Принц Зимы

Улыбка Рона дрогнула, когда он услышал красивую мелодию, резко заигравшую в гостиной. Выпрямившись на диване, гриффиндорец повернулся в ту сторону, откуда доносился этот звук, и увидел Ли Джордана. Тот склонился над гитарой, принявшись напевать простую песенку про несчастную любовь. Многие гриффиндорцы, находившиеся в это время в гостиной, отвлеклись от своих дел.

Ли пел красиво и как-то… круто. Рон не мог отвести взгляд от того, как третьекурсник играет на гитаре, легко и непринуждённо перебирая струны.

Когда Ли допел, с немного смущённой улыбкой встретив аплодисменты слушателей, Уизли тут же подскочил к нему, ведомый искрящим восторгом.

— Здорово! — с восхищением выдохнул рыжик. — Где ты так научился играть?

— Дома, — ответил Ли, поднимаясь на ноги и усаживаясь в стоявшее рядом кресло. Проведя пальцем по грифу гитары, он с улыбкой добавил: — Соседский мальчишка-маггл показал мне, как правильно набирать аккорды, а дальше я учился сам, выпросив у отца гитару.

— Класс! — Рон не отрывал взгляд от инструмента. — А можешь меня научить? — вырвалось у него.

Ли смерил первокурсника насмешливым взглядом:

— Могу, почему бы и нет. Только если захочешь заниматься дальше, тебе придётся где-то раздобыть свою собственную гитару.

— О, я что-нибудь придумаю! — с готовностью заявил Рон, ощущая острое желание прикоснуться к музыкальному инструменту.

Джордан хохотнул и дёрнул мальчишку за зелёную прядь, которая вылезла из коротенького хвостика.

— Садись уж, будущий великий музыкант. Я научу тебя тому, что умею сам…

Этот момент стал «началом конца». Музыка захватила Рона внезапно, вцепилась в душу крепко-крепко и повела за собой в страну вдохновения и полёта фантазии. Мальчик очень хотел себе гитару, но вряд ли родители так просто купят ему инструмент, даже поддержанный: в этом году почти все деньги уйдут на Джинни, ей же на первый курс поступать… Пришлось пока учиться с Ли, который хоть и был раздолбаем не лучше близнецов, но наставником был толковым, и откладывать карманные деньги на свою первую большую покупку. Рон даже хотел летом найти подработку где-нибудь в Косом переулке, чтобы не просить деньги у родителей или братьев.

Ещё Уизли нравилось то, что его увлечение пока не выходило за пределы гриффиндорской гостиной: все были уверены, что уж кто-кто, а близкие друзья Рона точно знают о его новом хобби, однако, это было не так. Мальчик очень хотел сохранить всё в секрете на то время, пока он учится азам. Потом купить себе гитару, выучить какую-нибудь классную мелодию и поразить своих друзей на очередных посиделках. Чтобы зараза Малфой наконец перестал демонстрировать своё превосходство, ссылаясь на то, что у него есть музыкальное образование! Вот попробовал бы тот без учителей, сам всему выучиться! Рон сильно сомневался, что у Драко получилось бы.

Предвкушая маленькую победу в их с Малфоем соревновании, Рон продолжал молчать и тренироваться, строя грандиозные планы на лето, в которое обязательно купит себе свою собственную гитару.

* * *

Филиус Флитвик был тем преподавателем, которого без исключения любил весь Хогвартс. Он мог найти общий язык со всеми: чопорными слизеринцами, не любившими магических полукровок, буйными гриффиндорцами, не признающими скучных правил, своими коллегами, каждый из которых был со своими особенными тараканами в голове, даже с ворчливым Филчем.

Рейвенкловцы искренне гордились тем, что у них такой декан. По воскресеньям Флитвик приходил в общую гостиную своего факультета и за чашечкой чая вёл с учениками интересные беседы. В этих дискуссиях могли участвовать все — от первокурсников до выпускников. Поднимаемые темы были разнообразными. От обсуждения особенностей зачарования квиддичных мётел участники беседы могли легко перейти к маггловской физике и порассуждать о том, как магия влияет на её законы. Из таких посиделок дети узнавали много нового и интересного, каждый раз будто заново открывая для себя мир, что их окружает.

Кай любил такие вечера — уютные, наполненные жаркими спорами, а также обстоятельными комментариями и весёлыми рассказами Флитвика. Иногда декан зачаровывал музыкальные инструменты, и тогда обычные посиделки превращались в музыкальные вечера, когда можно было поближе узнать маггловскую и магическую классику и даже повальсировать при желании.

Флитвик, будто играючи, демонстрировал детям красивые световые чары и учил их простым иллюзиям, подсказывал, как можно сократить путь от гостиной до Большого зала и где в библиотеке разыскать книги по той или иной тематике, как оформлять подписку на научные журналы и куда идти учиться после школы.

Если у кого-то возникали проблемы с научными проектами или личными исследованиями, он был готов прийти на помощь практически в любое время. Флитвик любил давать не прямые подсказки, а лишь намёки, и дети, загораясь энтузиазмом, самостоятельно искали выход из проблемной ситуации и гордились, когда у них всё получалось.

Благодаря приятному и располагающему характеру профессор Флитвик почти всегда находился в чьём-либо обществе. То на переменке к нему подбежит робкий первокурсник-хаффлпаффец и попросит помочь с новым заклинанием, которое никак не получается; то слизеринский семикурсник, хмуря брови, вежливо расскажет о том, что нуждается в дополнительной литературе для эссе. Никого не удивляло, когда Филиус обнаруживался в компании нелюдимого Снейпа и что-то тихо пересказывал ему или когда ходил к профессору МакГонагалл, чтобы сыграть с ней партию в шахматы.

