Хорошие драконы финишируют последними

— Подожди! Прости.

Дрожь в ее голосе остановила его сильнее ее слов или прикосновения, и Джулиус оглянулся, увидел, что Марси смотрела на него с настоящим страхом в глазах. Это было бы уместно для человека, который только узнал, что делит машину с бессмертным хищником. Но Марси сжимала его плечо. Крепко. Потому что она боялась не его, а того, что он уйдет.

— Прости, — повторила она. — Не уходи, прошу. Я запуталась. Я сильно обрадовалась и говорила, не думая. Я не хотела тебя обидеть.

Желание бежать не пропало, но Джулиус не мог уйти, когда она так смотрела на него.

— Все хорошо, — тихо сказал он.

Марси покачала головой так быстро, что ее короткие волосы взлетали.

— Не хорошо. Я была глупой. Конечно, у тебя были причины не говорить, и было грубо с моей стороны давить. Особенно, когда я обнаружила правду только из-за того, что ты дал мне магию, чтобы спасти наши жизни.

— Спасала нас только ты, — сказал Джулиус, но Марси не слушала его.

— Нет. Я не смогла бы сама и десятой того, что сделала. Я уже тянула магию из сильных источников, но ты ощущался… — ее голос утих, она искала слова. — Я словно подключилась к солнцу, — сказала она, удивленно улыбаясь. — Это было потрясающе. Столько сосредоточенной силы у моих пальцев. Я еще никогда не ощущала себя такой сильной, и, боюсь, я перегнула.

Вспомнив праведное отмщение, которое текло в него, когда она билась с другим магом, Джулиус не был уверен, что «перегнула» было правильным словом. Он выбрал бы «обезумела от силы». Но он этого не сказал, потому что Марси уже выглядела виновато.

— Прости, Джулиус, — она отпустила его плечо. — Не за то, что я сделала — я бы сожгла их всех, если бы могла — а за то, что навредила тебе, делая это. Прости за все это. Прости, что втянула тебя в свою жизнь. Прости, что не рассказала раньше правду о Космолябии, и прости, что стала сыпать вопросами сейчас. Мне всегда были интересны драконы, и, наконец, я могу поговорить с драконом, и мой мозг этого не выдержал. Но я уже взяла себя в руки, и я обещаю, что не буду думать о тебе, как о личном центре исследования драконов. Я не буду задавать вопросы, если ты не хочешь, только не уходи. Ты самый хороший и заботливый из всех, кого я встречала. Ты заслуживаешь лучшего, чем то, как я с тобой обходилась, но я обещаю, что я буду лучше. Дай мне еще шанс. Пожалуйста?

«Пожалуйста» вернуло его в машину. Он закрыл дверцу и откинулся на спинку сидения, потер глаза ладонями. Он не сомневался в том, стоит ли остаться — ему было больше нечего делать — но он не знал, что дальше, особенно, в конце. Потому что, когда она говорила «хороший и заботливый», словно хвалила его, он хотел быть таким. Он хотел быть таким, каким она его считала, заслуживать ее теплый взгляд искрящихся глаз, и это было серьезной проблемой. Одно дело говорить Джастину, что ему надоело притворяться хорошим драконом, но если Джулиус попытается быть таким, как она говорила, он вряд ли вообще будет драконом.

Он вздохнул и подвинул пальцы, чтобы видеть Марси, но она еще глядела на него, словно ее жизнь зависела от его слов. Он понял, что и его жизнь зависела, потому что, разберется он в своем бардаке или нет, оставшись с Марси, он должен был рассказать ей правду, и Джулиус сомневался, что она будет ощущать то же самое, услышав это.

— Я не уйду, — он опустил ладони и повернулся к ней. — И я не злюсь на тебя, просто переполнен. Я должен был раньше рассказать, кто я, но боялся, и причины не только те, о которых ты думаешь.

Марси нахмурилась.

— О чем ты?

— У наших видов не лучшая история, — сказал он, стараясь не ерзать. — Многие люди видят в драконах угрозу, которую нужно убрать, или силу, которую нужно использовать. На то есть причины. Мы заслуживаем страха и недоверия. Драконы видят в людях питомцев, в лучшем случае, и ты не хочешь знать худшее.

