похож на правду.

***

Информации о том, можно ли заблокировать волшебный дар или каким-то образом скрыть его, им найти не удалось ни на следующий день, ни после. Если такие способы и были, то описаны они были не в тех книгах, которые стояли в открытом доступе в школьной библиотеке.

Зато через несколько дней произошло событие, которое заставило Гарри на время отвлечься от своих поисков.

Они с Томом шли по коридору второго этажа, когда внезапно откуда-то из-за поворота раздался странный шум. Это было похоже на слабый взрыв, сопровождавшийся сдавленным возгласом, чьим-то судорожным кашлем и пронзительным девичьим визгом.

— Это что… из заброшенного туалета? — прислушавшись, медленно протянула Гарри.

Том, тоже остановившийся, втянул носом воздух, в котором отчётливо запахло гарью и ещё чем-то похожим на полынь.

— Кажется, не такой уж он и заброшенный.

Официально — туалет для девочек на втором этаже не был закрыт или запрещён к посещению. Однако абсолютное большинство студенток предпочитало обходить его десятой дорогой. По слухам, много лет назад там поселилось нервное и крайне негостеприимное привидение, обладающее, к тому же, весьма специфическим чувством юмора.

Плакса Миртл — именно под этим прозвищем привидение было известно среди студентов — обожала пугать посетителей своего нетривиального жилища, неожиданно начиная громко вопить прямо над ухом или высовываясь из зеркала в тот момент, когда очередная девочка разглядывала в нем себя-любимую. При этом, если жертва такого оригинального приветствия честно пугалась, шарахаясь от привидения — Миртл принимала это на свой счёт и страшно оскорблялась. После чего норовила обрызгать несчастную водой из унитаза, а то и протаранить ее насквозь, заставляя ощутить целый букет отвратительных ощущений — от сковывающего внутренности холода до онемевших на время конечностей.

Учитывая все вышеперечисленное, неудивительно, что со временем туалет перестал пользоваться популярностью. По крайней мере — по своему прямому назначению.

— … наделал, Эдди? Я же говорила, что добавлять полынь рано!

— Ничего не рано! Я все рассчитал! Это ты, наверное, с дозировкой ошиблась!

В заполненном клубами едкого белого дыма туалете обнаружились второкурсники Рейвенкло Мариэтта Эджком и Эдди Кармайкл. Эти двое вычитали где-то, что если в зелье от фурункулов заменить некоторые ингредиенты, получится средство от всех кожных проблем, включая прыщи, угри и прочие подростковые радости. Но, очевидно, что-то пошло не так.

Чья это была вина, выяснить не представлялось возможным, но зелье на одном из этапов радостно рвануло — благо, хоть не забрызгало собой юных исследователей — а привлеченная громким звуком Миртл поспешила выразить незваным гостям своё «фи».

— Ка-акой противный ды-ы-ым! — капризно завывала она, облетая по кругу чихающих и кашляющих ребят. — Из-за вас здесь все провоня-а-ает! Я говори-и-ила, что ваша затея дура-а-ацкая!

— Миртл, заткнись! — зашипела на неё Мариэтта, вытирая слезящиеся глаза и безуспешно пытаясь разогнать дым. — На твои вопли сейчас пол школы сбежится!

— Ну и пу-усть! — ещё громче заверещало вредное привидение. — Пусть вас накажут! Пусть-пусть-пусть!

В этот момент Эдди, вспомнив наконец нужное заклинание, взмахнул палочкой, и дым рассеялся, позволяя снова нормально дышать.

— Миртл, ну зачем ты так? — мгновенно оценив ситуацию, со вздохом спросила Гарри, отвлекая ее внимание на себя. — Они ведь не хотели ничего плохого. Не всем ведь повезло с внешностью так, как тебе.

От неожиданности привидение замолчало и уставилось на неё. Это была полноватая девочка лет четырнадцати в круглых очках и с тёмными волосами, собранными в два низких хвостика.

— Издева-а-аешься? — с подозрением протянула она.

— Вовсе нет, — Гарри серьезно посмотрела на нее. — Ты очень хорошенькая. И волосы у тебя красивые. Правда, Том? — она оглянулась на него.

Однако Том вряд ли слышал хоть что-то из того, что она говорила. Он остановившимся взглядом смотрел на раковины, кругом расположенные в центре помещения. Гарри хорошо знала этот его взгляд — ему опять что-то привиделось. Она хотела было еще раз позвать его, но в этот момент произошло сразу две вещи. Том медленно, прямо как тогда, в Лютном, двинулся к раковинам, и в это же время рядом пронзительно завизжала Миртл:

— А-а-а-а! Ты-ы-ы! Не трогай! Не подходи туда! Это ты во всем виноват!

Очнувшийся от ее воплей Том обернулся и посмотрел на неё широко открытыми глазами.

— Что?

— Это был ты! — истерически взвизгнула Миртл, тыча в него пальцем. — Я помню! Я все вспомнила! Это из-за тебя я умерла! Уйди-уйди-уйди! — она зажмурилась, зажала ладонями уши, а затем, горестно взвыв, метнулась к одной из кабинок.

Раздался всплеск воды в унитазе, и все стихло. Гарри ошарашено смотрела на Тома, а тот, смертельно бледный, на неё. Повисшую в туалете звенящую тишину нарушила Мариэтта. На второкурсников, очевидно, этот концерт не произвёл впечатления.

— Не обращайте внимания, — она махнула рукой и улыбнулась. — Миртл — чокнутая. Но нам всем и правда лучше побыстрее сматываться, пока нас не засекли!

***

Уже в гостиной, заняв свободный диванчик в дальнем углу, Гарри наконец решилась спросить:

— Что с тобой было? Что ты увидел?

— Проход, — мрачно сказал Том.

— Проход?

Он поморщился.

— Или что-то вроде того… Не знаю. Мне вдруг показалось, что раковины двигаются. Одна опустилась вниз, под пол, а за ней… тоннель. И было такое странное чувство, что там внутри что-то есть. Или кто-то… И оно появится, если я позову… — он осекся. — Ты куда?

— Хочу кое-что выяснить, — сосредоточенно ответила Гарри, направляясь к группе старшекурсниц, занимавших диван недалеко от них.

Некоторое время они о чём-то разговаривали, а потом указали на девушку, писавшую эссе за столом в противоположной стороне гостиной. Гарри, кивнув, подсела к ней и довольно долго расспрашивала о чём-то. Обратно она вернулась в глубокой задумчивости.

— О чем вы говорили? — Том пристально посмотрел на неё.

— О Миртл, — коротко сказала Гарри. — Оказывается, она училась на нашем факультете в начале сороковых. Бабушка Элис, — она кивнула на девушку за столом, — Оливия Хорнби, была ее однокурсницей. Жуткая история, на самом деле. Миртл нашли мертвой в том самом туалете в сорок третьем. В ее смерти обвинили Хагрида, он тогда учился на третьем курсе Гриффиндора, и, по слухам, тайком принёс в замок какое-то опасное существо. Оно, вроде как, и убило Миртл, жуткий скандал был, школу едва не закрыли… В итоге Хагрида осудили, сломали его палочку и запретили продолжать обучение, но директор оставил его в школе сначала помощником лесника, а после того, как тот вышел на пенсию, назначил на его место.