Имея маленький рост и совершенно непривлекательную внешность, Флитвик нёс в себе особенную энергетику, которая тянула к нему людей как магнитом. Он верил, что магия — это не только взмахи волшебной палочки, и вкладывал в это слово совершенно иной смысл, тот, что в него вкладывали магглы. Полугоблин верил в магию музыки и уюта, простого человеческого общения и горящего взгляда. Это всё, что нельзя потрогать и увидеть, но можно ощутить. Такой подход многим импонировал.

В его чёрных маленьких глазах всегда светилось какое-то особенное понимание, наверное, поэтому и было так легко говорить с ним: собеседник профессора всегда был уверен, что его поймут и после дадут дельный совет, или хотя бы просто выслушают, чего зачастую многим людям не хватало.

Переборов завозившуюся где-то в глубине души робость, Трейси осмелилась подойти к добродушному профессору и спросить, можно ли ей и её подруге прийти в гостиную Рейвенкло в гости к Каю. Флитвик удивлённо изогнул брови и ответил вопросом на вопрос: «разве есть основания, по которым я могу запретить друзьям приходить в нашу башню?».

Поэтому на один из вечеров с деканом Рейвенкло Трейси шла, тщательно скрывая горящий в глазах интерес и загадочно улыбаясь на вопросы Дафны о том, куда и зачем они вообще идут. У них на Слизерине тоже были вечера музыки и танцев, дискуссии о политике и этикете, совместные посиделки за уроками и интересными книгами, но их организовывали сами ученики — в основном старосты и старшекурсники. Иногда при этом присутствовал ассистент профессора Снейпа, курируя направленность бесед и следя за порядком в гостиной. Декан Слизерина молчаливо поощрял такие собрания, но сам в них никогда не участвовал. Он мог помочь с поиском литературы, выписать пропуск в запретную секцию, дать совет или прикрыть мелкое нарушение, но никогда не пытался сильно сближаться со своими подопечными, сохраняя дистанцию. Все змейки знали, что декан всегда придёт на помощь, если понадобится, но не будет любезничать с ними и контролировать их досуг.

Кай встретил улыбающуюся в предвкушении Трейси и недоумевающую Дафну у входа в гостиную и, играючи решив загадку бронзового ворона, пригласил подруг в обитель Рейвенкло, где ученики уже заканчивали приготовления к посиделкам. Кресла и диваны были сдвинуты ближе к камину, кто-то наколдовал кучу подушек у маленького журнального столика и удобно разместился на них. Старшекурсники левитировали чайники и бутыли со сливочным пивом желающим, домовики принесли корзинки со сладостями. Профессор Флитвик, стоя на стуле у статуи Ровены, словно дирижёр командовал действиями учеников, не упуская ни единой детали. Заметив слизеринок, он приветливо улыбнулся:

— Добрый вечер, мисс Дэвис, мисс Гринграсс. Добро пожаловать в нашу скромную обитель!

Скромной огромную и чарующую гостиную Рейвенкло Трейси ни за что бы не назвала, но вслух лишь произнесла:

— Спасибо!

Дафна рассеянно кивнула в ответ и послала подруге вопросительный взгляд:

— Ты привела меня сюда… эм… зачем?

— Чтобы поучаствовать в дискуссиях рейвенкловцев с профессором Флитвиком, конечно же! — бодро ответила Дэвис, широко улыбаясь и подмечая любопытные взгляды некоторых учеников.

Как ни странно, но здесь обнаружилось несколько хаффлпаффцев и пара гриффиндорцев со старших курсов, которые также пришли сюда к своим друзьям или просто побеседовать с профессором.

Кай потянул подруг к небольшому диванчику, стоявшему у высокого кресла, повёрнутому «лицом» к остальным предметам мебели. Места там хватило как раз на троих, поэтому Фрост удобно устроился посередине и кивком головы предложил девочкам взять себе чай с соседнего столика, а сам отлевитировал кружку со сливочным пивом, незаметно остужая его криомагией.

Ученики, словно по сигналу, спешно принялись рассаживаться по местам, а Флитвик, ловко спрыгнув с табурета, направился к своему креслу. В гостиной повисла атмосфера оживлённого ожидания.

Профессор удобно устроился в кресле, подложив под себя высокую подушку, и взял в руки чашечку с чаем. Тепло улыбнувшись, полугоблин обратил свой взор на детей.

— Итак, мои юные друзья, сегодня я хотел бы поприветствовать наших новых гостей со славного факультета Слизерин, — он отсалютовал девочкам кружкой, на что те смущённо улыбнулись. Некоторые рейвенкловцы повторили жест профессора и подмигнули первокурсницам. — А также, — продолжил Флитвик, — порассуждать о природе некоторых магических существ. Тут вот какое дело, — поёрзав на месте, задумчиво протянул он, — встретил я как-то в Беларуси лесного духа, которого славяне зовут лешим. И меня крайне заинтересовало это существо. Оно может оперировать своей формой так, как ему того захочется. Становиться невидимым, но взаимодействовать с миром. Обретая видимость, терять осязаемость, словно привидение. Эти создания отличаются поразительной сообразительностью, но осознанно сторонятся как магглов, так и магов. Что интересно, существ подобного толка, которых в научных кругах называют духами, особенно много в Восточной части нашей планеты. Все они имеют разное видимое воплощение, разные способности и мотивацию. Я поднял эту тему не просто так: уверен, многие из вас однажды получат возможность поближе ознакомиться с другими странами и, возможно, встретят подобных созданий на своём пути. Как ни странно, но в нашей библиотеке о духах преступно мало книг. С другой стороны, — задумчиво потерев подбородок, сказал профессор, — это и понятно: в Великобритании, да и в Европе, они как-то перевелись ещё в Средние Века.