Марси приподняла бровь, и Джулиус добавил:

— Я не вижу тебя такой, конечно, но я немного отличаюсь от своей семьи. И у меня хватает проблем с ними, так что я не знаю, смогу ли защитить тебя, если они увидят тебя со мной.

— Тебе не нужно меня защищать, — Марси выпрямилась. — Я…

— Очень хороший маг, — закончил Джулиус с улыбкой. — Поверь, я знаю. Я не об этом.

Она все еще выглядела обиженно, и он выдохнул, пытаясь понять, как это объяснить.

— Драконы обо всем думают как об инструментах и вещах, — сказал он. — Пока ты была просто магом, которого я нанял, ты была инструментом, а это безопаснее всего. Ты не убиваешь кого-то, а потом ломаешь его молоток в отместку. Теперь ты знаешь, кто я, и все меняется. Даже если я скажу другое, моя семья будет теперь видеть тебя как моего человека, и когда они нападут на меня, они нападут и на тебя.

Она кивнула.

— И раз ты в беде, ты думаешь, что такое может произойти.

Это было почти стопроцентно, ведь Джастин уже сказал маме, что Марси была его.

— Потому я не говорил. Знание, что я — дракон, уже привлекает угрозу, и я не такой грозный, чтобы отогнать других, если они решат, что не будут это терпеть. Для тебя было бы безопаснее, если бы мы разорвали контракт, как только я понял, что Кати не было на вечеринке. Но мне нужна была твоя помощь, и я…

— И ты не хотел бросать меня с Биксби одну, — закончила она, улыбаясь.

Он хотел сказать, что она ему нравилась, но если она хотела видеть это так, его это устраивало.

— Боюсь, я только все ухудшил. Думаешь, Биксби плохой? Ему далеко до Хартстрайкеров.

Марси охнула.

— Ты — Хартстрайкер?

Он растерянно заморгал.

— Ты слышала о нас? — многие люди не умели различать кланы.

— Конечно, я слышала о вас! — завопила она. — Я была девочкой, которая росла, одержимая магией и волшебными существами Невады. Весь юго-запад США — территория Хартстрайкеров. Туда входит и мой дом. Погоди, если ты — Хартстрайкер, то Бетезда, с которой я говорила по твоему телефону, была Хартстрайкер?

Джулиус кивнул, и она вдохнула так резко, что он боялся, что она задохнется.

— Я говорила с великой драконшей!

— Тебя чуть не убила великая драконша, — рявкнул Джулиус, сжав ее ладони. — Это я пытаюсь объяснить. Даже среди драконов моя мать считается беспощадной и горделивой. Она убивала людей за то, что они пришли на вечеринку в таком же плате. Если бы Джастин не взял трубку прошлой ночью, она могла мне приказать тебя убить за то, что ты посмела с ней говорить. И мне пришлось бы это сделать. Я не могу ослушаться прямого приказа матери.

Марси не боялась, и Джулиус вздохнул.

— Видишь? Об этом я говорю. Драконы и люди не ладят. Драконы едва ладят с драконами.

Он хмурился, говоря это, стараясь напугать ее и заставить принять, как опасна эта игра. Но и это у него плохо вышло, потому что Марси тепло улыбнулась.

— Мило, что ты стараешься напугать меня и заставить отступить, — сказала она. — Бессмысленно, но мило. Ты не такой, каким я представляла дракона. Я всегда слышала, что вы холодные и хитрые, те, кто гладит тебе волосы, пока пронзает спину.

— Многие драконы такие.

— Но не ты.

Она улыбнулась шире, сказав это, и Джулиус глубоко вдохнул.

— Я не такой. Потому у нас обоих проблемы.

Улыбка Марси увяла, и Джулиус глубоко вдохнул, собирая смелость. Ничего не поделать.

