Меч, павший в глубины отчаяния

— В чем дело, Куро? — громким тоном вопрошала Ландарин. — Сейчас не время глядеть на почивших, их уже не вернуть!

Неясное молчание девушки настораживало. Когда она повернулась лицом к сестрице, то изрядно удивила ту.

— Я помню, что у тебя слабая психика, сестра, но, прошу, продержись до конца, — молвила она, глядя на лицо молодицы, по которому стекали слезы.

Однако, вместо ответа, мечница лишь подошла почти вплотную к Ландарин. Она улыбалась, но до чего же горькой и печальной казалась эта усмешка.

— Прости, Ландарин, — со слезами на глазах да фальшивой улыбкой выказала та шепотом, стягивая с девушки маску и хильфон. — Прошу, просто живи… Живи, за нас обоих.

С этими словами, стоя почти что у самого края обрыва, Куро молниеносно вонзила катану в живот главе восстания. В тот момент, Ландарин не понимала, что происходит и почему сестра так обошлась с ней; в чем причина и было ли это её первоначальной целью, но только она хотела вопросить, как оказалось слишком поздно: девушка скинула её прямиком в бурлящий океан. Последним, что она видела, это была, шедшая изо рта Куро. Как оказалось, в момент, когда она нанесла ранение Ландарин, и сама получила атаку со спины от одного из генералов, но даже так Меч правосудия не удалось спасти. Пав в тихоокеанские воды, никто и никогда более не видел повстанца, что сумел возглавить стотысячную армию жителей, но не смог довести дело до конца в связи с эдаким поворотом. Да и она явно больше не видела ясный свет очей своих.

Сильнейшие из генералов выбыли из игры, что не сулило ничего хорошего. В тот момент, люди начали осознавать: эта битва была проиграна с самого начала. Фумчане в панике бежали кто-куда. Бросали орудие и убегали так далеко, как только могли. Многих из них настигала смерть, пройдя всего лишь считанные метры, другим же удавалось бежать до момента, пока не зашли в зону зараженных товарищей. Так, из раза в раз, погибали отважные воины, что, вероятно, уже пожалели о своем решении последовать неопытному повстанцу. Но что уж теперь думать — слишком поздно.

Оставшиеся шесть часов погибали остальные члены дивизий. Были, конечно, и глупцы, что прибежали на поле боя в самом разгаре битвы и пожалели, ведь пали ниц за считанные минуты. И вот, когда к границам павшей нации пришла темная ночь-мать, битва была завершена сокрушительным поражением фумчан.

Потери армии Цанахина варьировались от 19 до 20 тысяч воинов, в то время как из 109 тысяч фумчан спаслось не более сотни. Это была тяжелая, трагичная и, что главное, странная битва, в ходе которой, при помощи неясной силы, было свержено неизмеримое количество гражданских.

Когда в ночь с 20 на 21 марта царь вернулся со своими прихвостнями в столицу, народ утерял какую-либо веру и надежду на завтрашний день. В период Войны Иносиси, вместе с сотней тысяч воинов погибла вся нация. Битва была завершена, победа досталась стороне зла и отныне империя будет жить по правилам сего тирана.

Буквально на следующей день было выдано указ, запрещающий использование кэндзюцу и прочего менталитета фумчан на территории подчиненного государства. Помимо сего, совсем скоро на поле битвы прибыла принцесса Дунфана, коя со слезами на глазах глядела на атрибуты, принадлежащие павшим воинам и сестрам. Глядя на изуродованное лицо девушки и лежащие подле меч и хильфон, она искренне верила, что хотя бы одна из них осталась в живых.

При всей своей жестокости и тирании, царь отдал приказ распознать каждого участвовавшего в войне и передать по голове попечителям. На то, чтобы опознать хотя бы половину, потребовалось полгода. Опознавать мертвецов среди разлагающихся трупов — занятие не для слабонервных, но занимались этим исключительно фумчане, что так желали отыскать своих близких.

Последним внесением в историю Фумецу стала запись о поражении в Войне Иносиси гражданской стороны. Помимо сего, отдельные страницы были посвящены сестрам, о которых мало что известно и так же мало написано. Ландарин, то бишь Меч правосудия, была признана сильнейшим мечником, а также самым влиятельным мятежником за всю историю государства. Однако факт того, жива девушка или нет, не было обнародовано ни в одном из источников, хотя многие и полагали, что она бы никак не смогла спастись вместе со своей сестрой.