— Я — неудачник, — признался он. — Я не беспощадный, хитрый или какой-то еще, какими должны быть драконы. Проклятие на мне? Его наложила мать, запечатала мой истинный облик, это проверка и наказание. Потому я на этой работе. Я должен проявить себя как дракон, чтобы вернуть свои крылья, но, раз я все объясняю, а не угрожаю отдать тебя Биксби, пока ты поклянешься вечно служить мне, я что-то делаю не так. Ничего, потому что я не хочу быть таким, но тебе важно понимать, что я плохой дракон. Другие — не такие, как я, и когда они придут, я не смогу их остановить.

Его сердце колотилось. Было приятно открыть Марси правду, но все равно было больно. Он не понимал, как переживал из-за ее хорошего мнения, пока не пришло время его портит. Но, пока он готовился к тому, что она скажет, что не хочет рисковать собой, помогая неудачнику, Марси открыла рот и перевернула его мир:

— О чем ты говоришь? — потрясенно сказала она. — Ты — чудесный дракон.

Джулиус уставился на нее, лишившись дара речи.

— Нет, — сказал он. — Нет, нет, нет. Ты не знаешь, что говоришь. У меня нет амбиций, хитрости, и если мне дали бы править миром, я попытался бы отдать его. Я всю взрослую жизнь прятался в своей комнате, играл в видеоигры и получал образование онлайн, чтобы избегать семью, и если бы мама не пригрозила съесть меня, я бы еще был там. Поверь, я ужасный.

Марси приподняла бровь и подняла руку, посчитала на пальцах.

— Ты прибыл в город прошлой ночью ни с чем. Сутки спустя ты заработал больше денег, чем я за полгода, одолел всех, кого Биксби бросил в нас, спас мою жизнь не меньше трех раз. О, и при этом ты был запечатан, значит, твоя сила была серьезно подавлена, да?

Он кивнул, и она широко развела руками.

— Вот. Я не считаю себя драконьим экспертом, но разве это можно назвать ужасным?

Джулиус ужаснулся от того, что его щеки пылали.

— Это не…

— Боже, ты куда лучший дракон, чем Джастин, — продолжила она. — Не хочу обидеть твоего брата, но он как бык, а не хитрый змей. Удивительно, что он еще жив.

— Джастина очень сложно убить, — сказал Джулиус, но он лишь отчасти слушал. Его разум все еще не мог поверить, что кто-то считал его лучшим драконом, чем Джастин. Дальше рыба посыплется с неба. Конечно, мнение Марси не имело значения для драконов, но это было важно для него. Очень важно. — Ты на самом деле не считаешь меня ужасным?

— Ясное дело, — Марси фыркнула. — Ты, конечно, скромный и мог бы вести себя упрямее, чтобы люди не пользовались твоей добротой, но ты умный, храбрый и милый, когда хочешь быть. Тебе не нужны угрозы, чтобы получить то, что тебе нужно. Люди захотят тебе помочь, потому что ты хороший. Я хочу тебе помочь, потому больше не возьму с тебя ни цента.

Джулиус удивленно моргнул, и улыбка Марси стала застенчивой.

— Думаю, вчера было ясно, что мы сильнее вместе, чем порознь, и я не брошу тебя твоей семье, потому что может стать опасно. Ты же не бросил меня с людьми Биксби, а это было ужасно опасно. Ты мог легко бросить меня за дверцу и уехать.

Его глаза расширились от ужаса.

— Я бы никогда так не сделал!

— Именно. Так почему ты ждешь от меня меньшего, чем от себя? Ты спас тогда мою жизнь. Ты можешь хотя бы дать мне ответить тебе тем же.

— Я же говорил, — сказал Джулиус с ноткой паники. — Ты не обязана…

— Я делаю это не из долга, — Марси села прямее. — Я делаю это, потому что хочу. И потому что я не позволю единственному дракону, который говорит со мной, сбежать.

Джулиус не знал, что сказать. Он с таким еще не сталкивался. Верность клану была ожидаемой, но эта верность, личная верность, была тем, что он еще не испытывал.

— Уверена? — сказал он. — Точно? Потому что, если я не сотворю чудо, я, наверное, умру этой ночью.

— Тогда я точно не уйду, — она скрестила руки, обиженно фыркнув. — Честно, Джулиус, каким я была бы другом, если бы ушла, оставив тебя творить чудо самого?